ки сейчас отключены, под защитным полем. Команданте Альварадо очень просит вернуть этого… сеньора Кета. Он — ядерщик, должен всё проверить.
«Ликвидатор» протяжно вздохнул.
— Что ж, вернём. Мои бойцы заглянут в университет. Предупредите своих людей.
«Копа» отчетливо передёрнуло.
— Д-да… увы, но это необходимая мера. Ещё раз спасибо, команданте Хепри.
— Всегда пожалуйста, — холодно ответил командир и, крепко взяв Гедимина за локоть, вытащил на улицу, к стоянке бронехода.
Они снова молчали, пока транспорт высаживал весь отряд, кроме командира, у университета.
— Спиной повернись, — буркнул «команданте Хепри», едва глайдер тронулся. Гедимин подчинился. Через секунду ему под респиратор сунули экран смарта с чёткой фотографией его брони. На ней виднелись криво намалёванные надписи, перечёркнутая четырёхпалая ладонь и следы засохших плевков.
— Понял, защитник? Надо ж было додуматься… — Хепри брезгливо скривился. Передатчик Гедимина пискнул, принимая файл.
— Тебе на память. Пока бегал заступаться за «макак», вам в шахту забросили бомбу. Строить умеешь — все выжили. Реакторы проверишь сам. Если что — Альварадо с нами на связи. Обычно мы ликвидируем всякую шваль…
Хепри криво ухмыльнулся. Гедимин всё пытался вспомнить, где видел его лицо, — а ведь видел, и не раз…
— Но радиацию чистить тоже умеем. Хотя — тут ты спец. Ещё с тех времён. Реактор под свалкой, — надо ж было додуматься!
Гедимин ошалело мигнул.
— Ты кто⁈
Командир «чёрного отряда» отщёлкнул нагрудную пластину. Под ней, впаянная в броню, лежала миниатюрная модель планера — одного из тех, что Гедимин делал когда-то для Летних полётов…
— Маф Хепри, — сармат протянул руку. — Когда-то звали «Мафдет».
Гедимин резко выдохнул, хотел прижать его к груди, но «ликвидатор» отстранился.
— Лишнее. Пути у нас разные. Один ты не меняешься. Всё дружишь с «макаками»? После пыток, после тюрьмы?
— Я хотел обойтись без крови, — пробормотал Гедимин. В мозгу пульсировало: «Бомба в шахте. ЛИЭГи… что с ЛИЭГами⁈»
Маф горько усмехнулся.
— Повезло, что свою не пролил. Альварадо ваш — кретин. Развели, как шипучку. Дебилы орали с запада — трое подрывников прилетели с востока. «Думали — курьеры, облетают пробку…», — передразнил кого-то сармат. — Минус два купола, двое контуженных… а шахта ничего, выдержала. Что покоцало — сам починишь. Если только реакторы целы…
— Там ЛИЭГи, — буркнул Гедимин. — Кто сюда реактор потащит⁈ А ты тут… давно? Со станции вас вызвали? «Эстагол», так?
Маф презрительно фыркнул.
— Никаких станций. Хватило мне ирренция в войну! У меня свой отряд и своя база.
— Убежище на твоей базе есть? — спросил Гедимин. — На станциях строят, даже «макаки» взялись. Все ждут войны. А потом будет очень скверно. На станции тебя с бойцами примут?
— Сказал — хватит с меня ирренция! — Маф недобро оскалился. — Война, война, всё время война! Если бы не эта твоя дрянь, ничего бы не было!
Глайдер резко развернулся, снизился, распахнул люк. Гедимин увидел помятые заросли парка, ошалевших охранников и защитный купол над входом в убежище. Вокруг разметало землю и битый известняк. «Проверить водоотводы,» — мелькнуло в голове. «Но сначала — ЛИЭГи.»
— Иди, строитель, — Маф с неожиданной силой толкнул его в бок. — И… ехал бы ты отсюда!
Глайдер крутнулся на месте, стремительно набрал скорость и умчался. Гедимин успел увидеть высотки без верхних ярусов, защитные купола и чёрно-желтые ленты, свисающие со стен. Баррикад уже не было, и машины проезжали свободно.
— Джед!
— Сеньор Джедмин!
Два возгласа раздались за спиной одновременно. Гедимин обернулся, судорожно вспоминая, где оставил сфалт, приборы и ипроновые щитки.
— Скорее вниз, — быстро, не давая никому вставить слова, заговорил Маккензи. — Генераторная… Гребаная встряска! Додумались же — сидеть с открытым люком! Мало того, что шахта без ворот…
— Да, идите скорее, — обычно смуглое лицо Хавьера заметно побледнело. — Не хватало ядерной аварии!
Он закрыл шахту защитным полем, едва Маккензи втащил Гедимина внутрь. Сармат изумлённо мигнул.
— Болван! — Маккензи с размаху хлопнул себя по лбу так, что шлем загудел. — Ай! С тобой последних мозгов лишишься… Лезь живо в свой ипрон, мыться будешь, как внизу закончишь.
— Что с ЛИЭГами? — спросил Гедимин, заталкивая золотистые пластины под чёрные и вставляя вынутые приборы в наручи. Сфалт он хотел повесить на спину, но вспомнил о грязи, оставленной повстанцами, и понёс в руках.
— Второй справа, — Маккензи сощурил один глаз, внимательно глядя на Гедимина. — При запуске взорвётся. Остальные проверишь. За пультом Ис и Кео, местные наверху, в безопасности. Меи не жалей.
Гедимин мигнул.
«Опять твои штучки?» — жестами спросил он. «На самом деле всё цело?»
«Да, разумеется,» — Маккензи раздражённо сощурился. «Меи не жалей! Плескай, будто там „Гельт“ шарахнул!»
…Когда мея была разлита (без малейшего на то основания — дозиметр не видел ни единого омикрон-кванта, не говоря уже о частицах), а залитый её толстым слоем ЛИЭГ — отключён от всего и обмотан защитным полем, к генераторной подтянулись «местные» во главе с Хавьером. Из-за спин охранников выглядывали оробевшие «атомщики» — в этот раз их шлемы и респираторы были пристёгнуты намертво.
— Из клиники сигналят — энергии достаточно, — выдохнул «правитель». — Хороший знак, сеньорес?
— Четыре из пяти совершенно исправны, — довольно ухмыльнулся Маккензи. — Более чем достаточно для вашей цитадели. Вентиляция, водопровод, системы очистки, свет, тепло, — где-нибудь есть проблемы?
— Теперь — никаких, — Хавьер всё ещё тяжело дышал — не мог унять волнение. — Здесь… можно находиться? Эта ваша пятая штуковина… она не взорвётся?
— Ни в коем случае, — ответил Маккензи, выразительно посмотрев на Гедимина. — Она сейчас безопасна… и бесполезна. Ваши специалисты могут спокойно работать. Но вот пятый генератор… мы всё же надеемся восстановить его. «Налвэн Лимитед» заботится о своей репутации, наши генераторы…
— Вы ни в чём не виноваты, сеньор Маккензи, — перебил его Хавьер; «атомщики» уже вереницей заходили в операторскую, и Кеола, выгнав из-за пульта Иджеса, что-то им объяснял. — И… что значит «восстановить»?
— Гедимин попробует разобрать его и поработать с ирренциевыми элементами, возможно, они… — договорить Маккензи не успел — «правителя» передёрнуло.
— Вы, я надеюсь, не собираетесь с ними работать прямо тут? Тут люди живут! Это не ядерный полигон! Если эту вещь так уж надо разбирать — отвезите её туда, где это умеют. Завтра же, с утра, Фончо со своей машиной…
Хавьер неожиданно ухмыльнулся.
— Фончо ещё ни разу не возил аварийные реакторы. Не говорите ему, ладно? Я тоже не стану.
22 ноября 08 года. Земля, Южный Атлантис, город Маракайбо — ИЭС «Эстагол» — гетто «Эль Сокорро»
Вчерашнее мытьё не помогло — хотя спинные пластины снова стали иссиня-чёрными, Гедимин кожей чувствовал каждую линию стёртых граффити и каждый присохший плевок. Сейчас он смотрел, как в «тигле» из защитного поля плавятся содранные щитки, и чувствовал, как омерзение отступает.
— Видел Мафдет, — сказал он Иджесу; тот задержался в душевой, увидев, что Гедимин занялся переплавкой фрила. — Жива, наёмничает.
— И вытащила тебя с баррикады? — сармат криво ухмыльнулся. — Псих ты всё-таки, хоть и ядерщик! Маккензи тут так орал и метался… А Мафдет — ей хорошо, наверное. Стреляй себе «мартышек»… Вот мы бы шмальнули по тем «студентам» — и с востока никто не сунулся бы!
Гедимин нехотя кивнул. «Надо было. Хоть газовой гранатой. Прогнать их, взорвать гранатомётчиков, снести всю эту дрянь… Да и по „курьерам“ мы не промазали бы. Иджес — точно. Если бы не сидели в шахте, положившись на „макак“!»
— Хорошо, хоть кому-то из сарматов можно защищаться, — продолжал Иджес. — А мы тут жди, пока они вплотную подойдут и бомбами закидают! Думаешь, я не сбил бы тех уродов? Я за зениткой не один месяц сидел!
…По транспортёру на средний ярус затаскивали части очередного модуля; Гедимин особо не присматривался, но отметил, что везут много броневых пластин, голопроекторы и мешок мелких шарообразных дронов.
— По мне, так настоящие мишени лучше, — рассуждал на ходу охранник, сопровождающий груз. — Что там эти голограммы⁈ Картинки — и только. Что попал, что промазал…
— Джед! — раздался в наушниках раздражённый голос Маккензи. — Куда пропал? Опять ускакал к мар… студентам⁈ ЛИЭГ внизу, машина сверху, — иди и совмести их!
…Генераторная снова была обёрнута защитными полями; Маккензи маячил внутри, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
— Шахту тебе сейчас освободят. Хавьеру стрельбище привезли, ему весь день ни до чего… а может, и до января. Так что декабрь у тебя свободен. Здесь ты своё отработал. Помощь нужна на нефтекачке. Там гетто, как на Севере… — Маккензи слегка сощурился. — Не докапывайся до них, понял? Установишь им ЛИЭГ, обучишь операторов, дашь пару дельных советов по сейсмостойкости — и назад, в Маракайбо. Нечем им экранироваться, понимаешь? Рады бы, да нечем. И я им не помогу. Сейчас — точно нет. Вся добыча ипрона и кеззия расписана на годы вперёд, каждый атом рвут из рук. Вот если бы у вас с Айзеком тогда выгорело с синтезом…
Гедимин молча стиснул зубы, и Маккензи примирительно замахал руками.
— Ты, в общем, слушай. Местным я сказал — везти тебя в «Эстагол». Это местная ИЭС, снабжает весь штат. Там уже в курсе. Принесёшь своё добро в ремонтный ангар, пару часов посидишь над ним, — и мне придёт сигнал, что ты повёз обломки в могильник. Дальше уже моё дело — ты всё равно до конца декабря будешь в «Эль Сокорро»…
— Где⁈ — вскинулся Гедимин; он и сам не заметил, как выдрал сфалт из заплечных креплений, заставив Маккензи шарахнуться. Тот приложился спиной и локтями и сердито зашипел, но Гедимину было не до него. «Сокорро…» — мертвенно шелестело в мозгу. «Сокорро…»
—