— Чего надо? — спросил Гварза, неприязненно щурясь. — Куда ещё не заглянул? Под мешки? И там поройся.
— Где Вепуат? — спросил Гедимин, стараясь не давать воли раздражению — Гварзу уже хотелось сунуть в мешки респиратором. «Ему тяжело давались порталы сюда… в медчасть забрали? Не смогли откачать на месте?»
— В «Элидгене», — буркнул Гварза. — В медотсеке валяется. Долетался!
Рёбра Гедимина до неслышного хруста сдавил ледяной обруч. Он встряхнул головой, отгоняя красноватый туман, — что бы ни случилось с Вепуатом, Гварза, скорее всего, был ни при чём.
— Чего смотришь⁈ — пришелец раздражённо фыркнул. — Ты с ним о дырке в небе болтал? Знал, что он туда полезет? Чего теперь на меня-то пялиться⁈
— Проём урановой тучи⁈ — Гедимин двумя руками схватился за шлем. В голове не было ни единой связной мысли. «Так. Мёртвого в медотсек не положат. Он жив. Что бы ни было — выжил и вернулся. Там кровяной камень, там местные боги, он с ними ладит…»
— Не знаю, что там за дырка — но броню стесало, — буркнул Гварза. — И мясо до костей следом. А от кровяного камня вместо кожи растёт какая-то дрянь… Теск! Тебе что, заняться нечем⁈ Мне из-за ваших опытов пришлось лететь и в Ксалан, и сюда! А мне-то было чем заняться на посту командира!
«Выжил. Лечится,» — только и уловил Гедимин. «Но раны тяжёлые. И… может, облучение подхлестнуло его мутацию. Что там вместо кожи? Панцирь? Перья?..»
— Возьми меня в «Элидген», — прохрипел он — ледяной обруч незаметно «заполз» на горло. — Отвези к нему. Я… может, я придумаю, чем помочь.
Гварза смерил его угрюмым взглядом и выставил перед собой защитное поле.
— Стой, где стоишь! Ещё с тобой за порталом возиться… Там своих помогателей хватает, с палками и горелой травой. Задымили всю станцию! А ты чем лечить будешь — ирренцием⁈ Этого ему уже хватило!
Гедимин смахнул защитное поле, молча показал сармату кулак и развернулся к выходу. Уже когда поле схлопнулось за его спиной, чуть приглушив шипение и ругань Гварзы, ремонтник обернулся.
— Что говорят местные? Выживет?
Гварза скривился, как от боли.
— Да! Отделаешься от этого чуда в перьях… Иди уже! Работай или спи, — на «Элидгене» вот совсем не до тебя!
— Если моя помощь будет нужна — со скафандром или ещё чем — сообщи сразу, хоть… — Гедимин хотел сказать «хоть через Маккензи», но сообразил, что до Маккензи на другом краю континента «докричаться» будет сложнее, чем до него самого в городе у портала. — Хоть записку у портала брось. Я буду следить…
— Не надо слоняться у портала, — подал голос один из охранников, и Гедимин мигнул, только сейчас их заметив. — Будет что передать — найдём тебя, ты приметный.
Гварза снова скривился, но под общими взглядами нехотя кивнул.
— Будет нужна, и именно твоя — сообщим.
Он отвернулся, и Гедимин двинулся к выходу. В голове крутилось что-то про «стёсанную броню». «Такой лучевой поток, что даже ипрон испарился? Протуберанец? Если Вепуат вернулся, хоть и тяжело раненым, — он что-то должен был зафиксировать. Или его приборы. Гварза не проверил их? Или так зол, что пришлось лететь в Ксалан? Он-то узнал что-то о той дыре? Вепуату сейчас не до исследований, но Гварза-то здоров! Вернуться и… Нет, он же сказал — „не знаю“. Ждать Вепуата… Может, самому за портал сунуться? Вырубить сигнализацию, пройти в ангар… Меня ведь не хватятся… или хватятся? Охрана на проходной, комендант в бараке, — поймут они, что я пропал? Если заметят — будет много дурацкого шума…»
Сармат досадливо поморщился. «До тюрьмы меня такая ерунда не пугала. Хорошо, подожду Вепуата. Может, он и дышит-то с трудом. А тут я с дурацкими вопросами… Добрался и вернулся, надо же. Интересно всё-таки, что там…»
Часть 907.05−01.12.07. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити — Земля, Северный Союз, Шпицберген, город Новоустье — ИЭС «Эданна»
07 мая 07 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Иджес зашёл попрощаться в пятом часу утра.
— На барке летим, — прошептал он, прикрыв за собой дверь и присев на край матраса. — Маккензи зафрахтовал. Сразу с техникой, полторы сотни сарматов… Надеюсь, меня не пошлют к «випам», — пусть Маккензи сам с ними общается!
— Обязательно донимать сонного сармата среди ночи? — сердито прошипел из коридора Эркенгер. — Записку бы под дверь просунул!
Гедимин встряхнулся, пытаясь отогнать сон.
— Полторы сотни? На каждое убежище — своя бригада? И жить будете отдельно?
— Да, — прошептал Иджес. — И три стоянки нам обещали. Хоть не ездить через весь город…
За дверью хмыкнули.
— Думаешь, чикагские «випы» поставят проходчик себе на лужайку для гольфа? Подозреваю, стоянки там отнюдь не впритык ко входным шахтам. Может, ты маленькие Саскатун с Эдмонтоном ещё добрым словом вспомнишь…
Иджес досадливо фыркнул.
— Умеют медики поддержать!.. Гедимин, ты сам-то сходи на гонки! И на дроны, и на миниглайды. Только в рефери не набивайся, ладно? После тебя мне туда попасть не светит!
— Схожу, — пообещал Гедимин. «Всё равно работы нет, а в голове пусто. Хоть бы Айзек с Исгельтом нормально рассказали, что им на „Эданне“ нужно строить! Я бы сейчас, в пустые месяцы, это обдумывал. Уже были бы наметки. А так — жди октября…» — думал он при этом.
…Одновременно с сигналом побудки и вспыхнувшим в отсеке светом на запястье Гедимина протяжно загудел передатчик. «Маккензи? Он же в Чикаго улетел… или в порту авария?» — сармат, резко проснувшись, сел на матрасе. Передатчик загудел снова — кто-то по имени Ифе Цкау запрашивал голосовую связь. «Ифе? Цкау?» — как Гедимин ни рылся в памяти, такие сарматы со дна не всплывали. «Это ещё кто?»
— Гедимин Кет?
— Ну? — по голосу опознать сармата (вернее, филка) тоже не удалось. Определённо, ремонтник с ним раньше не встречался.
— Я Ифе Цкау, старший бригадир на объекте «Айви Тауэр», — отозвался филк; ему было не по себе, и он пытался это скрыть — получалось плохо. — Убежище в Ураниум-Сити. Нам вчера привезли под монтаж ядерные штуки…
— Неисправны? — Гедимин насторожился. «Я проверял, всё было в порядке,» — быстро защёлкало в мозгу. «И… я ещё думал о диверсии. Неужели ирренций под экранирующей обшивкой…»
— Чтоб я знал, — выдохнул Ифе. — Тут у нас ни одного ядерщика. И монтажники — они отказались это трогать. Пока не приедет спец со станции или от Маккензи.
— Маккензи улетел, — машинально сказал Гедимин и тут же себя одёрнул — разговор был вовсе не о маршрутах Маккензи. — А я не с вашей станции и не с его завода. От меня-то что надо?
— Смонтируй, ради всего, эту пакость! — Ифе перешёл на громкий шёпот, будто его могли подслушать. — Мои к ней не подойдут, хоть стреляй! А ты, говорят, спец по таким штукам. Смонтируй, а? Я тебе свой пропуск на день дам. Ходи хоть по всему городу — никакие «бабуины» не привяжутся.
«Дался мне твой город!» — едва не выпалил Гедимин, но осёкся и медленно сузил глаза. «Допуск в убежище… Эти „макаки“, верхний ярус, — они бросают свой город под ракетами. А к тем, кто не даёт им сдохнуть под землёй, относятся, как к грязи. Здесь они такие же, как в Саскатуне. Там я ничего не сделал, а мне ещё и…» — он стиснул зубы. «Спокойно. Сейчас пойдёшь и сделаешь. Нижний ярус выживет. Верхнему — туда и дорога.»
— А ты сам как без пропуска? — вслух спросил он. Ифе шумно выдохнул в наушник.
— Мне он на кой⁈ Я из норы носа не высовываю! Тут, знаешь, работы ещё… Ладно, ты лучше скажи — подъедешь?
— Куда, на чём, и кто меня отсюда выпустит?
…«Одна голограмма, а столько пользы,» — удивлялся про себя Гедимин, шагая со скользящей ленты на платформу. Механические дороги для пешеходов проложили совсем недавно — даже покрытие не успело выщербиться, и внутри ещё ничего не заедало. Голографический пропуск Ифе Цкау снова вспыхнул над запястьем сармата, и экзоскелетчик у арки, покрытой искусственными лианами, глянул на пискнувший передатчик и отвернулся. Гедимин шагнул на мостовую, сделанную «под булыжник», покосился на соседние дома, притворяющиеся кирпичными, и угрюмо сощурился. «Точно же. Вспомнил. Был я тут, ещё со Скегги — гоняли электрофагов с подстанции. Тогда ещё пришлось „бабуинам“ мозги прочистить…»
Он поморщился и ускорил шаг, без особого интереса глядя по сторонам. Механическую дорогу сюда не протянули, глайдеры внутрь района не пускали, да и улицы были слишком узкими — машина проехала бы только впритирку. Здания «под старину», террасы, занавешенные искусственными растениями, настоящие (только явно не из этой местности) растения в «каменных» и «деревянных» кадках… Ничего, что могло заинтересовать сармата, здесь не было. «От красных цветов направо — и на север до упора,» — повторил он про себя указания Ифе. «А там ещё три поворота и… Hasu! Что за месиво в планировке⁈ На Равнине — и то так не строят!»
…У разборного ангара для монтажной техники бродил филк в красном бригадирском шлеме. Увидев чёрный силуэт по ту сторону защитного купола, он хлопнул в ладоши и радостно ухмыльнулся. Узкий проём приоткрылся, пропуская Гедимина, и тут же закрылся — и тихий гул «вип-района» сменился лязгом, стуком, шипением и отрывистыми командами. Створки главных ворот ещё не установили, вниз тащили ящики с деталями, — всё убежище «прослушивалось» сверху донизу.
— Ну что, проблем не было? — радостно ухмыляясь, спросил Ифе Цкау. — Я же говорил! Ты можешь даже зайти туда, где «мартышки» едят… ну, если оно тебе надо. Ходи хоть до вечера! Только в шесть мне пропуск верни, ладно?
Гедимин отмахнулся.
— Показывай ЛИЭГи.
Он хотел спросить, все ли монтажники в «Лоривеге» страдают радиофобией, и как им с ней живётся при пяти ядерных реакторах, но всё-таки удержался.
— А сейчас, к лифту спустимся, — закивал Ифе. — Грузовой уже запустили. Тебе…
Он смерил Гедимина задумчивым взглядом.
— Да, тебе точно грузовой нужен. Крикну сейчас, чтоб дали пустой рейс!
Они уже спускались по взрывозащитным изгибам, и Гедимин вертел головой, изучая верхний экран. «Ага, и пластины, и датчики уже установлены…»