Бронированная пластина с лязгом погрузилась на полтора метра в паз. Сармат поморщился, услышав звук заедающего, давно не смазываемого механизма. Окошко в двери на секунду открылось и тут же захлопнулось, и поверх пластины лёг слой защитного поля.
«Ну вот,» — сармат отвернулся от двери и окинул взглядом камеру. «Ещё один новый „дом“.»
Кислорода тут было достаточно, воздух, вытекающий из-под плотной вентиляционной решётки, был прохладным и на вкус не отличался от того, чем дышали люди снаружи. Гедимин измерил шагами камеру — она была даже больше, чем его спальный отсек на ремонтной базе. Тут была кровать — точнее, широкая откидная полка с раскладными подпорками. Гедимин опустил её, сел, проверяя конструкцию на прочность, и недовольно сощурился — кровать заметно расшаталась и через пару недель под весом сармата должна была рухнуть на пол. Ни одеяла, ни подушки он не нашёл.
В противоположной стене была открытая ниша без видимых признаков назначения — возможно, для мелких вещей или снятой на ночь одежды. Ещё одна ниша, закрытая, была в дальней стене, и под ней угадывались какие-то механизмы. Гедимин отодвинул заслонку и с удивлением посмотрел на большую чашу, соединённую с трубами внутри стен и едва заметно пахнущую аммиаком. «А, это часть канализации,» — вспомнил он через несколько секунд. «Это для „макак“. Мне не надо.»
Он снова сел на кровать и, досадливо щурясь, ощупал ошейник. «Не по размеру,» — сармат попытался втиснуть под обруч фалангу пальца и немного отодвинуть его от горла, но ничего не вышло. «Надоело. Уберу.»
Он снова провёл пальцем по обручу, задумчиво щурясь. «Стандартный механизм. Вот тут зажать… расширить щель здесь, разъединить контакты, потом быстро разогнуть вон там… Двадцать секунд до взрыва, пятнадцать на освобождение. Когда-то получалось…»
Он ещё не успел подумать, что делает, и зачем это надо, а металлические пластины уже заскрипели, разъезжаясь под пальцами. Сармат просунул ноготь внутрь механизма и довольно сощурился, почувствовав недолгое сопротивление и слабый ожог. Уже не осторожничая, он схватился за ошейник двумя руками. Металл лопнул, устройство развалилось надвое, и сармат, успев только выругаться про себя, швырнул сработавшую мину в унитаз и рухнул на пол, надеясь, что осколки пройдут над ним.
Он ещё падал, когда раздался грохот, и по затылку прошла воздушная волна. Сармат ждал града осколков, но сверху ничего не падало — зато в камере стало ощутимо светлее. Гедимин приподнялся на руках и изумлённо мигнул — унитаза больше не было. Ударной волной его вынесло сквозь стену и выворотило вместе с трубами. Сармат сидел перед проломленной стеной — прямо над проволочным ограждением, в нескольких метрах от одноэтажного ангара, почти вплотную примыкающего к ещё одному.
«Уран и торий…» — беззвучно выдохнул он, протискиваясь в трещину. «Доказывай потом, что бежать не собирался…»
Секунду спустя он был на соседней крыше, а ещё через две — отжимал закрытую дверь пустующего ангара и просачивался внутрь. «На запад не бежать,» — сухо щёлкало в мозгу, пока сармат переводил дух и оглядывался в поисках чего-нибудь полезного. «У терминалов — „копы“. Идти на восток, прикрываться ангарами. За шоссе — автономки. Если удастся уйти в подвал…»
Ничего полезного в пустом ангаре не нашлось. Гедимин собрался оторвать одну из балок, но услышал позади пронзительный свист и громкую ругань. «Заметили,» — он выпустил арматурину и, лёгким тычком открыв вторую дверь, выбрался наружу. Комбинезон из белого стал серо-полосатым — и, как сармат надеялся, чуть менее заметным.
На крыши он больше не поднимался, быстро передвигаясь вдоль стен и не выходя из тени. Над ангарами промелькнуло звено дронов-разведчиков, и сармат вжался в ближайшую твёрдую поверхность. Кажется, его не заметили, — по крайней мере, стрелять не стали. Обогнув ангар, он вышел, стараясь не высовываться под свет фонаря, на обочину шоссе. Он не промахнулся мимо восточной окраины — в нескольких метрах от него, прямо за дорогой, стояла мастерская Уотерса.
Дроны снова развернулись над шоссе, и Гедимин шагнул в тень. «Почти выбрался,» — думал он, пристально следя за летающими механизмами. «Теперь — через дорогу и к автономкам. Где там спуск?»
Подтянувшись на руках, он выполз на крышу ангара — а секунду спустя спрыгивал с прицепа, проезжающего мимо мастерской, прямо к её приоткрытым дверям. Внутрь он влетел кубарем, не задерживаясь под камерами. «А теперь быстро вниз,» — подумал он, выпрямляясь, и наткнулся взглядом на изумлённого Харольда.
— Теск⁈
Харольд отпрянул назад, хватаясь за лежащий на верстаке станнер. Гедимин выставил вперёд пустые ладони и мотнул головой. Можно было выбить оружие, заткнуть сулису рот — но никак не одновременно, и на шум так или иначе сбежались бы.
— Стой, я тебя не трону, — выдохнул сармат, одновременно прикидывая расстояние до ствола и наилучшую траекторию прыжка. — Мне нужно вниз. Пропусти, и я уйду.
— Вниз? — Харольд смерил сармата растерянным взглядом — и вдруг закивал. — Понял. Ладно, Джед, я тебе помогу. Тут рядом чёрный ход. Сейчас выйдем из мастерской, а там вдоль стены — и ты в подвале. Я отведу. Тебе оружие нужно?
«Мне бы флиппер не помешал,» — Гедимин обвёл оценивающим взглядом мастерскую. Флипперов не было. «Ладно, инструменты тоже пригодятся. Дверь, наверное, на замке…»
Он повернулся к верстаку и протянул руку, но взять ремонтную перчатку не успел — четыре разряда станнера за спиной слились в один протяжный треск, и оглушённый сармат опрокинулся навзничь. Харольд с кривой ухмылкой склонился над ним и, хорошенько размахнувшись, пнул его под рёбра. Гедимин сдавленно зашипел, попытался подняться, но мышцы не слушались. Харольд, расплывшись в довольной ухмылке, отвесил ему ещё четыре пинка и, склонившись над дёргающимся телом, схватил сармата за ворот комбинезона и ударил его в лицо.
— Ты, тупой кусок слизи! — прошипел сулис, наматывая складки ткани на руку. — У тебя был выход на Взрывника! Почему не ушёл⁈ Почему меня не взял⁈ Ты должен был вытащить меня, урод! Вот тебе, вот тебе!
Он успел пнуть сармата ещё два раза. В следующую секунду ворота распахнулись, протрещал электрический разряд, и Харольд с воем осел на пол, хватаясь за голову. Над Гедимином навис жёлтый экзоскелет. Сармат ожидал, что его продолжат бить, но «коп» только схватил его за руки и поднял вертикально. Гедимин повис, ощущая себя трепыхающимся куском Би-плазмы. Сейчас он мог только хрипеть и изумлённо мигать.
— За что⁈ — взвыл Харольд. Гедимина уже тащили к выходу, но он успел увидеть, как сулису скрутили руки за спиной.
— Пусти, идиот! Я поймал вам преступника!
— Разберёмся! — бросил в ответ экзоскелетчик, аккуратным пинком направляя Харольда к воротам. Ещё двое патрульных ждали отряд на обочине; один присоединился к конвоиру Гедимина, второй вскинул руку, приказывая глайдерам, едущим по шоссе, пропустить полицейских.
«Взрывник? Вытащить его?» — Гедимин растерянно мигнул, вспомнив несвязные возгласы Харольда. «Ничего не понимаю…»
Он осторожно повернул голову, проверяя, «включились» ли мышцы шеи. Конвоир, заметив его движение, коротко вскрикнул, и в виски сармата с двух сторон ударили разряды станнеров. «Sa hasu!» — только и успел подумать Гедимин, прежде чем перед глазами сверкнула белая вспышка, и мозг отключился окончательно.
11 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Пробуждение было не из приятных — голова гудела, во рту пересохло, запястья и правый бок неприятно ныли. Сармат протянул руку, чтобы ощупать нижние рёбра, и наткнулся на пластырь. «Не фиксатор,» — вяло шевельнулась в мозгу первая мысль. «Кости целы.»
Он открыл глаза и осторожно попытался сесть. Предметы перед глазами расплывались, и сармат никак не мог сообразить, перед ним два пересекающихся элемента или решётчатый орнамент. Издалека донёсся одобрительный смешок.
— Эй, теск! Не подох?
Голос был незнакомым, но принадлежал определённо «макаке», а не сармату. Гедимин крепко зажмурился и снова открыл глаза. Головокружение прекратилось. «Это всё-таки решётка,» — подумал он, с трудом поднимаясь с постели и останавливаясь напротив дверного проёма. Решётка закрывала его полностью, а поверх неё с двух сторон была натянута прозрачная плёнка защитного поля. Гедимин тронул её пальцем, ощутив привычное сопротивление, и бессмысленно ухмыльнулся.
— Мн-да, — донеслось из-за решётки. — Не знаю, как печёнку, а башку тебе отбили.
— Да заткнёшься ты когда-нибудь… — пробормотал другой голос, тоже незнакомый Гедимину. Сармат посмотрел сквозь решётку и увидел на другой стороне коридора ещё один прикрытый дверной проём. За ним стоял человек в зелёном комбинезоне и с ухмылкой разглядывал сармата.
— Теск, а теск, — заговорил он пару секунд спустя. — Ты бы оделся!
Гедимин, озадаченно мигнув, посмотрел на себя и только сейчас заметил, что стоит в одних подштанниках. На правом запястье плотно сидел широкий пластинчатый браслет со светодиодами по краям и каким-то электронным устройством внутри. Гедимин ощупал его и убедился, что взрывчатки внутри нет — только встроенный шокер и несколько датчиков.
— Эй, теск! Его так запросто не снимешь, — снова подали голос с другой стороны коридора. — Это сигналка. Не ковыряй, а то начнётся!
Гедимин покосился на общительную «макаку» и, оставив браслет в покое, повернулся к кровати. В изголовье лежал большой свёрток — видимо, его подсунули сармату под голову, когда притащили его сюда. Внутри был жёлтый комбинезон без капюшона и карманов, носки — очень большие, но под человеческую ступню, пара тюбиков — один с жидким мылом, другой с зубной пастой — и маленькая зубная щётка.
— А бумаги тебе не дали, — заметил человек из соседней камеры. — Тески же не гадят?
«Бумагу?» — Гедимин на секунду подумал о листках ежедневника, но «макака», похоже, имела в виду что-то другое. Он посмотрел на ближайшую стену — там, как и в его одиночной камере, была ниша, а в ней стояли два контейнера с прозрачной жидкостью. «Для питья» — гласила надпись на одном. «Мыться» — было обозначено на другом. Тут же был раскладной стакан из прозрачного фрила, и Гедимин сцедил немного воды для мытья и, выплеснув себе на ладонь, растёр по лицу. Остатки он вылил за шиворот.