Комедия «Недоросль» Д. И. Фонвизина в русской критике и литературоведении
Первым откликом на творчество Фонвизина явилась статья в книге Н. И. Новикова «Опыт исторического словаря о российских писателях» (1772). В этой статье автор разбирает комедию Фонвизина «Бригадир», отмечает особенности языка драматурга.
Первой же большой монографией о жизни и творчестве Фонвизина стала книга П. А. Вяземского «Фонвизин», написанная в 1830 г. и опубликованная в 1848 г. В этой книге мы находим обзор русской литературы периода Ломоносова, Державина, Карамзина, Крылова, Жуковского, Пушкина. Автор здесь раскрывает свой взгляд на екатерининскую эпоху, размышляет о русском театре, вспоминая о комедиях Лукина, Веревкина, кн. Дашковой, Екатерины II. Опираясь на исторические, архивные документы, письма, деловые бумаги, свидетельства очевидцев, Вяземский создает подробную биографию Фонвизина, прослеживает основные вехи его жизни. Критик представляет нам анализ комедий «Бригадир» и «Недоросль», подчеркивая отличие Фонвизина от Мольера. При этом он сопоставляет творчество Фонвизина с творчеством Грибоедова, его комедией «Горе от ума».
Вот какую оценку дает поэт и критик комедии «Недоросль»: «Что можно назвать сущностью драмы “Недоросля”? Домашнее, семейное тиранство Простаковой, содержащей у себя, так сказать, в плену Софью, которую приносит она на жертву корыстолюбию своему, выдавая насильно замуж сперва за брата, а потом за сына. Как характеризована она самим автором? Презрелою фуриею, которой адский нрав делает несчастье целого дома. Все прочие лица второстепенны: иные из них совершенно посторонние, другие только примыкают к действию. Автор в начертании картины дал лицам смешное направление: но смешное, хотя у него и на первом плане, не мешает разглядеть гнусное, ненавистное в перспективе»[44].
Из недостатков комедии Вяземский отметил «недостаток изобретения и неподвижность события». «Из сорока явлений… едва ли найдется во всей драме треть….входящих в состав самого действия и развивающихся из него, как из драматического кружка», – писал критик[45].
Творчество Фонвизина очень ценил А. С. Пушкин. «Сатиры смелый властелин», «друг свободы» – так называл он драматурга в романе «Евгений Онегин». К образам Фонвизина, к его цитатам поэт неоднократно обращался в своих произведениях (эпиграфы к «Повестям Белкина», эпиграф к третьей главе «Капитанской дочки», образы Скотининых в романе «Евгений Онегин», стихотворения «Эпиграмма. Из антологии», «Послание цензору»). Известно, что в 1830 г. Пушкин изучал рукопись Вяземского и, не во всем соглашаясь с автором, оставлял на полях ее многочисленные пометки. Это исследование поэта вошло затем в книгу В. Э. Вацуро и М. И. Гиллельсона «Новонайденный автограф Пушкина…» (1968). В 1830 г. Пушкин пишет статью «Разговор у княгини Халдиной», доказывая авторство Фонвизина на это произведение.
Творчество Фонвизина вызывало неизменный интерес В. Г. Белинского. В 1834 г. он выступил со статьей «Литературные мечтания», в которой подвергает комедии Фонвизина достаточно резкой критике. «Смешной анекдот, преложенный на разговоры, еще не комедия», «его дураки… слишком верные списки с натуры; его умные суть не что иное, как выпускные куклы, говорящие заученные правила благонравия», – писал критик[46]. Однако Белинский тем не менее в полной мере понимал, какую значительную роль сыграл Фонвизин в истории русской литературы. В статье «Горе от ума» (1840) он называет комедии «Бригадир» и «Недоросль» «мастерскими сатирами на современное общество»[47]. Критик отмечает, что комедии русские начались «только с Фонвизина», они «суть произведения ума сильного, острого, человека даровитого», которые «навсегда останутся в истории русской литературы… как одно из примечательных явлений»[48].
В 1862–1863 гг. была написана статья В. О. Ключевского «Недоросль Фонвизина (Опыт исторического объяснения учебной пьесы)». В этой статье историк анализирует идейное содержание комедии, сопрягая его с историческим комментарием эпохи. Ключевский так оценивает комедию Фонвизина: «Эта комедия бесподобное зеркало, Фонвизину в ней как-то удалось стать прямо перед русской действительностью, взглянуть на нее просто, непосредственно в упор…»[49].
Сатирический талант Фонвизина высоко оценивал А. И. Герцен. В своей статье «О развитии революционных идей в России» (1851) писатель отмечает критический взгляд драматурга на современное ему общество, на екатерининскую эпоху, отмечая, что Фонвизин горько смеялся «над полуварварским обществом», «над его потугами на цивилизвованность»[50].
В советском литературоведении изучением творчества Фонвизина занимались Д. Д. Благой, Г. А. Гуковский, Л. Г. Бараг, П. Н. Берков, Г. П. Макогоненко, К. В. Пигарев, С. Б. Рассадин.
Митрофан на экзамене. Анализ эпизода
1. Вступление и определение границ эпизода.
2. Раскрытие микросюжета, наличие интертекстуальных связей (перекличка с содержанием произведений других авторов (если есть)).
3. Какое место занимает эпизод в сюжете и общей композиции произведения?
4. Как в данном эпизоде раскрываются характеры героев, их внутреннее состояние?
5. Какова композиция данной сцены? Какие художественные средства использует автор (портрет, пейзаж, интерьер, диалог, монолог)? Каковы функции этих средств?
6. Какова идея эпизода и авторская позиция (если все это четко выражено в данном отрывке)?
7. Какие средства художественной выразительности использует автор?
8. Заключение и общий вывод.
Данная сцена входит в VIII явление 4 действия. В плане сюжета эпизод является развитием действия в социальном конфликте пьесы.
Художественный метод драматурга – просветительский реализм, зарождающийся в недрах классицизма. Следуя традициям классицизма, Фонвизин четко разделяет персонажей на положительных и отрицательных, наделяет их «говорящими фамилиями». Так, в данной сцене участвуют и те и другие. Положительные герои – Правдин, Стародум и Милон. Они являются сторонниками просвещения, выступают за самосовершенствование, развитие в человеческой натуре добродетели. Отрицательные герои – госпожа Простакова, Скотинин и Митрофанушка. Эти герои невежественны, уверены в бесполезности наук и просвещения. «Без наук люди живут и жили», – заявляет Простакова. Она вспоминает о покойном батюшке, который «не умел грамоте, а умел достаток нажить и сохранить». Митрофан не силен в области истории, не имеет представления о географии. Скотинин же в качестве аргумента рассказывает о случае с покойным дядей. Простаковы-Скотинины наукам и образованию противопоставляют незыблемость своего социального положения, накопительство, расчет.
Вся сцена эта пронизана острой и едкой авторской сатирой. Фонвизин использует здесь различные элементы комического. Так, в начале эпизода Стародум и Правдин пытаются проверить осведомленность Митрофана в области истории. И слово «история» становится здесь каламбуром. Учителем истории у героя является немец Вральман (что само по себе символично). Здесь автор использует говорящую фамилию. Однако Вральман не дает Митрофанушке каких-либо знаний: и учитель, и ученик заставляют рассказывать истории скотницу Хавронью. В рассказе Простаковой о покойном батюшке использован прием гиперболы: «Жизни не жалел, чтоб из сундука ничего не вынуть». Героиня, в сущности, передает здесь абсурдную ситуацию: «…покойник-свет, лежа на сундуке с деньгами, умер… с голоду».
Реплики Стародума пронизаны едкой иронией, он весьма скептически воспринимает все доводы своих противников. «Надобно быть Скотинину, чтоб вкусить такую блаженную кончину», – замечает Стародум. Этот персонаж является у Фонвизина героем-резонером. Он открыто выражает авторскую позицию: «В человеческом невежестве весьма утешительно считать все то за вздор, чего не знаешь».
В финале эпизода Тарас Скотинин вспоминает о покойном дяде – Вавиле Фалелеиче. Герой рассказывает о том, как дядя остался жив, врезавшись во хмелю лбом «в каменныворота». В голове Скотинина сам собой зарождается вопрос: «…есть ли на свете ученый лоб, который бы от такого тумака не развалился?» Здесь мы видим черты комедии положений.
Таким образом, сатирические средства Фонвизина разнообразны. В «Недоросле» присутствуют и черты комедии характеров (мы видим чисто комедийных персонажей – немца Вральмана, дядю Вавилу Фалалеича (внесценический герой)), и черты комедии положений. В этой сцене звучит авторская ирония, граничащая с сарказмом, мы находим гиперболу и каламбур.
Финальная сцена комедии «Недоросль» Д. И. Фонвизина. Анализ эпизода
В финальной сцене комедии «Недоросль» Д. И. Фонвизин следует постулатам классицизма: порок наказан, и добродетель торжествует. Правдин лишает госпожу Простакову, деспотичную и бесчинствующую помещицу, возможности управления имениями, Митрофана отправляют на службу. Стародум готовится к отъезду с Софьей и Милоном.
В отчаянии госпожа Простакова обращается к Митрофанушке, однако сын отрекается от матери. «Да отвяжись, матушка, как навязалась…», – заявляет он. Митрофан здесь проявляет свое злонравие, корысть, неблагодарность. Как отмечали исследователи, мать, лишенная власти и состояния, не нужна сыну. Интуитивное прозрение приходит к госпоже Простаковой в страшные минуты. «Погибла я совсем! Отнята у меня власть! От стыда никуда глаз показать нельзя! Нет у меня сына», – горестно восклицает она. Героиня лишается чувств, вызывая у окружающих и зрителя неоднозначную реакцию.
Однако мы понимаем, что герои Фонвизина не вступили на путь добродетели и далеко еще им до исправления пороков. Митрофанушка не изменяет своей нравственной сути. Госпожа Простакова же унижена и раздавлена жизненными обстоятельствами, однако мы не видим ее покаяния в рамках содержания пьесы. И в этом состоит принцип реалистичности характеров, зарождающийся в комедии Фонвизина.
Исследователи отмечали, что финал комедии не столько смешон, сколько страшен, трагедиен. И Фонвизин нарушает здесь жанровый канон. В пределах одной пьесы драматург смешивает комическое и трагическое, низкое и высокое. Вот как писал об этом актер П. А. Плавильщиков: «Хотя комедия есть забавная сцена приключения и хотя главная цель ее – смешить зрителей действием своим, однако ж есть много и таких комедий, которые извлекают и слезы…»[51]. Одним из таких произведений является и пьеса Фонвизина.
Эта сцена является развязкой социального конфликта комедии. Авторская позиция здесь вполне определенна. Мысли Фонвизина сконцентрированы в финальном восклицании Стародума: «Вот злонравия достойные плоды!»