— Хватит на сегодня, — сказал Айзек, свернув голограмму. — Металл мнётся, рилкар трескается… Так или иначе — вещество пытается уступить место. Этот лучевой всплеск в момент столкновения… Если бы отделить его от «пульсации выхода»… М-да. Пойду анализировать. Гедимин, ты иди отдохни. Я вообще не уверен, что все эти дела полезны для мозга.
Сармат потёр висок. «Если потренироваться очень аккуратно направлять внимание…» — он покосился на трубку телепорта, зажатую в кулаке. Айзек не забрал её — он задумался так, что чуть не снёс косяк на выходе, и ему точно было не до оборудования. «Отнести в лабораторию…» — Гедимин повернулся было к двери, но остановился. «У меня пока побудет. Может, придумаю какой-нибудь опыт.»
К спальному отсеку он пошёл другой дорогой, мимо внешней стены — массивной, проложенной тонким слоем ипрона. У неё сармат и остановился, задумчиво глядя на блестящую желтоватую поверхность. «Слой в сорок атомов. Ипрон очень твёрдый. Но — сорок атомов… Они что, твёрже рилкаровой плиты? Аккуратно потрогать, выходя из „прыжка“ — и посмотреть, что будет…»
…Чёрные стены со всех сторон казались непроницаемыми — но фактура у них была разной: большая их часть была будто спрессована из тонких волокон и чуть «лохматилась», и только немногие были совершенно гладкими. «Ипрон,» — Гедимин сверился с картой в мозгу. «Так и есть. А защитное поле вибрирует. Глазом не видно, а отсюда — чувствуется.»
Он замер, стараясь не шевелиться, и осторожно сосредоточился на гладкой чёрной стене. Ему было не по себе. Отсюда она не казалась такой уж тонкой. «Аккуратно, одним пальцем. Если срежет часть перчатки — не страшно…» Тонкая нить внимания потянулась к черноте. Сфера, повисшая в пространстве, осторожно качнулась.
В следующую секунду Гедимин сидел под стеной, прижав руку к груди и пытаясь вдохнуть — резкая боль вышибла из лёгких воздух. Палец срезало по середину второй фаланги, и из отверстия в перчатке быстро капала кровь. На запястье горел красный светодиод, но взглянуть на дозиметр сармат не мог — перед глазами плыли круги. Сквозь них он видел трещины на рилкаре. Они расходились от оплавленного отверстия; вещество по его краям вздувалось мелкими пузырьками и светилось ярко-оранжевым.
— Эй! Геди… — Айзек, влетевший в отсек, остановился на проходе и выдохнул:
— Hasu!
Гедимин встряхнулся. От боли в руке наконец удалось отключиться — палец ещё жгло, но уже можно было дышать и кое-как думать. Айзек схватил его за окровавленную руку и снова выругался.
— Ипрон⁈ Всё-таки влез⁈
— Данные, — прохрипел сармат, пытаясь выпустить «щупы» анализатора — вторая рука почему-то тряслась и не слушалась. — Надо собрать данные…
Айзек сдёрнул с запястья сигма-сканер, уложил его с развёрнутыми «щупами» на пол и обернул ладонь Гедимина защитным полем. Кровь уже не капала — свисала загустевшими нитями с обрезанной перчатки.
— Идти можешь?
…Под повязкой палец начал было чесаться, но медик всадил сармату в плечо ампулу блокатора — и зуд прекратился, зато заболела сразу вся рука. Гедимин досадливо сощурился.
— А обратно отрастить? — судя по голосу, Айзек тоже был раздосадован. Медик отмахнулся.
— С регенерацией шутки плохи. Лучевая травма — и так большой риск по эа-мутации… Заросток заложим, через неделю сформируется — пересадим.
«Неделя?» — Гедимин посмотрел на повреждённую руку. «Кровяной камень отрастил бы за день…»
— М-да-а, — протянул Айзек, недовольно щурясь на Гедимина. — И что теперь? На неделю оставить тебя тут?
Медик беспокойно зашевелился.
— Если он приписан к «Вайтроку» — там своя больница есть. А тут и без посторонних ликвидаторов…
Гедимин поднялся на ноги. Боли в пальце он уже не чувствовал, а вот плечо от блокатора ныло. «И ещё перчатку попортил,» — он посмотрел на срезанный напалечник и поморщился. «Надо найти и приварить на место. Где-то в шахте оно валяется, не в стене же застряло…»
— Руку держи у груди, — велел Айзек. — А то опять польётся.
— Да не, там всё уже перекрылось, — на секунду оглянулся на них медик. Гедимин согнул руку в локте. «Палец — ерунда. А вот блокатор… До утра от меня проку не будет.»
— Надо найти кусок, — буркнул он, едва за ним и Айзеком закрылись гермоворота. — Посмотри сканером. Упал, наверное, в шахту…
Айзек хмыкнул.
— Повезло, что не вся рука! Не знаю, как ты умудрился засунуть туда только палец. Я за такие тонкие манёвры даже не возьмусь. Иди-ка ты…
— Данные, — Гедимин недовольно сощурился. — Был выброс теплоты. И дозиметр что-то показывал…
— Гамма-выброс он показывал, — Айзек легонько толкнул Гедимина в плечо, направляя в лабораторию. — И такой, что аж я увидел. Прошило три переборки. Не слышал верещания?
Гедимин качнул головой.
— Мой не верещит. А если твой… — помрачнев, он быстро огляделся по сторонам и потянулся к дозиметру. — Проверь на заражение. И… что с омикроном? С сигмой?
— Иди в лабораторию, — Айзек снова толкнул его в плечо. — Посиди тихо, пока не вернусь. Без новых опытов, ладно? С этим бы разобраться…
…«Вот что во всех этих экспериментах плохо…» — Гедимин попытался ещё раз приладить неуклюжую руку к ремонтной перчатке. «Что потом сидишь, как дурак, и ничего не можешь. А ведь хотел проверить только на скафандре! Может, надо было что-то в руку взять? Тыкать в ипрон предметом, а не пальцем?»
Айзек положил на стол сигма-сканер и на вопросительный взгляд Гедимина покачал головой.
— Нет ничего в шахте. Уж кусок кеззия не затерялся бы. Пусто. Сказал строителям. Наткнутся — принесут. Но мимо них ничего не падало. А они бы услышали.
— Из стены не торчит? — угрюмо спросил Гедимин. Айзек отмахнулся.
— Ту сторону я проверил. Там даже дырки нет. Будто слой в сорок атомов всё поглотил. И вещество, и энергию. А там ещё и рентгеновский всплеск был…
Он тронул сармата за запястье, поддевая пластины.
— Давай приборы. Сверимся.
… — М-да, нехило рвануло…
В кювете лежал обрезок рилкара. Стеклянистая пена с края уже затвердела, но обломок ещё излучал тепло.
— Полторы тысячи градусов… Неудивительно, что стена потрескалась. Ты слышал грохот?
Гедимин качнул головой. На рилкар он глянул мельком и тут же о нём забыл. Его занимали только сканы — целая серия, разделённая на микросекунды, — раскалённый металл и расходящееся от него облако квантов.
— Слой в сорок атомов, — Гедимин покосился на палец. — Пусть сорок атомов на срезе перемололо на кванты. Остальное где?
Айзек пожал плечами.
— Завтра посмотрю в том пространстве. Может, где завалялось. Но… — он щёлкнул по экрану передатчика, снова собирая все сканы в один файл. — Похоже, перемололо всё — и с концами. Я думал, какие атомы застряли в ипроне, но — их бы сканер углядел. Пусто. Разобрало на «гамму», «рентген» и «сигму».
— Мать моя колба, — пробормотал Гедимин, глядя на лист ипрона. Это была пластина из его же скафандра, небольшой щиток, куда толще, чем экранирующий слой в той переборке. «А если бы соприкоснувшийся кусок был больше? Меня целиком оно бы перемололо? Город бы точно снесло…»
— И всё-таки не стыкуется, — пробормотал Айзек, отрываясь от экрана. — Дай-ка руку, просканирую…
— Мало энергии? — Гедимин протянул неповреждённый палец. — Но если большая часть вышла в «сигму»…
— Всё равно мало, — качнул головой Айзек. — Если только твой палец, и правда, валяется в том пространстве. Или излучение ушло куда-то… туда. Надеюсь, с той стороны не было никакой… населённой местности.
Гедимин поёжился.
— Почему ипрон не расступается, как другие вещества? И… — он покосился на потолок. «А если, например, телепортироваться в толщу ирренция…»
— Рванёт, — сказал Айзек, будто прочитав его мысли. — А с ипроном… ну, вот такой он. Все эти сигма-взаимодействия… Их надо бы изучать научным институтом. А не двумя сарматами-недоучками. Иди всё-таки спать! Любопытство ты удовлетворил, пальца лишился, — надо когда-никогда и отдыхать.
10 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Даже и не думай, — сказал Айзек, бросив на матрас стопочку ипроновых щитков. Остальные блестели за его спиной — на самоходной тележке.
— Никаких телепортаций, пока тебе не пришьют палец. Там и так координация никакая, а ещё с свежей травмой…
— Будто ты там хорошо координируешься, — буркнул Гедимин, нехотя вскрывая скафандр. Айзек одобрительно хмыкнул.
— Давай, влезай в ипрон. Вот тебе второй сканер. Будешь следить. А я… ну, в ипрон постараюсь не вляпаться. Что мы сейчас делаем? Собираем пульсации на выходе. Остальное — побоку.
…Сканирующий луч, не нащупав чёрной стены в ожидаемом месте, проскочил насквозь широкую шахту и упёрся в черноту на другой её стороне, за ячейками пустых отсеков. Там проступило пятно редкой ряби, разошлось, и Гедимин увидел белесую точку и шевелящийся силуэт. Айзек вывалился с другой стороны шахты, огляделся, ощупал себя и снова взялся за телепорт. Из соседнего отсека послышался грохот, Гедимин дёрнулся — но гамма-всплеска не было. Айзек через десяток секунд пришёл сам.
— Ага, получилось, — он нервно ухмыльнулся. — Сканируешь? Только отмечай, где вход, а где выход.
— Дай мне-то переместиться, — нахмурился Гедимин. — А то сейчас насобираем одних твоих характеристик…
— Твоих уже насобирали, — отозвался Айзек. — Кого-то третьего было бы полезно… Но — где в одном гетто набрать столько психов? И полигон бы расширить, а то с предельной дальностью вопросы… Ладно, бери сканер — работаем!
11 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Куда? — Айзек, только что возившийся с экраном-голограммой, неожиданно оказался у Гедимина на пути. Тот ошалело мигнул. «Телепортировался?»
— В отсек, — буркнул Гедимин. — Если работа всё — я тут зачем?
— Сиди-сиди, — Айзек кивнул на свободный стол. — А то опять найдёшь, во что вляпаться.
Гедимин недовольно сощурился.
— Мне перчатку надо чинить.