— Меньше, чем хотелось бы, — мрачно ответил химик. — У нас тут, под боком, будет стая разозлённых Джагулов?
— К тебе они даже не сунутся, — заверил его Вепуат. — Гедимин, тебя мы надолго не отвлечём. Как только ученики чуть освоятся, я твою группу отдам Ардану. Как раз у него новый скафандр — и ему спокойнее, и нам.
Джагулы переглянулись.
— Шихта? Что это? Где оно?
— Недалеко, — Вепуат ухмыльнулся. — Готовьте зверей, мешки и лопаты. Поедем в Сфен Огня.
…Над разломами с шипением поднимался пар. Моросящий дождь испарялся ещё на лету и конденсировался на скальных гребнях. Флора покрыла их пёстрыми пятнами, соцветия и спороносы вытянулись на полметра и развернулись по ветру. Среди них сновало что-то мелкое, летучее. Гедимин покосился на небо — там, метрах в пятидесяти над землёй, кружили длиннохвостые «трилобиты».
— Ага! — Вепуат вскинул руку. — Вот и оно. Эй, осторожнее с растениями!
Кратер, засыпанный стеклянной шихтой, тоже зарос — побеги торчали прямо из-под стекла. Джагул поддел куст лопатой и отбросил в сторону. Растение, упавшее набок, зашевелилось, возвращая себе вертикальное положение, и рывком ушло на пять сантиметров в рыхлый пепел. Ещё пару минут оно колыхалось — его толкали со всех сторон. Другой куст упал на уже растущие и пытался из них выползти, но его обмотало листьями. Джагулы, пару секунд порычав друг на друга, начали бросать шихту в мешки. Вепуат следил за ними, одобрительно хмыкая.
— Завтра начнём с бус. Когда лучше? С первым светом? Альгот пару часов без тебя выдержит?
7 день Кислоты, месяц Воды. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
На шорох открываемой заслонки Гедимин обернулся, но чуть позднее, чем следовало. Джагул уже протянул руку к остывающим бусинам. В ту же секунду его шерсть задымилась, сворачиваясь в пепельную проволоку. Джагул отдёрнул руку и затряс ей, держа на весу. Вепуат придвинул к нему ведро с водой.
— Погоди ты! — он укоризненно сощурился. — Дай стеклу остыть. Успеешь похвалиться перед Хеллугами!
Джагул, опустивший руку в воду, прижал уши и недовольно оскалился.
— В другой раз приносите с собой кровяной камень, — сказал вслед «ученикам» Вепуат. — У нас есть только свой, а вам он без толку.
Из-за стены доносился шорох гравия, недовольное рявканье и отрывистые команды — целое племя Джагулов толпилось у ворот душевой, и Айзек запускал их внутрь. Вепуат прислушался, хмыкнул и ускорил шаг. Гедимин закрыл за ним ворота и убрал из цеха временные перегородки — защитное поле, растянутое вдоль и поперёк между печами. Из-за растаявших перегородок выглянул химик-лаборант.
— Всё?
— На сегодня — да, — Гедимин сел за стол. Там уже лежала пачка пластов готового гзеша.
— У них же есть свои печи, — пробормотал химик, отходя к бурлящему котлу. — Чего им там-то не учиться⁈
…За стеной шумела вода. «Ещё купаются?» — удивился Гедимин. Он покосился на часы — и понял, что шум доносится не из душевой. Городской купол заливало дождём. Сквозняк из приоткрытых продухов был тёплым и влажным.
— Впору отращивать жабры, — химик вытер с лица испарину и открыл продухи настежь. — Пока снаружи прохладнее…
Что-то тихонько гудело за стеной; Гедимин повернул голову — гул стал громче. Выйдя из ангара, сармат увидел в небе изломанную синюю полосу. Отдалённый гул уже превратился в рёв, полоса изогнулась в последний раз — и из туч с грохотом выпал Кейланн. Замерев на развёрнутых крыльях, он пару раз качнулся в воздухе — и нырнул к холму. На рёв и грохот к «восточной» окраине уже быстро шёл Айзек. Из ангара ПТЦ выбрался Гварза. Вепуат выглянул из-под обрыва и удивлённо хмыкнул, глядя на прибывших. Кейланна уже прикрыли защитным полем; с его мокрой спины спускались трое, снимая с сёдел костяные посохи.
— Стражи, — прошептал Вепуат, толкая Гедимина в бок. — И все — неместные. Странно. Что они тут забыли?
Трое гуманоидов были похожи на облысевших и вставших на задние лапы крыс двухметрового роста. Различались они лишь одеждой да цветом пятен на коже. Один из них, чей халат был покрыт особенно богатой вышивкой, дотронулся пальцами до лба.
— Вождь Арцак! Кайшу прислала нас по важному делу. В столице большая беда. Мор горькой воды собирает жатву.
Гедимин ошалело мигнул. «Горькая вода⁈» — он оглянулся на столярную мастерскую, населённую Броннами и Скогнами. «Всё-таки перекинулась на карликов⁈ Но как у них вышло…»
— Горькая вода? — переспросил Айзек, стремительно мрачнея. — В столице? Почему Хассек не сказал нам первым?
Гуманоид склонил голову.
— Ваш друг болен, у него нет сил на долгие переходы. Многие стражи лежат без сил, некоторые уже мертвы.
— Значит, зацепило и вас… — Айзек хотел о чём-то спросить, но осёкся — и, помолчав секунду, повернулся к лаборатории. — Бурдюки у вас с собой? Кенен, позови Дасьена. Срочно! Задело только столицу? Что в других городах? Сколько лекарства нужно?
Стражи переглянулись. Их вибриссы приподнялись и задрожали. Гедимин покосился на пальцы, вцепившиеся в посох. «А странно,» — мелькнуло в голове. «Думал, когда они волнуются, палки мигают. А тут — даже и не светятся. Разрядились, что ли? Наверное, Дуунгуа тоже болен…»
— Очень много больных по всей Равнине, — страж протянул Айзеку охапку пустых бурдюков. — Для многих вода стала горькой. Рассчитай на пятнадцать тысяч, вождь Арцак.
«Пятнадцать тысяч…» — под рёбрами что-то заныло. «Почему болезнь перекинулась на карликов? То существо из Ук-кута… оно ведь отличает их от Джагулов. Оно не могло перепутать. А возбудитель вне живого Джагула погибает…»
Стражи вслед за Айзеком уже шли к бараку. Из дверного проёма на них смотрел растерянный Дасьен, а из-за его плеча — дежурный по пищеблоку. Гедимин поднял сигма-сканер. «Эти стражи, наверное, уже носители. Надо посмотреть, сколько в них этой дряни. Та же это или другая. И сразу дать им Би-плазмы. И Кейланну тоже. Их-то поражает? Не спросил…»
Он направил «щупы» на ближайшего стража, хотел настроить увеличение, но взглянул на экран — и растерянно мигнул. Очертания двуногих крыс были обведены белесой рябью, но сквозь них ясно просвечивало совсем другое — серые мохнатые морды с чёрным пигментом вокруг глаз, «косы» каменных бус, бахрома на одежде… У центрального гуманоида за спиной покачивались длинные ветвистые «антенны».
«Голограмма…» — Гедимин загнал в пазы височные пластины. Теперь двое Кьюссов и Райвиг были видны и без сканера. Палки у них, и правда, были костяные — вот только заканчивались не кольцом, а навершием с каменными лезвиями.
— Айзек! — чужаков поглотил шар защитного поля; сармат шарахнулся в сторону, и Гедимин жестом показал ему — «закрой шлем!». Поле уже горело изнутри, покрываясь чёрными пятнами. Айзек и Гварза синхронно опустили пластины — и, отшатнувшись, похватали оружие. Дасьен шарахнулся в коридор, дверь за ним захлопнулась. Поле лопнуло. Айзек отчаянно заверещал. Антенны Райвига качнулись, Кьюссы, скалясь, закричали в ответ. «Что они говорят?» — Гедимин на миллиметр приоткрыл висок. Райвиг ещё удерживал иллюзию, но уже с трудом — из голой шкуры «крыс» полезла шерсть, на палках проступили лезвия.
— Да, мы вынуждены скрываться, — Кьюсс, прижавший было уши, снова приободрился. — Но не от вас, а от карликов, давних врагов. Вам мы ни в коем случае не враги.
— И вы пришли воздать почести и принести дары? — холодно спросил Айзек, не опуская винтовку. Гварза еле слышно скрипнул зубами.
— Вы взяли достаточную дань с Джеры, — отозвался Кьюсс. — А Пламя известно своим милосердием. Вы ведь не откажете Ахгету в такой малости? Всего лишь дурно пахнущая еда…
«А что у них было вместо Кейланна?» — вдруг подумалось Гедимину. Он обернулся к обрыву — и за его спиной громыхнул взрыв. Обугленный ошмёток ударился о броню — и так и повис, нанизанный на проросшие из неё шипы. Из фрагмента дымящейся органики торчала дёргающаяся антенна.
Кейланн всё-таки был Кейланном. Взлететь он не успел — ударился о сдвоенный шар защитного поля. Гедимин уплотнил «плёнку» до непрозрачности, и вовремя — существо металось внутри и билось о стенки. Гварза перешагнул через дымящиеся горки бус и костей — больше ничего различимого от чужаков не осталось — и двинулся к Кейланну. Тот замер. Перед уплотнением поля Гедимин успел увидеть, как существо припадает к земле.
— Мн-да… — протянул Айзек, на секунду остановившись у останков. — По-моему, не стоило.
Гварза только фыркнул. Он махнул рукой, частично растворив купол, и теперь пристально смотрел на замершего Кейланна. Гедимин, опомнившись, принялся сдирать с брони обугленные ошмётки. Из каждого щитка проросли короткие шипы. Подбежавший Вепуат смотрел ему за спину; сармат дёрнул лопатками и услышал знакомый скрежет.
— Откуда? — отрывисто спросил Гварза, глядя на Кейланна. — Джера? Ахгет?
— Ахгет, — отозвался тот, нервно скалясь. — Я Кейланн, не обманка. Твоё оружие меня не убьёт!
— Не вынуждай проверять, — процедил Гварза. Айзек укоризненно хмыкнул.
— Мы не враждуем с Кейланнами. Да и ты никому из нас не навредил. Мы тебя не тронем. Только скажи сперва…
— Моё дело — искать дорогу, — прорычал Кейланн, выгнув спину. — Куда, зачем — мы не спрашиваем.
Гедимин услышал шорох, оглянулся, — Гварза сгребал в мешочек обгоревшие бусы. Часть камешков выскользнула из пальцев и провалилась в гравий. Сармат наклонился было за ними, но тут же выпрямился и с завязанным мешочком пошёл к Кейланну.
— Отвези это в Ахгет, — он прикрепил узелок к пустому седлу. — Скажи им — за лекарством пусть приходят с почтением и дарами. Без Райвигов. Мы берём церу и вечный лёд — по весу лекарства, и не меньше. Скажешь им?
— Скажу, скажу, — забормотал Кейланн, пытаясь отползти. Гварза уничтожил защитное поле и шагнул в сторону. Существо неуклюжими скачками добралось до обрыва и уже оттуда взлетело. Сарматы переглянулись.
— Скажет? — спросил Гварза, угрюмо щурясь.
— Сказать-то скажет… — протянул Айзек и тяжело вздохнул. — Я всё-таки думаю — ты погорячился.