Он взглянул на сам реактор. Тот дымился, рилкар блестел от расплава… Электромагниты уже не работали — пережгло управляющие кабели. Гедимин взялся за пластину, потянул — аварийные стержни, все в потёках рилкара, вышли наружу. «А вот это уже очень хорошо. Отчистить — и запускай по второму разу. Но всё-таки…» — сармат вытянул из оплавленной конструкции стержни, начинённые карбидом бора, и разочарованно покачал головой. «Этого мало. Не знаю, откуда там прут нейтроны — но поглощать их надо активнее. С таким-то перегревом далеко не уедем…»
Этот реактор уже незачем было целиком растворять в мее и сольвенте, — трубки, хоть и оплавленные, вскрывались, ипрон и ирренций вытряхивались, даже электромагнитную пластину, пусть и облучённую, можно было почистить и задействовать ещё раз. Гедимин сбросил в дезактивирующий раствор остатки «фонящих» трубок, остальное разложил по контейнерам и крепко задумался. «А ведь топливо придётся чем-то травить. Как на „Гекате“ травили ипроном и кеззием. Только тут не ипрон нужен. Попробовать бор?»
— А что так тихо? — в лабораторию заглянул Иджес. — Не включилось?
— Всё-таки начинает получаться, — пробормотал Гедимин, придвигая ближе листок с расчётами. — Но топливо нужно другое. И защитные поля… не держат, хоть ты что. Опять все начисто смахнуло.
— А больше нечем всю эту дрянь отразить? — спросил механик. — Всяким там ипроном, флией?
Гедимин качнул головой.
— Расход энергии. А нужна вся. Ладно, вы пока тренируйтесь — а я ещё подумаю…
28 ноября 07 года. Земля, Северный Союз, Шпицберген, ИЭС «Эданна»
— Что, любуешься?
На крышу хранилища вышел Айзек. Сегодня небо полыхало особенно ярко — Гедимин видел каждый значок на листке с расчётами.
— Думаю. Здесь хоть дроны над ухом не жужжат.
Два дозиметра мигнули жёлтыми светодиодами — лучевая вспышка скользнула было мимо, но на мгновение задержалась на пустом хранилище.
— Ещё исследует, — ухмыльнулся Айзек, кивнув на соседний энергоблок. — Между хранилищами — уже нет, больше шарится по округе.
— Ну, тут есть что исследовать, — рассеянно пробормотал Гедимин. «Если в „арктус“ встроить пару обсидиановых линз — луч станет интенсивнее. А само поле уплотнится?»
— Интересно всё-таки, когда оно соберётся в одно целое, — Айзек тихо вздохнул. — Я так и не могу понять, сколько их тут сейчас. Исгельт убедил северян, что это нужно для совместной работы блоков…
— У вас тут нет Ядерного ведомства, которое всюду суётся? — спросил Гедимин. Айзека передёрнуло.
— Тут есть кое-что похуже. Хорошо, что ночью оно по северам не лазит… Кстати, атомщик, — твои со дня на день обещали привезти накопители. И для выстилки и сборок, и для… твоих выдвижных штук. Надеюсь, нам будет с чего их запитать…
…Иджес заглянул за перегородку и помянул спаривание «макак».
— Работаешь? А предупреждать кто будет⁈
— Надо вывести проблесковый маячок, — сказал Эркенгер. — Там нажал на кнопку — у нас сработало… Иджес, как он закончит, сможешь пробросить кабель по стене?
Гедимин поморщился.
— Я «арктус» делаю. Они не взрываются. До реактора сегодня не дойдёт.
Сарматы переглянулись и недоверчиво хмыкнули.
— «Арктус»? У тебя что, их мало?
— Говорил же — не выдерживают, — Гедимин недовольно сощурился. — Это же почти ядерный взрыв в ограниченном пространстве. Поля сдувает. Надо усилить.
«И отравить топливо бором,» — он покосился на ящик, вовремя задвинутый за экран. «Кажется, смесь я рассчитал верно…»
01 декабря 07 года. Земля, Северный Союз, Шпицберген, ИЭС «Эданна»
В пять утра под потолком задребезжало, а следом взвыло.
— Ликвидаторы — встречать груз! — раздалось по громкой связи. Барак зашуршал, зашумела вода в неплотно закрытой душевой. Эркенгер нехотя выглянул из отсека.
— Ты медик, ты дежуришь, — ухмыльнулся Иджес. — Мало ли, на кого груз уронят…
«Груз?» — мозг Гедимина, переполненный шарообразными реакторами, просыпался медленно. «Точно! Ураниум, накопители… Интересно, Маккензи там?»
…Прибывший в Новоустье спрингер не просматривался ниоткуда — ни с холма, по которому спускались грузовики, ни от коридора с рамкой дозконтроля. Внутрь сарматов вообще не пустили. Из-за рамки им помахал незнакомый ликвидатор — и заработали погрузчики, перетаскивая опечатанные контейнеры под сигма-луч — и дальше в фургоны. «Реакторная выстилка,» — только и успевал отмечать Гедимин, пока машина за машиной уезжали в горы. «Накопительные сборки. А это для энергомачт… А, вот оно. Это, похоже, моё добро… точнее — Исгельта с Айзеком. Поглощающие пластины и лучевые передатчики…»
Спрингер прислали большой — влезло всё, для всех сорока энергоблоков. Ликвидатор из Ураниума помахал на прощание и ушёл в плохо освещённый коридор. На зазевавшегося Гедимина гаркнули, он вскочил на боковой уступ последнего грузовика — и ещё успел почувствовать короткий толчок сработавшего антиграва. Спрингер улетел — только в небе мелькнула серебристо-синяя стрела.
— «Косатка», — хмыкнул Айзек — он тоже приехал за накопителями. — Мы тут к ним уже привыкли. Могли бы и «Юрия» прислать — груз-то важный…
…На склады Гедимина не пустили — с разряженными накопителями обычно управлялись без ликвидаторов. Айзек незаметно ему кивнул, и сармат отделился от группы и пошёл в лабораторию. «С топливом всё ясно. Сейчас „арктус“ проверю…»
В пути он застрял — на один из грузовиков сработало «ремонтное чутьё», а пилот, увидев, что на его машину направляют сканер, внезапно окрысился. Пока Гедимин пытался объяснить ему суть неполадки, прошло минут пять — и к машине стянулись местные ремонтники. Чужака оттеснили (он только понадеялся, что до всех всё дошло), и он наконец добрался до лаборатории.
Эркенгер ещё не вернулся, зато вместе с Иджесом над верстаком стоял Исгельт и крутил в руках полуразобранный «арктус».
— Новый образец «сивертсена» — с набором линз? Кристаллы не пожжёшь?
— «Арктуса», — буркнул Гедимин, отбирая прибор. — В «сивертсене» ирренция никогда не было. Потому и распределил лучи, чтобы кристалл выдержал.
Он на ходу закончил сборку и включил прибор. Над верстаком повис матовый белый купол. Исгельт хмыкнул.
— Проверить бы…
Гедимин молча вынул из-за спины сфалт. Сарматы так же молча шарахнулись.
Ремонтник размахнулся так сильно, как мог, приклад опустился на купол, оставив чёрное пятно — но даже не вдавил его внутрь. Гедимин, довольно хмыкнув, включил излучатель. Луч бил в одну точку минут пять, прежде чем поле начало терять плотность.
— Несколько штук с разным отступом от реактора, — сармат вернул сфалт в заплечные крепления. — Ещё я добавил бор — пусть вбирает нейтроны. Завтра проверим…
Иджеса передёрнуло.
— Завтра я сюда не ходок. Посижу у ликвидаторов. Если что, кликнут.
Часть 1002.12.07–20.12.06. Земля, Северный Союз, Шпицберген, ИЭС «Эданна» — Северный Атлантис, Ураниум-Сити — галактика Вендана, Биоблок «Тория»
02 декабря 07 года. Земля, Северный Союз, Шпицберген, ИЭС «Эданна»
Айзек принёс откуда-то особые термодатчики — вроде бы ими исследовали «корону» Солнца. Гедимин, подвесив реактор по центру, долго расставлял «арктусы» и сворачивал из защитного поля многолучевые звёзды со срезанными концами. На двух срезах закрепили дозиметры — Айзек пожертвовал своим. Остальные отверстия заполнили «браком» реакторного накопителя — этого добра тут откуда-то было много, Гедимин подозревал, что ради эксперимента грохнули какой-то ураниумский ящик.
— Вот тут ты обычно прячешься? — Айзек заглянул в «отсек управления» за выступом стены и покачал головой. — Не, ну раньше ты в реактор лез прямо руками, так что прогресс налицо…
Гедимин поморщился.
— Айзек, ты выйди. Всё равно пока смотреть не не что.
Сармат насмешливо хмыкнул.
— Пойдём-ка оба в санпропускник. Там есть канал, к нему подключишь пульт. Дотуда вряд ли добъёт… разве что ты обрушишь всё хранилище. Только потом не лезь объяснять северянам, куда оно делось, ладно?
— Шутник, — Гедимин недобро сощурился. Айзек уже тянул его за руку к санпропускнику. «Ну, в принципе…» — сармат оглянулся на реактор, закрытый защитными полями. «Там в самом деле безопаснее. Вон, когда ипрон синтезировали, Айзека даже не оцарапало…»
…Пара минут возни с «каналом» — и Гедимин установил связь с электромагнитной пластиной. Это был единственный элемент управления, контролируемый снаружи, — даже облучатель-пульсатор работал по своим датчикам и таймерам, и если уж им не хватило бы скорости реакции — сармат тем более не смог бы помочь.
— Эх, опять Исгельт всё пропустит… — вздохнул Айзек. — Ну? Ты нажмёшь или я?
Гедимин занёс уже палец над большой красной кнопкой, но вдруг передумал. «И реактор не мой, и меня не пускают, и работать не дадут… Пусть уже Айзек с ним управляется!»
— Жми, — он протянул сармату пульт. Айзек изумлённо мигнул.
— Н-ну… спасибо за доверие…
Из санпропускника не было слышно ничего. Часы на запястье Гедимина отсчитывали секунды. Через пять минут он коснулся рычага и оглянулся на Айзека.
— Сиди тут, я проверю.
— Да щас, — Айзек криво ухмыльнулся. — Кто нажимал⁈ Вдвоём пойдём. Скафандр герметичен, кислорода хватит?
Выходили оба вперёд сигма-сканерами — и, кроме слабой гаснущей «сигмы» и пары лишних градусов, ничего не «учуяли». Гедимин смотрел на плотный белый кокон сложной формы, застывший над верстаком. «Или поле успело сгенерироваться, или… или я не ошибся в расчётах. Посмотрим…»
Айзек оказался быстрее — выдернул дозиметры, закупорил патрубки и присвистнул.
— Ну ничего себе! Если такую штуку хотя бы в два метра в поперечнике — она заменит десяток альнкитов! Точно тебе говорю, заменит…
Гедимин смотрел на тёмно-синие, почти чёрные накопители, наполненные энергией до краёв, — всё, «выдавленное» направляющей пульсацией из реактора, ушло в патрубки и засело в синем «стекле». «Ещё немного, и был бы перегруз. И это — миниреактор…»