— То месяцами носа не кажут, то — нА тебе…
— Стражи не оставляли вниманием долину Эл-лид, — оглянулся на него Руниен. — И помогали вам в делах на Дальнем Краю. И снова готовы принять вас там.
Айзек досадливо сощурился.
— Давайте всё же к делу. Пусть вашему… снаряжению нужна подзарядка. Кто выгнал вас из Сердца Пламени? Там полно энергии и нет никакой… тлакантской гнили? Или как вы это называете?
Гедимин мигнул. «Гниль! И он это помнит? Или у самого бывали случаи… Да, наверное, — стражи наглые, а он-то в драку не полезет…»
Все четверо оглянулись на Гора. Инсектоид беспокойно зашевелил лапами.
— Никто из нас никогда не оскорблял юное Пламя. Вспомни о договоре, вождь Айсиек. В дни Земли было подтверждено — дом Пламени открыт для стражей Равнины. Это и твоё слово, о вождь. И жрецы подтвердили его, поделившись силой Пламени с Хассинельгом…
Гедимин покосился на Хассека. Тот стоял чуть в стороне, рассматривая гравий под ногами.
— На станцию-то я вас пущу… — протянул Айзек. — И Гедимин с Вепуатом помогут с… силой. А потом совет изгонит вас как заражённых?
Калиг гулко зарычал.
— Совету давно пора признать Пламя Элидгена. Мы отнесём его силу в Сердце Пламени. Пусть там увидят, что лучи не подвержены заразе.
Вепуат шумно вздохнул.
— Может, проще не посохи, а совет головой в реактор сунуть? Раз им снаружи не видно…
— Вепуат! — Айзек укоризненно на него посмотрел. — Что ж, ваше дело. Станция, если что, за себя постоит. И примет вас, если вы не отобьётесь от изгнания. Только ведь до неё ещё надо добраться…
…Пучок костяных посохов медленно наливался белым светом. Гедимин подавал энергию тонким потоком — эти штуки явно не были разряжены в ноль, и где у них предел ёмкости, сказать не мог никто. «Пусть светятся так ярко, как можно терпеть,» — повторил он про себя единственный признак «полного заряда». «А вот Калиг с Навкетом вообще терпеть не могут. Даже самый слабый свет. И, наверное, они такие не одни. Наши аккумуляторы хотя бы с рассчитанной ёмкостью…»
Он ополоснул горящие кости от невидимой пыли. В санпропускнике можно было выключать фонари, и всё равно было бы слишком светло. Подвес на дозиметрической рамке беспокойно шевельнулся. Гедимин обернул посохи защитным полем, проверился ещё раз, — скафандр не «фонил», но вот из костей излучение пёрло. «Перегруз, что ли? Ладно, стражи проверят.»
— А! Пламя щедро на силу! — Гор сжал клешни на светящихся костях, и сияние потускнело. Руниен смахнул невидимую пыль с навершия и приложил пальцы ко лбу.
— Сила Пламени чиста. Мы скажем это перед советом. И, в любом случае, — Хранящее Сердце вам благодарно.
Он слегка наклонил голову и повернулся к Хассинельгу. Тот приободрился и поднял взгляд от пола, хотя всё ещё казался смущённым.
— И тебе, страж Хассинельг. Хоть ты и неосторожен. Не тревожь Пламя перемещениями. Поднимемся на холм, оттуда проложим путь.
Провожать их пошёл Гварза, сегодня особенно молчаливый и угрюмый. Гедимин старался на него не смотреть. Когда чужаки скрылись, Айзек тронул его за плечо.
— Не знаю, что там решит совет… но вот это вот, и правда, одна из основных функций «Элидгена». Заряжать местные аккумуляторы. Может, через месяц, а может, через год, но сюда пойдут потоком. И… — он оглянулся на санпропускник и развёл руками. — В машзал не налазаешься. Нужен доступ к достаточно мощному излучению — но без смертельного риска. Помещение для подзарядки. Возможно, над камерой сброса. Или в ней самой.
Гедимин задумчиво посмотрел на стену.
— В камере сброса… Можно и так. При сомкнутых экранах там безопасно. Направить на линзу слабый поток, установить зеркало для контроля…
— Мифрильное зеркало? Кое-что ещё осталось на складе, — сказал Айзек. — Излучение мы хорошо контролируем… М-да, ещё одна обязанность для операторов…
— Да выдели отдельного филка, — махнул рукой Вепуат. — Их тут двести штук. Одного толкового можно выбрать. И… мы в Ксалан-то летим? Могу не лететь — мне так даже проще.
…Туун-шу нырнул в очередной разлом. Летели быстро — Вепуат уже освоился и почти не заглядывал в голографическую «карту». Гедимин изредка на неё косился — сочетание «мозаики» из камешков и голограммы выглядело странновато. «Главное, что работает,» — думал сармат, переводя взгляд на плывущие внизу островки. «Хотя как оно может работать, до сих пор неясно.»
— Гедимин, — Вепуат, оторвавшись от карты, повернулся к нему. — Руниен с командой, скорее всего, ничего не задумают. А вот другие… совет тот же… Они могут «Элидгену» как-то навредить? Изнутри. Или с близкого расстояния. Или поставить что-то на посох… мину какую-нибудь, что ли? Надо кого-то позвать, чтобы обнюхивал, — мы-то такое не распознаём…
Гедимин угрюмо сузил глаза.
— Не знаю. Я бы их внутрь не пускал. А обнюхивать… Кто не ладит со стражами? Попроси Кут’тайри. Он же жрец Пламени, вот пусть и ритуалит.
— Ага. И ещё сказать Джагулам, чтобы присматривали, — покивал Вепуат. — Хранитель, наверное, может за себя постоять. И что-то опасное учуять. Но и нам лучше ушами не хлопать. Вперёд!
27 день Кислоты, месяц Лучей. Равнина, пустыня Ксалан
Числа на экране дозиметра начали расти ещё с ночи. Сейчас туун-шу вынырнул из желтоватой небесной дымки — и кривые резко пошли вверх.
— Фонит? — Вепуат покосился на дозиметр. — Ага… Мы не там снижаемся?
Сквозь дымку уже была видна чёрная с фиолетовым отливом пустошь и торчащие из глинистой почвы скалы-останцы.
— Снижаемся там. Фон вырос, — сказал Гедимин, сравнив оттенки почвы. — Это окраина, а светит, как дальние области.
Вепуат досадливо хмыкнул.
— С таким фоном туун-шу не снизятся. Сейчас развернёмся. Придётся рыться на самом краю, у реки…
«Дирижабли» повисли над потрескавшейся пустошью. Вепуат с сомнением смотрел на одинокий трёхметровый останец, Гедимин — на экран сигма-сканера. Плёнка защитного поля, растянутая перед «щупами», едва заметно рябила зеленью и краснотой.
— Ирренций-то здесь есть?
— Мало, — Гедимин растворил плёнку и показал Вепуату экран.
— М-да, так себе руда… Хотя — всё равно лучше, чем на Земле, — сармат расправил крылья и спикировал на останец. Уже оттуда он помахал филкам-пилотам. На камень упали причальные тросы, и Вепуат, закрепив их, спрыгнул на потрескавшуюся глину.
— Тут должны быть слои помоложе, — заметил он. — Река-то рядом. Как думаешь, Бозек?
Филк, спустившийся с камня, ковырнул глину и неопределённо хмыкнул.
— Если тут слой ложился на слой, и их не перемешивало…
Что-то мелькнуло на экране, открытом на запястье. Гедимин покосился на него — и схватился за сфалт.
— Sata!
Вепуат взлетел вертикально, ухватив Бозека за плечо — и вовремя. Из зашевелившейся глины вырвался кольчатый ус. Гедимин выстрелил и, помянув спаривание «макак», перевёл сфалт в лучевой режим. На экране сигма-сканера змеились полосы ряби — от реки на пустошь сползались пирофоры.
— Ты посмотри! — Вепуат сел на броню туун-шу, отпустил Бозека (тот потёр плечо и отодвинулся) и уставился на глину. Излучение отогнало пирофор ненадолго — не прошло и минуты, как из земли полезли усы. Вепуат, прицелившись, метнул в них пригоршню Би-плазмы. Вслед за усом вылезли челюсти.
— Не сработало, — Вепуат разочарованно хмыкнул. — Я так думаю — пирофоры тут тоже не местные. Вон, туун-шу аж поёжился, а это — сожрало, будто так и надо.
Гедимин посмотрел на сфалт.
— Как работать-то будем? Облучать участок непрерывно?
— Река слишком близко, — донеслось из приоткрытого трюма. — И червяки какие-то злые. Кто как, а я тут копать не буду.
— Верно, — согласился Вепуат. — Поищем место подальше. Эгберт! Держись за мной. Пройдёмся вдоль окраины. Где останцев побольше, там встанем. Река дальше, в почве камни, — всем будет спокойнее.
…Туун-шу плыли над чернеющей равниной. Чем дальше от Эллура, тем фиолетовый отлив становился слабее. Вепуат смотрел вниз, на редкие камни, и качал головой — «не то!».
— Ага! Тут скал уже побольше, — он глянул на невысокий останец-гребень. — Значит, сюда… Смотри!
Внизу из глины торчали мелкие и крупные обломки, а над ними поднимались два столба-останца. Но смотрел Вепуат не на них. Он указывал на продолговатые тёмные пятна на горизонте. Они двигались вдоль окраины Ксалана от разлома к разлому. Туун-шу зашевелил плавниками и подался в сторону, второй — за ним.
— Два, три… шесть… Гедимин! Смотри, какая там эскадрилья!
Гедимин недовольно сощурился.
— Кьюссы? Чего им тут надо?
— Что, копать здесь будем? — из трюма выглянул филк. — А что с червяками?
— Погоди, — Вепуат тронул броню туун-шу, направляя зверя вслед за «эскадрильей». — Интересно, куда они все летят…
…Глины внизу стало меньше, разбросанных камней и рассыпающихся скал — больше. Вепуат смотрел на пятна на горизонте. Туун-шу замедлили полёт и теперь снижались над грудой тёмных камней. «Дирижабль» пролетел ещё сотню метров и остановился. Отсюда уже были слышны громкие щелчки и булькающий звон. Гедимин закрыл глаза тёмным щитком и поднял «телескоп».
Вокруг груды камней собрался десяток «дирижаблей». Гедимин уже видел рядом с ней силуэты в красной одежде. На плоский обломок поставили уккулан, и один из высадившихся сосредоточенно стучал по плашкам. Ещё двое стояли рядом, встряхивая звенящие бусы в такт его стуку. Ещё пара десятков Кьюссов сидела на земле, прижимая к ней ладони и уложив голову на грудь. «Какой-то ритуал?» — Гедимин перевёл взгляд на кучу камней. Часть из них просто стащили сюда и бросили, — но и на них сармат рассмотрел начерченные восьмилучевые звёзды. Чертили аккуратно, как по трафарету, на крупных обломках — пытались процарапать и занести пигмент в углубление. Один из Кьюссов, увешанных цацками, обходил камни и иногда останавливался. На его груди висел набор полых костей, запачканных пигментами.
«Тут только значки. А вон там камни обработаны,» — Гедимин посмотрел на центральную группу обломков. Они были куда крупнее — метра по три в высоту, примерно столько же в толщину. Восемь таких грубых, почти кубических «столбов» поставили рядом и сверху взгромоздили плиту — и что-то в процессе не рассчитали. Она раскололась наискось; её куски сейчас лежали вокруг — их стащили к «столбам» и пометили значками. На крупных «деталях» никаких пометок не было — только следы многочисленных металлических и кислотных ливней и перепадов температур. Они почти стёрли намёки на ручную обработку, — эта штука, похоже, стояла тут очень, очень давно.