…Большую часть зала освободили от оборудования, перекрыв прозрачным защитным полем. Гедимин смотрел на толпу, собравшуюся внизу, со смотровой галереи. Наверху — на обоих уровнях — тоже было тесно, и сарматы, которым повезло туда попасть, стояли плечом к плечу, но согнать туда ещё несколько сотен, чтобы встали в три слоя, никто не решился — у галерей были свои пределы прочности. Сверху Гедимин видел рабочих верфи — они стояли по ту сторону поля, небольшой группой собравшись в дальнем углу, и, хотя он не видел лиц, по их жестам и осанке было ясно, что они совсем не рады столпотворению.
Постройка флагмана ещё не началась — рабочие только подготовили площадку и согнали дополнительное оборудование, растянув ряд стапелей чуть ли не вдвое. Гедимин прикинул размеры будущего сооружения — выходило, что в длину оно будет чуть больше километра.
— Тысяча шесть метров, — прошептал он в коммутатор. — «Кондор» длиннее.
— Тихо, атомщик, — прошипел в ответ Линкен. — Слушай речь!
Голографические проекторы наконец включились, и Гедимин изумлённо мигнул — Маркус и так не скромничал в размерах голограмм, но в этот раз он довёл свой рост до пятидесяти метров, почти коснувшись голографической макушкой верхнего свода. В наушниках кто-то нервно хихикнул.
— Tza atesqa, мои собратья! — гигантская голограмма вскинула руку. — В первый день нового года я приветствую вас всех — и тех, кто с нетерпением ждёт сигнала, чтобы окончательно утвердить превосходство расы Eatesqa, и тех, кто, не жалея сил, приближает нашу победу. Сегодня особый день для меня — и для всей нашей расы. Величайший корабль за всю нашу историю, атомный крейсер «Марк», заложен на стапелях «Гекаты». Я лично поведу его в бой — и земляне будут дрожать от страха при одном его упоминании. Впрочем, им недолго останется мучиться, — их цивилизация, как и сам биологический вид Homo sapiens, будут уничтожены. Да свершится возмездие!
Он вскинул обе руки и запрокинул голову, и Гедимин не удивился бы безумному хохоту, — нечто подобное он слышал пару раз из кинозала, когда там показывали фантастические фильмы со злодеями, желающими уничтожить мир. Ремонтник сдержанно улыбнулся.
— Я благодарю вас всех, — продолжал между тем Маркус. — Всех, кто приложил руку к созданию атомного флота, сильнейшего из флотов Солнечной Системы. Всех, кто подготовил армию, и кто вступил в неё, чтобы отомстить за долгие годы притеснения. Не пройдёт и пяти лет, как Земля содрогнётся под нашей поступью! Tza atesqa, tzaat Eatesqa!
— Zaa ateske! — прокатилось по залу. Гедимин изумлённо мигнул. Линкен, вставший слева от него, толкнул его локтем в бок, и сармат неохотно поднял руку. Он покосился направо, где стоял Хольгер, — тот тоже ответил Маркусу салютом. Внизу, на второй галерее, в углу, где собрались рабочие верфей, — нигде Гедимин не увидел сармата, не поднявшего руку. Голографический Маркус расплылся в торжествующей улыбке и растаял.
… — Ассархаддона, кстати, нет на базе, — сказал Константин получасом позже, когда сарматы выбрались из толпы на относительно свежий воздух пустынного Биоблока. — Не прилетел на закладку флагмана. И Исгельта тоже нет.
— Свяжись с Гельмером, — посоветовал Гедимин, изнывающий от любопытства. — Он должен знать. Это его верфи и его крейсера!
— Ага, сейчас… — Константин, в этот раз не настроенный спорить, выбрал другого адресата. — Гельмер Гьоль… Да, есть. Не он сам, но информацию нам сбросят. Секунду…
Его передатчик замигал.
— «Марк», атомный крейсер-авианосец типа «Феникс»… о, тут и чертежи есть, — Константин щёлкнул по запястью, открывая голографический экран и растягивая картинку до потолка. Гедимин мигнул.
— Четыре реактора⁈ Четыре антиграва⁈ Два километра в длину⁈ М-мать моя пробирка… Куда он со всем этим собрался⁈
— Ну что же, — протянул Хольгер, разглядывая внутренности крейсера. — Он в самом деле больше «Кондора». На целых сто десять метров.
Гедимин расставил руки, измеряя длину ремонтных коридоров, и вполголоса помянул уран и торий, а потом, подумав, — и способы спаривания приматов.
— Тебя туда не возьмут, — «успокоил» его Константин. — От экипажа требуется высочайшая благонадёжность и незапятнанная репутация. Скажи спасибо Стивену Марци!
— Его будут собирать по частям, — сказал Хольгер. — Смонтируют на кагетской базе и переведут на базу флота… и земляне ничего, совсем ничего не заметят. Если это Маркус с ними договорился, — он очень ловко маскируется. Даже обидно, что его дипломатические таланты достаются землянам, а с нами общается пафосный идиот.
Линкен, до того в молчании разглядывавший крейсер, развернулся всем телом, и Гедимин едва успел вклиниться между ним и Хольгером.
— Даже сейчас… — процедил взрывник, недобро сузив глаза. — Даже глядя на флагман нашего флота, вы нудите, как старые макаки! Что тебе не по нутру, Хольгер Арктус? А тебе, Гедимин Кет? Вы мечтаете вернуться в рабство? Жить в бараках и долбить граниты в шахте? Что, вам неприятно смотреть на символ нашей мощи? Два комка жалкой сли…
Гедимин ударил вполсилы, но этого хватило, чтобы Линкен отшатнулся, — удар в респиратор был не самым опасным, но очень неприятным для «мишени».
— Заткнись! — почти выкрикнул он, перехватив руку Линкена и завернув её за спину. — Никто не сказал ничего про вашу мощь! Гордись, если хочешь, — но корабль построен глупо. Такая махина никому не нужна и ничего нового не добавит!
Говорить было трудно — слова пробивались в сознание Линкена по одному и не сразу, и он отчаянно вырывался из хватки Гедимина. С другой стороны его придерживали Хольгер и Константин, и это помогло — где-то на середине последней фразы он перестал дёргаться и вяло мотнул головой — «сдаюсь».
— Извини, вспылил, — пробормотал он, прижимая ладонь к респиратору. — Но оскорблять Маркуса я не позволю. Даже вам. Скоро мы победим, атомщики. Скоро вы узнаете, что такое свобода. И этот флагман, что бы вы оба ни говорили, — залог нашей победы.
— Кто помнит параметры флагманов Солнечной Системы? — спросил Константин, отойдя от буйных сарматов подальше и снова развернув голограмму. — Из тех, что на слуху? Вот, например, «Моше Даян» — довольно скромных размеров…
Хольгер махнул рукой.
— Это Мацода. Они не любят больших кораблей. Ты ещё с Австралией сравнил бы, — там вообще нет официального флагмана… Тут надо брать Атлантис или Север. Вот «Стерегущий» — он на четыре метра меньше. Что внутри, не знаю… А вот «Джордж Вашингтон»… Тысяча девятьсот девяносто восемь метров после реконструкции, три антигравитационных блока… Ну да, наш Маркус всех обошёл. Ещё бы сила флота измерялась в размерах кораблей, — тогда мы точно всех победили бы!
— Два километра… — Гедимин посмотрел на спаренные реакторные отсеки и покачал головой. — Астероид на ядерном ходу.
Хольгер похлопал его по локтю.
— Ничего, атомщик. Если доживём, переделаем его на АЭС. Четырёх твоих реакторов хватит любой планете за пределами Земли. Поставим где-нибудь на Титане, будем терраформировать…
Гедимин покачал головой.
— Если Маркус доживёт — скорее сдохнет, чем согласится.
01 февраля 35 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»
Передатчик на руке Хольгера мигнул и громко загудел. Гедимин, собравшийся было спрыгнуть с края гусеничной платформы — он только что осмотрел реактор, возвращённый в тренировочный отсек, и нашёл его состояние терпимым — остановился, посмотрел на своё запястье и удивлённо мигнул.
— А со мной не связались, — сообщил он. — Кто там? Арторион?
Хольгер отмахнулся.
— С наукой покончено, атомщик. Я просился к Арториону, но он боится Ассархаддона… Это наш куратор. Вернулся на базу, инспектирует флагман и просит меня больше не называть Маркуса идиотом, не убедившись, что вокруг нет камер.
Гедимин хмыкнул.
— Теперь и на тебя доносят? Раньше самым неблагонадёжным был я… И как ему флагман?
— В отличие от нас обоих, Ассархаддон очень сдержан в выражении эмоций, — сказал Хольгер, недовольно щурясь на ремонтника. — И нам бы этому поучиться… Он предупреждает, что февральская группа увеличится на два сармата, и надеется, что это не создаст непреодолимых трудностей для нас.
Гедимин пожал плечами.
— Что пятнадцать, что семнадцать, — всё равно реактор задёргают… Васко, сходи за стульями, — двух не хватает.
…Они вышли встречать курсантов в коридор — по традиции, первое построение проводилось там. Новички выстроились полумесяцем по двое, Гедимин пересчитал их и удивлённо мигнул.
— Где ещё двое?
Сарматы переглянулись и дружно пожали плечами.
— Впервые о них слышу, — сказал за всех сармат с тёмно-синей кожей, исчерченной шрамами. — У меня список на пятнадцать курсантов. Вот…
Гедимин, в свою очередь пожав плечами, открыл список.
— Хорошо. Начнём с переклички. Кайя Тарс?
«Кайя… Переделанная самка?» — он внимательно посмотрел на сармата, шагнувшего вперёд. На самку он был похож не больше, чем остальные, а многочисленные шрамы на лице говорили о том, что жизнь у него была нелёгкая… впрочем, в этом самки не отличались от самцов.
— Имел дело с ирренцием? — задал Гедимин дежурный вопрос. — С другими ядерными устройствами?
Перекличка уже дошла до середины, когда в коридоре послышались быстрые шаги. Из-за поворота показались двое в чёрных скафандрах — сармат и филк. Узнав одного из них, Гедимин изумлённо мигнул.
— Альваро долго влезал в броню, — бесстрастно сообщил Константин, становясь девятым в первый «слой» полумесяца. Филк остановился за его спиной.
— Вы тут что забыли? — спросил Гедимин и тут же получил тычок под рёбра от укоризненно хмыкнувшего Хольгера.
— Прибыли для прохождения подготовки на курсах оператора реактора типа «Феникс» и двигателя типа «Седжен», — не изменившись в лице, отрапортовал Константин. Хольгер снова ткнул Гедимина в бок, тот досадливо отмахнулся.
— Вольно! Продолжаем перекличку…