Это была загрузка с самыми мелкими шарами — хрупкую руду растёрли практически в пыль. Пока мельница грохотала, Гедимин натягивал мембраны в сортировочной колонне — точнее, крепил куски рыхлой ткани поперёк толстой трубчатой кости. Два образца чистой церы лежали в кармане; труднее всего было засунуть их в катушку.
— И ещё час грохота, — Вепуат потёр наушник. — А потом — то же самое, но с твёрдой рудой. Вот почему этим не занимаются филки⁈
Где и чем занимаются филки, Гедимин не знал — он вместе с Вепуатом с утра засел в горнообогатительном отсеке. Из оборудования там была поршневая машина, камнедробилка с запасом шаров и стопка поддонов. «Начнём работать с ирренцием — надо будет сделать нормальную колонну сортировки,» — думал Гедимин, прикрепляя к «магниту» широкую защитную пластину. Она перекрывала костяной патрубок — так, чтобы вся пыль, проскочившая через сита, липла на неё. «Когда закончим, будет светиться,» — Гедимин криво ухмыльнулся, засыпая в кость первый черпак пыли. «Засуну в стекло и отдам коменданту. Светильник есть светильник — какая разница, из чего?»
…Вдалеке забулькала «гражданская сирена». Гедимин только поморщился. Он как раз отряхивал костяную пластину от очередного слоя пыли — и уже не знал, что делать, чтобы она не разлеталась по сторонам. «С измельчением мы переборщили,» — думал сармат, выворачивая защитный купол над контейнером. Внутрь высыпалась ещё щепотка «обогащённой» церы. Сейчас, в прозрачной ёмкости, свечение концентрата уже было заметно.
— Слышал? — Вепуат остановил камнедробилку и тронул наушник. — Вроде сирена.
Под потолком, в воздуховодах, снова заклекотало. Сарматы переглянулись и пожали плечами.
— Не авария? — Гедимин тронул висок. Реактор вяло мазнул волокнистым щупальцем по коже — и вдруг «зашевелился», забираясь к сармату на макушку. «Был один. Теперь два-а. Кто-о?» — прогудело между барабанными перепонками. Гедимин мигнул.
— Кого два?
— Он сам не знает, — сказал Вепуат, поднимаясь на ноги. — Пойдём посмотрим.
К подъёмнику они опоздали — пришлось вызывать, и спустили его им далеко не сразу.
— Сигнал для кого был⁈ — филк-дежурный сердито фыркнул. Снаружи доносились голоса, под массивными гусеницами хрустел гравий. «Бронеход,» — машинально определил Гедимин, но тут же вслушался и мигнул. «Два бронехода?»
За передвижной лабораторией «Элидгена» вверх по склону ползла вторая машина, вдвое длиннее, в пятнистой чёрно-синей обшивке. По её обтекаемой форме было видно, что она рассчитана на совсем другие скорости — и Гедимин, присмотревшись к двигательному отсеку, ошалело мигнул. «Лучевое крыло? Глайдер „земля-атмосфера-вакуум“⁈»
Айзек выбрался из машины — и, пройдя мимо кабины второго бронехода, остановился у хвостового люка. Лабораторию уже открыли; по трапу, щурясь и неуверенно оглядываясь, спускалась группа филков. «Восемь, девять, десять…» — начал было считать Гедимин, но тут зашипели пневмозатворы второго бронехода, и сармат повернулся на звук и мигнул в третий раз. На трап шагнул невысокий сармат в мягком скафандре. За ним из люка выглянул рослый марсианин в комбинезоне, и Гедимин уставился на его ноги. Колено «сместилось» вверх, пятка вытянулась и поднялась, пальцы сошлись плотнее. Сармат перевёл взгляд на голову и увидел вытянутый, чуть загнутый нос и складчатые уши. Чужак, заметив, что на него смотрят, развернул складки и криво ухмыльнулся. Ухмылку и глаза Гедимин узнал, несмотря на складчатые веки. «Эгнаций⁈ Неслабо их мутировали. Интересно, икрометание тоже…»
— Наверх их выгонять не стоило, — чуть повысил голос первый вышедший, пока Старшие-мутанты выбирались из машины; говорил он странно — слишком высоким тоном, растягивая гласные. — Я хотел посмотреть на вашу медчасть. Да, я понимаю специфику, — но для первичного осмотра она всё-таки годится?
«Где я слышал этот голос?» — мучительно пытался вспомнить Гедимин, глядя на ступни чужака. Его, похоже, тоже мутировали — и ещё сильнее укоротили пальцы, сделав ногу похожей на звериную лапу. Коснулось не только ног — даже лицо вытянулось, уши переползли к макушке, и чужак, насколько сармат мог разглядеть, напоминал огромного облысевшего… кота?
— Вепуат! — повернулся к сарматам Айзек. — Вепуат Хепри — штатный биолог. Временно возглавляет медчасть. Знакомься, Вепуат, — Кронион Гварза проведёт инспекцию…
«Кронион⁈» — Гедимин, ошалело мигнув, двинулся вперёд.
— Гедимин, ты можешь работать спокойно, — сказал ему Айзек; филки, подгоняемые Кененом Гварзой, уже спускались к лифту, Старшие-мутанты смешались с их толпой, группа новичков держалась отдельно, и за ней шли два коменданта. — Осмотр коснётся только изменённых, а тебя…
Сармат-кот вздрогнул всем телом и вскинул голову, заглядывая Гедимину в глаза. Потом едва заметно ухмыльнулся и подмигнул.
— Спасибо за списки, — он развернулся к Айзеку. — Одного из десятка для выборки достаточно. И, раз я всё равно тут на четыре часа… Через три часа и три четверти пусть на осмотр зайдёт и Гедимин.
…По рельсу, проложенному по потолку, проехали короба, набитые земной одеждой. Филк, вышедший из отсека, проводил кожаные «ящики» на костяных каркасах ошалелым взглядом и пощупал рукав.
— Раз в десять дней сдавать респираторы на замену фильтров! — комендант, заметив отвлёкшегося, повысил голос. — Для занятых на пыльных работах — замена раз в пять дней. Самим в фильтры пальцы не совать! Заметив протечку, руками не трогать — бросить, огородить и бегом к ликвидаторам!
Филк, забыв о коробах, изумлённо мигнул.
— Ликвидаторам⁈ Чего вы туда напихали⁈
Из группы, обсуждающей что-то у стены, донёсся растерянный голос:
— То есть — выварка из медуз⁈
Филк, только что вышедший из медотсека, прислушался и насмешливо хмыкнул.
— Медузы им не нравятся? А всю зиму ходить в грязных шкурах⁈
Гедимин тихонько шагнул в сторону. На новичков он смотрел с сочувствием. «Последняя тридцатка — и её тоже ни о чём не предупредили. Наверное, предупреждённых сюда сам Ассархаддон не загнал бы…»
…Люк медотсека закрывался плотно, и даже вентиляция тут была выделенная, — голоса снаружи в отсек не проникали.
— Мн-да, — короткие пальцы с втяжными когтями ощупали ветвистый шрам от ключиц до нижних рёбер. — Кто-то очень торопился. А вот тут…
Кронион дотронулся до подбородка Гедимина, ощупывая параллельные шрамы.
— Тут — слишком осторожничал. Хотя, принимая во внимание, когда это делалось… Это всё надо править, Гедимин. У тебя уже челюсть деформируется. Повернись спиной… Мн-да. Свежая травма… поверх сотен старых. Позвоночник ты не бережёшь…
На спину сармата брызнул дезинфицирующий спрей. Затем запищал сигма-сканер — массивный, с несколькими парами «щупов». Гедимин замер, стараясь не шевелить головой, но сидеть молча терпения уже не хватало.
— Ты где сейчас? У Ас… «Тория» работаешь?
Кронион еле слышно хмыкнул.
— Нет. Я мирный медик в гетто «Рутения». Это — так… попросили, я поехал.
Что-то с силой прошлось вдоль позвоночника, заставив Гедимина выгнуться назад. Сармат ошалело встряхнул головой — кровь выдавилась в артерии так, что в ушах зазвенело.
— Прости, поторопился, — пробормотал Кронион, нащупывая что-то вдоль хребта. — Гедимин, тебе с этим надо что-то делать. Тут всё скомкано и завязано узлами. Заросшая трещина… ещё одна… кто тебе разрешил бегать посреди сращивания⁈ М-медики, мать их пробирка!
Он прошипел что-то сквозь стиснутые зубы. Гедимин чувствовал, как по спине пробегает то холодок, то волна тепла.
— Ты на многое не рассчитывай, — Кронион снова опрыскал кожу дезинфектантом и отошёл, вытирая руки. — Тебя надо в медкапсулу — и серьёзно править. Ты сейчас у кого? У Кей-Маккензи? Пересечёмся — поговорю…
Гедимин досадливо отмахнулся.
— Я не болен. Лучше скажи — ты тоже… в этом проекте? С Равниной?
Кронион дёрнул головой.
— На моё счастье, ваш куратор не любит мутантов. Делает — но не любит, — «кот» криво ухмыльнулся. — Я работаю в «Рутении». Всё, что я знаю, — меня попросили осмотреть нескольких сарматов… и сопроводить живой груз. Судя по отсутствию мутаций — ты тут тоже не задержишься?
— Надеюсь, — буркнул Гедимин, влезая в скафандр. Без привычной брони ему было неспокойно — даже здесь, в герметичном отсеке.
— Вот когда вернёшься — займись здоровьем, — Кронион бросил перчатки в переносной утилизатор и снова повернулся к сармату. — Спина и лицо — это в первую очередь. Сам знаю, что дельный медик — редкость. Но ваш Фокс вроде на хорошем счету. Свяжись с ним, пусть доделает свою работу. Нет, с Маккензи надо поговорить…
…Бронеходы снова ползли по склону — лаборатория впереди, глайдер Крониона — сзади. Вместе с Гедимином проводить их вышел Вепуат.
— Любопытный мутант, — заметил он вполголоса. — Ещё с поза-той войны. Я думал, таких уже не осталось. Надо же, медик…
— Угу, — буркнул Гедимин. Он хотел было удивиться, что Вепуат не помнит Крониона — но сам вспомнил, что ему неоткуда знать мутанта. «А нас всего-то трое и было — тех, кто его признал бы,» — подумал сармат, и под рёбрами шевельнулось что-то холодное. «А сейчас — один я. Странно, что он меня ещё помнит.»
14 день Воды, месяц Камня. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген»
— Завтра день Камня в месяце Камня. Как думаешь, сильно тряхнёт?
Только это Вепуат и успел сказать Гедимину по пути от душевой. Уже на лестнице обоих перехватил Айзек. Теперь Вепуат стоял на складе над коробом чёрного песка и «пробиркой» из толстой полой кости, а Айзек давал ему и озадаченному Ардану последние инструкции.
— Да я сам пойду, — Гедимин недовольно сощурился. — Я это дело хотя бы знаю…
Айзек отмахнулся.
— С загрузкой литейной станции справятся Ардан с Вепуатом. Форма изделия — элементарная. А ты нужен нам на энергоблоке. Сброс энергии, забыл? Она из реактора сама не вытечет.
…Взгляд Гварзы жёг сармату спину. Зачем «командир» встал посреди коридора оттока и уставился на активную зону, Гедимин не знал — только надеялся, что височные пластины тот двигать не будет. Реактор всё равно что-то чувствовал — волокнистые щупальца, обвившие руки и грудь сармата, были нагреты сильнее обычного, и их концы нервно подёргивались.