Доки, где когда-то стояли корабли адмирала Гарпага, теперь легко было отличить. Их залили меей — после нейтронной дезинфекции туннели «фонили», нужна была дезактивация. Гедимин видел, как техники обходят ярко-красные доки по широкой дуге, и сам невольно поступал так же — при том, что ни одна мутировавшая клетка не была найдена в пределах базы, ни в сармате, ни в свободном движении, и все об этом знали.
— Ты в последнее время к чертежам не прикасаешься, — осторожно сказал Хольгер, встретив Гедимина за шлюзовой камерой. — Может, в топливном цехе тебе будет легче думать? Эти знаки биоопасности действуют на нервы.
Гедимин угрюмо кивнул.
Под потолком взвыла сирена.
— Общий сбор! — прокатилось по коридорам. — В информаторий!
Сарматы переглянулись.
— Самое время сказать речь, — пробормотал Хольгер. — Небось опять взяли Весту. Или Цереру, поглоти её Юпитер…
Голографический проектор в информатории работал исправно, но вместо гигантской голограммы Маркуса почему-то показывал белый квадрат.
— Tzaat Eatesqa! — заговорил невидимый Маркус; голос его звучал так, будто он очень старается сдержать ярость. — Час назад макаки вышли с нами на связь. Я обещал, что передам вам их сообщение.
Экран мигнул. На белом фоне проступило изображение человека в пехотной броне со странными нагрудными знаками. При себе у него был двуручный бластер, за спиной виднелись два тяжёлых экзоскелета — сильно модифицированные «Рузвельт» и «Стрелец».
— Я, главнокомандующий Западного блока Кристофер Линхольм, — заговорил человек, глядя перед собой, — от своего имени и от имени главнокомандующего Восточного блока Анастаса Цанева обращаюсь к Маркусу Хойду, координатору сарматской расы, его адмиралам и всем мятежным сарматам.
«Кристофер Линхольм? Это он теперь вместо да Косты?» — Гедимин вглядывался в лицо, похожее на тысячи человеческих лиц. «Надо будет запомнить.»
— Наши силы неравны, — продолжал «новый да Коста». — Вы уже не застанете нас врасплох — мы знаем, на что вы способны. Ваш флот великолепен, но его не хватит даже для удержания ваших собственных баз — и тем более вы не сможете ничего захватить. Один из ваших адмиралов уже мёртв, другой был захвачен нами. Вы несёте огромные потери, и эта война рано или поздно уничтожит всю вашу расу. Я предлагаю вам сдаться.
По залу пронеслось гневное шипение, перемежаемое ругательствами.
— Земной Союз сохранит сдавшимся жизнь, — пообещал Кристофер Линхольм. — Вам позволят жить на уцелевших территориях и дадут вам работу. Прекращайте бессмысленное сопротивление, или Земной Союз будет вынужден пойти на крайние меры. В наших руках оружие, от которого вы не сможете защититься. Взгляните на доказательство…
Он повёл рукой, указывая на что-то сбоку от себя. Экран мигнул, и изображение сменилось. Теперь Гедимин видел угол помещения с идеально гладкими чёрными стенами. К ним прислонился полураздетый сармат с пятнистой кожей. Он опустил голову и высоко поднял плечи, судорожно прижав руку к груди. Сначала Гедимину показалось, что по голограмме идёт рябь, но секунду спустя он понял — это не дефект изображения, просто плоть на руке сармата расползается жижей и медленно стекает. Его тело ещё сохраняло форму, но кожа и мышцы уже слились в неразличимую клеточную массу. Белесая жижа колыхалась, разрывая тёмно-синий покров в тех местах, где мутация ещё не завершилась; из трещин сочилась бесцветная жидкость — в жилах сармата уже не было настоящей крови.
— Адмирал Гарпаг Хепри, — на экране снова появился Линхольм. — Бывший губернатор территории Ясархаг. Он подвергся действию эа-вируса, как и десятки тысяч поселенцев Ясархага. Заражение уничтожило город полностью. Если вы продолжите сопротивление, та же судьба постигнет вас всех. Я предлагаю вам жизнь. Слово за координатором Маркусом. Мы — все благонамеренные граждане Земного Союза — надеемся, что здравый смысл возьмёт верх над старыми и новыми обидами.
Голограмма погасла. На несколько секунд в зале повисла тишина — и взорвалась яростными криками.
— Тихо! — охранники выпустили несколько очередей из станнеров поверх голов. Гедимин, стиснув зубы, начал подниматься на ноги, но Хольгер дёрнул его обратно на скамью.
— Гарпаг уже мёртв, — еле слышно прошептал он. — Макаки держат его у себя… в таком вот виде, чтобы запугивать живых.
— У Ассархаддона должны быть разные вирусы, — отозвался Гедимин, угрюмо щурясь. — Вирусы и бактерии. Люди подвержены разным болезням. Некоторые не лучше эа-мутации.
Он боялся, что на экране снова появится разлагающийся заживо сармат, и вид голограммы Маркуса его даже обрадовал — впервые, наверное, за все годы.
— Вот сообщение от так называемого Земного Союза, — сказал Маркус. — Эти животные думают, что мы позволим себя запугать. Они похваляются десятками тысяч убитых сарматов, как раньше похвалялись сотнями тысяч сарматов-рабов! Пусть радуются, пока могут. Мы заставим их заплатить. Забудьте жалость, tzaat Eatesqa! Убивайте их везде, где увидите. Не останавливайтесь, пока они не заплатят тысячей жизней за каждого погибшего сармата. Пусть их земля будет выжжена на километр вглубь, пусть их вода превратится в яд! Сделайте Землю непригодной для жизни. Мы возродим её, когда придёт срок, но макаки — они не удержатся на ней. Действуйте, и пусть вакуум кипит на пути ваших кораблей! Tza atesqa!
— Zaa ateske! — нестройно откликнулся зал. Гедимин молчал, опустив взгляд и болезненно щурясь.
— Планета-то при чём⁈ — пробормотал он.
Хольгер крепко сжал его руку.
— Выйдем наружу, — тихо попросил он. — Надо посмотреть на Сатурн, иначе Гарпаг мне приснится.
Гедимин угрюмо кивнул.
15 июня 32 года. Феба, кратер Ясона, база атомного космофлота «Мара»
«Два года назад это был День памяти. Траур по тем, кто погиб в той войне,» — вспоминал Гедимин, отстёгиваясь от кресла и собираясь выйти из реакторного отсека. «Феникс» снова прибыл на базу и встал в док на ремонт. «Год назад мы начали новую войну и праздновали взятие Марса. Сейчас у нас нет Марса и десятки тысяч новых трупов. Что у нас сегодня — праздник или траур?»
В наушниках загудело.
— Гедимин Кет! — в этот раз Стивен не стал произносить обычные коды. — Провести плановую замену топлива в корабельных реакторах! Об исполнении доложить!
«Да, верно,» — запоздало вспомнил Гедимин. «Совсем забыл за этими рейдами. Надеюсь, не сдёрнут в информаторий посреди работы…»
…Гусеничный глайдер медленно выползал из дока, выволакивая на прицепе два бронированных контейнера, прикрытых защитным полем. Гедимин следил за тем, как смыкаются на бортах крейсера пластины обшивки, закрывая «загрузочный» проём. В доке с высоким сводом можно было бы загружать топливо штатным путём — сняв верхнюю часть обшивки и крышки реакторов; на «Маре», где едва помещался сам крейсер, оставалось только делать дырки в бортах и протаскивать через них твэлы по две-три штуки за раз. Техники на глайдере-твэловозе не вмешивались ни во что, выглядывая из кабины сквозь затемнённое стекло. Помочь вызвались Сайджин и Йенью — один из них стоял снаружи и забирал у Гедимина вытащенные из реактора твэлы, второй — грузил их в контейнер; свежее топливо проходило тот же путь, но в обратном направлении. Гедимин вспоминал эксперименты в лаборатории «Гекаты» и первый синтезирующий реактор Ураниум-Сити и немного грустил.
— Замена топлива выполнена, — сообщил он, заглянув в приоткрытый шлюз. Связь сработала — секунду спустя капитан с облегчённым вздохом отправил сармата на базу. Тот вышел из дока, проверив по дороге отсутствие карантинных знаков, — нет, на втором месяце непрерывных проверок медики наконец успокоились.
Проходя мимо дока, где обычно стоял крейсер Линкена, Гедимин увидел красные огни и остановился посмотреть. «Феникс» вползал в туннель осторожно, прикрываясь со всех сторон защитным полем, — видимо, ему уже доводилось врезаться в стену, хоть Линкен об этом и не рассказывал. Из-под прозрачных экранов виднелись оплавленные борта, покрытые мелкими и крупными выбоинами, потёками расплава и бороздами. Нос немного сплющился, и обшивка за ним вздыбилась и торчала во все стороны, как оттопыренная чешуя. Гедимин помянул про себя уран и торий, — кажется, Линкен кого-то протаранил.
— А это уже моя забота, — послышалось в наушниках — Линкен как раз спускался на «твёрдую землю», заканчивая переговоры. — Ты занимайся топливом. Эй, тески, где тут ваш погрузчик?
Техник, сунувшийся было к «Фениксу», отступил к стене, попутно включая сигнальный маячок для твэловоза. Линкен покосился на него, одобрительно кивнул и потопал к выходу из дока, на ходу набирая что-то в наручном передатчике. Гедимин придержал его за плечо.
— Ну чего?.. А, это ты, атомщик, — Линкен посмотрел сквозь него и вернулся к передатчику. — Топливо поменял? А что у вас с боеприпасами?
Гедимин пожал плечами.
— За этим следит Стивен. Я давно никуда не лезу. А что у «Феникса» с носом? Астероид?
Линкен фыркнул, в последний раз ткнул в передатчик и с хрустом задвинул его под броню.
— Когда надо, никого не найти!.. Ну, можно и так сказать. Не заметил маскировку… Ну, этому ультразвуковому тоже будет урок — не маячь на пути! А они смелые зверьки, не то что макаки. И… — взрывник тяжело вздохнул, виновато глядя на Гедимина. — С рейдами на Ириен я завязываю. Корабль жалко.
Гедимин мигнул.
— Так это мианийцы тебя… — он снова посмотрел на истёрзанные борта «Феникса». Каждая выбоина означала сорванные щиты — а значит, исходный импульс был раз в двадцать сильнее. «Хороший калибр,» — сармат невольно поёжился. «Если они Лиска напугали…»
— Они, — буркнул Линкен, потихоньку подталкивая Гедимина к шлюзу. — Атомщик, идём на воздух. Ну вот где их всех носит, ядро Юпитера⁈
Он снова ткнул в передатчик. Прибор запищал.
— Осторожно, сломаешь, — поморщился Гедимин, перехватив его руку и отведя от и без того помятых клавиш. — Уже почти сломал.