«Может, не то место?» — Гедимин привстал, высматривая другие борозды. «Да нет, точно оно. Всё-таки регенерировал…»
— Значит, глаз отрос? — он повернулся к Вепуату. Тот вопросительно хмыкнул. Он сидел, прикрыв глаза, над расстеленной на «палубе» шкурой. Там лежала горка пёстрого гравия. Один из камешков Вепуат держал в кулаке — и Гедимин увидел, что перчатка на ладони расстёгнута, и обломок касается голой кожи.
— Куда без защиты⁈
— Это песчаник, — вяло отозвался Вепуат. — Проверял — не фонит… Нет, что-то я не понимаю в этой технологии…
Он вернул камешек на шкуру и тяжело вздохнул.
— Эта штука — из Элидгена. Вроде как может сказать, где её дом. Но что-то я ни кварка не слышу.
Он расстегнул перчатку окончательно, вывернул её к локтю и запустил ладонь в камешки. Гедимин следил за ним, угрюмо щурясь. «Даже если это как-то соответствует местной физике… Он забыл, что не Джагул? И караванщиков у него в роду не было…»
— Может, мы слишком высоко, чтобы такое учуять, — вздохнул Вепуат, высыпая на шкуру вторую горку и водя по камешкам голой ладонью. — Снизиться, что ли…
— Эти обломки — тоже из Элидгена? — спросил Гедимин, стараясь не морщиться. Вепуат качнул головой.
— Сейчас я пытаюсь учуять, в каком мы Сфене… Стой!
Он поднял на ладони поблескивающий синевато-серый обломок — что-то вроде гранита с вкраплениями слюды.
— Кажется, что-то…
Туун-шу беспокойно заворочался. Свет стал ярче — и Гедимин увидел, как у Вепуата «прорастает» густая короткая тень. Сармат с радостным воплем сгрёб камешки в мешок и застучал по панцирю. Туун-шу зашипел, выдернул лапы из лиан, и Гедимин вцепился в выступы брони. «Ну вот. Хоть что-то стало ясно.»
…Туун-шу мчался сквозь разломы, рассекая рыжеватую дымку. Единственный ориентир был у сарматов под рукой — густые тени прямо на «палубе».
— Они короткие. Значит, мы ближе к центру, чем к краю, — рассуждал Вепуат, вглядываясь в дымку. — До вечера пролетим, сколько сможем. Я засёк длину — будем видеть, как тени растут. Помнишь, какой длины они на краю?
Гедимин кивнул, но тут же угрюмо сощурился.
— С чего ты взял, что нас вынесет именно к Элидгену? Да он и не на самом краю…
Вепуат отмахнулся.
— Нас вынесет к кольцу порталов. А там точно есть стражи. Нам бы найти хоть кого-то, кто знает дорогу! На самой Равнине мы тысячу лет проищем. Тут от поселения до поселения ракетой не добьёшь…
Он щёлкнул по броне. Туун-шу опустил головной сегмент, снизился на полсотни метров и помчался дальше. Вепуат снова защёлкал, но добился только шипения. Гедимин смотрел на красные разломы. По пальцам тянуло тёплым ветром — куда более тёплым, чем вчера.
— Ну, снижайся! — Вепуат хлопнул по броне двумя ладонями. Туун-шу зашипел и рванул в небо, набирая высоту. Вепуат озадаченно хмыкнул.
— Его опять тянет вверх, — Гедимин включил сигма-сканер. — Может, рядом живой астероид?
— Его не вверх тянет. Он вниз не хочет, — буркнул Вепуат, пощёлкивая по броне. — Что ты там смот… Hasu!
Он схватился за ладонь, торчащую из так и не застёгнутой перчатки. На экране сканера мелькнул сменившийся показатель температуры — «+76». Туун-шу ударил хвостом, набирая высоту. Цифры замелькали — воздух быстро остывал.
— День Огня, — Вепуат уже застегнул перчатку и теперь, держа ладонь на отлёте, изучал календарь. — Похоже, снова сильный день, — они часто идут чередой. Тикс ищет, где холоднее…
— Тут плюс тридцать четыре, — Гедимин сверился с термометром. — Ну, пусть летит поверху. Главное, чтобы не…
Туун-шу зашипел, ударил хвостом — и уже в полёте перевернулся кверху брюхом. Гедимин встряхнул головой. Они снова висели посреди гравитационной аномалии — на обломках гигантской раковины, обросших почвой, лианами и деревьями-спиралями. Под лапами туун-шу что-то чавкнуло. Вепуат посмотрел вниз и радостно хмыкнул.
— Трава-водосборник! Гедимин, сиди тут, я сейчас.
Сармат покосился на чуть подросшие тени и тяжело вздохнул. На термометре было плюс тридцать, там, куда мог «добить» сигма-луч, не запутавшись в разломах, — все плюс пятьдесят.
— Может, его в защитное поле? — спросил он, заглядывая под брюхо — там Вепуат проверял ёмкость «травы-водосборника». — Прикрыть глаза, дыхальца… На хвосте есть что-то чувствительное?
— С прикрытым хвостом он не полетит, — отозвался Вепуат. Похоже, он особо не прислушивался — растение, собирающее конденсат, было интереснее.
— Можно свернуть поле так, что полетит быстрее прежнего, — Гедимин полез за листком для чертежа. — Распределить потоки…
— Не мучай животное, — донеслось из-под «палубы». — Может, ты и хорошее навесишь. Но Тикс явно не разберётся. И никуда не полетит. Подожди! Плюс семьдесят — не плюс пятьсот. Сегодня слабый день, скоро похолодает. Тогда и полетим.
…Туун-шу уже без сопротивления скользнул к земле — и Гедимин увидел жёлтые обрывы и ковёр огнелюбки.
— Сфен Земли, — прошептал Вепуат; он снова стянул перчатку и сжимал камешки в голой ладони. — И, кажется, что-то я чую… Стоп машина!
Туун-шу замедлил полёт и раздул бока, неспешно всплывая над землёй. Вепуат расстелил шкуру, положил по центру жёлтый камешек и сунул руку в мешок. Гедимин с недоумением смотрел, как он сидит, зажмурившись, и ничего не вытаскивает.
— Это, что ли… — Вепуат всё-таки достал горстку обломков и теперь растерянно их разглядывал. — Так?
Он положил камешек рядом с центральным.
— Или так?
Второй обломок лёг с другой стороны. Вепуат прихлопнул «макет» защитным полем и щёлкнул по «палубе», направляя туун-шу влево. До разлома было недалеко — вскоре Тикс повис на усиливающемся ветру над скалами Сфена Воздуха. Вепуат посмотрел на серый камешек — гальку, обточенную водой — и разочарованно вздохнул.
— Не то чтобы совсем мимо — но как-то оно… Воздух — он ведь дружествен Воде?
— Давай спросим дорогу у Экеста, — сказал Гедимин, угрюмо щурясь на красное небо. — Подождём тут, прилетят — и спросим.
21 день Молнии, месяц Земли. Равнина, пустыня Уру-Джагзур, разрушенный город Айен — «чёрный зверь Нерга»
«Палуба» зашевелилась. Рядом кто-то щёлкал металлом по хитину. Гедимин приоткрыл глаз — вокруг только-только начинало светать. «Губки», покрывающие панцирь небесного гиганта, медленно сворачивались, убирая нежные отростки; трубчатые растения уже можно было разглядеть, но листья они пока не выпустили.
— Пристегнись и спи себе, — Вепуат, обернувшись, бросил сармату трос-щупальце. — А то свалишься.
— Летим? — Гедимин сел, держась за шлем. Хотелось потереть лоб, но снимать скафандр он не рискнул.
— Ты что, разобрался с дорожными камнями⁈
— Хотелось бы, — вздохнул Вепуат. — Не, полетим, как вчера — по теням. Я, вон, стрелкой отметил, куда они с вечера лежали…
На плоской «губке» желтели мелкие камешки, прижатые к поверхности защитным полем. Из них складывался незамкнутый треугольник, и его острый угол указывал туда же, куда и голова туун-шу. Вепуат сдёрнул камешки вместе с полем, ссыпал в мешок и хлопнул зверя по броне.
— На взлёт!.. Гедимин, поставишь сверху купол? Сегодня день Молнии. Мало ли что.
…Снижался туун-шу быстро, не сопротивляясь, — видно, молнии мало его пугали. «Здесь разряды бьют в точку, если на ней спецзнак,» — думал Гедимин, глядя сквозь купол на сверкающие кольца в небе. «На зверьке знаков нет. А если ударит — купол его прикроет.»
— А теперь мы как удержим направление? — спросил он, глядя сквозь сумрак на изломанные скалы. Теней они не отбрасывали.
— Примерно, — отозвался Вепуат. — Главное нам — не закружиться… Так, погоди.
Он заставил туун-шу замедлить полёт и сунул руку в мешок с камнями. Гедимин поморщился, но промолчал.
— Опа! — Вепуат подбросил камешек на ладони. — Видел⁈ Прямо в руку легло. Это из Сфена Камня. А рядом…
Он выгреб из мешка, что подвернулось, и озадаченно уставился на обломки.
— Так, что ли? А это — сюда? Сейчас проверим…
Гедимин молча сидел на броне и смотрел, как внизу медленно светлеет. «Пусть делает, что хочет. Мы давно закружились и потеряли все направления. Появятся тени — будет ясно, куда нам ближе. На край или в столицу. Если в столицу — вернёмся и спросим дорогу.»
… — А ведь почти получается, — без особой уверенности пробормотал Вепуат. Туун-шу плыл над каменистой пустыней. Внизу поблескивали кристаллоиды. Судя по их свечению, где-то рядом был Сфен Лучей. Гедимин со слабой надеждой присмотрелся к цвету грунта — тот был белесо-зеленоватым, очень рыхлым, без примеси фиолетового ила.
— Какая-то пустыня. Древнее озеро, похоже. Еда для пирофор осталась, а вот вода… — вслух рассуждал Вепуат, глядя вниз. От разлома к разлому пейзаж менялся слабо — всё тот же мелкий белесый песок и торчащие из него камни.
— Знаешь что-нибудь про местные пустыни? — спросил Гедимин. — Может, они рядом друг с другом… или, если было озеро, где-то рядом река?
Вепуат покачал головой.
— Может, она и рядом. Но с какой стороны… — он покосился на мешки гравия и тяжело вздохнул. — Пока у меня не очень… Гедимин! Смотри!
В пустыне прибавилось камней — и в некоторых из них Гедимин, вздрогнув, опознал расколотые обломки тектона. Впереди белел широкий, но приземистый скальный массив — и в его очертаниях угадывалась симметрия.
…«Телескоп» неприятно усиливал свет — терпеть было можно, но сразу было понятно, что фон вокруг повышен. «Камень брали оттуда,» — Гедимин снова взглянул на белесые, с зеленоватым отливом скалы. «И с этой стороны их крепко подмывало. Вепуат прав насчёт озера…»
По броне туун-шу давно никто не стучал, но зверь не рвался в небо — летел в тридцати метрах над землёй и даже по своей воле немного снизился. Бояться было нечего — в разрушенном городе давно не осталось ничего живого.
— Помнишь Джеру? — Вепуат оглянулся на Гедимина. — Похожая штука. Город Кьюссов. Интересно, чем его так размололо…
«А большой был город. Крупнее Джеры раза так в два…» — думал Гедимин, глядя на белесые обломки. Когда-то здесь было двойное кольцо сте