Даже по словам не очень склонных к оценкам официальных лиц, «гостей столицы» отличает вызывающе наглое поведение, презрение к нормам общежития, принятым в русской культуре. Их усилиями растет этническая организованная преступность, которая фактически подмяла под себя ряд секторов столичного хозяйства — например, московские рынки, образовав «плодоовощную мафию», взвинчивающую цены. Эта преступная сеть находит себе поддержку в этнических кланах, свивших гнезда в правоохранительных и административных органах Москвы. Большинство нерусских обитателей Москвы живут замкнутыми общинами, не участвуют в жизни города, в решении проблем москвичей и рассматривают русское большинство лишь как объект для наживы.
Отношения между русским большинством и инородческим населением Москвы во многом напоминают отношения между ограбленным и грабителем. Ведь русские в столице, как и во многих «внутренних республиках» России, вытесняются из прибыльных и престижных сфер деятельности и из управленческих структур. Городское населения расслоилось на бедное русское большинство, которое едва сводит концы с концами, и богатеющие инородческие «верхи». Если русские работают с все возрастающим напряжением, чтобы обеспечить себе минимум пропитания, то инородцы торопятся выжать максимальную прибыль, пока русские не взбунтовались.
Московская администрация, увы, не решает проблемы, грозящие взорвать город. Напротив, она увеличивает полицейские силы — число милиционеров в столице в пересчете на душу населения в несколько раз превышает нормы, принятые в городах такого размера, расположенных в других странах. Против кого направлены силы милиции? В некоторой части они задевают и инородцев-торговцев, выбивая из них мзду. Но прежде всего полицейские силы направлены против русских. Это обстоятельство отражено множеством событий, сложившихся в тенденцию: московская милиция стала из органа правопорядка репрессивной силой, руководимой и в значительной мере наполненной инородцами.
В 2001 году в Москве число зарегистрированных трудовых мигрантов-иностранцев составляло всего 82 тысячи, в 2002 году — 66 тысяч, в 2003 — 90 тысяч иностранцев. По официальным данным, в экономике города в 2004 году было занято 145,4 тысяч иностранных работников. В основном это граждане Вьетнама, Китая, Украины, Афганистана и Турции. Реальная численность трудовых мигрантов в десятки раз больше. Оценки реального положения дают цифру только по нелегальным мигрантам от 1 до 3 млн человек, пытающихся закрепиться в столице или ее ближайших окрестностях. То есть, «нелегалы» настолько густо представлены в московской толпе, что их и искать не надо — они повсюду.
По переписи 2002 года в городе проживало 10,4 млн человек, а зарегистрировано всего 8,5 млн. То есть, вместе с недавними поселенцами мигранты составляли не менее 5 млн человек.
При общей неблагоприятной ситуации с мигрантами столичные власти не раз давали добро на организацию массового привлечения иностранной рабочей силы. Еще более массивное вытеснение коренных москвичей с рабочих мест ведется нелегальными мигрантами, которые, например, в строительстве составили около 5 % от общего числа занятых. В 2007 году московские власти запросили у Федеральной миграционной службы квоту на ввоз иностранной рабочей силы в 700.000 человек. Целые отрасли городского хозяйства заполняются людьми, едва владеющими русским языком.
Нелегальные иммигранты оказались очень выгодны теневому и криминальному бизнесу, а потому все меры против нее разбиваются о манипуляции со стороны чиновничества. Так, Москва, где обретаются миллионы иностранцев, всегда крайне вяло действовала в направлении пресечения незаконной иммиграции, ограничиваясь лишь имитационными акциями по выдворению нескольких десятков случайно попавшихся под руку вьетнамцев или китайцев. Все меры по введению стопроцентной регистрации прибывающих в столицу иностранцев и граждан из других регионов приводили только к одному — к увеличению милицейских поборов с приезжих. Скажем, любая просрочка с регистрацией означает, что милицейский чиновник соберет с несчастного мзду в несколько сот рублей — в особенности, если дело происходит на вокзале, а поезд на родину уходит через минуты. По сути дела эта мзда идет прямо из карманов коренных москвичей, которые вынуждены конкурировать на рынке труда с непритязательными мигрантами и получать зарплату не выше, чем они. А скорее и ниже, поскольку нелегальное положение означает, что никаких официальных выплат в бюджет работодателю делать не нужно — достаточно откупиться от чиновника взяткой.
В течение полутора десятилетий Москва никак не защищала своих коренных жителей и не предоставила им никаких преимуществ на замещение той или иной вакантной должности в сравнении с иностранцами. Это позволило работодателям в целом провалить уровень зарплат в столице, поставив несколько миллионов горожан на грань выживания. При этом для иностранных наблюдателей создана благостная картинка, заполненная обслуживающим персоналом олигархии с присущими этой публике приметами праздного быта.
Особый разговор о московском жилье. Рапорты о введении миллионов квадратных метров ежегодно скрывают чудовищные преступления на рынке жилья, которое продается без всякого контроля. Это уже привело к переселению в столицу нескольких миллионов человек, чьи повадки крайне далеки от образа жизни коренных москвичей. Жилье предоставляется преимущественно иностранцам, сумевшим правдами и неправдами получить российское гражданство в последние годы и заработать грязные капиталы в условиях разворовывания национального достояния. Именно такого рода люди являются главными заказчиками московского строительного комплекса, который многие годы работает не на город, не на горожан, а на разрушение традиций столицы, превратившейся на наших глазах во второй Вавилон. В некоторых московских школах уже учатся преимущественно нерусские дети. Мигранты уклоняются от уплаты налогов, отчего московский и государственный бюджет теряют несколько миллиардов долларов в год.
Азербайджанская диаспора захватила все 174 рынка Москвы, получая поддержку не только от своей агентуры в столичном правительстве, но и от азербайджанского посольства в Москве. Распоясавшаяся азербайджанская мафия даже вознамерилась создать памятник своему кумиру — Гейдару Алиеву, одному из разрушителей нашей державы, успевшему за свою жизнь побывать и коммунистическим догматиком, и средневековым деспотом. Переселенцы из Чечни, создавшие криминальные сообщества, контролируют игорный и гостиничный бизнес, а также ряд банковских структур. Выходцы из Средней Азии вытеснили с рабочих мест дворников-славян, а также захватили контроль за производством дорожных работ. Инородческие группировки постепенно приобретают решающее значение и в строительном бизнесе столицы. Незаконные мигранты становятся рабами олигархических группировок Москвы, подрывая рынок рабочей силы. Строительные компании платят нелегалам втрое меньше, чем в среднем по отрасли.
Многолетней проблемой для Москвы стали 10 тысяч армян из Азербайджана, оказавшихся в Москве после погромов 1988–1992 гг. Эти люди так и не высланы на родину и больше десяти лет проживают в миграционном центре в Востряково, не имея российского гражданства и никакого официального статуса. Лишь с принятием в 2003 году поправок в закон о гражданстве эти люди получили право на российский паспорт. Но это для армянской общины не представляет особой ценности, поскольку, в соответствии с ультралиберальными законами Российской Федерации, более выгодным оказывается статус вынужденного переселенца. Не решая проблему, органы власти фактически создали в столице инородный анклав, претендующий на предоставление жилья именно в Москве и нигде более. Сюда же из Армении и из регионов России стекаются многочисленные родственники и приятели, которые также стремятся прижиться в перегруженном мигрантами мегаполисе.
До недавнего времени считалось, что русских в Москве не менее 80 %. Тем не менее, это всего лишь данные публичной самоидентификации. Заявляя себя русскими, многие нерусские по крови полагают, что им так будет проще пристроиться в столице. Исследования, проведенные после переписи 1989 года, показали, что расхождение между самоидентификацией и официальной регистрацией наблюдалось, по крайней мере, у 15 % населения Москвы, что связано, прежде всего, с утратой этнического языка.
Смешанные браки также дают преимущественно русскую идентификацию. По оценкам специалистов в результате переписи 1989 года до 15 % населения Москвы именно таким образом отнесло себя к русским. В том числе мордва — 40 %, евреи — 31 %, украинцы — 24 %, татары — 17 %, латыши — 5 %, азербайджанцы — 2 %. Если исключить из статистики украинцев, которые никак не могут создавать с великороссами «смешанные» браки — оба народы близки насколько, что никакой «смеси» просто не возникает, то общий уровень скрытой нерусскости составляло около 10 %, что вместе с явной нерусскостью образовало на период конца 80-х годов ХХ века иноэтнический компонент примерно в 20 % населения столицы.
Перспективы трансформации этнического состава москвичей отражают различия в группе, составленной из лиц репродуктивного возраста. Среди евреев таковых 15,8 %, среди русских — 29,3 %, а среди татар — 35,6 %. В перспективе столицу ждет замещение коренного населения пришлым и иноязычным. Число родившихся у немосквичей детей выросло почти в пять раз, а их доля среди всех новорожденных составила 13,5 %. Из 49 тысяч браков, официально заключённых в 2005 году в Москве, почти 40 % зарегистрированы между жителями столицы и немосквичами. Даже с учетом того, что большинство браков все еще заключается между славянами, пришлый элемент фактически убивает работу нескольких поколений, создавших в столице стабильную гражданскую общину. Число преступлений, совершённых в столице мигрантами, составило в 2004 году около 34 тысяч и выросло на 5,4 % по сравнению с предыдущим годом. 45 % всех преступлений в городе совершается трудовыми мигрантами-иностранцами.