— Думаю, можешь, да. — Парень заговорил тише, но его голос звучал не менее угрожающим. — Я хочу знать, какого лешего ты там выкинул сегодня.
— А вы кто?
— Патрик О’Дрисколл. Брат Даррена. И я хочу знать, чего ради ты гнал на моего брата.
— Поговорите с его адвокатом, — ответил Майкл. — Мне нечего вам сказать.
О’Дрисколл не двинулся с места. Его поза ясно давала понять, что он не собирается никуда уходить.
— Ты заявил, что брат запугивает Саймона Кэша. Откуда ты это взял? Саймон так сказал?
— Я уже ответил вам, мистер О’Дрисколл. Поговорите с адвокатом вашего брата. Потому что со мной вам говорить нельзя. А теперь уйдите с дороги.
— Не стоит от меня отмахиваться, Девлин. — С этими словами О’Дрисколл шагнул ближе. Теперь их с Майклом разделяло несколько сантиметров. — Иначе может случиться что-нибудь нехорошее. Даже с таким, как ты.
Пока О’Дрисколл говорил, Сара опустила взгляд и увидела, что Майкл стискивает правый кулак. Изо всех сил. Она знала, что он прокручивает в голове варианты. Готовится к худшему.
— Не совершай глупых ошибок, парень. — Голос Майкла зазвучал глуше. В нем не слышно было колебаний. — Не думай, что мой род занятий делает из меня легкую жертву. Я с детства справлялся с отбросами вроде тебя. Мне ничего не стоит отмутузить еще одного.
О’Дрисколл в замешательстве отступил, явно не готовый к такому ответу. Сара уже такое видела. Никто не ожидал от Майкла подобной реакции. Но никто и не знал настоящего Майкла Девлина. Мальчишки с улиц Белфаста, готового на все, чтобы выиграть.
Казалось, О’Дрисколл не понимает, как реагировать. Как вести себя дальше.
А вот Майкл был совершенно в себе уверен. Шагнув назад, О’Дрисколл выказал слабость, а своеобразное детство Майкла научило его, как использовать такие моменты. Он шагнул вперед, сокращая расстояние между ними, которое увеличил О’Дрисколл.
— Так что дальше, Патрик? Сделаешь себе одолжение и уберешься к чертовой матери? Или мне оставить тебя в канаве?
Сара увидела, как на лице О’Дрисколла вспыхнуло озарение. Перед ним был не мягкотелый адвокат. А человек крупнее него. Сильнее. Чьи глаза говорили, что он исполнит угрозу.
— Предупреждаю, Девлин, — прорычал О’Дрисколл, пытаясь спасти лицо. Произнося эти слова, он поспешно попятился, увеличивая расстояние между собой и Майклом до нескольких метров. От этого его прощальные угрозы звучали смешно. — Еще раз станешь катить бочку на моего брата, и я тебя навещу. Тебя и вон ту твою мадаму. И я буду не один.
— Ты уж постарайся прийти не один!!! — заорал Майкл вслед ретирующемуся парню, крепко сжимая оба кулака. Сара боялась, что, если О’Дрисколл что-то скажет про нее, это заденет Майкла за живое, и оказалась права. Майкл вышел из себя.
— Потому что если придешь один, живым не уйдешь!!! — продолжал орать он, отстраняясь от Сары. — Слышишь меня?! Живым ты не уйдешь!!!
Сара видела, что он едва сдерживается, чтобы не побежать за О’Дрисколлом. Поэтому приняла решение за него. Крепко схватив Майкла за руку, она потянула его к себе.
— Успокойся, Майки, — произнесла она умиротворяющим голосом. — Успокойся.
Майкл повернулся на голос Сары. Их взгляды встретились, но он не мог сфокусироваться. Сара видела, что внутри него идет борьба. Его самообладание висело на волоске.
В отчаянии она взяла его лицо в ладони и заглянула прямо в глаза.
— Майки, успокойся, — повторила Сара. — Это просто глупый мальчишка с глупыми угрозами. Он не стоит того, чтобы тратить на него время. Все, что нам нужно сделать, — это позвонить в полицию. Мы знаем, кто он. Знаем, чего хотел. Нужно всего лишь позвонить в полицию. Так что успокойся. Просто успокойся.
Взгляд Майкла стал фокусироваться. Слова Сары пробились сквозь туман.
— Прости. — Пристыженный взгляд Майкла доказывал, что он говорил искренне. Но Саре не нужно было доказательство. Она знала его лучше, чем он сам себя знал. — Прости.
— Не нужно извиняться. — Говоря это, Сара открыла сумочку и достала телефон. — Я бы тоже слетела с катушек, если бы этот мелкий мудак сказал то же самое мне.
Она набрала номер. Одиннадцать цифр. Майкл ожидал три девятки.
— Кому ты звонишь?
— Новой подруге, — ответила Сара. — Она заставит Патрика О’Дрисколла пожалеть о каждом сказанном слове.
Тридцать
— Во сколько его привезли?
Джоэль Леви сидела за рабочим столом с телефоном возле уха. Глянув на часы, она отметила время. Девять вечера. Ричард как раз ложится спать. Леви опять не успела вернуться домой к этому часу. Внутри зашевелилось знакомое чувство вины.
— Хорошо. Кто-нибудь поговорил с Сарой Труман и Майклом Девлином?
— Да, мэм, — прозвучал ответ. — Они поблагодарили за то, что мы задержали О’Дрисколла, но не стали писать заявление.
— Я так и думала. В любом случае допросите его, подержите за решеткой, пока не истекут двадцать четыре часа, а потом освободите без предъявления обвинения.
— Мэм? — В голосе звонившего послышалось замешательство. — Так не положено, если пострадавшие не написали заявления. Почему…
— Потому что я так сказала, сержант. Если возникнут проблемы, я дам знать, что вы действовали по моему указанию. Просто подержите его.
Леви положила трубку стационарного телефона и покачала головой. Раздражало, что ее решение подвергает сомнению сержант, и вдвойне раздражало — что он был прав. Леви заранее знала, что ни Сара, ни ее жених не будут подавать заявление на Патрика О’Дрисколла. Сара ясно сказала это по телефону: иначе Майкла могли отстранить от ведения дела Саймона Кэша.
А без заявления не было оснований для ареста. И уж тем более для того, чтобы держать О’Дрисколла под стражей двадцать четыре часа. Сержант напомнил Леви об этом, но долг есть долг, а Леви все еще чувствовала, что в долгу перед Сарой.
Впрочем, зацикливаться на раздражении было некогда. Стук в дверь кабинета вынудил ее отвлечься.
— Входите.
Стивен Хейл выглядел уставшим. Синяки под глазами — вот первое, что заметила в нем Леви. Давление, сопутствующее громкому убийству, делало свое дело. Такой стресс быстро сказывался. Леви знала по опыту.
Она махнула на два кресла перед столом. Хейл сел в то, что справа, — его обычный выбор. Когда он опустился, Леви открыла ящик стола, достала два стакана и плеснула в каждый щедрую порцию «Джек Дэниэлса».
Хейл взял стакан и коснулся им стакана Леви.
— Лехаим, — произнес он еврейский тост. Хейл всегда так делал, когда пил с Леви.
— Твое здоровье, — ответила Леви по-английски. Отвечая вежливостью на вежливость. Бессознательный ритуал.
Потом они пригубили сладкий бурбон, и Хейл сделал второй глоток, прежде чем спросить.
— Как дела? Уже удалось установить местонахождение этого Пенфолда?
— Еще нет, — ответила Леви. — Мы поговорили с надзирающим за ним инспектором. Оказалось, последние два раза он не отметился. Почему-то об этом не сообщили, хотя Пенфолд на условно-досрочном. За это инспектору еще придется ответить, но сейчас нужно сосредоточиться на том, чтобы найти мерзавца.
— Тогда ради инспектора надеюсь, что Пенфолд — не наш преступник. Не сообщить о пропаже освобожденного по УДО, когда тот убивает направо и налево? Даже думать не хочу, что с ним сделают.
— Ну ради самой себя надеюсь, что он все-таки наш, Стив. — Леви не испытывала никакого сочувствия к инспектору, который не выполнил свою работу. — Потому что если это не он, тогда у нас не осталось зацепок.
— Как же остальные папки? Разве подозреваемых было не шесть?
— Да, было. Но остался только Пенфолд. Остальные либо слишком стары, либо слишком больны, либо и то и другое. И у большинства нет мотива.
— Вы всех отследили?
— Еще не всех. Единственного из тех остальных, кто ранее применял насилие, довольно легко было найти, потому что его приговорили к пожизненному. Ему нужно постоянно отчитываться о своем местонахождении. Мы его уже видели, он не подходит. И видели двух из остальных четырех: нет ни свидетельств об их способности к насилию, ни мотива по отношению к какой-либо из жертв. Оставшихся двух мы пока не нашли, но, судя по их папкам, можно смело списывать их со счетов: опять же никакого мотива, и оба еще старше Лонгмана, если вообще живы.
— Повезло вам. — В тоне Хейла слышалось, что ему самому не помешало бы везение. — Так ты действительно думаешь, что Пенфолд — ваш человек?
— Он подходит по всем параметрам. — Это был самый утвердительный ответ, который могла предложить Леви. — Он способен на жестокость. К тому же у него есть мотив — месть — как по отношению к Лонгману, так и по отношению к Бланту. А теперь оказывается, что он исчез примерно в то же время, когда произошли убийства. Достаточно давно, чтобы спокойно изучить вопрос и приступить к делу, но недостаточно — чтобы его начали искать до совершения преступления. Все критерии налицо.
— Не поспоришь, — согласился Хейл. — Так каков следующий шаг? Получишь ордер на обыск дома?
— Сделано. Провели четыре часа назад.
— Что-нибудь нашлось?
— Ничего. Он явно указал инспектору ложный домашний адрес. Пустая однокомнатная квартира. Пыльная, без мебели. Он никак не мог там жить.
— Черт. — Тон Хейла изменился. Возможно, он пересмотрел свое мнение о везении Леви. — Тогда что остается? Обратиться к общественности?
— Ни в коем разе, — с нажимом ответила Леви. — Мы не можем сказать наверняка, что Пенфолд — наш убийца. То есть, похоже, это он, но вдруг все-таки не он? Что случится, если мы объявим на него всеобщую охоту, а потом окажется, что он всего лишь отправился в путешествие и не сказал инспектору?
— Я понимаю, но серьезно, Джоэль, — Хейл назвал ее по имени, как всегда во внерабочее время, — как же то, что он исчез именно сейчас? Никогда не жил в указанной квартире? Вряд ли он занимается чем-то невинным.
— Может быть, но это не значит, что он убивает юристов, разозливших его много лет назад, — глубоко вздохнула Леви. Она была совсем измотана. — Мы в полной заднице, Стив. Я понимаю, что все указывает на Пенфолда. Черт побери, да я молюсь, чтобы это был Пенфолд. Но на данный момент этого недостаточно. Для такого большого шага, как обращение к общественности. Если что-то пойдет не так, СМИ нас уничтожат. Особенно в таком деле.