— Это? Ну да, камни там крупнее…
— Это лавовые гряды! — Вепуат выдернул «телескоп» из его пальцев, «посветил» излучателем себе под ноги и ускорил шаг. — И тянутся они во-он оттуда. Подходим к цели!
…За вторым разломом песок шевелиться перестал. Его тут уже и не было — только в углублениях, куда сдувало раскрошенную пемзу. Чёрный и оранжевый камень похрустывал под ногами, тёмно-багровый отзывался глухим звоном. Гедимин то и дело останавливался и наклонялся за очередным образцом. Вепуат шёл рядом, настороженно оглядываясь.
— А ведь это всё вылилось совсем недавно, — заметил он, глядя на лавовое поле. — За тем разломом были растения. А тут ничего нет.
— Может, не сезон, — Гедимин вспомнил шевелящийся ковёр поверх гравия и пепла. Вепуат покачал головой.
— Тут даже спор почти нет. Не успело нанести.
…Валуны больше были не нужны — Гедимин вырезал отметины прямо на застывшей лаве. Не успел он закончить, как земля слабо дрогнула. Вепуат схватился за «телескоп».
— Ядро Сатурна!
Впереди — сразу за бугристым каменным полем — дымились багровые разломы. Слоистые холмы, наплывающие друг на друга, раскололо по всем направлениям. Казалось, каменные островки шевелятся, будто поверхность под ними дышит. На склонах светились свежие потёки расплава — ещё один слой материковой коры.
— Куда⁈ — Гедимин нагнал Вепуата на полпути к расщелинам. Тут уже чувствовался жар камня — а у самого разлома он местами дымился.
— Там трапповое поле. Активные траппы…
— А мы осторожно, — прошептал Вепуат, глядя на разлом. — Только посмотрим — и назад.
…За разломом камень был липким и чуть проседал под ступнёй — и Гедимин, вырезая пограничную метку, думал, не затянет ли её вязким расплавом. Вепуат покосился на термометр, присвистнул и оглянулся на Гедимина. Впереди расселина медленно выпускала тягучие лавовые ленты. Что-то, попав на воздух, вспыхивало — и горящий светящийся поток полз дальше. До сарматов дотянуться он не мог — между ними и склоном был волнистый уступ из уже затвердевшей лавы. Новая натыкалась на него и медленно темнела. Сверху её уже накрывал следующий слой — и рано или поздно уступ они должны были преодолеть.
— Чёрта с два тут пройдёшь, — прошептал Вепуат, сделав пару шагов по относительно надёжной поверхности. Гедимину очень хотелось поймать его за шиворот и дёрнуть назад. То, что казалось прочным, снизу уже подтачивал жар — и сармат не знал, когда именно очередной скальный массив треснет или просядет.
— Пройдём чуть-чуть по кромке, — Вепуат подался в сторону от лавового языка. Там, куда сармат смотрел, уже дымился другой. Он потемнел до багрового свечения, местами покрылся чёрной коркой — но сбоку его подтапливал и разогревал ещё один поток. Эта лава вытекала толчками; она была очень горячей и лёгкой — и её волны перехлёстывали через застывающий расплав и дымились лужицами, странно поблескивая. Вепуат пригляделся к ним и еле слышно хмыкнул.
— Кристаллизация? Это вроде по твоей части.
Кромка лужиц, и правда, выглядела игольчатой. Гедимин подался чуть в сторону — воздух, дрожащий над лавой, накалился до полутысячи градусов и норовил расплавить обшивку — и дотянулся до неё когтем. Мелкие кристаллы высыпались на ладонь. «Жидкая фракция выпадает осадком на фрагментах более густой и холодной. Обычное явление… А эти кристаллы — они довольно твёрдые,» — он зажал обломок между пальцев и увидел, как на щитке обшивки остаётся царапина. Кристаллические песчинки были ещё горячими, и Гедимин не удивился их слабому свечению. «Странно только, что оно белое… Hasu!»
— Вепуат! Посвети на лаву!
Разведчик, мигнув, схватился за излучатель. Лавовые лужи вспыхнули изнутри ярким белым светом.
— Церовая лава! — Вепуат, не подумав, сгрёб остывающий расплав — и охнул, глядя на вскипевшую обшивку. Гедимин успел поймать кристаллы в «ковш» защитного поля.
— Посвети на оба потока, — велел он Вепуату, сгребая тем же ковшом соседнюю лужицу. Кристаллы были мелкими, миллиметра полтора-два в поперечнике — но Гедимин уже видел, как расплав, оседая на этой затравке, доращивает её до полноценного церита.
Жидкая лава вспыхнула ярко, остывающая — куда тусклее. Облучённые кристаллы ещё светились из мешка и гаснуть не собирались, когда холодный лавовый поток снова потемнел. «Цера двух сортов,» — Гедимин поддел вязкий массив резаком. «Не чистое вещество, смесь, но — её можно обогатить. Надо набрать хотя бы пару центнеров…»
— Вытекает и вытекает, — прошептал Вепуат. Он стоял уже по щиколотку в лаве — очередная волна перегретого расплава поднялась слишком высоко — но смотрел только на сигма-сканер.
— Назад! — Гедимин, отцепив от руки «ковш», рывком выдернул сармата на высокий лавовый гребень.
— Вот так вот просто, — прошептал Вепуат, будто ничего не заметив. — Вытекает… и оседает. Пришёл и набрал.
Гедимин, поддевая «ковшом» жидкий расплав, возмущённо фыркнул. «Прожжёт — не прожжёт?» — высчитывал мозг, а свободная рука, будто сама по себе, настраивала генератор защитного поля. «Вот сюда ему тёмной массы — пусть начинает кристаллизацию…»
— Ты сначала сюда попробуй пройди, — он прикрепил белесый «мешок» к броне. Защитное поле справлялось — но идти-то предстояло не один час…
— Сюда, наверное, даже Джагулы не проедут. Там черви, тут лава…
Вепуат переступил с ноги на ногу, наконец посмотрел на ступни, покрытые застывающим расплавом, и растерянно хмыкнул.
— Гедимин, ты… ты эту штуку в мешок залил? Она тебе спину не прожжёт?
Сармат отмахнулся.
— Остынет раньше. Небось не кориум. Давай выбираться, пока склон не подмыло.
Расселина, извергающая вязкую лаву, уже десять минут не могла выплюнуть запечатавший её комок. Он пузырился у выхода, буграми выпирая наружу, и сверху уже начал темнеть. «Вот сейчас его поддаст снизу…» — Гедимин, не успев додумать, схватил Вепуата за плечи и вместе с ним выкатился из разлома. За спиной громыхнуло. Защитный купол, поднявшийся над сарматами, обдало раскалёнными ошмётками. Обломок размером с голову прокатился мимо и замер, дымясь и подмигивая красными «глазками».
Ещё два разлома сарматы преодолели бегом и остановились только за третьим, когда жар начал спадать. Вепуат оглядел скафандр, покрытый щербинами и облепленный песком, попытался отряхнуться, но без толку — песчинки влипли в оплавленную обшивку. Гедимин посмотрел на себя и поморщился. «В переплавку.»
— Мн-да-а, — Вепуат, тяжело дыша, сел на камень. — Филкам туда лучше не соваться. Асбест, может, и спасёт. А вот респираторы не вытянут.
Гедимин, встряхнувшись, огляделся по сторонам. Здесь ему было спокойнее — сюда лава давно не затекала, а значит, такие мощные извержения были редкостью. «Но источник расплава — всё тот же. А та жёлтая жижа гораздо легче других фракций. Определённо, её забрасывало и сюда…»
Он забрал у Вепуата излучатель и «посветил» себе под ноги. Чёрная полоса загорелась тускло, жёлтая, игольчатая, вспыхнула ярко — и не красным, а серебристым.
— Ого! А вот это уже другой разговор, — Вепуат ударил кулаком по рыхлому камню и сгрёб в горсть осколки. — Тут нет источников излучения, вот оно толком и не светится. Церу, похоже, искать надо ночью…
«Раздробить и обогатить,» — думал Гедимин, выламывая крошащиеся куски. «И правда, ничего сложного. Не считая пустыни, червей… и игольчатой пыли. Эта штука в общении хуже асбеста…»
— Но наши и сюда, наверное, не пройдут, — тяжело вздохнул за его плечом Вепуат. — Даже если червяков разгонят. Мы-то еле прошли. Разве что на самой кромке пустыни…
— Там концентрация не та. Обогащать убьются, — проворчал Гедимин, закидывая массивный «образец» на свободное плечо. Сфалт пришлось положить поперёк, иначе всё не помещалось.
— Хочешь, я понесу? — Вепуат кивнул на плазморез. Гедимин, мотнув головой, двинулся к разлому. «Тут и тонны нет. Доберёмся.»
…За последним разломом их встретил стрёкот полусотенной стаи нхельви. Зверьки столпились у обрыва. Кого-то выпихнули на тропу, но он тут же шмыгнул обратно. Следом тяжёлым шагом вышел Гварза, смерил сарматов недобрым взглядом и жестом показал: «Дезактивация!»
— Да там чисто, — пробурчал Вепуат, но сопротивляться не стал. Гедимин, сдирая с себя искорёженные щитки, видел, как он поддевает и счищает въевшиеся песчинки.
— Переплавил бы, — сказал он Вепуату, показывая Гварзе издалека экран дозиметра — «Чисто!» Разведчик только отмахнулся.
— Ничего, мне не на парад… Эй! Гварза! Мы — двое ликвидаторов. Мы что, «чисто» от «грязно» не отличим⁈
…Расплав в мешке успел застыть по его форме — так и вывалился на поддон удлинённой сморщенной каплей. Рядом Вепуат высыпал остатки игольчатой лавы — пока её несли, она вся раскрошилась. «Значит, дробить её будет легко,» — подумал Гедимин и покосился на хмурого Айзека. Тот вдвоём с Гварзой разглядывал принесённую руду и едва заметно щурился.
— Филкам там делать нечего, — рассказывал Вепуат, не обращая внимания на фырканье по углам. — А вот мы, пока мы тут, можем натаскать на годы вперёд. Её, в принципе, уже можно в светильники. А Гедимин ещё собрался как-то обогащать. Ну, тут я не спец…
— Так и делал бы свою работу, — буркнул Гварза. — Где образцы флоры и фауны?
Вепуат возмущённо фыркнул.
— Иди туда и сам ищи! Тебе ж сказали — там пус-ты-ня!
— Тихо, оба, — Айзек недовольно сощурился. — Значит, обогащение… Гедимин, какой план?
— Размолоть в пыль и растянуть на катушках, — сармат пожал плечами. — Образец чистой церы у нас есть.
— Отлично, — Айзек на мгновение приложил ладонь к шлему. — Вот вам двоим занятие на завтра. Со станции ни ногой!
13 день Воздуха, месяц Камня. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген»
— Айзек какой-то нервный, — вздохнул Вепуат, разглядывая экран сигма-сканера. — Сам не свой последние дни. В прошлый заезд он был как-то спокойнее… Ну что, ещё раз — или хватит?
— Сыпь, — скомандовал Гедимин, стряхивая с когтя блестящие крупинки.