— Atza teru! — раздалось в наушниках. — Heta!
— Zaa heta, — отозвался Гедимин, опуская управляющие стержни и убирая батареи линз. Эксперимент был окончен.
— Снова ничего, — подвёл итоги Вигарт — уже снаружи, на трапе. — Ни у нас, ни у твоего спеца. Эта штука прочнее ипрона.
Маккензи угрюмо кивнул.
— Ну что же… Джед, можешь идти к своим. Всё, что было тут — остаётся тут, как ты сам понимаешь.
…Хродмар презрительно фыркнул.
— Протёк аккумулятор⁈ Из-за этого теперь ликвидаторов вызывают? Надеюсь, плазморез тебе в этой работе не понадобился!
— А я бы применил, — буркнул кто-то из ликвидаторов. — Чтоб заделывали дыру в полу и больше по ерунде не дёргали.
Гедимин вернулся за стол с недоделанной «цацкой», но его мысли были далеко. «С апреля — никаких изменений,» — думал он, глядя сквозь мелкие детальки. «Маккензи всё ещё на что-то надеется. А я… не нравится мне всё это. Нас замуровали. Почему?»
25 декабря 01 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Небо над Ураниумом было иссиня-чёрным; «-32» — показывал термометр на стене барака. Над восточными постройками чуть приподнялась яркая «звезда» — Венера.
— Раньше в эти дни бывал виден и Марс, — пробормотал кто-то из сарматов, вместе с Гедимином идущих на гонки. Ещё несколько тяжело вздохнули.
…На верхней скамье стадиона сидел одинокий сармат-дудочник; вокруг него, как всегда, была «мёртвая зона» — мало у кого на «гражданской» одежде были хорошие наушники, мало кто ездил на соревнования в «рабочем». Гедимин привычно устроился рядом, дудочник повернулся к нему с широкой ухмылкой и протянул руку — и лишь тогда ремонтник заметил, что никакой дудки у сармата нет.
— Который год сидим рядом, а даже не познакомились. Я Джилик Хойд.
— Гедимин Кет, — сармат пожал ему руку. — А чего ты без…
— Отобрали, — Джилик криво ухмыльнулся. — Не моя очередь. Во-он там сменщик сидит, видишь?
Вокруг «сменщика» «мёртвая зона» ещё не образовалась — но сарматы вокруг уже замечали, кто рядом, и быстро расходились по соседним местам. На верхнюю трибуну по-прежнему никто не садился. Гедимин удивлённо хмыкнул.
— А чего сюда не идут, если ты…
— По старой памяти, — снова ухмыльнулся Джилик и покосился на наручный смарт. — Смотрел новости?
Гедимин качнул головой. Ничего сколько-нибудь интересного в новостях не появлялось который месяц. Как-то незаметно сошло на нет обсуждение «прорыва ксенофауны» в Африке и аномальных штормов в Австралии; Гедимин, как ни искал, не нашёл ничего о животных Зигмана — и надеялся, что шторма отвлекли австралийцев от их поиска, а Зигману всё-таки дали не слишком большой срок. О мианийцах забыли вовсе, и тем более никто не вспоминал о крейсере и кораблях сопровождения, пропавших у астероида Квавар. Вообще, у «макак», как думал Гедимин, была на редкость короткая память.
— Правители «мартышек» так и носятся по континентам, — криво ухмыльнулся дудочник. — Весь декабрь только и делали, что строчили договора. «О неприкосновенности границ» — вон, смотри, так и написано. И Берингов пролив, и Гренландия, и Средиземноморско-Североафриканские рубежи, — ничего не забыли, всё расписали. Давно они таким не занимались. Странное дело, не думаешь?
Снизу донёсся громкий сигнал — объявили первый раунд. Гедимин машинально посмотрел на дальние трибуны и беззвучно хмыкнул, увидев знакомую шубу с перекинутой через плечо головой мелкого зверька. «Маккензи. Вот у него и спрошу, с чего „макаки“ озаботились границами.»
… — А, Джед, — командир, попытавшись сперва обойти живое препятствие, старательно выдавил улыбку. — Чего не со своими? Ис и Эрк неплохо отыграли…
Гедимин отмахнулся.
— Им сейчас не до меня. Не знаешь, с чего «макаки» решили заняться границами? Ладно бы переделили, а то записали, как было. Это важно?
Маккензи мигнул.
— Давно ты, Джед, интересуешься политикой? Думаю, это оттого, что тебе чудовищно скучно. Ядерное ведомство уже напоминает, что мы тут не просто так сидим — так что готовься, к середине января соберём комиссию. Пойдёшь с парнями проверять, как станции работают с новым топливом. Что, получшало?
Пока Гедимин растерянно хмыкал, пытаясь найти связь между «мартышечьими» границами и комиссией на ИЭС, Маккензи вполголоса заметил, глядя в стену:
— А на Атабаске холодает. Скоро до минус сорока догонит — закроют выезд. Это было бы кстати…
— А есть проблемы с новым топливом? — мозг Гедимина сменил наконец «рельсы». — «Налвэн» спокоен. Что-то с «Ольторном»?
Маккензи, уже углубившийся в свои мысли, досадливо поморщился.
— Нет, ничего. Но если уж спускать станции, то в полной исправности… Извини, Джед, — он покосился на смарт. — Есть дела.
Гедимин растерянно смотрел ему вслед — чтоб Маккензи, да не поболтал о политике⁈ «Спускать станции…» — занозой впилось в мозг. «Что-то он знает, не зря трётся среди „макак“…»
27 декабря 01 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Учебная тревога! — в этот раз комендант уже не сдерживался, орал во всю глотку. Сарматы, покидая жилые отсеки, на бегу спорили, на сколько секунд «обгонят ракету». Филки со второго и третьего этажа ввалились в вестибюль одновременно с ними.
— А у «макак» тоже есть учебные тревоги? — спросил кто-то, обгоняя Гедимина. Другой, пробегая мимо, презрительно фыркнул.
— Тебе-то что за беда⁈
03 января 00 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Красная вспышка и дребезжание наручного передатчика разбудили Гедимина за полчаса до полуночи. «Аномальное поведение портала,» — коротко сообщал Хродмар. «К офису.» Гедимин, на ходу отхлёбывая из фляжек, ошалело мигнул. «Кому там в минус сорок по порталам не сидится? Опять те ледяные твари⁈» Он закинул сфалт в заплечные крепления и выскочил за дверь. Комендант на его топот даже не высунулся — да и не он один спешил к офису этой ночью, в бараке жило немало ликвидаторов.
— «Налвэн», приём, что снаружи? — прошептал сармат, сдвинув височные пластины. Станция дружелюбно ткнула его лапой в загривок, но ничего, кроме её удивления, Гедимин не почувствовал. Купол над гетто, чуть повышающий температуру внутри, был чёрным, звёзды горели ярко, — никаким бураном, сопровождающим налёт «снежной» ксенофауны, даже не пахло.
— Лезь, — буркнул Гедимину Хродмар — и по его угрюмому прищуру сармат понял, что ничего толкового узнать не удастся. На борту, в полутёмном фургоне, шевельнулся ещё один силуэт, в чёрной броне «с чужого плеча» и без знаков отличия.
— Atta’anqa, — бросил он, будто он, а не Хродмар, был тут командиром; Гедимин изумлённо мигнул. «Вигарт⁈»
— Что с порталом? — шёпотом спросил он у Иджеса. Тот пожал плечами.
— На месте увидим.
…На месте был всё тот же ельник; портал в нём надо было выискивать микросканером — он как прилип к коре на макушке дерева, так «слезать» и не собирался. Поодаль, метрах в трёхста, Гедимин разглядел глайдер с приглушёнными огнями и открытым люком.
— Удачная ночь, — Вигарт подошёл к сармату без знаков отличия и пожал руку. — Ваша штуковина не откажет на морозе?
Тот еле слышно хмыкнул.
— Ей и минус двести нипочём. Ядерные реакции, адмирал. Не останавливаются ничем.
Гедимин снова мигнул — на втором бронеходе прибыл Оск — и тут же забыл обо всех командирах, что бывших, что действующих. Внутри глайдера стояла заряженная до предела мачта-излучатель — её автономный вариант, отстреливаемый станцией дрон. «В первый раз вижу, чтобы их вывозили,» — подумал Гедимин. Эти излучатели он вообще «встречал» в последний раз, когда его взяли в инспекцию, — даже озеро облучали без них, с менее мощных агрегатов.
Гедимина с двух сторон чувствительно ткнули под рёбра.
— Кет! — повысил голос координатор «Сатханги». — Ты здесь? Ты нас слышишь?
Гедимин мигнул.
— Что случилось?
Вигарт почти беззвучно хрюкнул в респиратор.
— Хорошо, что мне редко подсовывают ядерщиков! Гедимин Кет, твои приборы видят портал на дереве?
Сармат покосился на дозиметр.
— Да, он там. Три микрона в поперечнике.
— Отлично, — снова вмешался Оск. — Ты в состоянии попасть в него лучом? Его нужно расширить.
«Попасть? Сейчас наведёмся, только ветки взорвутся…» — мысль Гедимина оборвалась на полуфразе.
— Расширяющая пульсация? — переспросил он. — Но сейчас мембрана…
Оск с трудом подавил раздражённый вздох. Вигарт шагнул вперёд.
— Максимальная мощность, Гедимин Кет. Действуй!
Пальцы уже адаптировались к фантомному холоду; Гедимин сел на трап, настраивая интенсивность излучения и частоту пульсации. Краем глаза он видел, как в соседнем глайдере что-то подключают к мачте-излучателю; пара секунд — и над лесом, накрыв полкилометра в поперечнике и метров пятьдесят в высоту, поднялось прозрачное защитное поле.
— От ксенофауны не поможет, — вполголоса заметил Гедимин.
— Работай, — буркнули в ответ.
Сармат подошёл ближе к ельнику, сверяясь со сканером. За спиной тихонько загудело — машины отъезжали дальше, на край защитного купола. Ёлка с порталом была точно в центре круга. «Тонкое защитное поле хуже скрывает, но менее заметно само,» — мелькнуло в голове, когда Гедимин целился куда-то в сторону трёхмикронного отверстия. «А, сколько-то квантов да зацепят… Attahanqa!»
Пульсация сработала мгновенно. Пара секунд — и Гедимин уже видел чёрное, быстро растущее «пятнышко» портала. Теперь вся мощность миниреактора уходила внутрь — и вскоре отверстие растянулось до трёх метров. Ничего, кроме черноты, за ним не было, и от её вида к горлу Гедимина подкатывал комок, а на языке чувствовалась горечь. «Три метра… похоже, с моим реактором я большего не…»
— Hetatza! — раздалось сзади. — Гедимин, прекратить облучение! Отходи к машине «Налвэна»!
Гедимин, мигнув, отключил сфалт и медленно попятился от портала. Тот держался, не сжимаясь, — энергии в него всё-таки вкачали немало.
— Гедимин Кет! — рявкнули из машины, и сармат ускорил шаг. Едва он нырнул в люк — ликвидаторы вместе с Вигартом выглядывали оттуда, кто-то даже сел на палубу, чтобы хоть что-то видеть — из соседнего глайдера в портал ударил ослепительный пульсирующий луч.