— Давай вниз, — пробормотал сармат, забираясь в клеть. Филки успели добраться до душевой и немедленно с кем-то сцепились — даже в шахту долетали сердитые вопли. «Умыться в кадке… Их всё-таки загнали в жилой корпус? Без душевой, без пищеблока…» — Гедимин покосился на анализатор, проверяя содержание «кислорода» и движение воздушных потоков, и облегчённо вздохнул. «Хотя бы с воздухом порядок. В жилом корпусе, с открытым люком. А вот главный и вспомогательный надо проверить…»
В жилом блоке горел свет. Гасить его не было смысла — цера в фонарях выгорала вне зависимости от того, на виду она или под кожухом. Гедимин прошёл по коридору, разрисованному нумерацией и стрелками-указателями. Дверей ещё не было, в дверных проёмах висели кое-как сшитые подстилки. Гедимин заглянул в пару ячеек и сдержанно хмыкнул — «Пол, по крайней мере, тёплый…» На полу лежали матрасы, вдетые в пятнистые чехлы и застеленные Джагульскими одеялами. В головах Гедимин увидел знакомые короба на костяном каркасе. На них были начерчены номера — ровно, по трафарету. Имён владельцев нигде не было.
«Имущество станции, стало быть. Как и матрасы с одеялами,» — Гедимин вышел в коридор и направился к «перекрёстку» — вставлять в стену очередную «камеру». Отчего-то ему было не по себе. «Барак как барак. В Ураниуме такие же. Только там ещё возня с проводкой. А тут цера — горит себе и горит. И кейек — тоже к сети подключать не нужно. Так даже удобнее…»
…Филков, возвращающихся под землю, было слышно издалека. Минуты через три после первой перебранки у подъёмника раздался лязг металлического листа и треск «жидкой молнии». Потом задёргались тросы транспортёра. «Вяло шевелятся,» — покосился на них Гедимин. «Тянут руками? А мотор… Hasu! Хотел же спросить, что с моторами.»
…Гедимин обошёл цистерну по кругу. Вентили уже были вставлены, люки задраены, входная труба подведена. Сармат ударил ладонью по тёмно-синей стенке. Филки, столпившиеся у подъёмника, вздрогнули и обернулись.
— Ты бы ещё кувалдой треснул!
Гедимин хлопнул по другому шву. Металл гудел, но держался. «Может, и ничего…»
— Снаружи бить без толку, — буркнул он, отходя от цистерны. — Давление пойдёт изнутри. Завтра с кувалдой залезешь внутрь. Для меня люк мал.
Филк отодвинулся.
— Завтра ураган, если кто забыл. Команда «задраить люки!», — громко сказал комендант. — Никаких работ.
«А… Верно. Ураган, потом наводнение…»
— В ураган внизу безопаснее, — сказал сармат. — Зря вас наверх тащат.
Филки переглянулись.
— Наверх? Мы и будем внизу, — сказал комендант. — Оба дня. Проверим твою станцию на прочность. Надеюсь, ты лишнего не насчитал, и нас там не затопит.
Гедимин мигнул.
— Проверка⁈ Станция ещё и близко не достроена. Кто придумал эту чушь?
Сверху, из шахты, сдержанно хмыкнули.
— Атомщик, тебя слышно издалека. Поднимайся! Тенгель, душевая свободна. Чаны между собой делите сами. Меня не вмешивать!
«Чаны?» — Гедимин вспомнил странные ёмкости в душевой. Подъёмник уже тянул его наверх. Гедимин хотел послушать, как он работает под большой нагрузкой, но всё заглушили недовольные голоса. У подъёмника стоял Айзек, а его кольцом обступили филки. «Цементная бригада,» — «опознал» их Гедимин по заляпанным комбинезонам. «Чего они? Шли бы лучше мыться.»
— И надолго ещё этот бред? — «цементщик», подступивший к Айзеку, встряхнул поднятыми ладонями. — Это вообще для чего? Мало нам нормальной работы, так надо добавить⁈
— Я объяснял, — Айзек устало щурился, глядя — почему-то — на Гедимина. — Только то, что вы можете изготовить сами. Что сумеете воспроизвести. Тросы, рычаги, простейшие блоки. Вы должны уметь этим обойтись. Поршневую машину вы сами не построите.
Филки возмущённо фыркнули. Незаметно к строителям добавились ещё несколько сарматов в нерабочей одежде. Гедимин покосился на их пояса — там синели чеканные рэссеновые бляшки. «Рэссену — на цацки? Охота же была возиться…»
— Нас полгода мучают примитивной металлургией, — филк, протиснувшийся вперёд, хлопнул себя по разукрашенному поясу. — В твоих поршневых машинах нет ничего сложного. Странно, что местные их ещё не налепили. Там дел-то — свернуть десяток трубок!
Айзек оглянулся на Гедимина и криво ухмыльнулся.
— Н-ну… Пусть будет так, — он кивнул «металлургу», и филки притихли. — Можете сделать? Делайте. Сколько вас? Шестеро? С других работ на время снимем. Сделаете машину, заработает, — верну моторы.
Филки ошалело переглянулись, расступились — и, снова сбившись в плотную толпу, вместо душевой двинулись к горячему цеху. Гедимин пошёл за ними, но не успел пройти и шага — Айзек крепко вцепился в его плечо.
— Эй! — окликнул он филков. — Старших на помощь не звать! Гедимин, а ты не лезь. Ты, что мог, уже сделал. Теперь посмотрим, что могут они.
25 день Воздуха, месяц Воды. Равнина, Сфен Земли, Элидген — Сфен Воды
Мелкая тряска внезапно прекратилась. Гедимин приподнялся над гравием — и тут холм содрогнулся, а на запястье сармата замигал «арктус». Одну из лопастей защитного купола срезало напрочь. Он прогнулся внутрь, покрываясь чёрными полосами — снаружи хлестала каменная шрапнель. Гедимин вскинул «арктус», затягивая чёрные пузыри новым слоем. Лопасть нарастить было уже невозможно. Купол задрожал, то мутнея, то почти растворяясь. Снаружи выло, ревело и оглушительно скрежетало, вдалеке гремели взрывы — и сквозь весь этот рёв Гедимин отчётливо слышал тонкое верещание костяной дудки.
— Ядро Сатурна! — выдохнул Вепуат, сбрасывая с себя слой гравия. — Надо было, как Джагулы, ставить арку на дальнем плато!
Гедимин криво ухмыльнулся и снова вжался в гравий. Холм вибрировал. Что-то скрежетало, медленно приближаясь к реакторному куполу, где сармат залёг — и он не знал, хвататься за «арктус» или за плазмомёт.
…Когда всё стихло, минут пятнадцать никто не шевелился. Потом Вепуат выполз из гравия, «приоткрыл» прозрачное пятнышко в защитном куполе и радостно хмыкнул.
— Отбой!
— Куда⁈ — зашевелился Гедимин. Вепуат уже выбрался из-под внутреннего купола и теперь проделывал отверстие во внешнем. Снаружи по-прежнему было тихо. Гедимин поднялся на ноги, заглянул в проём и помянул спаривание «макак».
«Южной» тропы не было. По склону будто прошлись резаком — сразу за реакторным куполом скала круто уходила вниз. На дне ущелья громоздились камни вперемешку с упавшими деревьями-валунами и лепёшечной травой. Почему-то её не порвало в клочья — лепёшки расползлись по обломкам и медленно переворачивались вниз корнями. Кто-то уже и прирос к подвернувшемуся камню.
— Вот чем они скрежетали, — покачал головой Вепуат, глядя на дно ущелья. Там из-под груды обломков выползал хвост сааг-туула. Самого зверя слегка присыпало гравием. Гедимин посмотрел на дальнее плато и мигнул — там стояла нетронутая костяная арка.
— Это Джагульская. Осталось найти нашу, — Вепуат махнул рукой, растворяя защитный купол до прозрачности. Теперь Гедимин видел «восточный» склон, заметно укоротившийся, — похоже, гигантский резак прошёлся и там.
Неподалёку заскрежетала шахтная крышка — Айзек пытался её сдвинуть, получалось плохо. Гедимин направился к нему — и на третьем же шаге ухнул куда-то вниз.
Первую долю секунды под ногами была поверхность. Это сармат понял уже потом, когда вода сомкнулась над шлемом. Он встряхнул головой и услышал глухой стук — приклад сфалта за спиной зацепился за что-то твёрдое. Сармат медленно, по пояс в иле и каких-то корневищах, развернулся к непонятному предмету. Это была каменная глыба, наполовину обросшая ракушками. Чуть выше камень был голым, изрезанным поперечными полосами.
«Следы льда,» — подумал Гедимин, ощупывая неровные потёртости. «Обычные уровни замерзания… Уран и торий! Чем я вообще занят⁈»
Нырнул он неглубоко — через пару секунд его плечи поднялись над поверхностью. Выше залезть не удалось — скала, на которой он стоял, ушла под воду на два с лишним метра. Сармат вцепился когтями в скользкий камень, огляделся по сторонам, — повсюду, до горизонта, разливалась река. Что это именно река, Гедимин определил по течению — оно настойчиво толкало его в правый бок, хотя волны плескали в затылок. Развернуться спиной и к воде, и к ветру было бы проще — только донимали они сармата с разных сторон.
«Угодил в разлом,» — Гедимин поднял сигма-сканер и досадливо сощурился — река «фонила» так, что слабые полосы ряби, границы пространственных разрывов, просто терялись. «Откуда он взялся посреди плато⁈»
Из воздуха чуть выше его плеча высунулась кость, потом — рука в золотистой перчатке. Гедимин потрогал её — она втянулась в разлом, и тут же из пустоты выглянула голова в ипроновом шлеме.
— Стой, где стоишь! — выпалил Вепуат, оглядываясь по сторонам. — Яд-дро Сатурна…
— Откуда взялся разлом? — спросил Гедимин. Волны, бьющие в затылок, постепенно усиливались — и, похоже, их поднимал не только ветер. Что-то крупное двигалось к сармату, и надо было бы обернуться…
— Ураганом принесло, — выдохнул Вепуат, протягивая Гедимину обе руки. — Хватайся!
Гедимин прыгнул, наваливаясь на него всем телом, и вместе с ним выкатился из разлома на твёрдый гравий. Вепуат сердито фыркнул. Теперь, поднявшись на ноги, сармат увидел обвязанный вокруг его пояса трос, прицепленный к бронеходу, и филка, выглядывающего из кабины. Рядом стоял Айзек и смотрел в подзорную трубу на пятачок мокрого гравия.
— Теперь у нас под боком река? — невесело ухмыльнулся он, растягивая вдоль нового разлома защитное поле. Филк принёс костяные колышки и теперь вбивал их в гравий, ограничивая разлом ещё и крашеной лентой.
— Как его сюда приволокло? — спросил Гедимин. — Этот участок был под куполом. Сюда ураган не мог добраться.
Айзек пожал плечами.
— Экеста подвинули какой-то пласт снаружи. А он затолкал разлом к нам под купол. Придётся плато проверять заново. Вепуат! Ты займись разведкой. А мы с Гедимином пойдём восстанавливать дороги. Бронеход с обрыва может спрыгнуть, но — не хотелось бы.