— Рабочие обсуждения? — куратор, приветственно шевельнув ладонью, обвёл сарматов доброжелательным взглядом. — Очевидно, работа в разгаре. Приятно это видеть, seatesqa… Гедимин, как обстоят дела с моим экспериментом? Вы уже опробовали смешанное топливо?
Гедимин мигнул.
— Завтра, — нехотя ответил он. — Твэл готов…
Ассархаддон протянул руку и слегка прижал его ладонь к столу. Сармат от неожиданности вздрогнул, но заставил себя не дёргаться и не пытаться отодвинуться — и, по возможности, не мигать.
— Завтра? — куратор испытующе посмотрел на него. — Что-то смущает вас в этой идее, это очевидно даже мне. Я не тороплю вас. Не приступайте, пока не подготовитесь. Проведёте вы опыт через день или два — это ни на что не повлияет.
Гедимин промолчал. Ассархаддон, взяв его за руку, внимательно осмотрел ладонь.
— В этот раз повреждений меньше, — он провёл пальцем по оголившейся золотистой полосе на тыльной стороне ладони. — Но следы нагрева заметны. Не помешало бы пройти ремонт.
— Где мой напылитель? — угрюмо спросил Гедимин, покосившись на оплавления. — Мне нужна броня. Каждый день. Кумала заберёт её на неделю. Я просил напылитель для мелкого ремонта и запас фрила. Где он?
Константин молча ткнул сармата под рёбра. Скафандр загудел.
— Зайдите к Кумале, — Ассархаддон едва заметно пожал плечами. — Обсудите с ним, как удобнее проводить мелкий ремонт. Вы знаете, где его отсек.
Гедимину очень хотелось фыркнуть, но он сдержался. На несколько секунд повисло молчание, снова нарушенное Ассархаддоном.
— Так чем вам не нравится смешанное топливо, Гедимин? — спросил он. — Константин, ваш коллега, считает, что это позволит сделать стабильные твэлы.
Сармат пристально посмотрел ему в глаза, но насмешки там не увидел. «Он не физик,» — напомнил себе Гедимин. «А Константин — идиот.»
— Это так не работает, — угрюмо сказал он. — Так и передай… коллеге. Ничего хорошего не выйдет.
— Да? И вы можете аргументировать? — Ассархаддон смотрел на него с доброжелательным интересом. — Расчёты Константина выглядели убедительно.
В этот раз сармат не удержался и презрительно фыркнул.
— У него всегда так. А твэл взорвётся.
Рука Хольгера легла на его локоть, но Гедимин сердито стряхнул её. «Сколько можно за меня хвататься⁈ Мало мне было Кумалы…»
— Именно взорвётся? Интересно… — Ассархаддон прикоснулся к клавиатуре смарта и снова взглянул на Гедимина. — Буду ждать испытаний. Кажется, я должен объяснить кое-что…
Линкен двинулся вперёд, но едва заметный жест куратора заставил его замереть на месте. Гедимин сердито сощурился. «Опять какие-то игры. Надеюсь, меня не расстреляют за честное предупреждение?»
— Я не физик, Гедимин. Но на мне — снабжение всех проектов «Гекаты». И — если это возможно — я хотел бы задействовать более дешёвые и доступные источники сырья. Ириенский и кагетский ирренций можно добывать тоннами. Плутоний — сырьё для ваших синтезирующих реакторов — в природе не обнаружен. «Лунный» ирренций обходится нам дороже любого другого. Я бы хотел максимально сократить его использование. Теперь идея о смешанном толпиве не выглядит такой нелепой, Гедимин?
Сармат мигнул. «Так и есть. Синтез сложнее добычи ископаемых. Только вот смешивание — тоже непростой процесс…»
— Ты хорошо придумал, — согласился он. — Но это так не работает.
28 октября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»
— И когда ты пойдёшь к Кумале? — прозвучало в наушниках; следом раздался негромкий смешок. Гедимин, проверяющий герметичность вакуумной капсулы, вздрогнул, едва не оцарапав её стенку щупом анализатора, и повернулся к хихикающему Хольгеру.
— Глупая шутка.
— Не вижу ничего глупого, — сказал Хольгер, щёлкнув пальцем по экрану своего анализатора. — Вот тут неплотный шов… Да, теперь лучше… Ты хотел забрать у него напылитель? Зайди к нему, может, он не будет жадничать.
— Жадничать… — Гедимин недобро сощурился. — Ты сам знаешь, что он полезет мне под комбинезон. А на кой он мне там⁈
Хольгер снова хихикнул и, отключив анализатор, протянул Гедимину готовый твэл с красными кольцами-рисками на хвостовиках и наконечниках стержней. Так сарматы отметили экспериментальный образец по «проекту Константина» — твэл из смеси «ириена» и «кагета».
— Ты даже не спросил, чего он хочет, — сказал Хольгер. — Может быть, обойдётся ремонтом чего-нибудь ценного в его отсеке. Или парой советов по эксплуатации ЛИЭГов.
Гедимин фыркнул.
За его спиной послышался тяжёлый вздох, лязг брони о броню, а затем к вакуумной капсуле медленно подошёл Константин. Он щёлкнул по её стенке, пристально посмотрел на Гедимина, закрепляющего в ней твэл, и подозрительно хмыкнул.
— Для чего это?
— Для безопасности, — буркнул Гедимин, проверяя герметичность последнего стыка. Насос, откачивающий из капсулы воздух, ещё работал; в этот раз сармат решил рискнуть охлаждением.
— Взрыв внутри капсулы будет менее катастрофичным, — пояснил Хольгер. — Даже если она не выдержит первого удара и расколется, этим последствия и ограничатся. Гедимин думает, что охлаждение твэлу не понадобится. Если всё будет нормально, он не нагреется, а если нет — всё равно не успеет остыть.
Константин презрительно фыркнул и повернулся к бассейну. Его дальний угол был приоткрыт — там в воде висел ещё один твэл.
— Пока вы взрывали уран, вам не нужны были капсулы. Это — специально для моего твэла? Вот уж спасибо!
Гедимин, выключив насос, развернулся к Константину и недобро сощурился — хотя этого всё равно никто не смог бы разглядеть за тёмным щитком на лице.
— Это техника безопасности. Ты вечно о ней беспокоился. Вот она. Можешь уняться.
Константин смерил его долгим взглядом; его глаза прикрывал такой же тёмный щиток, и Гедимин не мог понять, о чём он думает, пока он не заговорил снова.
— Раньше тебя не волновала техника безопасности. Эти приготовления — в мою честь, верно? Вы оба уверены, что твэл взорвётся. А почему вы так в этом уверены?
Последнюю фразу он проговорил медленно, по слогам. Гедимин, изумлённо мигнув, переглянулся с Хольгером.
— Ты о чём? — растерянно спросил тот. — Мы сделаем всё, чтобы твой твэл не взорвался. А капсулу Гедимин построил после того, как был ранен взрывом «кагета»…
— Да как же, — фыркнул Константин, включая анализатор и прижимая щупы к стенке капсулы. — Ему могло руки пообрывать — он и не подумал бы о защите. Тут всё взрывоопасно, но это не мешало ему обниматься с горячими твэлами. А сейчас он так уверен, что будет взрыв. Вот это, мне кажется, по части Ассархаддона, а не Ядерного блока…
Гедимин вздрогнул, как от удара. Хольгер вцепился в его плечи, буквально повиснув на нём, и прикрикнул на Константина:
— Что ты несёшь⁈ Хочешь сказать, что мы напихали в твэл взрывчатки? Ну давай, ищи её!
— Он уже ищет, — буркнул Гедимин, стряхивая с себя химика и отходя к бассейну; свечение твэла в глубокой воде немного успокоило его. — Ну и астероид в зад для скорости…
Константин, громко фыркнув, с резким щелчком втянул щупы анализатора и отошёл на несколько шагов.
— Я ведь тоже не дурак, тески. Взрывчатка — по части Лиска, не по вашей. Но я буду здесь во время испытаний. Всё время здесь.
Гедимин и Хольгер переглянулись, и ремонтник пожал плечами.
— Это не запрещено. Хольгер, иди в шлюз. Я зажгу сигнал, когда мы закончим.
…В наушниках негромко пискнуло — шлюз закрылся, Хольгер был в безопасности. Гедимин оглянулся на Константина — тот, сложив руки на груди, стоял на краю бассейна. «Вот туда он и полетит,» — угрюмо подумал сармат, поворачиваясь к пусковой кнопке. Механизм, приводимый этой кнопкой в действие, был собран из флии и рилкара; Гедимин сделал несколько таких про запас, но всё равно смотрел на кнопку с сожалением — ещё ни один из таких пусковых механизмов не пережил ядерный «хлопок».
— Tiitzki? — отрывисто спросил ремонтник, не глядя на Константина.
— Tza ti, — отозвался тот.
— Attahanqa, — прошептал Гедимин, вдавливая кнопку в рилкар.
Ему не нужно было видеть твэл, чтобы знать, что происходит, — сначала полыхнул красным экран дозиметра, обнаружив запредельно сильное сигма-излучение, а потом нижняя часть капсулы налилась изнутри багровым светом и лопнула по восьми направлениям, брызнув на пол жидким расплавом. До пола он не долетел, подхваченный многослойным защитным полем, и не успело оно растаять, как остатки капсулы вместе с твэлом рухнули в бассейн. Столб пара взмыл к потолку, завыла вентиляция, следом включились дополнительные насосы, нагнетая воду. Гедимин посмотрел на руки — в этот раз фрил с пальцев не потёк, но к ним прилипли ошмётки хвостовика. Сармат вздохнул и перевёл взгляд на бурлящий бассейн.
— Теперь доволен?
Он перебрался через ограждения и камнем, не подняв брызг, ушёл под воду. Пространство, окружающее расплавленную капсулу, издалека виделось как огромное облако лопающихся пузырей. Сквозь них просвечивало что-то красное, и Гедимин на ощупь добрался до источника света и вскоре почувствовал под рукой хвостовики — они успели затвердеть и больше не прилипали к пальцам. Он не стал возиться с креплениями — просто вставил пальцы в одну из трещин на капсуле, и вся конструкция рассыпалась на куски, забросав дно бассейна раскалёнными обломками. Они ещё светились красным, но свечение быстро тускнело — насосы работали так, что Гедимин чувствовал напор воды сквозь броню. Он нашёл обломок управляющего стержня, посмотрел на оболочку, заляпанную тёмно-красными шматками остывающего расплава, выбил из неё остатки ипрона и, сунув их под внешний слой обшивки, полез наверх. В наушниках что-то шипело и скрежетало, но помехи были слишком сильны, — он только понимал, что кто-то кричит, но ни одно слово понять не удалось.
Когда он выбрался из воды, в отсеке никого не было. Проверив дозиметром стены и пол и довольно хмыкнув — расплав всё-таки не пролился из защитного поля — сармат занялся второй испытательной установкой. Здесь их было предостаточно — ни одна из них не выдерживала больше одного неудачного испытания. Проверив стенд и крепления, Гедимин пошёл за твэлом.