Гедимин задумчиво сощурился, потянулся к ссылке в самом низу страницы, но вставший за его плечом администратор раздражённо вздохнул, и сармат быстро закрыл почту и встал из-за стола. «Инцидент в Каньоне Тюра? Надо расспросить Линкена. Он знает, что происходило на Марсе. Видимо, это было одно из ранних восстаний, с самодельным нитроглицерином и рудничной техникой…»
Сегодня сарматы договорились встретиться на крыше барака, где жил Линкен, и Гедимин под недовольным взглядом коменданта прошёл к лестнице и поднялся на посадочную площадку. Дверь уже была открыта — Хольгер и Иджес пришли раньше него и обсуждали новости, время от времени отмахиваясь от Кенена и его смарта. Учётчик вздыхал и разводил руками, но через несколько секунд находил на экране ещё что-то, достойное внимания, и снова окликал Иджеса или Хольгера. «Опять макаки,» — подумал Гедимин, и ему заранее стало скучно. Он огляделся по сторонам и заметил странный плоский ящик на заднем сидении глайдера. Подойдя ближе, он изумлённо мигнул — там лежал сложенный миниглайд.
— Джед! Ты вовремя, — широко ухмыльнулся Кенен, выключая смарт. — Ты слышал, что Франка Гросси обогнала Дюкетта на два с половиной процента? И это только по данным из Северного Атлантиса — а что будет, когда они опросят Юг и Экватор? Боюсь, Гутиэрресу придётся выйти из гонки.
Он посмотрел Гедимину в глаза и ухмыльнулся ещё шире, показав все зубы.
— Эй, Джед, ты ведь не отключишься прямо здесь, правда? Ладно, выкинь из головы то, что я сказал. Тебе это неинтересно, я давно понял. Лучше посмотри, что я купил у Грегори!
— Миниглайд? — Гедимин поднял коробку со свисающими с неё ремнями, повертел её в руках и недоверчиво покосился на Кенена. — Тебе хватило денег? Сколько эта вещь стоит?
— Многовато для такой восточной дешёвки, — поморщился Кенен. — Должно быть, её делали под человечий вес. Мне не нравится, как она хрустит на взлёте. Посмотри, пожалуйста, что с ней? Может, лучше отнести её обратно Грегори?
Иджес хмыкнул.
— А говорят, что учётчикам мало платят. Вот я ещё не купил себе даже галстука, не то что миниглайда. И у Гедимина вечно последние центы на карте, и не хватает на горчицу…
Гедимин сердито сощурился.
— Горчица будет, — Кенен опустил руку в карман странно выглядящих брюк и вынул несколько ярких тюбиков. — На твой выбор, Джед. Эта штука сможет летать?
— Посмотрим, — Гедимин сгрёб все тюбики, ссыпал их в карман и забрался в глайдер, положив миниглайд себе на колени. — Садись, полетели.
16 июля 49 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Миниглайд загудел, защитное поле схлопнулось над ним, устройство развернулось вокруг своей оси, подпрыгнуло на месте и с тихим треском отключилось. Из-под ребристой подножки запахло палёным. Гедимин ткнул в поле электродами, разрушая купол, и поддел пальцем подножку. Запах горелой изоляции усилился. «Не выдерживает,» — сармат досадливо сощурился и подцепил обуглившиеся проводки. «Сразу надо было менять. На какое напряжение они вообще были рассчитаны?»
— Ишь ты, — один из скучающих ремонтников подошёл сбоку, заглянул во внутренности миниглайда и выразительно хмыкнул. — Какого метеорита ты с этим возишься? Проще было бы новый с нуля собрать.
— Здесь есть несколько исправных деталей, — отозвался Гедимин, отмеряя кусок провода от мотка из своих запасов. — Полетит.
— Смотри, не взорви ангар, — подозрительно покосился на него Торкват. Он остановился напротив двери и выжидающе смотрел на неё.
— Где Иджес? Так мы без обеда останемся!
Ворота лязгнули, приоткрываясь, и тут же захлопнулись. Гедимин поднял голову — звук ему не понравился, но тут же он понял, что механизм в порядке — просто створки раздвинули пинком, и их на долю секунды перекосило. К воротам спиной прижался Иджес. Одной рукой он удерживал кучу контейнеров с едой, другой — судорожно нашаривал на стене рычаг блокировки. Ворота снова лязгнули — их пнули несколько раз, в разных направлениях, но с гораздо меньшей силой. Блокирующие засовы заскрипели, но выдержали.
— Sata! — крикнул Торкват, хватая с верстака кусок арматуры. Двое ремонтников встали у ворот. Иджес с облегчённым вздохом отошёл от порога и сложил стопку контейнеров на верстак. Её верхняя часть перекосилась и посыпалась на пол. Гедимин удивлённо мигнул — эти ёмкости были слишком маленькими, втрое меньше привычных. Он протянул руку к одной из них и тут же отдёрнул и развернулся к Иджесу. Тот широко ухмылялся, оглядываясь на ворота, но под тяжёлым взглядом Гедимина прикрыл рот и растерянно замигал.
— Где взял? — спросил ремонтник, кивнув на маленькие контейнеры. Ворота снова задребезжали — кто-то пытался выбить их, и весьма настойчиво.
— Hasul’wahatzqa! — фыркнул Иджес, оглянувшись на лязг. — Ничего, стену не пробьют.
«Hasul… wahatzqa?» — глаза Гедимина против воли сошлись в узкие щели. «Мало было макак и мутантов? Устроили ещё один раздел? Идиоты…»
— Ты обобрал лабораторных мышек? — хихикнул один из ремонтников, подбрасывая контейнер на ладони. — И что, одному филку этого хватает? Макаки хорошо на них сэкономят, когда все eatesqa вымрут!
— Положи, — буркнул Гедимин, подставляя руку под падающий контейнер и бросая пойманное в общую кучу. — Иджес, на кой ты это сделал?
Не дожидаясь ответа, он отодвинул ремонтника от ворот и постучал по створке. Снаружи донеслись сердитые крики.
— Я отдам контейнеры, — громко сказал Гедимин. — Но в ангар никто не войдёт!
Он отодвинул Иджеса от верстака — возможно, сильнее, чем следовало, так, что сармат с трудом удержался на ногах — и сгрёб контейнеры в охапку. Рычаг блокировки опустился, и ворота распахнулись. От ангара шарахнулись пятеро филков. Они выстроились полукругом, и один из них держал закрытый мусорный бак. Гедимин покосился на свежие царапины на не до конца втянувшейся створке и недовольно сощурился.
— Вот, — он протянул филку контейнеры. — Незачем ломать здание.
Небольшие сарматы настороженно переглянулись. Один из них взял из рук Гедимина два контейнера и перебросил другому. Сармат запоздало сообразил, что им не очень удобно — чтобы взять что-то у него, филку приходилось тянуться во весь рост.
— Подставь руки, я сложу контейнеры, — сказал он. Филк хмуро посмотрел на него и сгрёб в охапку всё, до чего смог дотянуться. Последние ёмкости забрали другие. Только один филк не двигался с места — он держал мусорный бак. Пока все «мыши» не отступили на несколько метров, он стоял перед Гедимином с баком наперевес. Медленно опустив «оружие», он оглянулся на остальных, развернулся и быстро пошёл к ним. Гедимин в недоумении пожал плечами, отряхнул руки и захлопнул за собой ворота. В ангаре его ждал нетронутый контейнер с едой, недовольные ремонтники и сердито фыркающий Иджес.
— Больше такого не будет, — сказал Гедимин, взглянув на него в упор. Механик громко фыркнул.
— Не лезьте к филкам, — сармат обвёл тяжёлым взглядом остальных ремонтников. Смотрели на него хмуро, и кто-то пробормотал что-то невнятное, но замолчал, когда Гедимин повернулся к нему.
— Пусть выбирают слова, — буркнул Иджес, глядя в пол. — Они оскорбили тебя — я, что, буду терпеть⁈
— Меня⁈ — Гедимин изумлённо мигнул и попытался вспомнить, когда вообще заговаривал с филками. Получалось, что он ни разу не общался с «мышами» — и они не сказали ему ни слова, даже когда он сталкивался с ними в коридорах сорбционных установок или в переулках западной окраины.
— Я не говорил с ними. Как они могли меня оскорбить?
— Говорить с тобой? Это ж крысы, — презрительно скривился Иджес. — Трусливая мелюзга. Они смотрели, когда ты проверял вентили. Алюминиевая установка, второй рудник, — помнишь?
— Я всё время проверяю вентили, — Гедимин пожал плечами. — Допустим. И что?
— Знаешь, что они говорили? — Иджес хотел сплюнуть, но сдержался. — Что у тебя неуклюжие толстые пальцы. И что непонятно, как ты можешь что-то ремонтировать такими руками. Надо было вышибить им мозги прямо там…
Гедимин растерянно мигнул и посмотрел на свои руки. «Неуклюжие? Не замечал.»
— Они привыкли быть мелкими. У них ещё нет рубцов на пальцах. Конечно, им непонятно, — он пожал плечами и сел у верстака, раскупоривая контейнеры с водой и пищей. — Они ещё не видели работу ремонтников. Скоро перестанут говорить ерунду.
— Если будут разевать на тебя рот, я им лапы поотрываю, — хмуро пообещал Иджес. — Наклонировали на нашу голову…
…По пути к бараку Гедимин сделал небольшой крюк — перешёл главную улицу и остановился у оврага. Там, где на дно ямы хотя бы иногда падал солнечный свет, трава уже поднялась по колено сармату, некоторые из ивовых прутьев прижились и пустили побеги, и даже на восточном склоне, который каждую зиму укатывали до блеска бульдозеры и развлекающиеся сарматы, пробивалась какая-то зелень. Со стадиона доносился негромкий гул и звуки ударов — его заняли игроки в мяч, большая группа сарматов бродила по полосе препятствий за оврагом, некоторым уже надоело лазить, и они забрались повыше и сидели там, лениво щурясь на солнце. Гедимин отошёл от оврага и повернулся к озеру. К вечеру свободные охранники ушли из кустов к востоку от дороги, и туда перебрались сарматы — вся растительность была увешана комбинезонами. Никого из филков не было ни у стадиона, ни у озера.
Заглядывая в почту, Гедимин не рассчитывал на письмо от Конара — двух недель ещё не прошло; но оно уже было там, и сармат радостно усмехнулся. Это послание было короче обычных. «Добрый день ещё раз, Гедимин. Ваше письмо ещё в пути — видимо, на Сатурне магнитный шторм, и помехи заглушают связь. В прошлый раз мы говорили о „Вестингаузе“ и его планах на Канадские территории. Мне удалось уточнить их. В вашем городе будут построены центрифуги для обогащения урана — об этом уже договорились. Под угрозой срыва другой проект — производство твэлов. Есть вероятность, что готовый гексафторид будут перевозить для переработки на материк. Как говорят, „Вестингауз“ не может найти специалистов, готовых организовать производство на сарматских территориях. Я предложил бы себя, но я, к сожалению, не производственник — и я всего один, а им нужна команда инженеров. „Вестингауз“ не готов доверить подобные технологии инженерам-сарматам…»