— Если Фиаха завтра не выпишут, я им сам руки переломаю, — мрачно пообещал он.
Гедимин шевельнулся было, но Унурат, едва на него взглянув, сердито фыркнул.
— Сиди! Что угодно, но этот недопуск с тебя не снимут. Ты б ещё со стержнями обнялся!
Вокруг захрюкали. Гедимин досадливо сощурился. «А может, и к лучшему, что они тут ни кварка не знают…»
— Хорошо, что тебя не выперли, — тихо сказал ему Борга, придвинувшись ближе. — «Сарма» — она обычно не разбирается. Им что принять, что выгнать, — одну кнопку нажать.
Эйриг из-за своего стола покосился на них и сдержанно хмыкнул.
— Что странно — два голоса за снятие недопуска. Из «Налвэна».
Шрам на лице Унурата дёрнулся.
— Вот пусть в «Налвэне» его и допускают. Их станция, их дело. А здесь… — он шевельнул плечами под тяжёлой бронёй и шумно вздохнул. — Если у Фиаха опять всё криво срастётся — пойду убивать.
26 февраля 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
За полчаса до вечерней побудки в отсек постучался Эйриг.
— Идём Фиаха встречать. Выписали, — бросил он и, не дожидаясь, пока сонный Гедимин проморгается, захлопнул дверь. Сармат поднялся, встряхнул головой, отпил из фляги. «Выписали. Ну, посмотрим, что там с рукой… А Боргу заберут из бригады или оставят?»
Мысль «заберут» почему-то его огорчила.
…Вся бригада собралась у медотсека под кислыми взглядами филков-санитаров. Гедимин остановился поодаль. Тут же рядом возник Борга.
— Они тебя не… — начал было Гедимин, но тут открылась дверь медотсека, и наружу, придерживаемый Унуратом за плечо, вышел Фиах. Гедимин смотрел, как он ухмыляется и машет рукой — уже без фиксатора; пальцы гнулись свободно, их больше не выворачивало в сторону, — видимо, «тяж» лёг на правильное место.
— Другое дело! — Унурат помял его руку и отпустил её. Фиах смущённо ухмыльнулся.
— Что там на станции? Вентиляцию ещё не трогали?
— Тебя ждали, — ответил Унурат, покосившись — почему-то — на Гедимина и Боргу. — С неполным отрядом решили не лезть. Ты как, сегодня сможешь? Там лазить над реактором, а у нас, считай, некому.
«Вентиляция?» — встрепенулся Гедимин. «Над реак… Вентколонны системы охлаждения! В инструкции же было — проверять раз в месяц…»
— Я… — открыл он было рот, но осёкся под угрюмыми взглядами со всех сторон. Фиах озадаченно хмыкнул.
— Я думал, вы натаскаете Гедимина, и с реактором больше проблем не будет. Он же не боится…
Унурат тяжело вздохнул.
— Угу. Лучше б боялся. Оформил я ему недопуск. Не хватало ещё аварии!
…Из ангара дежурных ремонтников Унурат вернулся с нагруженной самоходной тележкой. Батареи сменных фильтров громоздились выше сарматского роста. Фиах влез в тяжёлый скафандр и вместе с Эйригом разглядывал объёмную схему станции.
— Со второго блока — точно всё под замену, — сказал он, едва завидев Унурата с грузом фильтров. — И администрация тоже. Они-то что с фильтрами делают⁈ Который месяц одно и то же…
— С неё и начнём, — проворчал командир, оглянувшись на ангар. — Надо будет — оттуда вернёмся…
— Периферия, — заговорил Эйриг, свернув схему. — На ком периферийная проверка? Если администрация плюс второй блок — мы нескоро выберемся. Кого-то надо отправить — пусть хоть «чистые» зоны пройдёт…
— Гедимин и Борга, — отозвался Унурат, не дожидаясь, пока Эйриг договорит. — Они и пойдут. Он внимательный, ходит быстро, — до утра справится. А у реакторов уже мы с тобой походим. Борга! Ты допущен, но один за три черты не лезь. И его не пускай!
— Да ну, машины же знают, — слышал Гедимин за спиной чьё-то бормотание, когда вместе с Боргой отходил к пожарному депо. — И охрана тоже. Просто так не пролезешь…
«Они думают, я пойду прорываться к реакторам сквозь внутреннюю оборону?» — Гедимин досадливо сощурился.
— Я буду сверять, а ты бери пробы, — сказал он филку и быстро оглянулся через плечо. Он успел увидеть, как гружёная тележка вползает в здание администрации. «Вот там пусть и сидят,» — сармат с кривой ухмылкой сдвинул височные пластины. «Надеюсь, до утра всем будет не до меня.»
…Хранитель «выглянул из стены» ещё в пожарном депо. Теперь Гедимин был уверен, что у существа три глаза — и что они перемещаются независимо друг от друга. Волокнистое щупальце легло на висок и изредка шевелилось. Пару раз сармат прикрывал глаза, но никаких картинок не видел. У насосной станции он снова почувствовал взгляд с трёх сторон одновременно. Быстро огляделся, — из посторонних сарматов рядом был только Борга.
— «Вайтрок», приём, — прошептал он, вглядываясь в темноту под веками. — Что же ты? Раньше общался…
Щупальце беспокойно зашевелилось, то выпуская, то убирая тонкие отростки. «Если бы я хоть его настроение чувствовал…» — думал Гедимин, пытаясь сосредоточиться на схеме реактора. Он представил, как гладит корпус, дотрагивается до топливных сборок. Ладонь обдало фантомным теплом.
— Эй! — услышал он чей-то окрик, и тут же его схватили за руку. — Ремонтник! Что, заснул? И часто он так — прямо на ходу?
— Так нам же не дают, как вам, спать в диспетчерской, — отозвался Борга. — Побегай тут всю ночь по станции…
Тёплые волокна растаяли. Гедимин выругался про себя, вяло кивнул любопытному диспетчеру и ускорил шаг. «Поговоришь тут с кем, м-мать моя пробирка…»
…Передатчик Борги пискнул, когда обход был почти завершён, — бригада Унурата закончила проверку вентиляции и шла на помощь. Филк быстро назвал координаты и, отключив прибор, повернулся к Гедимину. Тот молча вернул на место височные пластины. Хранитель давно убрал щупальца — можно было не опасаться прищемить их.
— Не хочет оно общаться? — спросил Борга. Гедимин вздрогнул — и, видимо, его взгляд был таким выразительным, что филк шагнул назад и прикрыл респиратор двумя руками.
— Я ничего. Я молчу. Не спрашиваю.
Гедимин хотел было его успокоить, но за поворотом послышались голоса. Унурат приветственно помахал сарматам; выглядел он довольным.
— Быстро вы сюда дошли, — сказал он, бегло просмотрев «сверку» и «сканы». — Ничего странного не было?
Он пристально взглянул на Боргу. Тот качнул головой.
— Не, сегодня все гайки на месте. И излучение в норме.
Унурат хлопнул Гедимина по бронированному плечу — осторожно, кончиками пальцев.
— Вот так и держись. Безо всяких странностей. Работать умеешь. Ещё бы не лез куда не надо…
Гедимин ничего не ответил. Он старался не смотреть в сторону ближайшего реактора. «На этой работе с хранителем не пообщаешься,» — думал он. «Или я ему за месяц надоел. Надо чем-то другим занять мозг. Пока мне его, и правда, не выжгли.»
04 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
К утру ветер усилился так, что даже Гедимин его заметил. «Чего купол не поднимут?» — подумал он при очередном порыве, ударившем в грудь. Робот-уборщик, спускающийся по стене, замер и вжался в плиту. Гедимин посмотрел вверх и удивлённо мигнул. Над гетто поднимался защитный купол, покрытый тёмными разводами. Ветер хлестал по нему, зашвыривал ледяной крупой — и она, как абразив, стачивала мутную плёнку до прозрачности. То ли генераторы «не тянули», то ли ураган был слишком силён, — защитное поле никак не могло уплотниться. Очередные полосы пролегли по нему, быстро смещаясь с востока на запад. Ветер ударил в плечо.
«День Воздуха, мать моя колба,» — Гедимин криво ухмыльнулся и едва по привычке не полез в календарь. «Был бы на Равнине — подумал бы, что день Воздуха. Если так задувает при поднятом куполе… Интересно, что там в городе „макак“. Они-то прикрылись?»
По туннелям подземного полигона разносился треск разрядов и грохот взрывов. Иджес, завидев Гедимина, бросил плазмомёт на стойку и уступил место кому-то из очереди в десяток сарматов.
— Ураган! Расчистки отменили! — пояснил он, перекрикивая шум стрельбы. Грохот стоял в обоих туннелях — места всем не хватало.
— Такой сильный ураган? — Гедимин вспомнил, как по холмам Равнины ходил волнами гравий, и едва заметно поёжился. «Хорошо, тут города не уходят в дрейф…»
— Да, нехилый, весь Ураниум под куполом, — закивал Иджес. — Даже поезда встали. Вот сидим, ждём, где что порвётся или разольётся. Жаль, ты больше не в отряде, — починишь тут что с этой дохлой мелюзгой!
Последнее он договорил, когда за ним закрылась потайная дверь. Защитное поле поглотило звуки и оставило сарматов в тишине. Гедимин, рассеянно кивнув, достал из ниши трубку-«телепорт». Модуль управления лежал рядом; можно было бы затолкать его в общий корпус, но сармат подумал — и оставил его висеть на проводках. «Кусок ирренция — вещь подозрительная. Но кусок ирренция с модулем управления…»
— Вот это отнесёшь в штаб? — он отстегнул от наручей передатчик, а затем, тяжело вздохнув, добавил к нему «арктус» и дозиметр. — А пластины я тут сложу. Там их скинуть негде.
Иджес нахмурился.
— Гедимин! Ты куда опять полез? — спросил он. Сармат, разбирающий броню по слоям, только дёрнул плечом. Без скафандра было неприятно холодно, и даже в потайной лаборатории чувствовался сквозняк. «Ураган… Что ж, после дня Воздуха бывает день Воды. А в него вроде как перемещаться удобнее.»
— Пора проверить телепорт, — сказал он, растягивая в опустевших полостях брони защитное поле. — А в ипроне особо не поскачешь… Бери сканер, свети на меня. Много щелей?
— Нет, всё черно, — Иджес показал Гедимину экран. Сканирующий луч «видел» плотное защитное поле немного не так, как сплошной слой ипрона, — у непроницаемой черноты был другой оттенок. Гедимин покрутил сканер, рассматривая себя под разными углами. «Заметно,» — сделал он окончательный вывод. «Но — если приглядеться. Ну вот и проверим, умеют там работать со сканером — или только сверяться с готовыми схемами.»
— Скажу, что приборы вышли из строя, — он сцепил вместе всё, что вынул из наручей, и протянул Иджесу. — А ты, если что, подтверди, что чинил их.
— Чего⁈ — Иджес хмыкнул. — И какой идиот поверит? Чтобы ты — ты! — у меня помощи в ремонте просил…