это поле выбрались, чисто здесь, как в бане, можете не сомневаться. Эти твари любую аномалию за версту чуют, сторонкой обходят да еще друг другу пищат, мол, «бери правее или левее, тут опасно». Можем спокойно идти до самого перелеска. Они как раз оттуда прибежали.
– А кто их там спугнул? – спросил Паркер.
– Увидим, – Бибик махнул рукой. – Прошу за мной, господа отдыхающие. Там, за перелеском, покажу вам один занятный объект, он как раз на маршруте. Особенно бывшему вероятному противнику должно быть интересно.
Он усмехнулся и отсалютовал Паркеру. Полковник криво улыбнулся в ответ.
«Эти русские возомнили о себе черт знает что! Вероятный противник! Смех сквозь слезы. Да никогда у „зеленых беретов“ не было реального противника, только мишени были. Одни труднее, другие легче. С партизанами во Вьетнаме было трудно, в Ираке и Сомали полегче, в Ливии снова нелегко, но справлялись везде. Даже русские десантники в Афганистане годились только в качестве тренировочных мешков. Спецназ ГРУ был мишенью потруднее, но и он уступал „беретам“ по всем статьям. Начнись реальная заварушка, от Союза не осталось бы камня на камне усилиями одних только „зеленых беретов“. И даже громилы, вроде этого Бибика, ситуацию бы не спасли. А уж конкретно этот сталкер – и подавно. Он еще ходил в школу и играл в скучный соккер на пыльной спортплощадке, когда лейтенант Паркер в лагере под Кабулом уже обучал будущих талибов резать глотки советским захватчикам. Какой, к черту, противник? Охотник, гарантированная смерть, вероятный хозяин… это другое дело. А противник… нет, слишком много чести».
Паркер вдруг уловил обрывок разговора идущих впереди русских и отвлекся от размышлений.
– Зоне до нас нет никакого дела, подполковник, – пробасил Бибик. – Она просто живет и развивается, как того требуют ее гены или что там у нее есть, мы тут ни на что не влияем.
Аншаков негромко задавал Бибику вопросы, а сталкер обстоятельно, в меру способностей, на них отвечал. Качество «проводки» при этом, надо отдать должное, ничуть не страдало. Сталкер умудрялся и вовремя бросать гайки, и жестом предупреждать подопечных о поджидающих на пути препятствиях, и периодически сканировать местность детекторами аномалий.
Хьюго поймал себя на мысли, что все-таки старается быть объективным. Противником этот Бибик, возможно, был никаким, но к делу своему относился старательно, а потому заслуживал хотя бы минимального уважения.
«Если смотреть в этом ракурсе, ситуация требует политкорректного подхода. Практически такого же, как в случае с вьетнамцами или японцами. В свое время они уже получили свою порцию подзатыльников: одни – напалмовых, другие – ядерных, теперь можно относиться к ним снисходительно и объективно. Как и полагается старшему брату. Примерно та же история с этими русскими. Холодную войну они проиграли, Союз развалился, а тут еще Зона…»
– Но ведь Зона реагирует в тему, – сказал Аншаков. – Разве не вмешательство сталкеров в ее странные дела вызвало первые Выбросы?
– Это тема для отдельного разговора… – Бибик выдержал многозначительную паузу и поднял кверху палец. – С тем, кто ее создал.
– Ты на Бога намекаешь, что ли? – подполковник усмехнулся. – Не боишься разгневать Создателя такими версиями?
– Я ни на кого не намекаю. Хотя… если все вокруг дело рук Создателя, почему Зона в стороне? Не глюк же это в написанной им программе. Уж коли он Бог, все им созданное должно быть совершенно.
– Не хочу углубляться в тему, – Аншаков запрокинул голову. – Дождь этот кончится когда-нибудь или нет?!
– Когда снег пойдет, тогда и кончится, – пообещал сталкер. – А чего ты отполз? Верующий, что ли?
– Как все.
– Тогда нет. Просто модно это стало, вот все и подались в храмы. А у тех, кто истинно верит, храм в душе. И скользких вопросов они не задают. Просто верят – и точка. Ладно, не хочешь тему развивать – не будем. В Зоне она все равно не звучит. Тут ближнего возлюбить себе дороже выйдет. Плохое место. Без Бога.
– Не пойму, отчего трава рыжая? – окончательно переключился на менее щекотливую тему Аншаков. – Химикаты?
– А ты вон у Паркера спроси. Он ведь с Вьетнама службу начинал, должен знать.
– Я не знаю, – не дожидаясь дублирования вопроса, сказал полковник. – Если вы на «agent orange» намекаете, от него эффект другой. Он просто заставляет деревья скинуть кроны.
– Просто! – фыркнул Бибик. – Слышал бы вас «Гринпис!»
– Тогда считалось, что «просто», – парировал Хьюго.
– И урановая бомба считалась «просто» мощной бомбой, – добавил проводник.
– Вы предвзяты, Бибик, – с осуждением заметил Паркер. – Эхо холодной войны?
– А вы? – Сталкер оглянулся и на секунду пристально уставился Паркеру в глаза. Тонировка лицевого щитка этому ничуть не помешала. – Думаете, я не вижу, как вы на всех нас смотрите?
– Как?
– Как на дикарей, вот как. Опасная, знаете ли, привычка. Когда человек задирает нос, споткнувшись, он частенько ломает ногу там, где остальные всего-то царапают колено.
– Вы не философ случайно?
– Я сталкер, мистер. Только и всего. Ну, да ладно, завязали с лирикой. Возвращаемся к нашим баранам. Вот за этим леском и есть то, что я обещал вам показать. Сейчас только приборами проверим, что у нас там… «за рекой, в тени деревьев», и вперед.
– Красиво излагает, да? – с авангардом поравнялся Скаут. – А поначалу притворялся дворнягой, заметили?
– В общем-то, грамотно, – Аншаков пожал плечами. – Изучил, чем дышим, потом перешел на уровень выше. Я не в претензии.
– Ну и кайфово, – Скаут усмехнулся. – У нас все клиенты после рейда на две группы делятся. Одни на него жалуются, типа, затрахал Бибик в пути своей философией, а другие в восторге, типа, вау, какие нынче сталкеры образованные!
– Скаут, пошел в… хвост колонны! – чуть раздраженно потребовал Бибик.
– Обоснуй, – деланно обиделся напарник.
– Прикрывать будешь. Шевелится кто-то, – Бибик щелкнул пальцем по экрану «детектора жизненных форм» (если честно, это был всего-то ультразвуковой сканер, сродни эхолоту, но сталкеры любили красивые названия) и положил руку на автомат. – Размером с кабана, а может, и больше.
– Может, человек? – язвительно спросил Скаут.
– В чем проблема? – наконец соизволил вмешаться в разговор полковник Дорогин. – Засада?
– В некотором смысле, – ответил Бибик. – Пока что дым без огня, но…
– Все, п…ц, приплыли, – неожиданно заявил Скаут.
– Согласен, – Бибик сильно оттолкнул Аншакова, а затем Паркера вправо, и заорал так, что едва не лопнуло стекло в маске: – Ноги!
– У меня гранаты, – Паркер вскинул оружие, но выстрелить не успел.
– Отставить переводить боеприпасы, полковник! Бегом марш! – Сталкер снова толкнул полковника в бок, и Хьюго был вынужден подчиниться.
Последним стартовал Дорогин. Он, как обычно, сначала убедился, что действительно стоит поторопиться, затем принял решение и только после этого начал действовать. Целых три лишних операции теоретически должны были обеспечить командиру серьезное отставание, но на третьей секунде забега он даже вырвался в лидеры. Удивляться было нечему. Увидев вырулившего из кустов монстра, с перепугу рванул бы даже супермен.
Псевдогигант, как его именовали сталкеры, был громадным без всяких «псевдо». Можно было не выпендриваться и назвать его просто гигантом. Кроме того, мутант выглядел будто облезший Йети с похмелья, и, судя по отсутствию мысли в глазах, был туп до предела. Огромные туповатые твари не всегда представляют реальную опасность, даже наоборот, чаще они чем больше, тем добрее, но в случае с псевдогигантом размер не имел значения. То есть как бы да, как бы имел, но наоборот. С возрастом и с увеличением размеров монстр становился только злее. Впрочем, как и все твари в Зоне.
Предложенное сталкерами решение оказалось верным. Бегал псевдогигант еще медленнее, чем соображал. Группа промчалась метров двести, когда он понял, что, топая вразвалочку, дичь не догнать, и побежал. Его скорость возросла на километр в час, и выдержал он такой «бешеный» темп секунд десять. За это время сталкеры успели найти более-менее приличную тропинку и увели группу в лес. Псевдогигант остановился, разочарованно заревел и в расстройстве с размаху врезал кулаком по ближайшей куче костей. Вывалившийся из кучи коровий череп показался монстру достаточно аппетитным, и он мгновенно забыл о неудачной охоте, захрустев «сухариком».
Отклонение от маршрута составило триста метров к востоку, но, по мнению Бибика, это было даже выгодно.
– Точно на КП выйдем, – тяжело дыша, сказал проводник, – там можно будет привал устроить, перекусить.
– А по времени укладываемся? – спросил Дорогин.
– Ну, отстанем еще на десять минут, – сталкер пожал плечами. – График-то условный. Решать, конечно, вам…
– Вы ж начальство, – встрял Скаут. – Но привалиться надо, это факт. В топку что-нибудь бросить и балласт слить. Я скоро обоссусь.
– Хорошо, – согласился полковник. – Привал будет. Если только ваш КП не закрылся на профилактику.
– Не должен. Он ведь в одном секторе с полем. Да сейчас увидим, он вон там, за кустами.
Насколько Паркер разбирался в русской военной терминологии, «КП» должно было означать «командный пункт». Чем отсюда могли командовать военные, Паркеру было непонятно. Он достаточно подробно изучал современные спутниковые снимки и старые карты области, ставшей Зоной, но нигде не встречал признаков упрятанных под землю пусковых шахт или полигонов, которыми могли командовать с этого КП. Что и говорить, Бибик сумел заинтриговать.
Внешне КП выглядел как заброшенный блокпост, не хватало дороги, которую он мог бы блокировать и, соответственно, шлагбаума. Один двухэтажный кирпичный домик, два полуразвалившихся сарая, ржавый металлический бокс на пару машин, остов «уазика» и груда какого-то хлама за гаражом. И все это уныние окружали остатки бетонного забора, почти неразличимого за увядающим бурьяном. Как в бытность КП действующим объектом сюда подъезжали военные, было неясно. Возможно, дорога тогда существовала, но впоследствии заросла. За два десятка лет на ней могли вырасти вполне приличные деревья.