Вместе с тем, необходимо отметить, что период эффективного развития советской науки оказался очень недолгим. После ухода из жизни И. В. Сталина механизм активизации научной деятельности советских ученых стал разрушаться. Слом этого институционального механизма произошел по одной единственной причине – этой причиной стало перерождение Коммунистической партии Советского Союза. Она была трансформирована в государственную структуру, очень близкую по своим качествам и свойствам монархии, существовавшей в феодальном обществе.
Если бы такого перерождения партии не произошло, то в настоящий период СССР находился бы на лидирующих позициях во всех областях науки и технического прогресса. Это лидерство обязательно привело бы к лидерству нашей страны в стратегически важных отраслях мировой экономики. Весь мир мог бы стать зависим от того потока инновационных технологий и продуктов, который создавался бы в Советском Союзе. Более того, все страны мира стремились бы создать у себя такой же общественный строй, который был сформирован в Советском Союзе.
Подбором и расстановкой всех руководящих кадров в стране занималась партия. Поэтому, как только к руководству в партии пришли люди малообразованные, обладающие низким уровнем профессионализма и компетенции, так сразу же уровень руководства всеми научными учреждениями страны стал стремительно снижаться.
На руководящие посты в научных учреждениях стали направляться случайные и некомпетентные люди. Такие люди не могли эффективно руководить научными коллективами. Развалить эффективные научные коллективы, складывающиеся до них в течение многих десятилетий – это пожалуйста, а руководить ими, они никак не могли. Для того, чтобы избежать критики со стороны опытных работников научных учреждений, эти горе-руководители стали избавляться от сотрудников, раскрывающих их глупость и некомпетентность.
После непродолжительного периода такого руководства, в этих научных учреждениях обычно начинались негативные перемены. Опытные специалисты вынуждены были покидать эти учреждения. На их место стали приходить люди, не подготовленные к научно-исследовательской работе. В научных учреждениях стала ощущаться нехватка специалистов. Продуктивность всей советской науки стала стремительно снижаться.
Некомпетентность руководящих кадров, назначаемых в научные учреждения, стала не единственным негативным моментом в организации советской науки. Вторым таким моментом стало ослабление внимания партии к развитию науки. Руководство партии перестали беспокоить проблемы развития советской науки. Страна в этот период уже прочно подсела на финансовые средства, получаемые от продажи ее природных ресурсов. Интерес партии к деятельности советской науки стал снижаться.
В партийные органы пришли люди, в большей мере озабоченные собственным благополучием, чем благополучием всей страны. При таких руководителях райкомы, горкомы, обкомы прекратили свою деятельность по контролю за процессом развития советской науки.
В партийные организации пришли люди, которые совершенно не пытались вникнуть в дела развития науки. Решать какие-то научные проблемы, не касающиеся их личных интересов, им было недосуг. Заниматься этим делом они не хотели и не умели. Конструктивный подход в работе по организации контроля над работой советских ученых был заменен имитацией этой работы. Рассмотрение поступающих заявлений происходило формально и бессодержательно.
Чиновникам в партийных организациях необходимо было только одно – им необходимо было побыстрее отделаться от наскучивших проблем и побыстрее заняться своими личными делами. Поэтому практика обращения научных сотрудников в партийные органы с вопросами развития советской науки очень скоро была прекращена.
После всех этих изменений, ситуация в научно-исследовательских институтах и университетах страны коренным образом изменилась. Механизм активизации научной деятельности в этих учреждениях больше не работал. Научным сотрудникам некому стало посылать свои замечания по исправлению просчетов и ошибок в развитии советской науки. Их больше никто не слушал, и их предложения по улучшению работы советской науки больше никто не рассматривал.
Все их заслуги на поприще контроля за развитием советской науки стали не интересны партии и больше они никому не были нужны. Развитие советской науки стало останавливаться. Начался процесс ее вырождения.
Смена руководящего состава Коммунистической партии и захват власти в партии людьми, заинтересованными, главным образом, в улучшении собственного благосостояния, привел к ухудшению состояния дел во всем народным хозяйстве страны. Институциональные механизмы, обеспечивавшие эффективность работы советских предприятий и учреждений, оказались разрушены. Страна стала быстро погружаться в состояние застоя и разрухи.
6. Причины деградации руководства партии
Самый первый механизм активизации теологической и научной деятельности возник в средневековой Европе. Этот механизм был создан католической церковью. Группа теологов и ученых, разрабатывающих новую мировоззренческую систему для католической церкви, смогла выполнить, поставленную перед ними, задачу. Институциональный механизм, созданный католической церковью, действовал вполне эффективно и существовал он до того момента, пока в нем была необходимость. Это означает, что сработан этот механизм был вполне добротно. Поэтому многие его элементы вполне можно было бы перенести и при создании советского механизма активизации научной деятельности.
К сожалению, к опыту католической церкви большевики не обращались. Они создавали институциональный механизм активизации интеллектуальной деятельности самостоятельно. Без обращения к историческому опыту предшествующих работ, никто не застрахован от ошибок при создании сложных институциональных механизмов. Большевики также сделали в конструкции этого институционального механизма много ошибок.
Поэтому он у них долго не проработал. Он начал рассыпаться очень скоро после того, как появились позитивные результаты его функционирования. Такой бесславный его конец говорит о том, что в его конструкции имелось много просчетов и недоработок.
При сравнении этой конструкции с конструкцией институционального механизма, созданного католической церковью, необходимо обратить внимание на два следующих обстоятельства.
В институциональном механизме, созданном католической церковью, к высшим должностям допускались только такие служители церкви, у которых имелся высокий уровень образования в области теологии. При католических монастырях специально создавались университеты для того, чтобы монахи, посвятившие свою жизнь служению, имели возможность повысить уровень знаний как в теологии, так и в других областях научного знания. После завершения обучения, выпускники этих университетов обладали метафизическим способом мышления. Впоследствии, из этих священнослужителей и формировался корпус высших иерархов церкви.
В коммунистической партии такого условия для занятия высоких должностей в высших структурах партии не существовало. В руководящие структуры партии проходили люди, не имеющие необходимого образования. Многие из них обладали религиозным способом мышления. Превалирование в руководстве партии людей с религиозным типом мышления над людьми с научными типами мышления имело очень серьезные последствия для последующего развития партии и советского государства.
Если в состав группы теологов, работающих над новой мировоззренческой системой католической церкви, попадал человек, не обладающий метафизическим способом мышления, то этот человек не имел никаких шансов для того, чтобы надолго там задержаться. Он не мог прижиться в коллективе теологов, в котором другие работники, обладали иным способом мышления. Как правило, такие люди покидали по тем или иным причинам группу разработчиков новой мировоззренческой системы.
Подобных заградительных барьеров для проникновения людей с религиозным или авторитарно-догматическим способом мышления в руководство коммунистической партии Советского Союза не существовало. В руководстве партии численность коммунистов, обладающих религиозным способом мышления, практически всегда, было большей, чем численность коммунистов с диалектическим и метафизическим способом мышления.
Между коммунистами, обладающими научным способом мышления, и коммунистами с авторитарно-догматическим способом мышления все время возникало непонимание и шла ожесточенная борьба.
В наличии такой борьбы не было ничего необычного, ничего выходящего за рамки обычной практики развития общества. В свое время отношения людей, обладающих различными типами мышления, раскрыл и описал австрийский философ и писатель Роберт Музиль в своем романе «Человек без свойств». По его словам, «Невероятное число людей чувствует ныне огорчительное противоречие между собой и невероятным множеством других людей. Это основная черта культуры – что человек испытывает глубочайшее недоверие к человеку, живущему вне его собственного круга, что, стало быть, не только германец еврея, но и футболист пианиста считает существом непонятным и неполноценным. Ведь, в конце концов, вещь сохраняется только благодаря своим границам и тем самым благодаря более или менее враждебному противодействию своему окружению; без Папы не было бы Лютера, а без язычников – папы, поэтому нельзя не признать, что глубочайшая приверженность человека к человеку состоит в стремлении отвергнуть его» [2. С. 21–22].
Роберт Музель указывает на наличие определенного психологического и социального отторжения между людьми, обладающими разной культурой, разным типом мышления. Между людьми с различными типами мышления при выработке ими какого-либо совместного решения, чаще всего возникает критическое недопонимание тех аргументов и доводов, которыми они оперируют в разговорах друг с другом. Понимание этого конфликта лучше осознается при уяснении замечания Роберта Музиля о том, что «вещь сохраняется только благодаря своим границам и тем самым благодаря более или менее враждебному противодействию своему окружению».