«Гедимин, извини, со связью теперь плохо,» — почерк Вепуата стал торопливым и утерял половину завитушек. «Я предупреждал Гварзу, но ты же его знаешь… Меня теперь в сторону портала не пускают — но на что мне телепорт?.. В общем, уговорил Хассека высунуться и забросить свиток. Ему сюда совсем неохота, но меня портал не пускает. Везде засада!»
Гедимин перевёл смущённый взгляд на чертёж. «Зато Хассеку не до дурацкой цензуры… Вот как бы мне теперь забросить в портал ответ? Тут подправить бы пару мелочей…»
«Меня теперь от ирренция совсем отодвинули,» — продолжал Вепуат. «Всё поручили Младану. Гварза с ним летает, но в ангар даже не заходит. Ванджур сам справляется — увозит, привозит… А мы с Эгнацием всё-таки съездим в Джирахгет. Телепортом, и Скафа с Цапом с собой возьмём. Я совсем перелинял, перья на месте, но лучше, если кто-то подстрахует. А за молодью Бронны присмотрят. Знаешь, на что я их уговорил? К нам в Сфен приволокло кусок мёртвого панциря, висит теперь над холмами. Я туда Броннов завёз посмотреть полезные растения. И — я думаю, мы всё-таки вырастим плантацию волокнистых! Только кто-то должен пихать этот панцирь из Сфена в Сфен. С Экеста, что ли, попробовать договориться…»
Гедимин задумчиво сощурился.
«Все эти договоры по каждому пустяку… Двигатель нужно приделать, вот что. Хоть машущие крылья, раз они там работают против всякой физики, хоть аналог лучевого крыла. Сейчас попробуем сообразить…»
— А ты через портал ходить умеешь? — спросил он через полчаса у охранника. Тот резко качнул головой и подался в сторону.
— Не, я слышал, что там бывает. Это Маккензи пусть ходит!
«Ванджур, наверное, уже на смене — или спит, не знаю, как он сейчас работает…» — Гедимин судорожно вспоминал, кто вообще в курсе контактов с Равниной.
— Если что-то в портал забросить — оно до выхода долетит? — спросил он, накручивая свиток на кость причудливой формы. Оба охранника пожали плечами.
— Я в этой норе не был. Прямая она там или извилистая?
— Если кинуть с хорошей силой — может, и долетит, — неуверенно сказал второй. Гедимин, хмыкнув, подошёл к чёрному провалу и размахнулся. «Меня не пускает. Но тут-то всё равнинное! Вот и пусть летит обратно…»
Из портала кость не выкатилась. Охранник посветил внутрь — не увидел ничего, кроме черноты. «Надеюсь, Хассек поймёт мою приписку,» — думал Гедимин, возвращаясь в тюрьму. «Или хотя бы сохранит письмо для Вепуата. Тот же должен следить, есть ответ или нет. Схему надо менять, она хранителю неудобна…»
19 марта 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
С утра охранники раздали сарматам утеплённые комбинезоны. «Опять похолодало,» — Гедимин вспомнил недавние ручьи на улицах. «И, похоже, сильно. Значит, ксенофауна из озера полезет нескоро…»
Сарматы, уже переодевшиеся, выстроились вдоль коридора. Куллангарра заглянул в передатчик.
— Гедимин Кет, подойди!
Сармат вздрогнул. Мысли вихрем взметнулись внутри черепа. «Письмо от Вепуата? Работа от Маккензи?..»
— Через неделю выходишь, — сказал Куллангарра, повернув к нему экран смарта. — Прочти и распишись.
Гедимин мигнул, крепко прижимая палец к экрану. «Два года… Они всё-таки прошли⁈»
… — Наглядный пример всем вам, — Куллангарра прошёлся вдоль скамьи и остановился рядом с Гедимином. — Сармат вёл себя, как разумное существо — и выйдет точно в срок, безо всяких карцеров и лишних суток.
Доррен ткнул сармата кулаком в спину.
— Поздравляю, что уж…
Гедимину не нравилось быть наглядным примером чего бы то ни было — и он судорожно искал, на что бы перевести тему.
— Эхм… я спросить хотел.
— Ну? — Куллангарра доброжелательно улыбнулся.
— Что слышно про зверьков в Австралии? И про того учёного, который их выпустил?
— А! — сармат полез в передатчик, долго там рылся, хмыкая, потом махнул рукой. — Ни единого слова за месяц. Я уже на трёх языках искал. Секретят, мать их колба…
— Ха! — филк, понимающий в фауне, злорадно ухмыльнулся. — Так и знал — облажались со своими дронами! Не знаю, когда в Австралии сезон размножения — климат там и до войны был идиотский. Но зверьки эти успеют дать пару поколений, прежде чем дрон хоть одного застрелит. Я бы скорее ксенофауны опасался — там, и правда, много хищной.
Гедимин криво ухмыльнулся. «Если Зигман рассчитывал, что его зверям придётся выживать — что-то он для них придумал. И ликвидировать их хотели не просто так. Что ж, удачи им всем. Дроны невкусные, но годны на запчасти…»
25 марта 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— И каждую пятницу будешь отчитываться, — рассказывал Куллангарра, пока Гедимин влезал в старый комбинезон (где-то провисший, где-то растянутый, — за два года уборочных работ мышцам негде было развиваться равномерно). — Приходишь после смены в офис, там дверь с табличкой «Комендатура». Тебя там отметят — жив, не сбежал, документы не подделал… А где твой скафандр и инструменты — этого не знаю. Если вещи ликвидаторские — спроси у ликвидаторов. Тебя же куда-то туда и запишут, скорее всего…
«Да уж, не на атомную же станцию…» — Гедимин, подавив тяжёлый вздох, пожал Куллангарре руку на прощание. «Нормальный сармат, хоть и начальник тюрьмы. Даже странно.»
…В комбинезоне, даже с подшлемником, было холодновато — кожа на ветру слегка посинела, пока сармат добрался до барака. «-13С» — прочёл он на уличном термометре. «Без ветра было бы нормально.»
Сармата тянуло в душевую — кожа после двух тюремных лет будто покрылась слоем пыли. Зайти не успел — из комендантской высунулись двое.
— Гедимин Кет? Опять сюда?
Сармат молча отдал коменданту его часть документов — Куллангарра не зря разделил их на отдельные папки, видно, у многих освободившихся бывали проблемы с бумагами. Комендант слегка посветлел лицом и махнул рукой на дверь в жилую часть.
— Мойся, если надо — и сиди пока там. Я свяжусь с комендатурой. Иногда оттуда приходят проверить. Иногда — с людьми.
Гедимин мигнул, но оба коменданта уже скрылись, а дверь захлопнулась. Сармат пошёл в душевую и выбрался только через сорок минут — невидимая «пыль» оказалась очень уж липкой. Жилой отсек был заперт на ключ. В закрытую комендатскую Гедимин не полез — разобрался сам, едва не попав под самодельную электроловушку. «Иджеса работа,» — сходу определил он, останавливаясь на пороге. Больше ловушек не было, зато на матрасе лежал мешок с пометкой «радиоактивно», а под матрасом — что-то длинное. Гедимин выдернул из «укрытия» сфалт и широко ухмыльнулся. «Точно Иджес!.. Я ему, похоже, теперь должен помощь в гонках. Только как, чтобы стадион не взорвался?..»
В мешке лежал разобранный скафандр. Разбирали его с умом — всё, что было в «нештатных» нишах, там и осталось. Через час Гедимин со вздохом облегчения встал с матраса — уже в броне, со сфалтом за плечом, приборами на предплечьях и пустой флягой в руке. «Схожу в пищеблок за закваской…»
Из комендатуры так никто и не пришёл. После шести вечера в коридоре раздались знакомые шаги. Шли двое, один — в тяжёлой броне.
— Свет горит, — отметил он, останавливаясь. — Может…
— Ты первым заходи, — услышал Гедимин почти забытый уже голос Эркенгера. — Знаю я, как он силу контролирует. Если что — фиксаторы на поломанное наложу.
…Через пять минут сарматы сидели на матрасе, Гедимин поправлял помятые пластины Иджеса, Эркенгер устроился на краешке, чтобы его не спихнули, и внимательно разглядывал пришельца.
— А тебя там не сказать, чтобы мучали, — заметил он. — Хотя расчистки без снаряжения — та ещё дурь, но Кир…
Иджес поморщился.
— В любом случае Гедимин пойдёт не к нему. А расчищать в скафандре — оно куда как безопасней!
На запястье Гедимина что-то пискнуло — пришёл файл с виртуальным пропуском.
— Карточку завтра дадут, — пояснил Иджес. — Ты же ликвидатор и атомщик? Тебя записали к нам, в станционные ликвидаторы. Только…
Он снова поморщился.
— На станции-то тихо — и хвала всему. Так что мы бегаем по округе с Киром и его сарматами. Расчистки, ксенофауна, всякое такое. Пока на станции не заорёт сирена… — его передёрнуло, и он сверился с индикаторами излучения под скафандром.
— Расчистки так расчистки, — Гедимин пожал плечами. — Говорят, фауны стало больше?
— Да она как-то волнами, — отозвался Иджес. — Где-то «хлопает» портал, а найти и закрыть некому. Где-то там, в лесу, — в одиночку не сунешься.
— Завтра с утра пойдёшь с нами, — перебил его Эркенгер. — Познакомим с командиром, карточку получишь. Энергоблок трогать можно, но если будут смеяться — драться не лезь!
Гедимин удивился, но кивнул. «Дела мне до них… Я давно не говорил с „Налвэном“. Два года близко не подпускали. Хоть на станцию посмотрю…»
26 марта 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
В редеющих сумерках к ангару стягивались ликвидаторы. До восхода оставалось минут сорок — как раз влезть в скафандры и получить инструктаж. Иджес оглянулся на пристройку для бронехода, решительно качнул головой и, крепко взяв Гедимина под локоть, потащил к открытым воротам. На входе была «чистая» душевая — но всё-таки с рамкой дозконтроля; на дальнем конце ангара — «грязная», для вернувшихся с работы. Гедимин держал пластины шлема опущенными, но то и дело косился на купола энергоблоков. «Первые дни лучше сидеть тихо. Найду между делом момент — пообщаюсь…»
Командир ликвидаторов — из-под лицевого щитка виднелись ярко-фиолетовые глаза и полоса тёмно-синей кожи с сероватым отливом — смерил Гедимина задумчивым взглядом.
— Так, броня своя, и ты за ней следишь. Оружие своё… Какие режимы?
— Плазменная резка, сгустки и омикрон-поток, — пояснил Гедимин, показывая сфалт на вытянутых руках. Ликвидаторы, проходя мимо, косились на него с любопытством, но не останавливались — их ещё ждало влезание в тяжёлую броню. Со своей не пришёл никто, кроме Иджеса и Гедимина — и, возможно, командира: он уже был в чёрно-белом скафандре.
— Омикрон? — переспросил сармат.