Иджес с сожалением покачал головой. Гедимину вспомнился штаб ликвидаторов, полоса препятствий, покинутая лаборатория, — «ннтересно, что там сейчас…».
— Южане? Маккензи им, помнится, дудки запретил… — быстро перевёл тему он — со дна памяти начали всплывать другие лаборатории, от которых не осталось и пыли. «Одно пустое расстройство. Лучше уж про дудки. Они забавные. Если не больше одной на помещение.»
Иджес хрюкнул в респиратор.
— Дудки! Ну да, ясен пень! Он им не запретил — он ограничил до двух. Вот первых двух и пропустили. А остальные два десятка полезли на охрану. А мы тут не любим, когда машут заточками. Так что была работа медотсеку — Эркенгера, бедного, даже с раунда сдёрнули…
— Надо было помочь коллегам, — отозвался медик, глядя в другую сторону; расстроенным он не выглядел. — Заточки — дурость, но и ваши увлеклись — руки ломать можно, но не дробить же в крошку⁈
— А нечего с оружием лезть, — оскалился Иджес. — Пусть радуются, что их заточки им никуда не запихнули! Совсем одичали на своём юге, — а им ещё атомную станцию доверили! «Ольторн»… ну, Гедимин, конечно, слышал…
Гедимин пожал плечами.
— На станции с поломанными руками никто не ходил. Так что, вы теперь с «Ольторном» в ссоре, и на зимних гонках южан не будет?
Иджес фыркнул.
— Дождёшься! Те, кто с заточками, — их выгнали на год. А пилоты все приедут. Они с мозгами, пилоты-то. Им некогда в дудки дудеть, они и прошли нормально. Это после них уже, под конец, началось.
Говорил он громко, возбуждённо, — за его речью Гедимин прослушал, как зашипел пневмозатвор. В отсек, придерживая шляпу, заглянул Кенен Маккензи.
— И нечего так ухмыляться, — сказал он. — В Маракайбо каждый такую напялит. Каждый, кому не хватит затемнённого щитка. Солнце там такое, что ожоги оставляет — куда там ЭМИА-лучам!
Пока сарматы переглядывались, он плюхнулся в кресло Иджеса и закинул ногу за ногу. Хотел положить шляпу на верстак, но передумал и вернул на макушку.
— Скоро уже едем? В Маракайбо? — Эркенгер помрачнел — что-то про этот «кусок» планов Маккензи он знал. — В Фарго же сначала собирались.
Кенен фыркнул.
— Фарго! Ты ещё вспомни про Альбукерке! Накрылся наш контракт с Фарго. Эти умники из Елгавы… нет, как что дельное, так у них всё засекречено, а как гадостей понаписать… ЛИЭГи у нас ненадёжные! Нет, вы гляньте, что эти «мартышки» пишут!
Он развернул двухметровый экран-голограмму. Подборка новостей была свежей, с незнакомыми фотографиями — только через одну то с войны, то с мест каких-то старых аварий.
— «Из пяти ирренциевых РИТЭГов, доставленных в Елгаву компанией „Налвэн Лимитед“, один на месте был выявлен как повреждённый и отправлен на утилизацию. Сколько ещё дефектных радиационно опасных объектов может попасть на чистые территории…», — прочитал вслух Кеола и пожал плечами. — А ты чего ждал? Они не обратят внимания, что двадцать процентов купленного — брак?
— Я им деньги вернул, — надулся Маккензи. — И незачем было орать на весь мир. Вон, смотри, — и пожары в Елгаве на нас повесили…
Он выразительно покосился на Гедимина. Тот пожал плечами.
— Пусть сначала докажут.
Маккензи фыркнул.
— Доказывать будут, когда найдут, кому уран добывать. Им-то самим неохота — а пока неохота, Денниса с его шайкой никто не тронет. А вот контракты у нас уже срываются. И из-за пожаров в том числе.
— «Тески, тески и только они!» — прочитал Иджес комментарий к новости о пожарах. — «А северянским безопасникам — большой привет. Прохлопают слизистый флот, как мы на Луне когда-то…»
Гедимин вспомнил сарматов с оружием в «Илгвене», мечтательные ухмылки Денниса и Ченге и обмолвки про «взыскать с Елгавы долги». «Флот — не флот, но — телепорты я дал им зря. Хоть бы им среди набегов хватило ума натырить флии! Пока что у них не убежище, а душегубка…»
— «И этим тварям доверяют выживание человечества!» — возмутился кто-то из комментаторов; судя по количеству наставленных «плюсов», с ним согласились многие. — «Мы, люди Атлантиса, в состоянии сами построить убежища. Нам не нужна ни слизь на стройке, ни их грязные реакторы!»
— Ну-ну, — Маккензи криво ухмыльнулся. — Джед, Кео, Ис… Завтра сможете проверить груз для Маракайбо? Гражданское убежище, четыре ЛИЭГа.
«Компания с хорошей репутацией спроектирует и построит подземное жилище любой сложности…» — мелькнула на краю страницы чья-то реклама, и Кенен вполголоса ругнулся и свернул голограмму.
— Ничего, парни. Может, нам больше не доверят вип-убежища. Но ирренциевые генераторы делать ещё никто не научился! Так что мы своё заработаем. Пока что ближайшая цель — Маракайбо… и, — его рассеянный взгляд, обращённый на Гедимина, вдруг стал пристальным. — К тебе будет отдельное поручение. Дэн на тебя пофыркивает — но сделал ты для него даже больше, чем ожидалось. И ещё кое-кто тебя ждёт — из тех, кто «макакам» в чистых убежищах не нужен.
19 июля 08 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
«Известняки палеогеновые, известняки юрские… и везде нефтяные прослойки. Впервые вижу место, где углеродный субстрат надо не запасать, а изолировать!»
Маккензи ухмыльнулся — видно, последнюю фразу Гедимин пробормотал вслух.
— Это разве нефть? Это жалкие остатки! Тут её три сотни лет качали, остались считанные капли. Пришлось перейти на восточные битумы! А то как удобно было — чуть ли не под городом, ткни — само польётся…
— Пирофоры там есть? — перебил его Гедимин.
— И верно, — тут же помрачнел Иджес. — Это, знаешь ли, многое меняет.
— Какие пирофоры⁈ Для того, что плавает в озере и проливе, они — лёгкая закуска, — отозвался Маккензи. — На востоке, конечно, всякое может быть — может, какой червяк и прорвался. Пока-то портал привязан к нашим битумам, но я ведь червям не командир…
Он развернул планы убежищ. Почему-то их было три.
— Вы, парни, сюда смотрите, — Маккензи, заметив ошибку, не стал убирать с экрана лишнее — просто ткнул пальцем в центральную схему. — С этим вам работать. А вот это Джед пробежит взглядом на досуге. Так, из интересу, — там народ упёртый, всё равно переделывать не будут.
Гедимин угрюмо сузил глаза.
— И на кой мне на них смотреть⁈ Испортили чертёж — потом пусть не жалуются.
Маккензи весело хмыкнул.
— Если всё пойдёт так, как уже устало орать моё чутьё — с жалобами к нам не придут. Некому будет. Да и побегай по фонящей пустоши без скафандра…
Гедимин всё равно не удержался — взглянул на оба боковых убежища. «Уанкайо и Ранкагуа… высокогорье, дикая сейсмообстановка… На равнине места не нашлось?»
— Эти два — они не ссыплются в океан вместе с горами? — мрачно спросил он. — Те, которые «Уанкайо», ещё как-то заглубились, пластами не перетрёт — выживут. А «Ранкагуа»… сложится оно, по-моему. Просто сложится, и весь город над ним.
Маккензи выразительно пожал плечами.
— Жалко, да? А я, пока с ними торговался, всю жалелку растерял. На восемь тысяч «макак» — четыре медика на всё про всё и ни одной медкапсулы! Дорого им, видишь ли. Так что… сложатся — меньше мучаться.
«Четыре медика?» — Гедимин пригляделся и убедился, что Маккензи всё-таки всучил заказчикам и медблок попросторнее, и пару подержанных медкапсул. Лабиринт жилых ячеек кольцами вокруг вертикального водохранилища, мелкие склады субстрата, разбросанные среди разных модулей, такие же мелкие баки пищеблока, — выглядело это так, будто оба убежища, ещё не построившись, уже разделились на анклавы. Никаких бассейнов, что-то вроде полосы препятствий в паре выделенных коридоров… и крупный литейный блок на нижнем ярусе «Уанкайо», и ряд колонн выщелачивания под ним.
— Ага, со своей металлургией, — ухмыльнулся Маккензи. — Тут у них ещё ручные мастерские, ты глянь! Даже на вытяжку не пожмотились. Всучил им лишний кислородогенератор, как раз на их промышленность. А вон там, к центру ближе, — учебные модули. И исторический музей.
Гедимин, вспомнив Саскатун и «Здоровяк», впился в модуль взглядом и разочарованно вздохнул.
— Древняя история, Джед. Тебе неинтересно.
— Хоть бассейн не влепили, — буркнул сармат, глядя на промышленный ярус. «Эти, в „Уанкайо“, явно намерены выжить. Синтез сольвента, добыча минерального сырья… Там ведь много всякого, в этих горах. Не только сжиженный субстрат изо всех щелей…»
— Стоп! — Маккензи, сообразив, что сармат занят чем-то не тем, хлопнул себя по колену. — Эти норы копать не тебе. Поедут три отряда — заказы, пусть и с того континента, упускать нельзя. А ты лучше смотри на Маракайбо! Чтоб там, на месте, вопросов не возникало.
«Убежище как убежище. Верхние экраны, водохранилище, концентратор для субстрата… У них даже склад органики крохотный. Видимо, на случай поломки концентратора. Промышленные модули… Синтез скирлина и фрилов? Ага, вижу — ещё один генератор кислорода. Полезная вещь. Колонн выщелачивания нет, ну да место не способствует…»
Пищеблоков в убежище было три — как и крупных «этажей», объединяющих по нескольку ярусов. «Этажи» отделяли друг от друга блокпосты, рассчитанные на отряд экзоскелетчиков. Гедимин поморщился было, но, приглядевшись, понял, что ни жилые ячейки, ни прочее, весьма скромное, обустройство «этажей» ничем не отличаются. «Не знаю, что у них там, но хотя бы никого не пихают в бараки… Стоп! А это что?»
Под третьим блокпостом, ниже промышленного яруса, лежал ещё один, со своим пищеблоком и подведёнными коммуникациями, — длинные помещения с перегородками, двери, выходящие в длинный коридор… «Просторная ячейка для сармата нормальных размеров,» — так определил бы Гедимин величину комнат в подземных бараках. «Так, пищеблок у них есть… а что, больше ничего? Даже информатория и фильмотеки⁈»
Поверх нижнего яруса, перечёркивая все «бараки», горели три вопросительных знака.
— А тут что? — спросил Гедимин, заранее угрюмо щурясь. Он уже догадывался, что ответ его не обрадует.
Маккензи поморщился.
— Убился я с ними торговаться! В городе три миллиона. Убежище строится на три района. «Девять тысяч человек… ладно, пусть десять,» — и всё, упёрлись, как ты в реактор. А это ведь не Эдмонтон, там уже знают, что десять тысяч выживут, а остальные — как хотят…