— Хорошая, — ухмыльнулся Вепуат. — В этом Кьюссы не обманули.
Гедимин едва заметно поморщился.
— Уверен, что нам надо лететь?
Вепуат молча кивнул.
28 день Огня, месяц Воздуха. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген — Сфен Воды, небесный остров
— Ага! Быстро они распушились, — ухмыльнулся Вепуат. Он устроился на полу рядом с батареями кассет; сквозь прозрачные перегородки просвечивали кюветы, цветные камешки внутри них и тёмно-зелёные пятна, расползшиеся по камням. Вепуат выводил на экран вчерашние снимки, сравнивал с новыми и довольно хмыкал. Гедимин, заглядывающий через плечо, в микробиологию не вникал, но даже ему было заметно, как зелёные комки, ещё недавно плотные и почти сферические, расплющились и расползлись по субстрату. Ил, глину и органическую подложку они освоили за одну ночь — от края до края кюветы пульсировала дышащая сетка. Отдельные пузырьки уже начали почковаться. В кюветах с рыхлым или пористым субстратом тоже было много зелени — она расползлась, укоренившись в порах. На плотных минералах колонии чуть расширились и пустили тонкие нити. Комки, уложенные на металл и стекло, остались плотными и круглыми и даже уменьшились.
— Ага, с субстратом понятно, — Вепуат прикрыл батарею непрозрачной заслонкой и передвинулся к соседней. — Посмотрим, как они любят нагрев.
Гедимин покосился на термодатчики. «Плюс пятьдесят? По местным меркам это и нагревом-то не считается. Было бы плюс пятьсот… Не, оборудование Айзека на такое не рассчитано.»
— Ты тут надолго? — спросил он, выждав пару секунд. Вепуат недовольно поморщился.
— Насколько надо. Ты иди, сдавай дела. Я тебя найду.
«Было бы что сдавать…» — Гедимин уже в который раз проверил запасы троса, анкеров и крючьев. Ему было неспокойно. «В крайнем случае, что-то можно сковать из подручного материала. Рэссена тут выпадает повсюду, с рудой проблем не будет. Что ещё может пригодиться? Сырой кровяной камень? У нас-то есть — но у Джагулов, наверное, есть свои, настроенные. И если они не сработали…»
…Альгот пробежал взглядом расчерченный листок, заглянул на его оборот и кивнул.
— Ага, ясно. Это весь запас сырья? — он покачал на ладони плотно закрытую колбу. Гедимин поморщился, но кивнул.
— Если только тебе не попадались такие плёнки, — он показал экран сигма-сканера. Тяж, реагирующий на излучение, был заснят крупным планом и сохранён вместе со сканом внутренней структуры и крупными изображениями молекул-«крючков» в разных состояниях.
— Не видел, — Альгот покачал головой. — А я всё любопытное отдаю на микросканирование. Возможно, это прикреплённая форма и в массовых вылетах не участвует.
«Прикреплённая…» — Гедимин вспомнил останки рухнувшего «астероида» и запоздало выругал себя. «Вот что надо было искать, а не в костях ковыряться!» Потом он вспомнил, что сделал немало сканов, и такое ценное сырьё не проглядел бы. Это его немного успокоило.
— Если попадутся — ты узнаешь первым, — заверил помрачневшего сармата Альгот, подойдя к двери. За воротами цеха уже переругивались филки — выясняли, кто будет разделывать мелкую фауну, и кто вчера некачественно обработал две шкуры. Со шкурами разобрались быстро; тоскливые вопли про «потрошение червяков» Гедимин слушал ещё секунд пятнадцать, пока на спорящих не прикрикнул кто-то из Старших сарматов. Голос был незнакомый, — явно не Айзек или Гварза и даже не Эгнаций.
— Альгот, — вполголоса спросил Гедимин, — а зачем тебе червяки-то?
— Дубильная смесь, — коротко ответил химик. — Скорняки её не опознали? До сих пор? Ну вот и ладно. Здесь шкуры натирают смесью внутренних органов. Представляю наших спецов за такой работой!
Он сдержанно хмыкнул и ушёл в ангар. Гедимин обогнул стоянку чистильщиков и под их сердитое шипение направился к «посадочной площадке». Там трещали щитки и разряды — живой дирижабль готовили к отлёту. В нескольких метрах от него на холмике гравия расстелили белую шкуру. На ней лежали цветные камешки, ракушки и семена. Рядом сидел Вепуат и внимательно смотрел, как Джагул перекладывает по шкуре «фишки». Ещё двое вооружённых кочевников стояли неподалёку. Вид у всех троих был угрюмый.
— Ага, всё ясно, — Вепуат заснял «фишки» в последний раз и выключил сигма-сканер. — Запомнил. Если что, не заблужусь.
Джагул коротко рыкнул и сгрёб камни в мешок.
— Возьми. Отнесёт далеко в сторону — проложишь свою дорогу. Все случаи не предскажешь.
— Не надо, Урджен, — Вепуат отвёл его руку. — Всё равно я не умею ими пользоваться. Лучше скажи — что там, по-твоему, могло случиться? Со всеми племенами сразу?
Джагулы переглянулись и глухо зарычали.
— Кто-то разозлил богов, — мрачно сказал Урджен. — Вернее всего — открывающих ворота. И разозлил сильно. Вовремя мы ушли под руку Пламени. Вы, Равные Куэннам, умеете ладить с богами.
Гедимин беззвучно хмыкнул. «Ну что, Вепуат? Полезная информация?»
— Разозлил богов… — задумчиво протянул Вепуат. — Досадный случай… Значит, никаких снов об эпидемии у тебя не было? А о недовольных богах?
Урджен оскалился.
— Мы их не злили — с чего им нам сниться⁈ Не наша беда. Идёшь в Урдзутту. Это место ясных снов. Если племенам не сказали, мне скажут столько же. Слушай сам.
— Жертвы, — прорычал другой Джагул — и только теперь Гедимин заметил, что мех у него чёрный, не протравленный пигментами, а у другого — грязно-желтоватый. — Смотри на жертвенники. Если над ними падальщики — боги злы.
— Это и так все знают, — огрызнулся Урджен. — Урху! Возьми с собой воинов Хеллуг. Одной тебе будет трудно.
— Как-нибудь справлюсь, — Вепуат с кривой ухмылкой поднялся на ноги. — И Гедимин поможет. Гедимин! Вот, возьми себе копию карты. Заучи её на всякий случай. Урджен нашим приборам не доверяет.
— Я этого не говорил, — проворчал Джагул. Он уже выпрямился и теперь, собрав в ладонь десяток подвесок с перьями, смотрел сквозь них на сарматов. Через пару секунд он выронил подвески и, резко развернувшись, пошёл к тропе. Вепуат оглянулся на Гедимина и пожал плечами.
— Ничего определённого он не чует. Лететь не отговаривал… ну, только просил следить за Кьюссами во все глаза.
— Дельный совет, — буркнул Гедимин, покосившись на сигма-сканер. «Вот этим я в дороге и займусь.»
…На «восточной» окраине выла раковина со множеством устьев — кто-то из филков усердно дул в неё. Гедимин подтянулся на выступах панциря, стараясь не наступать на крылья, и забрался «трилобиту» на спину. Тот качнулся, выравнивая раздутое туловище. Вепуат, обходя открытые спинные «люки», проверял запасы — бурдюки с водой и связки полусырой дичи в пузырях защитного поля.
— Может, его ещё покормить? — спросил он, наклонившись с «борта». Тик-Кифахси, устроившийся на крыше душевой, пропустил по шипам трескучий разряд.
— Он у тебя скоро лопнет. Пока не стемнеет, куска не давай! Он ведь привыкнет разевать пасть по двести раз на дню…
Вепуат просунул руку в «люк» и поправил криво вставший криобластер. Синеватое свечение внутри пузыря стало ярче.
— Боюсь, не поморозить бы спинные мышцы… — пробормотал он, закрывая «люк». Остались ещё два, ближе к голове. С их краёв свисали тросы с присосками.
— Гедимин, ты садись, — Вепуат кивнул на приоткрытый «люк». — Ноги свесишь внутрь, там — опора. Не, ты справа. А тут — я. Видишь — управляющие тросы?
Он занёс ладонь над костяной скобой, с которой свисали тонкие верёвки. Он уже сел и обернул пояс страховочным щупальцем. Существо на его плечах зашевелилось, поднимая крылья. Гедимин нехотя опустился на броню, заглянул внутрь «люка». Пальцы ног нащупали что-то жёсткое с выемками. Сармат оперся на эту поверхность — животное никак не отреагировало, но сам он чувствовал, что опора не слишком-то надёжна.
— Что, так и полетим нараспашку? — он кивнул на приподнятые пластины. Туун-шу попытался опустить их, но только положил сарматам на колени. Гедимин шевельнулся — «фиксатор» прижал его надёжно, чтобы вывалиться из-под него, пришлось бы постараться.
— Ну не влезаем мы внутрь, — Вепуат развёл руками. — Ничего. Киф говорит — день он так выдержит. А ночью дадим ему отдых.
…Трое туун-шу висели над долиной, выстроившись клином. Пальба и швыряние гарпунами в ущелье временно прекратились. Все — и филки, и Джагулы — следили за чужаками, и Гедимин видел, что оружие они держат наготове.
— Что ж, Вепуат и Гедимин проверят, что происходит в Урдзутту, — холодно сказал Айзек, выйдя к обрыву. — Я надеюсь, Акхайен из Джеры, нам всем не придётся об этом жалеть.
— Милосердие Пламени поистине божественно, — отозвался Акхайен; Гедимин покосился на сигма-сканер и убедился, что листок с готовыми фразами ни у кого в рукаве не запрятан — а сам он и с листка бы такое не прочёл. — Отправимся же без промедлений. Завтрашний рассвет мы встретим в Урдзутту. Тот, кто отведёт от Джагулов горьководную смерть, будет одарен более чем щедро…
Он нырнул в «люк». Раскрашенный туун-шу вильнул хвостом, и вся эскадрилья вслед за ним развернулась к холму боком. Вепуат, в последний раз махнув Айзеку рукой, дёрнул за тросики. Туун-шу встал на четвёртый угол растянутого ромба, будто всегда так и делал. «Надрессировался,» — Гедимин покосился на Вепуата и одобрительно хмыкнул. Тот тронул «систему управления» ещё раз и убрал руку. Сарматский холм уже остался позади, и эскадрилья постепенно набирала высоту. Сверху, среди багровых складок, то вспыхивали, то гасли раскалённые дожелта разломы. Ещё пара секунд — и по пальцам Гедимина потянуло тёплым ветром.
— Ух ты… — Вепуат наклонился над головой туун-шу и тут же качнулся обратно. — Мы так высоко не поднимались.
Гедимин посмотрел вниз и увидел красноватую дымку, подсвечиваемую жёлтыми вспышками. Там, где она редела, можно было различить кривые прямоугольники плато и ленты ущелий с крошечными тёмными точками на дне. «Высоко,» — сармат покосился на анализатор. «А воздух тут ещё плотнее. Как будто атмосферу притягивает не книзу, а кверху.»
Свет потускнел. Гедимин поднял голову, — прямо над эскадрильей повис гигантский моллюск. Выступы его раковины были не меньше наземных холмов. С них свисали длинн