Гварза сердито фыркнул.
— Река в цеху — это нормально?
— Надо сделать насыпь, — пробормотал Гедимин, думая о Текк’тах. — Поднять здания выше. Если это максимальный уровень…
— Мы не знаем, какой уровень тут максимальный, — вздохнул Айзек. — Но колодцы шахт придётся наращивать. Из цеха всё вынесли?
Он повернулся к филкам. Те дружно фыркнули.
— Механизмы — внутри. Если их не посмывало. Мы сами-то еле выбрались!
Тот, кто держал мешки, поставил их на землю.
— Волокно подмокло. Надо сушить. А сушильня… — он заглянул в ущелье и выразительно хмыкнул. Гедимин не дослушал его фразу до конца — он уже погрузился по пояс в воду и теперь цеплялся когтями за дно. Течение толкало его в спину — и, на счастье, оно было попутным.
…Нагруженный механизмами сармат с рекой решил не бороться. Она и так его несла — от «западных» ворот ангара к «восточным». По полу перекатывался гравий. Отталкиваясь от стен, Гедимин кое-как выбрался на каменный гребень. Тут вода еле достигала щиколоток. С обрыва лило, вниз по тропе сбегал ручей, — поднялся на плато сармат нескоро.
Рэссене и гзешу намокание ничем не грозило, каменным деталям — тем более, — и Гедимин, вытерев их и разложив по полу горячего цеха, с сомнением посмотрел на тросы. «Асбест» напитался водой. «Вроде прочность не очень уменьшилась…» — Гедимин осторожно выжал моток тросов. На пол закапало. «Просушу, тогда посмотрим. Загнить не должно, но надо будет пропитать… и протравить от местной флоры — камни она тоже ест.»
За стеной кто-то из филков удивлённо воскликнул. Другой выругался. Те, кто ещё не видел новую реку, собрались к обрыву. Гедимин расслышал что-то про затопление и про каменный мешок.
…Тросы просохли быстро. К вечеру «река» начала мелеть. Когда полностью стемнело, от неё осталась пара луж на дне ущелья. Самая длинная растянулась по полу ангара. Гедимин вытянул воду, сколько мог, «магнитной» катушкой, вручил филкам термобластер и с опаской заглянул в шахту главного корпуса. На стенах блестела вода. Сармат посветил на дно и вздохнул с облегчением. «Не залило. Но колодцы надо поднять. И гравий в ущелье насыпать.»
…Вепуат стоял на крыше душевой и старательно тёр ветошью панцирь туун-шу. Существо ни на что не обращало внимания.
— Чем-то Кьюссы их обрабатывают, — пожаловался Вепуат, перебираясь туун-шу на спину. — И панцирь, и дыхальца. Иначе невозможно. Это ж убьёшься их чистить! Когда помиримся, спрошу.
Гедимин невесело ухмыльнулся.
— Они тебе подскажут…
13 день Камня, месяц Воды. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген
«А озёра-то пополнились,» — думал Гедимин, сканируя сеть подземных полостей. Песок внутри них напитался водой, и она выступила поверх него, подмывая потолок и расширяя карстовые ниши. По водоотводам к полости-накопителю бежали ручьи. Гедимин направил сканирующий луч на «пробку», перекрывающую путь к водохранилищам станции, и одобрительно хмыкнул. «Ещё немного — и можно будет открыть шлюзы. Быстро вчерашний ливень просочился. Я думал, это ему на неделю…»
За куполом лило. Последние следы похолодания сдуло ещё в день Воздуха; сейчас низины и холмы покрылись цветными «лепёшками». Эти растения выглядели однообразно и росли в основном вширь — кверху торчали только мелкие шипы и пупырышки. Среди них Гедимин разглядел и тёмно-зелёные пятна. За спиной радостно хмыкнул Вепуат. Он направил фонарь на проросший влажник и полез наружу, на ходу нашаривая пакет.
— Что «Гедимин»? — донеслось со дна ущелья; судя по голосу, Кенен Гварза опять был чем-то недоволен. — Это ваш цех. И ваши агрегаты. Смонтируете и без Гедимина!
Сармат криво ухмыльнулся. «Цех… Ну да, можно монтировать. Всё просохло, механизмы вроде рабочие…»
Земля под ногами едва заметно дрогнула. «Стеклянная» макушка высунулась наружу. Чуть ниже открылись блестящие «ртутные» глаза.
— Поднимаем колодцы шахт, — сказал, глядя в них, Гедимин. — Те, что в ущелье. Затапливает. Не рассчитали.
— Когда пускать воду? — спросил змей. Гедимин оглянулся на «восток» — до рассвета было ещё далеко.
— Воду пустим, когда нхельви встряхнут скалы, — ответил он. — А они ещё не пришли. Скажи своим — сначала шахты. Входы поднять, долину засыпать гравием. Так же, как и везде — пусть лежит вровень.
— Очень много воды, — отозвался Текк’т, погружаясь в гравий. Гедимин посмотрел себе под ноги и пожал плечами. «Да нет, немного. Почти вся уже впиталась. Верхний слой уже обсох…»
…Из горячего цеха доносился стук молотов, лязг металла и шипение пара. В «шлюзовой камере» Гедимин едва не запнулся о лабораторный стол, вытащенный в проход. Ближайшие к «шлюзу» печи были заняты стеклодувами; чуть дальше две кузнечные бригады поделили между собой позвонок-наковальню. Им было жарко в «асбестовых» скафандрах, из респираторов доносилось пыхтение, но молоты стучали бодро, и на усталость никто не жаловался. На Гедимина замахали руками — «не до тебя!».
— А! Забыл предупредить, — криво ухмыльнулся Альгот, отловленный за цехом. — Им бы проснуться раньше, но у нас всегда всё в последний момент. Сегодня композиты собираем в лаборатории. Цех занят — завтра ведь ярмарка.
Гедимин мигнул.
…На вой за переборкой сармат не обратил внимания — но минуту спустя загудела сигнализация.
— Кет здесь? — спросил Гварза, выглянув из шлюза. — На выход! Ты на сегодня наметил сейсмоиспытания?
…Стаи нхельви были видны с обрыва, как на ладони. Они двигались плотно, не растягиваясь от разлома к разлому; Гедимин машинально попытался пересчитать их, но запнулся на пятом десятке. «Две стаи,» — думал он, глядя, как живой поток поднимается по тропе. «Нхейли и Нхайга. Как сами-то не путаются?»
Под холмом две стаи зверьков ненадолго перемешались, но уже на краю плато «растеклись» на два рукава. Гедимин открыл проём в защитном куполе, снова попытался пересчитать пришельцев, — в этот раз дошёл до сотни. «Не меньше тысячи,» — решил он, когда на «восточном» краю плато остался единственный, и то не очень широкий, свободный проход. «Их посёлки, наверное, опустели.»
— Из Нхейли пришли, — доложил, привстав на передних лапах, один из зверьков.
— И Нхайга тоже, — добавил другой.
— Отдыхайте, — сказал им Айзек и оглянулся на Гедимина. — Минут через пятнадцать можешь начинать. Местность разметил?
…Под ажурным куполом «огненного поста» висел огромный плазменный шар. Сэта перешли в огненную форму и, похоже, в ней и собирались оставаться. Один сааг-туул выполз на «северный» холм и там залёг, задраив все «люки». Ещё двоих Гедимин потерял из виду — наверное, откочевали за разлом. Сармат стоял в центре плато и щурился на сигма-сканер. «Основной удар придётся на главный корпус. Он должен быть прочнее всех. Эпицентр прямо над ним. Реакторы, может, и выдержат. А вот сборки и заслонки… Ладно, сломаются — успеем доработать.»
Он заглянул в ущелье. Нхельви собрались в выложенных гравием кругах на «востоке» и на «западе» и теперь, задрав мордочки, смотрели на холм. Защитные купола прикрывали их от дождя — он усиливался с каждой минутой и уже превратился в ливень.
— И долго он будет тянуть? — донеслось из барака. Следом укоризненно хмыкнули.
— В чём я не прав? Проверять всё надо было раньше, — проворчал Гварза.
Гедимин оглянулся на душевую. На её крыше лежали витки приспущенного каната — Вепуат ослабил трос, удерживающий туун-шу на месте. «Наверное, он даже не почувствует,» — мелькнуло в голове. Сармат поднял руку. «Ter, du, un… Attahanqa!»
…Первая волна гравия его подбросила, вторая — накрыла с головой. Теперь он болтался где-то внутри каменного слоя. Гравий колыхался в мелкой «чашке» плато — и никуда, в общем-то, не смещался. «Интересно, с краёв сыпется?» — Гедимин, оседлав волну, всплыл над поверхностью — и услышал оглушительный грохот. «Запад. Так и знал — откос там на соплях! Надеюсь, „камеры“ не побились…»
Каменная волна всплеснула ещё раз, подбросив сармата на десяток сантиметров — и он скатился по замершему гребню и пару секунд лежал неподвижно. Затем внизу запищали, и Гедимин приподнялся на локте и ощупал шлем. Верхнюю обшивку исцарапало, в голове гудело. Сквозь гул в ушах прорывался высокочастотный писк из ущелья — и раздражённое бормотание из барака. Гедимин, тяжело вздохнув, поднялся на ноги.
— Ещё трясти? — одновременно с двух сторон спросили нхельви. Гедимин силой прервал расчёты массы, которая могла бы вызвать такие колебания, если бы на Равнине соблюдались законы физики. Масса тысячи зверьков размером с кошку даже рядом с ней не стояла.
Крышки шахт во время тряски наверняка прыгали и елозили — уплотнитель чуть вытерся и теперь постепенно регенерировал. Гедимин рассматривал перекрытия. Потом, собравшись с духом, направил сканирующий луч на реактор — и радостно хмыкнул. Все опоры накопительных сборок стояли ровно, ни одну не перекосило. Сармат «приблизил» корпус реактора, придирчиво осматривая сантиметр за сантиметром. «Выдержал. Всё-таки выдержал. Хотя — ему бы отстояться ещё месяц-два…»
Оборвав мысль на полуслове, он высоко поднял руку. «Второй прогон — контрольный.»
…Нхельви сгрудились вокруг открытой шахты. Подъёмник — особенно его мотор — от них отделили защитным полем. Возбуждённый писк перекатывался по гулкому колодцу, но перекрытия станции всё-таки его глушили.
— Всякие переходы можно освещать по минимуму, — вполголоса рассуждал Айзек. Он простучал пару стенок и теперь только хмыкал, осматривая очередное перекрытие. Гварза шёл рядом, глядя не столько на конструкции, сколько на анализатор. Он полез в коридор оттока и выбрался из реактора очень нескоро.
— Лучевой колодец? — Айзек поднял голову, разглядывая «нишу» над сборкой. С той стороны её перекрывала каменная плита — концентратор омикрон-излучения. Пазы для раздвижных створок просматривались плохо. Гедимин думал о конструкции лесов — створки ещё предстояло монтировать, то ли собирать на месте по частям, то ли целиком проталкивать в паз. «Если будут делать филки — лучше пусть варят на месте. Уронят часть — хоть сборка уцелеет…»