…На двадцатом заходе Гедимин недовольно сощурился и выглянул за дверь.
— Айзек, давай попробуем на предмете.
— Погоди ты с предметами… — Айзек, растворив защитное поле, что-то высматривал в соседнем отсеке. — Теперь задай вот эти координаты. Посмотрим, будет ли работать.
…Индикатор мигал каждые две минуты. Программа считала координаты площадки, смещающейся относительно «центра Эк-Чуах», модуль управления принимал их, излучение пульсировало. По другую сторону шахты колыхался воздух. Гедимин считал срабатывания — больше заняться было нечем.
— Айзек! — не выдержал он на сотом заходе. — Закрой скафандр, уплотни поле!
— Что? — переспросили в наушнике. — Ты там чем…
Сармат молча сунул в точку схождения лучей полусантиметровую гайку.
Сильной вспышки не было — ни вблизи, ни вдалеке, только выругался в наушниках Айзек.
— Гайка цела? — спросил Гедимин. Передатчик мигнул, на экран выпал снимок, а за ним и скан. «Дошло без деформаций,» — сармат довольно ухмыльнулся. «Теперь возьмём предмет покрупнее…»
…Айзек вошёл в отсек с охапкой строительного мусора и вывалил её на стол. Гедимин хотел смахнуть обломки в ящик, но сармат остановил его — «не трогай!».
— Не взорвались. Не рассыпались. Не фонят. Чего тебе ещё?
Айзек покачал головой.
— Ты не торопись. Мне всё-таки интересно, как оно определяет… Гедимин! У тебя есть готовые цацки?
Сармат проверил карманы.
— Всё Иджесу отдал.
— Сделай пару штук, — Айзек задумчиво посмотрел на потолок и принялся рыться в ящиках. — Мы пока перемещали простые предметы. Попробуем на сложных. И… надо бы достать десяток крыс.
Гедимина передёрнуло.
— На кой тебе моджиски⁈
— Обычных, без мутаций, — пояснил Айзек. — Попробовать телепорт на живом. Не самому же лезть! Что он на нас работает, мы и так знаем.
— А он сейчас по-другому будет работать, — пробормотал Гедимин. — И я бы слазил.
Айзек хмыкнул.
— Ну, в тебе я не сомневаюсь. Крысы, крысы… или лучше на тараканах?
— С Би-плазмы начни, — посоветовал Гедимин, вспомнив всё, что знал об опытах биологов. — Вдруг этот способ — только для неживого.
16 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Пара «планетарных систем» — цацек из круглых камешков и гнутой проволоки — лежала на столе чуть поодаль от горки деталей, ещё не пущенных в ход. «А из них мне что делать?» — думал Гедимин, перебирая обломки. Ничего на ум не шло.
— Двух маловато будет, — сказал Айзек, заглянув через плечо. — Это всё? Раньше у тебя быстрее получалось. С чем там затык? Помочь?
— Не знаю, что именно делать, — отозвался Гедимин, прикладывая друг к другу разнородные обломки. «Это просверлить, а эти под ним — на проволочки подвесить? Не, ерунда какая-то…»
Айзек ухмыльнулся.
— Гедимин, не мучай мозг. Нам не нужна совершенная цацка. Нам нужно нечто, пригодное для опытов. Спаяй по пять-шесть кусков в одну кучку — и идём уже работать.
Он сгрёб на свою сторону стола половину обломков и включил ремонтную перчатку. Гедимин поморщился, но последовал его примеру. Через пятнадцать минут перед ним лежала горка бесформенных предметов с хаотично расположенными отверстиями. Гедимин хотел приклепать ушки для подвешивания, но Айзек, уже закончивший со своей половиной цацек, хлопнул его по плечу.
— Атомщик! Не увлекайся!
…Кольцевой штатив для излучателей растянули до полутора метров в поперечнике. Держатели Гедимин поднял на метровую высоту. Первый запуск прогнали вхолостую — убедиться, что изменение геометрии было рассчитано верно, и лучи сходятся, где надо и как надо.
— Проверка… — Айзек поместил в точку схождения металлофриловую заклёпку. Гедимин из соседнего отсека видел, как мигнул индикатор. В следующую секунду заклёпка уже лежала перед ним.
— Работает, — Айзек оглянулся на сармата и поднял руку в жесте превосходства. — Первый объект пошёл…
В отсеке затрещало. Перед Гедимином упал кусочек фрила с остатками припоя по краям.
— Да что ж ты… — из отсека выглянул недовольный Айзек. В руке он держал разломанную цацку — когда телепорт вырвал из неё элемент, остальное развалилось само.
— Гедимин! Ты же объем перемещаемого тела задавал по максимуму?
— Если ты ничего не менял, то да, — сармат настороженно сощурился. — Ничего не сместилось?
Излучатели стояли в прежнем положении. Айзек, озадаченно хмыкнув, взял булыжник размером с два кулака и положил в точку схождения. Секунду спустя обломок был на площадке Гедимина — целиком, без единой царапины.
— Интересный эффект… — Айзек приложил сжатый кулак к остаткам цацки.
— Объём тут ни при чём, — сказал Гедимин. Айзек искоса глянул на него и хмыкнул.
— Мог бы и поделиться соображениями.
— Было бы чем, — отозвался Гедимин, едва заметно щурясь. Мысль кружила внутри черепа, но никак не давала себя поймать. «Однородный булыжник и конгломерат… Но ведь мы с Айзеком тоже неоднородны. И сама трубка-телепорт. Тут что-то другое…»
— Попробуем ещё раз, — Айзек подобрал одну из «планетарных систем» и положил на площадку. Гедимин отступил в соседний отсек. «Интересно, что из неё выдернет — камень или проволоку?»
Цацка выпала на финишную площадку. Гедимин мигнул. Пару секунд он смотрел на проволочные «орбиты» с нанизанными камешками, протянул было к ним коготь, но спохватился и взялся за сигма-сканер. «Даже не помялась…»
— Очень интересный эффект… — пробормотал Айзек, заглядывая в дверь. — Есть соображения?
Гедимин пожал плечами.
— Может, число элементов… — Айзек, не договорив, наклонился над горкой образцов. — Следующий пошёл!
Эту цацку разорвало — точнее, надорвало, — извлечение одного элемента её всё-таки не разрушило. За ней — так же по частям — «прилетела» другая. Следом выкатилась нетронутая «планетарка». Айзек раздражённо хмыкнул.
— Гедимин! Ты ведь не старался сделать их особо прочными?
— Их пальцем можно раздавить. Сам попробуй, — отозвался Гедимин.
Айзек похлопал себя по карманам.
— Вот это точно делал не ты, — пробормотал он, доставая плетёную проволочную статуэтку. Проволока была мягкой, она заметно деформировалась; Айзек попытался расправить её конечности, потом махнул рукой.
— Запускаем!
«Интересно, кто делал,» — успел подумать Гедимин, прежде чем фигурка выпала на финишную площадку. Айзек посмотрел на неё, на сигма-сканер и растерянно покачал головой.
— Ну, тут точно дело не в прочности…
— У тебя там ещё были механизмы, — Гедимин кивнул на выдвинутый ящик одного из столов — туда Айзек сложил образцы для испытаний. — Все сломанные?
Сармат заглянул в ящик и, хмыкнув, вытащил за провода термодатчик.
— Работает. Но врёт. Интересно, на сколько частей его раздерёт…
…Гедимин осмотрел датчик, лежащий на финишной площадке, со всех сторон и осторожно подключил к встроенному в рукав смарту. Экран мигнул.
— Плюс восемь. Точно врёт.
— Ну мать моя колба… — протянул Айзек, растерянно глядя на Гедимина. — Эта штука — она куда сложнее наших цацек. И куда менее прочная. Вот как оно определяет, перемещать целиком или по частям?
«У него спроси,» — хотел было сказать Гедимин, но осёкся.
— Мало данных. Давай с другими попробуем.
…Внутри корпуса разбитого смарта перекатывались детальки. Гедимин открыл было рот, но Айзек, заглядывающий в дверь, махнул рукой.
— Такое и отправлял. Только отправлял два. И второй так и лежит в точке старта.
Он тронул переключатель. Индикатор мигнул. На финишную площадку лёг второй аппарат. Айзек, хмыкнув, сунул одну из цацек в точку схождения.
— Пуск…
…В горку на финишной площадке упал последний элемент. Айзек тяжело вздохнул и оглянулся на термодатчик. Гедимин успел покопаться в нём, — теперь он показывал четырнадцать градусов и врал всего на два.
— По частям, но переместилось же, — сказал он, с трудом отводя взгляд от датчика. «Если бы заменить… да что ты прицепился — всё равно его выкинут…»
Айзек невесело усмехнулся.
— На цацку плевать. Механизм, допустим, пересоберут. А вот если так растащит что-нибудь живое…
Гедимину тут же представились ошмётки крысы, распределённые по двум площадкам. Почему-то они ещё подёргивались. Сармат встряхнулся, унимая воображение, — сейчас такие картинки были совсем некстати.
— Говорил же — попробуй на Би-плазме.
Он вынул свой контейнер и протянул Айзеку. Тот с сомнением посмотрел на шевелящуюся массу внутри.
— Что ж, лови…
Контейнер лёг на финишную площадку. Би-плазма внутри шевелилась как ни в чём не бывало. Айзек, отобрав у Гедимина образец, вытряхнул почти всё содержимое и плеснул внутрь жижу из своего контейнера.
— Это надо изучить. Вдруг изменения… — не договорив, он вывалил часть набранного на стартовую площадку. Мигнул индикатор. Расползающаяся белесая масса не заметила ничего — ни невидимых лучей, ни изменения объёма. Шматок Би-плазмы выпал на площадку перед Гедимином и пополз во все стороны сразу. Айзек еле слышно выругался.
— Хорошо, что проверили, — пробормотал Гедимин, прерывая работу воображения. — Это, похоже, телепорт для неживого.
— Почему контейнер не пострадал? — Айзек покосился на вполне живые остатки Би-плазмы в закрытой ёмкости. — Никакие шматки никуда не вывалились… Чем Би-плазма в контейнере кардинально отличается от Би-плазмы без контейнера⁈
— Контейнером, — буркнул Гедимин и тут же осёкся. Айзек тяжело вздохнул.
— Следующего подопытного запихнуть в контейнер?
Он встряхнул ёмкость с образцом Би-плазмы и поставил её в точку схождения. К луже на финишной площадке добавился ещё один шевелящийся ошмёток.
— Маккензи завтра привезёт крыс, — сказал Айзек, глядя на расползающуюся массу. — Пойду его встречать — прихвачу робота-уборщика. У нас тут нет.
17 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
За дверью послышались шаги, приглушённое насвистывание и резкий писк.
— Крысам твоё пение не нравится, — заметил Айзек, на ходу толкнув дверь в отсек Гедимина. Кенен Маккензи, оставшийся за дверью, недовольно хмыкнул.