— Нет в норе никаких странных штук, — проворчал он в ответ на чей-то писк. — Мягкий пол, большая жаровня…
— Гедимин, лови! — по коридору пролетела пустая клеть. — Ещё один короб с рассадой и… Эгберт! Там ещё их вещи. Неси их сюда, только осторожно!
Едва филк, обвешанный корзинами, выглянул из-за поворота, Бронны, заверещав, бросились к нему. Он замер, растерянно мигая.
— Сами донесёте? — переспросил Вепуат, нагнав чужаков. — Ну, ваше дело. Эгберт, отдай им их добро. Тебе же проще.
Эгберт, выразительно пожав плечами, поставил корзины на пол. Бронны поволокли их к «жилому отсеку».
— Гедимин! — Вепуат с размаху хлопнул себя по лбу. — Канализация! У них с собой ведро для отходов, но сливать же надо…
— Общий слив в оранжерее, — отозвался Гедимин. — А органику… наверное, растения подберут? Помёт туун-шу, вон, в дело идёт…
Вепуат снова хлопнул себя по шлему и умчался. Догнал его Гедимин уже в «оранжерее». Часть Броннов с Эгбертом ушла в «жилой отсек» и громко там верещала. Секунду спустя внутри мигнул свет, а филк выбрался наружу и протянул Вепуату выдернутый из стены светильник. В отсеке стемнело.
— А это чем не так? Это же цера! — Вепуат, удивлённо хмыкнув, заглянул в «нору» — и тут же вышел обратно, на ходу пожимая плечами, и всунул фонарь в углубление стены. В «оранжерее» стало светлее.
— Бронны не дотянутся, — спохватился Гедимин, мысленно замерив высоту стены. — Надо внизу сделать новые гнёзда…
— Погоди, — Вепуат повернулся к Броннам, обступившим три складчатых короба. Часть коры снималась, как крышка; внутри было что-то мокрое и бугристое, обёрнутое грязной тряпкой. Один из Броннов отошёл в сторону и пошевелил пальцами в воздухе. Потом шумно принюхался и развернулся к выведенной наружу трубе. «Вентиль!» — Гедимин беззвучно выругался. «Тут же всё сделано для филков. На их рост. Броннам не дотянуться!»
— Вода? Нет воды? — разобрал Гедимин в протяжном писке. Другой Бронн, что-то проверещав первому, склонился над сточным отверстием и, сунув внутрь пальцы, сердито дёрнул вибриссами.
— Давно нет воды?
— В порядке вода, — Вепуат дотянулся до вентиля. Вниз закапало. Бронны, заверещав, сбежались к стекающему ручейку. Облизав мокрые когти, заверещали ещё громче. Гедимин поморщился. «О чём они там? Вопили бы тише — понял бы…»
— Сюда! — Бронны всей толпой втолкнули открытый короб под капающую воду. Один из них, забравшись на «ящик», нацепил на кран длинную корзину.
— Мало воды. Наберётся, промочит губку, будет капать, — пояснил он, втыкая в корзину полые кости. Они были направлены в стороны от короба — и под них Бронны уже заталкивали другие «ящики». Вепуат открыл вентиль чуть сильнее. Бронны уставились на кран, навострив уши.
— Воды много, — успокоил их сармат. — Но вы же не сказали, сколько надо. Губка должна пропитаться — тогда пойдёт орошение?
— Капли, — Бронн указал на водяные шарики, набухающие на дне корзины. К системе трубок уже подвесили губки поменьше. Во все короба понемногу капала вода.
— Тут хорошо, — сказал Бронн, всё пытающийся что-то нащупать то в воздухе, то на полу. — Тепло, много воды. Но ветер сильный. Можешь закрыть?
Он указал на лючки.
— Без ветра — завтра можно всё вынимать. Только… — Бронн ковырнул когтем каменный пол. — Плохой камень. Твёрдый. Надо сверху засыпать. Видишь?
Он запустил руку в короб. Вепуат склонился над ним.
— Крупный камень — внизу, сверху мелкий. Твёрдый — мельче, мягкий — крупнее, — отрывисто пояснял Бронн, поднимая на ладони мокрый песок и мелкий гравий. — И горелые кости. И вот это, кора, — оно тоже надо.
— Листья! Где листья? — другой Бронн высунулся из «жилого отсека».
— Погоди, тут ещё камней нет, — отозвался первый. — Но тут хорошая нора. Широкая, но тёплая.
Он повернулся к Вепуату.
— Как быстро принесёшь камней? Завтра освоится — можно сажать. Если нужно ждать — убери воду, зря не трать.
— Вы пока обживайтесь, — сказал Вепуат, глядя на грязный бугристый свёрток. — До завтра камни будут.
Едва Гедимин закрыл ворота «оранжереи», Вепуат схватился за сигма-сканер и шумно выдохнул.
— Ага! Он правильно рассказал по слоям. Сейчас накидаем в подложку обычного гравия. А потом нужна будет дробилка. Там три вида фракций, самая мелкая — с крупный песок. Где взять коры, я знаю. Надеюсь, с костями Джагулы помогут. А то вокруг всё выбрано.
Он свернул на склад и выбрался оттуда с охапкой мешков. Гедимин мигнул.
— Ты что собираешься делать? Сыпать всю эту дрянь прямо на пол? Нужны же ящики…
— Бронны так не делают, — отозвался Вепуат. — Я их спрашивал. Поэтому и нужен гравий. Чтоб до тектона не доросло. Они, если сверху много субстрата, корни глубоко не тянут. Надо накидать им органики, как будто это у нас полость в дереве… Жир! Надо будет всё полить жиром…
— А так Бронны делают? — спросил Гедимин; сарматы уже вышли из вспомогательного корпуса и теперь быстро поднимались к верхней шахте. Следом, заметно отстав, шли четверо филков во главе с Эгбертом.
— Бронны говорят — лей, если не жалко, — ответил Вепуат. — Сами они жиром не разбрасываются. Даже древесным. Хотя от него даже филки плюются… Та-ак. За гравием пойдём на то плато. Тут у нас много нужного выбрано. А там всё в первозданном виде. Так растениям привычней.
…Камень крошился быстро — Вепуат, едва запустив дробилку, тут же её останавливал и вытряхивал всё вон. У стены, на поддоне, дымилась остывающая кора — её обмакнули в растопленный древесный жир. Вепуат еле слышно что-то насвистывал. По цеху сновали чёрные «трилобиты». Гедимин косился на стену и думал о допскладах. «Если хоть что-то оттуда полезет — пойду и выжгу плазмой.»
Часть 4828 день месяца Земли — 24 день месяца Лучей. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген» — пустыня Ксалан — небесный остров — Дальний Край — Сфен Огня, Корни Огня
28 день Пустоты, месяц Земли. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген»
Кто-то пронзительно запищал — как спросонок показалось Гедимину, над самым ухом. Следом громко шикнули.
— Ага! — Вепуат, шумно громыхая сапогами, дошёл до матраса и бросил на пол что-то тяжёлое. Гедимин заворочался, недовольно щурясь на пришельцев. Их было двое — за Вепуатом в отсек заглянул Бронн. За его спиной болтался, как капюшон, «лётчицкий» шлем.
— Это нам повезло тебя застать, — Вепуат широко ухмыльнулся и снова закинул нечто, завёрнутое в защитное поле, на плечо. В коридоре уже гудела побудка, и кто-то булькал водой и стучал мисками. «А волокуши не слышно,» — вяло удивился Гедимин, заливая за шиворот содержимое фляги. Оставшееся он залпом выпил и потянулся за ёмкостью с Би-плазмой. В коридоре шуршал скользящий под потолком транспортёр; он в основном и булькал — сильно раскачивался, и жидкости плескались.
— А что-то там Эгнаций недокрутил, — заметил Вепуат, выглянув в коридор. — Вроде бы оно не должно так мотыляться.
Бронн повертел головой, глядя то на одного сармата, то на другого, и громко заверещал. Вепуат ответил ему на том же языке. Где-то посреди фразы Гедимин наконец дотянулся до височной пластины.
— Нет, ту одежду таскать никуда нельзя. Она висит в санпро… месте, где вода. И наружу в ней нельзя. И её наружу нельзя. Я скажу это Тильчи, а ты ещё повтори! Как-то с моих слов Бронны плохо запоминают.
— Скажу! — громко пискнул Уттунри (Гедимин был уже уверен, что это именно он). — Тильчи понимает в зверях. А в ваших штуках — нет. Вот я и живу с амменцами. Без меня они бы такого наворотили!
Вепуат криво ухмыльнулся и развернулся к Гедимину.
— Поел? Пойдём. Бронны собрались всё сажать. Мы же это не пропустим?
Гедимин недовольно сощурился. «То-то они явились до побудки… С ночи, что ли, уходить в цех?»
— Мне-то оно зачем? Я не биолог.
Вепуат раздосадованно хмыкнул.
— Там ещё будут испытывать твой Броннский скафандр. Это-то по твоей части?..
…Сквозь защитное поле просвечивали тушки, нанизанные на плохо сплетённый тросик из грубых волокон. Гедимин смотрел на него и морщился. На тридцатой секунде удалось отвлечься и переключиться на сами тушки. «Какая-то дичь. Похоже, свежая. Глушили взрывчатым снарядом. Добыча Джагулов?»
— Точно хочешь доверить работу Тильчи? — спрашивал на ходу Вепуат у нахохлившегося Бронна. — Сам не пойдёшь? Дело-то важное.
— Я смотрю за летучими зверьми, — отозвался Уттунри и нахохлился ещё сильнее. — Этого никто из Броннов не умеет. А с теми, кто ползает, поладил мастер Шенси. И Тильчи поладит.
— Тебе одному не сложно с летучими? — спросил Вепуат. — Может, возьмёшь помощника из своих?
Бронн фыркнул и встопорщил вибриссы.
— Свои меня живьём отправляли за ворота, — проворчал он. — Перебьются.
Вепуат хмыкнул.
— Это понятно. А из амменцев?
Бронн фыркнул ещё громче и ничего не ответил.
…В шлюзовой камере булькала вода — что-то кипело. Гедимин озадаченно мигнул — кипеть там было нечему.
— Sata! — Вепуат, шагнувший в шлюз первым, выставил руку поперёк прохода. Вовремя — ещё шаг, и Гедимин опрокинул бы два бочонка и уронил со стены растянутый мешок. Второй шлюз был открыт; в него тут же влетели Бронны и заверещали, оттаскивая с дороги бочонки. Один на бегу заглянул в мешок, довольно ухмыльнулся, сдёрнул его со стены и уволок в жилой отсек.
— У вас тут что, купальня? — Гедимин сверился с объёмом промежуточной цистерны и снова мигнул — Бронны успели слить половину воды. Сармат запустил «насос». За открытым шлюзом что-то булькнуло, зашипело и заклокотало громче прежнего.
— Свежий гриб за тушку, — донеслось из отсека — Вепуат уже пришёл туда, все Бронны столпились там же и перебирали принесённую дичь, возбуждённо повизгивая. Мрачный Уттунри стоял в дверях, на узкой «тропе», огороженной костяными бортиками. За «тропой» слоями лежал гравий, присыпанный песком. Воздух был тёплым и влажным. Из жилого отсека тянуло сквозняком. Заглянув внутрь, Гедимин увидел костяные штыри, вбитые в гнёзда вместо фонарей, и свисающее с них тряпьё. Бронны открыли настежь вентиляционные лючки, и мокрая одежда раскачивалась на ветру. «Высохнет быстро,» — подумал Гедимин. «Хоть это и не гзеш и жидкость не отталкивает. Чистоплотные аборигены…»