Гедимин пожал плечами.
— Занятие дурацкое, но вроде не опасное.
Двое сарматов, обиженно фыркнув, повернулись к нему, но тут прополз немного вперёд другой «жук», и о Гедимине все забыли.
— Раньше они стреляли по «жукам», — сказал Фьонн. — Так же рисовали на них знаки — часть «мишени», часть «ложные цели»… Полезная тренировка. Теперь им даже «жуков» лень ловить.
Гедимин вспомнил тренировки Линкена и поморщился — тот, хоть и псих с динамитом, не делал мишени из живых существ.
— Ничего полезного. Они же медленные. Вот если бы отстреливали дроны…
Фьонн вздохнул.
— Тренировочные дроны? У нас было немного на корабле. Забрали, когда мы стали рудовозом.
…Йоргис присоединился к ним через четверть часа. Гедимин уже почти забыл, куда собирался, увлёкшись доработкой чертежа, — к нему пришла пара мелких, но полезных идей. «Жуки» доползли до финиша, сарматы после недолгого спора устроили раздачу щелбанов, Йоргис, получив и выдав положенное количество, подошёл к Фьонну.
— И зачем было портить отдых?
— Мы летим за обсидианом, — ответил пилот. — Будешь просеивать.
…Сверху было много чего видно — например, как охранники выстроили привезённых пленных вдоль барака, и лагерный медик в грязно-белом экзоскелете идёт вдоль строя, быстро разделяя его на две неравные шеренги. Кого-то он выдернул за плечо и толкнул от стены; разряд бластера попал человеку в голову, и его череп взорвался, забрызгав всех мелкими кровяными брызгами. Гедимина передёрнуло.
— Комендант предлагал поделиться рабочей силой с адмиралом Никэсом, — на лету рассказывал Йоргису Фьонн. — У него тут много макак, а рудник один.
«И тот легко заменяется одной сольвентной установкой,» — подумал Гедимин, переводя взгляд с предгорий, занятых лагерем, на пустынную равнину. На горизонте виднелся тёмно-серый купол — внешние конструкции «Элары», промышленной базы, переехавшей с орбиты Юпитера на Кагет. Её быстро достраивали; ветер постоянно доносил оттуда шум механизмов и короткие команды бригадиров.
Йоргис дёрнулся, и на долю секунды Гедимину показалось, что сейчас они втроём рухнут прямо на плато.
— Hasu! — потрясённо выдохнул Фьонн. — Они роют нашу осыпь!
Над «языком» раскрошенной пемзы, далеко выдающимся в степь, стоял проходчик. Его рабочая часть глубоко погрузилась в холм. Ему даже бур был не нужен — рыхлое крошево от одной вибрации превращалось в песок и засасывалось внутрь. Из-под брони проходчика торчали две трубы — одна уходила в контейнер, установленный на прицепе, вторая — в сторону, и из неё безостановочно вытекал серый песок. «Язык» древней лавы укоротился на полторы сотни метров, и было ясно, что проходчик «доест» его ещё до темноты.
— Что они тут забыли? — Фьонн потянулся к шлему и, сдвинув пластину на респираторе, заорал:
— Sa— ata!
— Не услышат, — буркнул Гедимин, глядя на широкие траншеи за «огрызком» осыпи. Проходчик рылся тут не первый день, — слои рудоносной пемзы были содраны с плато на пару метров вглубь.
— «Элара», чтоб им пусто было, — Фьонн, прекратив попытки докричаться, разглядывал знаки на механизмах. — Вывезли весь наш обсидиан!
Гедимин смотрел на трубу, уходящую в контейнер. «Как они сортируют камни?» — думал он. «Ладно, песок отсеяли, органику можно отжечь, а минералы?»
— Летим обратно, — сказал хмурый Фьонн после недолгих переговоров с Йоргисом; о чём они говорили, Гедимин прослушал.
— Надо искать другое месторождение, — сказал он. — Зачем обратно?
— Не надо ничего искать, — проворчал расстроенный пилот. — Это был наш обсидиан. Я скажу Корсену, и он свяжется с адмиралом Никэсом. Пусть они вернут наши камни!
Летуны развернулись в воздухе и, набирая скорость, потащили Гедимина обратно. Он так оторопел, что даже не сопротивлялся.
Когда Фьонн, волоча за собой Йоргиса, скрылся в шлюзовой камере, Гедимин озадаченно хмыкнул, немного выждал, убедился, что за ним не вернутся, — и пошёл в другую сторону от лагеря, внимательно осматривая ближайшие скалы. «Тут должно быть много обсидиана,» — думал он, шаря по сторонам лучом сигма-сканера. «Вот здесь что-то похожее… нет, глубоко. А здесь слишком твёрдая порода…»
К вечеру, не наткнувшись ни на охранников лагеря, ни на солдат Корсена, Гедимин вернулся на корабль с небольшим контейнером, наполненным каплями обсидиана. Ему попалось несколько малых лавовых потоков — возможно, от извержения того же гигантского вулкана; они не смогли стечь на равнину — лава заполнила углубления меж базальтовых уступов и там застыла. Гедимин искрошил в пыль пять, а то и шесть кубометров пемзы пополам с вулканическим стеклом, немного устал и думал, что процесс надо бы оптимизировать.
Едва он вышел на палубу, в наушниках загудело.
— Гедимин? Где ты был? — спросил секунду спустя Фьонн. — Спускайся в трюм!
Он ждал сармата на нижней палубе, там, где принайтовали на хранение контейнер с разобранной печью. У его ног стоял ящик, наполненный мелкими тёмными камешками.
— Надо же, — Гедимин, убедившись, что это действительно обсидиан, уважительно хмыкнул. — Где насобирали?
— Вывезли из «Элары», — ответил Фьонн с широкой ухмылкой. — Комендант Ульф сказал, что поможет с ремонтом «Бета» и даст сырья, сколько нужно. Если мало, мы к нему слетаем.
— Понятно, — Гедимин одобрительно похлопал пилота по плечу и высыпал свой обсидиан в ящик. «Завтра начну плавку. Уран вычищать не нужно, с ним даже лучше.»
— А как они отделили обсидиан от шлака? — вспомнил он вопрос, который занимал его днём.
— Отвезли в лагерь и посадили один барак перебирать камни, — ответил Фьонн. — И смотри, как хорошо получилось!
Гедимин вздрогнул. Камни, собранные им на ладонь, скатились обратно в контейнер.
10 июня 31 года. Кагет, Обугленные горы, урано-ирренциевый рудник
Гедимин сидел в реакторном отсеке, прислушиваясь к переговорам по общей связи. Фьонн недавно ушёл к пилотам, и сармат уже слышал его довольный голос из отсека управления:
— Всего полчаса, и мы снова в работе! Мои новые «крылья» рвутся в космос. Пусть нам попадётся побольше макак, — я покажу им, что умеет «Бет»!
«Вот мартышка,» — беззлобно усмехнулся Гедимин. Он смотрел на мониторы, проверяя состояние реактора перед взлётом. Управляющие стержни уже были подняты, установка работала в обычном режиме, — Гедимин предпочитал «прогреть» реактор и стартовать через пару часов после запуска, не выдёргивая стержни в последнюю секунду. Установка «ценила» такое бережное обращение и почти не плевалась нейтронами на взлёте.
— Atza teru! — вспомнил о реакторном отсеке майор Корсен. — Zaa tiikka atta’anu?
— Sa, — отозвался Гедимин. — Долго ещё?
— Полчаса — заканчиваем погрузку, — ответил капитан «Бета». — С реактором проблем нет? Топливо менять нужно?
— Штатная замена пятнадцатого, — напомнил Гедимин. — Хотя я бы обошёлся. Реактор, не задёрганный Прожигами, в перегрузке нуждается реже…
— Да, мы Прожигами не задёрганы, — вздохнул Корсен. — Что там с твоим механизмом? Фьонн только о нём и говорит. Ты переделал наш реактор?
Гедимин покосился на монитор. Показатели остались прежними; изменилась схема активной зоны. Теперь красным были отмечены четыре твэла, ещё четыре — обведены красными кольцами, — вдвое больше задействованных стержней, и, если Гедимин не ошибся в расчётах, удвоенная интенсивность луча на выходе. «И новые линзы из природного обсидиана,» — сармат покосился на закрытый шлюз, за которым скрывался реактор. «Если и этого будет мало…»
— Да, есть новшества, — согласился он. — Сможем испытать их в рейсе?
— Подожди, — ответил Корсен. — Этот рейс проведём без новшеств. Когда вернёмся, выберемся в пояс Гермеса. Там будет и время на уворот от лишних порталов, и пространство для манёвров.
— Tza, — отозвался Гедимин. В голосе капитана слышалось явное недоверие. «Ну, хоть не послал меня в ядро Сатурна,» — подумал сармат. «Не все одобряют эксперименты. Был бы тут Стивен…»
12 июня 31 года. Феба, кратер Ясона, база атомного космофлота «Мара»
«Бет» стоял на разгрузке в одном из доков «Мары». Гедимин, вынув из реактора топливо и разложив его по контейнерам, вынес их на палубу и теперь стоял рядом, дожидаясь сигнала от Фьонна. Капитан уже связался с топливным цехом «Мары», с минуты на минуту должен был появиться бронированный погрузчик, и «лучевой пилот» ждал его за шлюзом. Гедимину велели не выходить — при первом сигнале от Фьонна ему надлежало уйти в реакторный отсек и оставить контейнеры пилоту и местным техникам.
«Могли бы обойтись без замены,» — думал Гедимин, с сожалением глядя на контейнеры с твэлами. При всех доработках, реакторы типа «Феникс» всё-таки не были рассчитаны на пульсирующий режим — он «портил» твэлы в считанные месяцы. «Интересно, на сколько хватит топлива, если не делать из реактора прожигатель. По расчётам — чуть ли не на двадцать лет…»
По отсекам прошёл низкий гудящий звук, непохожий на обычные сигналы тревоги.
— Atzesh saja! — заговорил по общей связи Корсен. — Внимание! Всему экипажу покинуть корабль! Отправляемся на базу для проверки на эа-мутацию!
Гедимин мигнул. «Да, верно же,» — подумал он, подавляя неприятную дрожь, и невольно покосился на правую руку, будто эа-клетки, даже на последней стадии трансформации, могли бы протечь сквозь тяжёлый скафандр. «Давно не проверялся…»
Он пошёл к главному шлюзу. Коридор, куда отнесли на хранение отработанное топливо, был не на проходе, далеко в стороне от исхоженных отсеков, и когда Гедимин выбрался из лабиринта, у шлюза остался один Корсен.
— А ты стой, — он протянул к Гедимину руку ладонью вперёд, преграждая ему путь. — Тебя в списках нет.
Сармат мигнул.
— И что теперь? А если я — носитель эа-вируса?
Рука Корсена дрогнула.
— Хм-м… Надеюсь, нет, — пробормотал он, разглядывая скафандр — видимо, и ему казалось, что эа-клетки могут вытечь из брони. — Зайди в медотсек, как вернёмся.