Гварза поморщился.
— Я бы беспокоился не о новичках, — он наконец посмотрел на Гедимина и тут же сузил глаза. — В присмотре тут нуждаются совсем другие сарматы. Где Хепри?
Айзек пожал плечами.
— Мы работали в машзале — там его не было.
…Вепуата Гедимин нашёл уже вечером, когда Айзек отпустил Бальтеса и ушёл в жилой блок, а возня в коридорах стихла. Вепуат, кажется, и не выбирался из лабораторного отсека — и сейчас не стал вставать из-за стола, только устало кивнул. Перед ним под защитным полем лежал распиленный надвое «кристаллоид». На срезе Гедимин увидел полости и канальцы — сложную структуру живого. Второй половины не было.
— Если слои он наращивает посезонно… — Вепуат вяло ткнул когтем в распиленный «кристалл». — Тогда этой штуке, выходит, лет триста. Знал бы — не стал бы её трогать. Вот так растёшь, растёшь…
Гедимин мигнул.
— Это же побег, — на всякий случай напомнил он. — Само растение выжило… Уран и торий! Ты бы ещё флерву пожалел.
Вепуат поморщился.
— Триста лет, ремонтник. Это, вообще-то, много.
Он похлопал по столу, заглянул в ящик и сердито фыркнул.
— Вот кто опять уволок облучатель⁈
Гедимин потянулся за сфалтом.
— Что облучать?
— А! — взгляд Вепуата прояснился, и он отодвинулся от стола. — Вот эту штуковину. Начинай с кристалла. Интересно, будет ли оно реагировать. На видимый свет реакции не заметил. Видно, надо было смотреть на живом…
Гедимин, пожав плечами, свернул защитное поле в воронку и щёлкнул переключателем. В ту же секунду красный «кристалл» вспыхнул изнутри.
— Цера! — Вепуат подпрыгнул, глядя, как растение, убранное из-под луча, медленно гаснет. — Дрянная цера, но всё-таки… Гедимин! Оно ведь её откуда-то взяло…
Он, не договорив, сдёрнул защитный купол и сжал на «кристалле» щупы сигма-сканера.
— Сразу бы проверил, — буркнул Гедимин, убирая сфалт в заплечные крепления. — Там очень характерный редкозём.
— Ага… — Вепуат, не слушая, смотрел на экран. — Ты погляди… Для чего-то она ему всё-таки нужна… очень уж целенаправленно запасает…
Гедимин покосился на прибор. Символы, обозначающие «редкозём», распределились по кристаллическим слоям — минерал, не задерживаясь ни в стебле, ни в живых частях «листа», откладывался в красном «стекле». «Залежи под пустыней… Вряд ли местные о них знают. Корни у этой штуки неглубокие. Надо бы покопаться там, где они растут…»
— Не заметил, земля вчера светилась? — спросил Вепуат, повернувшись к Гедимину. — Тогда, под твоим лучом?
Гедимин пожал плечами.
— Я светил «сигмой». На неё цера и не должна реагировать… — он, досадливо щурясь, покосился на карманы. «Песка-то можно было нагрести⁈ Исследователь, тоже мне, — вернулся с одним керном!»
— Надо будет сходить в Кситту, — подвёл итоги Вепуат, поднимаясь из-за стола. — Разогнать червяков и хорошенько осмотреться. И выяснить, что за пустыней. Она ведь небольшая — нхельви её за два дня обогнули. Напрямую — явно ближе.
— Погоди с пустыней, — Гедимин плотно прикрыл дверь. — Надо изучить реку. Если она правда размыла Сфен Лучей…
Вепуат радостно ухмыльнулся.
— Ну вот! Теперь ты на себя похож. От тебя завтра с утра Айзек чего-нибудь хочет? Когда с ним развяжешься — сходим. Реактор я предупрежу. А остальным нхельви скажут. От них тут не спрячешься.
11 день Льда, месяц Камня. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген» — Сфен Воды, река Эллур
В зеркальном «мониторе» отражался тёмный машзал. Только одинокий фонарь освещал тонкие колонны. Они мерно проворачивались то в одну сторону, то в другую. Гедимин приглядывался, но свет был слишком тусклым — никак не удавалось толком рассмотреть основания.
— Не слишком быстро? — спросил Айзек, кивая на монитор.
— А по мне, так медленно, — подал голос «реакторщик» Джефри. — Не будет перенасыщения?
Гедимин едва заметно сощурился.
— Привози накопитель — увидишь.
— Пока хватит, — Айзек тронул рычаг. Колонны провернулись ещё пять раз и замерли.
— Джефри, Бальтес, — Айзек двинулся к выходу из отсека управления и поманил сарматов с собой. — Гедимин, ты тоже.
— На второй блок? — спросил Гедимин, щурясь на жёлтую стену. Путешествие на радиоактивную реку явно откладывалось.
— Подожди со вторым блоком. Сначала проверим ручной привод на первом, — отозвался Айзек. — Куда-то спешишь?
Гедимин качнул головой, стараясь не щуриться.
— Ручной привод в машзале… — пробормотал Бальтес и нервно поёжился. Джефри вздохнул.
— Хотя бы атомы нам не придётся расщеплять вручную?
…Наверху давно уже рассвело. Гедимин вспомнил о душевой, о прошедшем дне Мрака, оглянулся на ангар, — засов на дверях никто не тронул.
— Ты шланги проверь, — вполголоса посоветовал Вепуат. — И воду в цистернах. Сами-то они про подъёмник не знают.
Гедимин посмотрел на сканер и качнул головой.
— Воды полно. И шланги висят, как висели. Похоже, Икси нас тоже потеряли.
— Или, может, месяц неподходящий, — Вепуат тихонько вздохнул. — Я теперь тоже не найду к ним дороги. Придётся все маршруты составлять заново. Местные, наверное, каждый год проверяют, что куда уползло…
…Нхельви проводили их до разлома. Бежали тихо — всё-таки Вепуат убедил их раньше времени не поднимать тревогу.
— Постараемся до ночи там не застрять, — сказал он зверькам, остановившись у разлома. — Если что — пусть Пламя зовёт. Его мы везде услышим.
Гедимин поморщился.
— Вот нужно дёргать реактор по пустякам⁈
Вепуат только ухмыльнулся. Он даже дрон с собой не взял — пошёл налегке, только набил карманы пробирками для образцов.
— Эллур, — прошептал он, глядя на заросли вдоль ручья. — Та река называется «Эллур». И тут у неё дельта.
…За последним ручьём Гедимин остановился и взял в руки сфалт. Жёлтый камень, подточенный сыростью, поддался легко — секунду спустя у ног сармата лежала груда обломков. Он выбрал тот, что подлиннее, примерился, будет ли удобно втыкать его в ил, и прорезал в его верхней части сквозное полукольцо. «Хоть какая-то отметина. Иначе разлом мы не найдём.»
Стоило переступить невидимую границу, ноги по щиколотку ушли в ил. Верхний слой воды был чистым, но сарматы его взбаламутили. Гедимин пошевелил пальцами — поверхность под илом была твёрдой, сложенной из какого-то слоистого камня, расколотого на мелкие чешуйки. Что-то жёсткое ткнулось в его ступню, попыталось прикусить, но тут же разжало челюсти и пропало. Сармат на ощупь нашёл ямку и вогнал в неё каменный столб. Он зацепился не то за коралл, не то за ветку — что там, на дне, было не разглядеть, но указатель стоял твёрдо.
— А вода-то рябит, — громко заметил Вепуат. Пока Гедимин возился с указателем, он успел выбраться на сушу. Это был небольшой скальный выступ, почти целиком поглощённый рощей деревьев-пирамид. К одному из них Вепуат прижался спиной, внимательно глядя на экран сигма-сканера. Гедимин по колено в воде побрёл к нему. Каменные чешуи крошились под ногами. «Спёкшийся ил,» — определил сармат, взглянув на сухой участок берега. Тёмно-лиловая корка поверх камня была расколота на чешуи. В трещинах, на дне углублений, чернели застывшие капли металла. Сармат провёл когтем по корке — она еле слышно зазвенела. «Керамика. Река приносит ил, он лежит до первого металлического дождя — а потом спекается в кору. И так слой за слоем. Это не чешуя — это битые черепки.»
Округлый выступ, замурованный в «керамику», привлёк его внимание. Сармат поддел его когтем. Спёкшийся ил затвердел неравномерно и под давлением легко треснул. На ладонь Гедимина выпал маленький панцирь.
— Жук, — определил Вепуат, заглянув через плечо. — Вон, их много в воде.
В фиолетовой мути сновали светящиеся пятна — кругляши с короткими хвостами. «Трилобиты,» — Гедимин криво ухмыльнулся. «В этот раз, как и положено, водоплавающие. И фосфо… Hasu!»
Он не сразу опознал оттенок свечения — почему-то оно отдавало желтизной. В следующую секунду панцирь «жука» лежал между «щупов» дозиметра, а над ним поднимался защитный купол. Стрелка-указатель, отрезанная от других источников излучения, уверенно повернулась к останкам «трилобита». «Эта тварь пропитана солями ирренция…»
Вепуат коротко присвистнул.
— А неслабо оно фонит. Радиофаг?
— Фильтратор, — пробормотал Гедимин, глядя на реку.
Плавающие «звёзды», потревоженные сарматами, ушли было на дно — но их давно никто не трогал, и они снова растянулись по поверхности, не обращая внимания на светящихся «жуков». Стаи «трилобитов» копошились под их лучами, вылавливая что-то в илистой мути. «И в ней хватило ирренция, чтобы их пропитать,» — Гедимин выломал иловый черепок и спрятал в карман. «Эта руда уже богаче нашей, земной. А там, откуда выносится этот ил…»
— А тут много островов, — Вепуат рассматривал реку в «телескоп». — Сфен Земли… Сфен Камня… опять Сфен Воды… А во-он там, кажется, здоровенное дерево.
— Наверное, окаменевшее, — отозвался Гедимин. — Смотри вверх по течению! Надо найти, откуда ирренций.
Вепуат нехотя отвернулся от островной гряды, маячащей на горизонте. В другую сторону, насколько хватало взгляда, была видна только фиолетовая рябь и мелкие искры. Что-то массивное приподнялось было над водой — и снова нырнуло. Гедимин успел заметить только светящийся узор на панцире.
— Отсюда не видно, — сказал Вепуат. — Многовато разломов, накладываются друг на друга. Надо бы нам пройти метров пятьдесят по дну. Тут, от острова, идёт подводная коса…
— Под ноги смотри, — буркнул сармат, спускаясь в ил. Плавучие «звёзды» подобрали лучи, уходя на дно.
Метров через двадцать подвернулся затопленный валун, и Гедимин наконец выбрался из ила, «кораллов» и чьих-то щупалец. На его броню успел налипнуть пяток раковин. Вокруг валуна сновали «жуки». Сармат не пугал их, но от протянутой руки они увернулись.
— Ты что, из них ирренций будешь добывать? — спросил Вепуат, недовольно щурясь. Он следил за Гедимином так, будто нацелился отбирать у него «жуков». Сармат хмыкнул.