— Племя Джелег вернулось, — слышал краем уха Гедимин, как кто-то из них докладывает Эгнацию. — Можем ли мы поехать в Уру-Джагзур?
— Хоть сегодня, — вместо Эгнация ответил Вепуат. — У вас достаточно подношений? Если нет — алайналь перебили не все красивые стеклянные вещи, и мы…
— Мы благодарны, госпожа Урху, — перебил Джагул. — Но это наша вина, и наши убитые, и наши подношения.
Коридор опустел, и всё меньше переселенцев оставалось в «святилище» — порталы стремительно их поглощали.
— Зря я всё-таки клыки у Гварзы не выломал, — еле слышно пробормотал Вепуат в сгущающейся тишине. — Можно было сохранить, не распались бы. У нас так не принято — но ведь и своих продавать тоже.
Порталы один за другим тускнели, исторгая почти бесцветный дым, — его тут же уносило в вытяжку. Ещё горел, но уже заметно притух, единственный, ведущий в Шакху. Рядом стоял смущённый Кут’тайри.
— Мастер Хетпу, — он сплёл пальцы перед грудью в замок. — И меня зовут благословить отстроенные города от имени Пламени. Но если бы вы, его истинные жрецы…
Пол под ногами слабо шевельнулся. «Да чем он всё неистинный⁈» — скорее эмоцией, чем словами, прогудел внутри черепа Гедимина «Элидген».
— Подожди, Кут’тайри, — сказал Вепуат. — Сходи сперва сам. Мы скоро встанем на крыло — тогда и благословим всё, до чего дотянемся. Если вдруг нужна будет помощь…
Жреца уже втянуло в портал — только столб дыма ударил в вытяжку. Огненные чаши погасли.
— Через день не забыть разжечь, — пробормотал Вепуат. — Уж наверное, напразднуются. Гедимин, пойдём на ГЩУ, — испытаем механизм без посторонних! Эгнаций, вылезай, это по твоей части — сегодня ныряем в землю!
…На станции, и правда, посторонних не осталось — Джелеги вернулись и праздновали, видимо, переговоры с мертвецами прошли успешно, Улгехи быстро собрались и уехали мириться со своими убитыми, Хеллуги несли дозор снаружи, беженцы-Сэта ушли домой.
— Придётся снова назначать уборщиков, — говорил Младан по дороге к ГЩУ. — А то филки расслабились. Мастерские не работают, — чего бы им не заняться делом⁈
…Операторская смена уступила место троим «командирам» — точнее, двоим и Гедимину, с какого-то перепугу назначенному главным. Сармат отнекивался, пока станция горячей лапой не пихнула его к пульту — «давай уже!». Она вздрагивала и раскачивалась, «зрячие камни», собранные в систему видеонаблюдения, показывали, как сокращаются и расслабляются мышцы, по-другому разворачивая закреплённые среди них накопители.
— Attahanqa! — выдохнул Гедимин, опуская резной аккадалисовый рычажок. Короткая вспышка, расходящиеся лучи, снова полумрак на одном из мониторов и свечение рэссеновых пластин — такую температуру можно было «замерять» только ими, сейчас их нагрело до светло-жёлтого сияния.
— Погружаемся! — Эгнаций первым почувствовал, как над головой смыкаются горные породы. Станция двигалась плавно, эхолотом, видимо, работало чутьё того же Эгнация… ну и сигма-сканеры, направившие лучи вверх.
— Сорок метров… пятьдесят… поворот влево, отлично… круг… разворот вправо… пересечение границы… Tza atesqa!
— «Atesieq», — поправил Гедимин, угрюмо щурясь. Вепуат только отмахнулся. Гедимин заметил, что рядом с креслом только тонкая костяная трость, больше украшение, чем серьёзная опора, — силы к раненому сармату возвращались быстро.
— Поднимаемся! — крикнул Эгнаций. Станция чуть приподняла люк над землёй — и, видимо, приоткрыла — снаружи через неплотно закрытые гермоворота долетел стук костей, визг и клёкот дудок и восторженный вой Джагулов. Вепуат, вылетев из кресла, обнял Гедимина, сверху, едва не раздавив крылатого сармата, повис Младан. Эгнаций посмотрел на себя — и только потрепал ремонтника по макушке.
— Я-то при чём⁈ — Гедимин с трудом освободился. — Иди обними медиков. Что-что, а эти двигатели я не проектировал!
— Взлёт проверим? — деловито спросил Эгнаций, по колено погружаясь в тектон. Вепуат покачал головой.
— Послезавтра. Я пока в небе осмотрюсь. А «Элидген» успокоится, а то слишком разволновался. Не пихайся!
Станция прогудела что-то обиженное и снова нырнула под землю. Гедимин растерянно покачал головой. «А ведь скорость-то приличная для такой махины. Интересно, на что способна „Эданна“…»
38 день Лучей месяца Лучей. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген» — Дальний Край
— День Лучей месяца Лучей? — Гедимин смотрел на показания дозиметров. — Четвёртый час утра? Слабовато излучение…
— Ты забыл — неделя началась с дня Пустоты, — как о само собой разумеющемся, сказал Вепуат. — Так что реакторы можно и не глушить. Мы с рабочими сколько раз взлетали…
Гедимин молча встал из-за пульта, сложил руки на груди и отошёл к стене.
— Вот же сегодня все нервные… — пробормотал Вепуат, оглядываясь по сторонам. Из стены выглядывала небольшая выпуклость с глазом — Эгнаций спрятался в камень. Мониторы уже тускнели — станция, недовольно гудя сигма-сигналами, глушила основные реакторы. Энергию безоболочника истратить ещё не успели — массивная конструкция уже полностью всплыла из земли и раскачивалась, готовясь к отрыву.
— Главное — дойти до гравианомалии, она нас сама удержит, — азартно пояснял Вепуат Гедимину, всё-таки севшему за пульт. Короткий миг перегрузок — и станция на «лучевых» крыльях оттолкнулась от земли и пошла вертикально вверх. «А ведь она должна светиться,» — вдруг подумалось Гедимину. «А отсюда ни молекулы не видно…»
— Младан, тут справишься? — быстро спросил Вепуат, поднимаясь на ноги — уже без трости, ещё с фиксаторами, но уже в носках, подшитых мягкой шкуркой. Его пальцы были тоньше гедиминовых — но костями, обтянутыми кожей, уже не казались.
— Гедимин, пошли наверх! Отсюда же ни алайналя не видно!
…Она действительно светилась — жёлтый луч бил из каждого сопла. Вверху висел обломок гигантской раковины с болтающимися лианами, вокруг реяли туун-шу и зверьки помельче — ещё немного, и сармат смог разглядеть их всех. Станция развернулась люком вниз, выходя в аномалию. Вепуат встряхнул головой и рассмеялся. Сверху махали дудками и погремушками перевёрнутые Джагулы. Станция трижды облетела ракушку по кругу и двинулась дальше, плавно покачиваясь в воздухе.
«Запускаюсь,» — буркнуло внутри черепа Гедимина. Сармат ошалело мигнул.
— Ну удобнее ему, когда все реакторы в строю, — пожал плечами Вепуат. — Гварза бесился… а, тогда ещё надо было его сбросить с борта! Пусть бы висел, пока хищник не подберёт…
Долину вместе с Джагулами затянуло синевато-зелёными облаками — станция набирала высоту. Вепуат разложил на белой шкуре камешки и тихонько хмыкал.
— Устал лежать, разминается, — пробормотал он. — О, Сфен Огня…
Станция замерла. Нижние и боковые сопла погасли — и изо всех разом ударили яркие зелёные лучи. Облака забурлили, расходясь, — и Гедимин увидел, как на горизонте встаёт световой гейзер, третий за сутки.
— Оппа! — выдохнул кто-то, с размаху садясь на тектоновую обшивку.
— Не ушиблись? — спросил знакомый голос. Мимо с рёвом промчались два объекта. Обратно они вернулись тише и тоже сели на станцию, — два немного взъерошенных Кейланна. Гедимин видел их краем глаза — он смотрел на Маккензи, сидящего на «крыше» и вцепившегося в посох Хассинельга. Рядом стояла Джейн, небрежно покачивая посохом и глазея по сторонам.
— Атомный крейсер посреди Равнины! Ещё бы те ублюдки к нему не рвались…
— Шайнаргилис, посланником тебе не бывать, — вздохнул Хассинельг, помогая Маккензи подняться. Сармат явился в одном слое флии и нейтронностойкой выстилке под ней (про неё Гедимин догадался — флию на один комбинезон даже он носить не стал бы, не то что «неженка»-Маккензи).
— Мы от имени Хранящего Сердца приветствуем вас, — вспомнил о традициях Хассек. Вепуат усмехнулся.
— Наш дом — ваш дом. Всем удобно? Кому не по себе — можно и внутрь спуститься…
— Я останусь, — решительно сказала Джейн. — На атомной станции я ещё не летала! А мёртвую петлю она…
Хассек быстро, но аккуратно зажал ей рот.
— Ребятки, я бы с радостью, — сказал Маккензи, глядя только на тектон под ногами. — Но сначала о деле. Я нашёл вам экипаж.
— Tza atesqa! — Вепуат вскинул руку в жесте превосходства. — Из сарматов? А… где он?
Маккензи криво ухмыльнулся.
— В том-то и проблема, капитан. Экипаж — по африканским гетто, а мы парим над Равниной. Так что я заберу у тебя одного весьма полезного сармата… — он повернулся к Гедимину. Тот ошалело мигнул.
— Уже на Землю⁈
— Ещё вернёшься, — «успокоил» Маккензи. — Кто-то должен будет показать им местные красоты. Но — ты прав. Без тебя и твоих телепортов нам парней не вытащить.
Гедимин опустился на корточки, погладил жёлтую обшивку и, протянув на прощание руку Вепуату, повернулся к Кейланну. Тот мгновенно скатился с «крыши» и повис рядом на раскинутых крыльях.
— Не-не-не, — замотал головой Маккензи. — У вас есть свой крейсер, на нём и летите. Кейланны только покажут короткий путь. По второму разу тебя тащить они отказались.
Он случайно посмотрел вверх и крепко зажмурился.
— А вот теперь — можно и на станцию. Джед попрощается, с кем надо, а мой вестибулярный аппарат чуть отдохнёт. Капитан Веп, ваш крейсер может подождать у Края… до первых чисел Огня, не дольше?
Вепуат задумался.
— Первые дни Огня? — забеспокоился Хассинельг. — Первый — Жизнь, второй — Металл, и оба очень сильные!
— Поэтому и нужна станция, — отозвался Маккензи. — Чтобы сразу доставить всех в безопасное место. В ваши пещеры пятьдесят сарматов не влезут.
— Снаряжение, — Вепуат уже спускался по лестнице. — Им всем нужно будет снаряжение. Они хоть кто? Филки, Старшие? Кого сколько?
— Пятьдесят Старших, семнадцать филков, — ответил Маккензи. — Шахтёры, добывают для Севера платину и хром. Согласны на всё… так что — хоть подштанников для начала наберите, за тринадцать-то дней успеете!
— Вот Альгот и Зэйдек обрадуются… — пробормотал Вепуат с кривой ухмылкой. — А Войя-то будет счастлив…