— Там туун-шу⁈
— В ангарах им всё-таки не очень, — виновато вздохнул Вепуат. — А под землёй, на «Элидгене», — тем более. Отправил их на ракушку. Там сейчас стая Сокола, Ат’таркуш с отрядом, — пусть хоть одна Кьюсская сволочь сунется! Видишь, сколько лоз? Урожай будет хороший. Вот только Бронны… Рикри с роднёй…
Он скрипнул зубами, и единственный глаз покрылся плёнкой влаги. Гедимин бережно положил руку сармату на плечо и тут же отдёрнул — тот, слишком слабый, согнулся под её весом.
— Ничего-ничего, — хрипло отозвался Вепуат. — Знаешь, их выманили… Гварза, sa hasu, и носители. Всех Броннов, сверху, с грибной плантации… А они поняли — тут ловушка. Я не понял, когда вляпался, а они поняли. Они убили двоих, знаешь? Сарматов с оружием — просто камешками, даже пращей ведь не было… но разве отобьёшься без оружия? Говорят, сбросили в Би-плазму. Мы все чаны процедили — были мелкие кости. Икси забрали их, сказали — все уже в Ук-куте, в самой лучшей зифте предков…
Он замолчал. Гедимин сидел рядом, угрюмо щурясь на пятнистую землю и шевелящуюся траву. «Гварза, sa hasulu. Сдал станцию. Позволил убить или сделать рабами всех, кто на ней. Что ему наобещали, мать его колба⁈ На что он повёлся⁈»
Из-за ближайшего плато высунулась бронированная голова, а потом и туловище — «живой холм», медленно переставляя лапы, шёл к станции. Из проёмов в броне выглядывали Джагулы, махали руками и ракушками, тот, кто стоял на макушке, раскручивал трещотку над головой.
— Урджен! — Вепуат помахал в ответ. — Гедимин, а ты… Да, ты ведь не понимаешь на их языке… В общем, они очень рады, что ты вернулся. Все племена — и Хеллуг, и Джелег, и Улгех. Они знают, что ты вернёшь Пламени силу.
Гедимин мигнул.
— Три племени целы? А звери… или остались только…
Вепуат дёрнул хохолком, уронив ещё одно перо.
— У нас четыре сааг-туула. И всего одно племя, которое не попало в ловушку… тех тварей. И то случайно — ходило на похороны. К «зверю Нерга»… ну, ты знаешь — самое священное место. Ребёнок у них умер… А Джелеги и Улгехи — их сразу взяли в оборот. А кто не взялся — убили. Так что теперь они тебе не покажутся. Да и я бы не показался! Хотя — их тоже Гварза и носители… холодным тварям они бы не поверили…
— Хотя бы живы… — пробормотал Гедимин, запоздало вспоминая жест благословения и высыпая что-то невидимое из-за плеча на «живой холм». Джагулы радостно взвыли и погнали сааг-туула вдоль «борта» станции — к дальней роще. Оттуда что-то высунулось и тут же исчезло — похоже, стыдящиеся Джелеги.
В небе показалась стремительно растущая точка. Тут же над «атмосферной станцией» поднялся огненный вихрь. Но Кейланн не собирался атаковать её — с рёвом он зашёл на посадку на торчащую из гравия «верхушку» сферы.
Едва летун успел развернуть крылья, сбрасывая скорость, из короба на его спине донёсся радостный голос Маккензи:
— А вот и все в сборе! Веп, кликни Эгна, — честно, надолго не задержу! Мне ещё к порталу лететь, дел невпроворот…
Эгнаций и двое медиков уже были наверху, когда из короба вылез Маккензи, а за ним — изрядно ошалелый Оск.
— Это… существо. Какой скорости оно достигает? И чем⁈
— Оск, нам бы свои проблемы разгрести — как-то не до науки! — отмахнулся Кенен, спускаясь в короткую шахту. — Парни, давайте вниз, — Младан, я слышу, где-то там, обговорим всё вместе!
Из приоткрытого люка доносился странный булькающий звон; ему вторили шипящие дудки и костяные трещотки… и кривая графика «сигмы» на экране дозиметра извивалась в том же ритме. Гедимин невольно ухмыльнулся.
— Младану явно лучше, — заметил Вепуат, пока его грузили в рюкзак. — В первый раз рискнул сыграть. Он вообще этой штукой чуть Кьюгену башку не снёс, — жаль, тварь прочная, а шнуры были так себе… Но мы всё собрали, ты не думай. И уккулан, и… тех, кого холодные твари сожрали изнутри…
…«Элидген» рад был видеть всех — кроме Маккензи и Оска, тех он просто не заметил. Остальные, судя по мелькнувшему в глазах выражению, почувствовали тёплые лапы на плечах. На совете командиров были Вепуат, Эгнаций и Младан — и трое пришельцев вместе с Гедимином. Устроились все в лазарете — долго сидеть Вепуату было тяжело, его уложили на матрас. Четверо Сэта — их Гедимин узнал сразу же — забрали дудки и трещотки и с почтительными жестами ушли. Следом двое Джагулов унесли уккулан.
— Как видишь, Оск, не все ИЭС на одно лицо, — криво ухмыльнулся Маккензи. — Но у всех свои проблемы. И у этой — серьёзнейшие. Эгн… Эгнаций, скажи, скольких мы потеряли?
— Пятьдесят четырёх, — склонил голову каменный сармат. — Почти все — Старшие. Были у Пламени, когда… твари рванули на выход. Сбросили тела, как грязную рвань. И операторы… Младан обучает новых, и хранитель сам за собой следит, но всё-таки…
— Пока Гедимин здесь — займётся ещё и этим, — сказал Маккензи. — Нужно обучить четыре смены. Снимите всех, кто минимально способен…
— А заменить кем? — недовольно спросил Вепуат. — У нас и так все мелкие работы, все мастерские — на Джагулах и Сэта!
— Всё, что можно, пусть делают аборигены, — сказал Маккензи. — Операторы нужны в первую очередь. Что до механиков… у нас с Оском есть мысли. Пятьдесят четыре сармата за пару недель… очень подозрительно, но… Очередной прорыв? Например, пирофор? Или Текк’тов, или чего-нибудь летучего…
— Мне показалось, это местное… божество ценит своих… подданных, — сдержанно сказал Оск. — И не бросит их под огонь…
Маккензи замотал головой.
— Ни единого выстрела по живому, Оск! Я ведь не дурак ссориться с богами. Но — переселенцам нужно прикрытие. Есть места, откуда удерут, только свистни. Но проверка «макак» должна выявить следы прорыва и горы трупов. Удобно, что мы распадаемся на пепел и воду, верно?
Младан широко улыбнулся. Зубы у него были острые, с зазубренными краями, — никаких сросшихся пластин.
— Новые сарматы — это хорошо. Старшие? А мутаген…
— Портал Найи снова открыт, с «Торием» я связался — дальше вопросы к нему, — отмахнулся Маккензи. — Судя по вам троим, тут и своих мутагенов… Молчу, молчу! Итак, экипаж… Идём, Оск. Тянуть некуда. Работать придётся вчетвером — я один рано или поздно спалюсь. Джед, тут в сутках сорок часов, — хотя бы пять из них потрать на местных операторов! Для реакторов… одного из них?.. как я понял, не хватает ключевой части — но её нашли и скоро привезут. Познакомишься с новым стражем Равнины. Первый страж от Тлаканты за все миллионы лет, — так что постарайся — хотя бы постарайся — проявить уважение!
Гедимин мигнул.
— Убила Лойю Кэнт, — вполголоса пробормотал Вепуат, покосившись на свои ступни. — И хорошо убила…
Маккензи хмыкнул.
— Тебя Хассек на себе волок из пыточной, а тебе лишь бы убийства! Короче, ждите, скоро будут гости. А мы с Оском полетели.
Трое командиров и один ремонтник остались в лазарете. Медик, «просканировав» Вепуата, замахал на остальных руками.
— Эгнаций — на физио, Младан и Гедимин… ну, хоть посмотрите на свою работу, в конце-то концов!
Младан уставился в пол.
— Гедимин, ты только… Ну никак иначе нельзя было. С «Элидгеном» при реакторах тут бы такое устроили…
— Показывай, бить не буду, — пробурчал Гедимин. Ему самому было неловко. «Пытки, влезание в мозг… они всё выдержали. А я тогда едва не сдал флот. Чуть-чуть — и сдал бы.»
…До реакторного зала они не дошли — хранитель облапил их тёплыми конечностями и потянул назад. «Они ту-у-ут!» — радостно гудело у Гедимина в черепе. «Стражи ту-у-ут!»
«Чему он так рад?» — подумалось Гедимину, но его уже очень настойчиво толкали к какому-то помещению — и, судя по тусклому белому свечению и яркому золотистому, там были не только стражи, но и Сэта. Один из них взволнованно что-то шелестел, но ремонтник не понимал ни слова. Он покосился на Младана — тот шёл быстро, уже обогнав его на шаг; поравнявшись, Гедимин увидел его радостную улыбку.
— Хассек и Шайнаргилис тут! И, похоже, с чем-то полезным. Хоть бы твэл, хоть бы твэл…
…Это было святилище, сооружённое в своё время Сэта-изгнанником, бывшим верховным жрецом; все чаши и сейчас были на месте, и даже песочные часы, сделанные когда-то Гедимином… да, кажется, и сам жрец — он, едва завидев сармата в чёрной броне, поклонился едва ли не до пола.
— Утуа Хеттийиррн!
— Гедимин Кет? Тот самый великий строитель? — услышал он удивлённый, тонкий… и странно знакомый голос.
— Тот, кто держал в руках само Пламя, — торжественно проговорил Хассинельг; сегодня он был не в нелепом мешке, не в отрепье, — его длинная светло-оранжевая рубаха была покрыта жёлтыми накладками, прошитыми блестящей золотистой нитью, даже набедренная повязка была из полосатой ткани с пучками жёлто-рыжей бахромы. На груди лежали бусы из зубов и когтей — и они, Гедимин практически не сомневался, принадлежали разумным существам. Но куда интереснее было то, что выглядывало из-за его плеча… и вот эту вещь сармату рассмотреть не дали.
— Верни ему кость, Шайнаргилис, — попросил — почти торжественно — Хассинельг, наклонив голову к невысокой красноволосой девушке рядом с ним. И она была одета по-равнинному, в рубаху с вышивкой по рукавам, — разве что набедренную повязку заменили свободные штаны, стянутые по щиколоткам завязками. Это был, похоже, цельный комбинезон, — пояс, в пять рядов намотанный на талию, удерживал на себе только небольшой нож в ножнах и пухлый, но лёгкий мешочек. У комбинезона был и шлем — точнее, отдельная шапка с длинными «ушами»; как водится, болтался «шлем» за спиной, сцепленный на груди креплениями из чьих-то когтей и зубов. Зубы — почти все — были мелкие, тупые и как будто обугленные. Самка, внезапно смутившись, прикрыла их ладонью.
— Я Джейн Фокс, — её голос дрогнул. — Вам там… ничего не сделали за мою пропажу?.. Мне дали поносить вашу вещь, вот…
На её ладони лежал ярко светящийся обломок желтовато-белой кости. Гедимин мигнул.
— Джейн? Выжила⁈
Он быстро сунул подъязычную кость — это была она, тут сармат не сомневался — внутрь перчатки, под броню, и крепко сжал в ладони.