Увы, сейчас невозможно судить, насколько самому Генриху VIII понравился труд итальянского гуманиста. Более того, до нас не дошел даже преподнесенный королю список. Единственное, о чем могут рассуждать исследователи творчества Полидора Вергилия, — так это о реакции на его сочинение подданных английской короны. Предпринимая одну за другой публикации «Истории Англии», автор явно рассчитывал не только на коммерческий успех, но и на признание его заслуг английскими мыслителями, многие из которых в свое время охотно делились с ним источниками, помогая собирать нужную информацию. Между тем реакция англичан оказалась весьма неоднозначной: очень быстро Полидор Вергилий превратился в одного из самых порицаемых авторов, при этом его произведение продолжали весьма активно читать и использовать.
Первая серьезная атака на труд Вергилия последовала со стороны любимца Генриха VIII, королевского антиквария Джона Лиланда, опубликовавшего в 1544 г. работу, озаглавленную «Утверждение прославленнейшего Артура, короля Британии» и посвященную Генриху VIII. В этом труде придворный антикварий подробно разбирает различные аспекты легенды об Артуре, приводя веские, с его точки зрения, доказательства их правдоподобности[1559]. Уже во введении Лиланд упоминает, что итальянец Полидор Вергилий не верит в реальность этого великого правителя Англии. Разбирая аргументы Вергилия, среди которых самое важное место занимает апелляция последнего к Тильде и другим авторитетным историкам древности, не упоминавшим об Артуре, Лиланд задает примечательный вопрос: если в этих источниках также не упоминаются императоры Белин и Бренний, царица Елена, Аврелий Амброзий, неужели их также не существовало?[1560] Этот риторический вопрос как нельзя лучше доказывает комплексное восприятие легендарного прошлого, когда доказательства, найденные для подтверждения одного из мифов, способствовали признанию достоверности и остальных преданий. Сомнения Полидора в достоверности всех гальфридовских рассказов об Артуре были не только не новы для такого специалиста по английским древностям, как Джон Лиланд, но даже весьма сдержанны. Однако, в отличие от своих предшественников, Вергилий отверг все байки в комплексе, предложив здравомыслящим читателям принимать в расчет только ту часть древней истории, которая находила подтверждение у римских авторов. Более того, он вообще весьма скептически отозвался обо всех английских монастырских хрониках, за исключением трудов Уильяма Мальмсберийского и Мэтью Пэриса, как об «убогих, грубых, беспорядочных и лживых» писаниях, которые читать противно, а понимать трудно. Для человека, проведшего всю жизнь в поисках древних хроник, такой отзыв со стороны иностранца был равен прямому оскорблению, на которое Лиланд решил ответить соответствующим образом.
Вскоре Лиланд написал еще одно сочинение в защиту мифа об Артуре, прямо направленное против итальянского историка: «Похвала и защита Гальфрида Артура Монмутского от Полидора Вергилия». В этой работе, по жанру напоминающей памфлет, Лиланд повторил основные положения предыдущего труда[1561], ужесточая нападки на Полидора Вергилия, который для него является прежде всего «тщеславным иностранцем», «бесстыднейшим человеком», намеренно принизившим авторитет Гальфрида, «чтобы придать вес своей лживой болтовне» и исказить представление об английском прошлом[1562]. Лиланд открыто обвинил Вергилия в том, что тот был не просто иностранцем — любителем английских древностей, но и тайным агентом римской курии, который не колеблясь использовал полномочия для достижения «предательских целей»[1563].
Поэт и историк Джон Бэйл в своем труде «Знаменитые британские писатели», изданном впервые в 1548 г., намекнул на то, что, даже будучи папистом, Вергилий не был постоянно верен собственной Церкви, а также считает, что его планы вернуться в Италию оскорбляли английское гостеприимство. «Полидор Вергилий, бывший некогда в Англии сборщиком лепты ев. Петра, а впоследствии архидьяконом Уэллса, сильно изменил с этой целью свои сочинения, оскверняя наши английские хроники самым гнусным образом своей римской ложью и другими итальянскими нуждами… Он был очень хорошо знаком с епископами и слишком много с ними советовался, когда составлял свои двадцать шесть книг английской истории»[1564].
Врач и исследователь английских древностей Джон Каюс в трактате «О древностях Кембриджа», опубликованном в 1574 г., отметил, что Полидор Вергилий предал огню полную телегу древних рукописей, чтобы скрыть ложь собственного сочинения[1565]. Постепенно эти обвинения в уничтожении рукописей в интересах римской курии превратились в легенду о том, что Вергилий, разграбив английские библиотеки, вывез в Рим старинные рукописи, нагрузив ими целый корабль[1566]. Опубликовавший в 1572 г. «Описание Англии» валлиец Хэмфри Лвид в своем сочинении нашел для итальянского знатока английской истории целый ряд уничижительных эпитетов: «чужеземец», «бесстыжий», «преисполненный завистью и злобой», «позорный человечишка», «безумец из Урбино». По его мнению, Полидор Вергилий «своей лживой клеветой всеми силами пытался опорочить… славу бриттов»[1567].
В середине правления Елизаветы общественное мнение о Вергилии стало совсем гротескным: он предстает иностранцем и папистом, клевещущим на все английское. Здесь стоит еще раз подчеркнуть, что в этот период особенно выделяется тайная миссия Вергилия как римского агента, специально направленного в Англию для искажения истории этой страны. Пометка на полях «Писателей» Джона Бэйла, сделанная в том же XVI в., содержит следующую характеристику: «Полидор Вергилий — самая лживая собака в мире… он разграбил все английские библиотеки и, когда он получил все, что хотел, сжег эти знаменитые рукописные тома и сделал себя отцом чужих трудов — наивысшее преступление. Он не заслужил небеса, которые слишком хороши для него, но я не буду столь жесток, осудив его на ад, полагая, что он заслужил быть подвешенным между ними»[1568]. В 1582 г. издатель Ричард Робинсон, правильно оценив актуальность антиполидоровских трактатов, перевел на английский язык и переиздал «Утверждение прославленнейшего Артура, короля Британии» Джона Лиланда.
В 1586 г. вышло первое издание «Английского Альбиона» Уильяма Уорнера, лондонского стряпчего, который в стихотворной форме изложил историю Британии начиная от Потопа до 1066 г.[1569] Уорнер излагает всю генеалогию пресловутого Брута от Иафета, включая греко-римскую линию (от Геркулеса) и подробно повествуя обо всех деяниях легендарного правителя[1570]. Не забыл Уорнер рассказать о войнах Цезаря и Кассибеллана[1571], крещении Луция[1572] и правлении императора Константина, чья мать была бриттской крови[1573], а также о победах, одержанных королем Артуром над саксами[1574]. В 1596 г. известный антикварий Генри Сэвил издал с посвящением королеве Елизавете пять средневековых английских хроник[1575]. Данное действие он объясняет следующим образом: «Дело в том, что Полидор, как итальянец и человек несведущий в наших делах и (что главное) не радеющий об общественном благе, не обладая ни величием, ни умом, выбирая немногое из многого и увеличивая ложь во много раз вместо правды, оставил нам историю во многом лживую, а также неумело и плохо написанную»[1576].
Подробно пересказав все легенды об Артуре, Рафаил Холиншед не обошел вниманием многовековые споры историографов о существовании этого легендарного правителя. Вслед за такими авторитетами, как Хигден, Холиншед готов был признать, что многие из рассказов об Артуре являются не историческими свидетельствами, а народными байками. Однако он не готов даже допустить мысль о том, что Артур мог и вовсе не существовать. Холиншед обрушился с резкой критикой на Уильяма Ньюбургского и Полидора Вергилия, обвиняя их в том, что они, «преисполненные невежества», «завистливо оклеветали и позорно оболгали своими лживыми языками» величайшего из государей[1577]. После детального рассказа об обнаружении могилы в Гластонбери Холиншед решил вставить в свой текст сочиненную Джоном Лиландом эпитафию, воспевающую деяния легендарного правителя бриттов[1578]. «Хроника» Холиншеда продемонстрировала верность англичан своим преданиям, а также их настойчивое стремление не подвергать критике любимые мифы. Сказания о Бруте, войнах Белина и Бренния, история крещения Британии и, наконец, правление короля Артура относились к числу тех легенд и преданий, сомневаться в которых сами англичане не решались и не позволяли это делать иностранцам. Этногенетические мифы и древние предания становились важным формообразующим элементом национального самосознания в период классического Средневековья и раннего Нового времени.
Несмотря на столь негативную, а временами просто агрессивную реакцию, английские историографы, не только из числа друзей и единомышленников, вроде Томаса Мора, но и явные оппоненты, среди которых следует назвать Джона Бэйла и Рафаила Холиншеда, активно использовали «Историю Англии» в качестве источника при написании собственных трудов, ссылаясь на «исказителя английской истории» так же, как и на более «достойных» авторов. Бесспорно, пальма первенства по числу заимствований из труда Полидора Вергилия принадлежит Эдуарду Холлу. В 1548 г., через год после смерти автора, Ричард Графтон опубликовал его сочинение, озаглавленное им как «Союз благородных и знаменитых семейств, Ланкастеров и Йорков». Большая часть хроники Холла, охватывающей историю правления семи английских королей от Генриха IV до Генриха VIII, представляет собой написанное на английском языке переложение, если не сказать перевод, текста Вергилия. Работа Холла особо интересна не только тем, что он под своим именем популяризовал в Англии вергилиевское видение истории (точнее, той ее части, которая и так не подвергалась нападкам), но и тем, что этот хитроумный автор нашел способ весьма ловко обозначить свое собственное, отличное от полидоровского, отношение к английским древностям. В общем прологе к хронике Холл после довольно банального рассуждения о Славе и Забвении (автор специально обратил внимание Эдуарда VI на заслуги историков, защищающих от Забвения имена правителей и других достойных мужей и сохраняющих в памяти великие деяния), подобно Полидору, дает краткую характеристику ряду используемых им источников. В качестве одного из п