Майкл упал на одно колено, прячась за надгробным камнем. Он надеялся, что так будет более сложной мишенью. А главное, это дало ему возможность перевести дыхание. Он стал судорожно втягивать в легкие воздух, готовясь к тому, что последует.
Все еще выравнивая дыхание, Майкл снова посмотрел на часы. Прошло еще десять минут. То, насколько быстро он придет в себя, покажет, в какой он форме.
«Если они близко, то и Хёрст тоже, — резонно подумал он. — Нужно быть готовым».
Секунды шли. Майкл считал их, следя за тем, как быстро бьется сердце. Частота ударов постепенно снижалась. Возвращалась в норму. С дыханием происходило то же самое.
Он дал себе еще минуту. Чтобы к ногам вернулись силы. И прояснилось в голове. Почувствовав наконец, что готов, Майкл поднялся.
— Хёрст!!! — заорал он. Его крик эхом отразился от гигантского мавзолея, чьи очертания проступали впереди. — Я здесь, скотина!!! Выходи!!!
С этими словами Майкл огляделся, кружась на месте. Нападение могло произойти откуда угодно. С любой стороны. Нужно было хотя бы попытаться подготовиться.
Но нападения опять не случилось. Ничто не потревожило жутковатую кладбищенскую тишину.
— Хёрст!!!
Майкл дождался, когда звук отразится от всех поверхностей. И, отраженный, вернется к нему. Только после того, как эхо умерло, он открыл рот, чтобы крикнуть снова.
Но прежде чем он успел это сделать, его остановил знакомый звук. Тот, который он слышал множество раз. И не перепутал бы ни с каким другим. Ни здесь, ни в любом другом месте.
Щелчок, с которым патрон встает в патронник.
Майкл повернулся на звук и увидел, как из темноты появляется фигура. Фигура из прошлого, человек со светлыми глазами, которые он узнал бы где угодно.
Семьдесят четыре
— Ты пришел один.
Майкл и Хёрст много часов провели вместе, пока шел суд над Хёрстом. И за все это время Майкл ни разу не слышал в его голосе юмора.
Теперь услышал. Холодную мстительную насмешку.
— Не могу сказать, восхищен я или разочарован.
— Где они, Карл? — Майкл бросил взгляд на полуавтоматический пистолет в правой руке Хёрста. — Дженни и Тина. Где они?
Хёрст оглянулся на большой мавзолей. Всего лишь на мгновение. Майкл не знал, сделал он это специально или непроизвольно. В любом случае его движение ответило на вопрос.
— Они обе живы?
Хёрст улыбнулся:
— Хотелось бы тебе это знать, правда?
— Я имею право знать, — ответил Майкл. — Я вместо них. Обеих. Таков был уговор.
— Но ты же не ожидал, что я сдержу слово? — криво ухмыльнулся Хёрст. — Ты же не настолько наивен.
— Да, наверное, не настолько.
— И все же ты сделал, что было велено. Пришел один.
— У меня не было выбора.
— Мог бы просто дать им умереть, — пожал плечами Хёрст.
— Нет, не мог. Но я не жду, что ты поймешь.
— Ах да, знаменитое благородство Девлина. — Губы Хёрста растянулись в улыбке. Это исказило его и без того уродливые черты. Но улыбка не коснулась глаз. Они оставались такими же светлыми и безжизненными, как и всегда. — Как там было? «Никто больше не погибнет из-за меня, Сара. Это все я виноват. Их всех убили из-за того, что сделал я», — с фальшивым белфастским акцентом произнес Хёрст, передразнивая слова, которые Майкл говорил на кухне Рида.
Майкл уставился на него, наконец-то догадавшись.
— Ты оставлял жучки на местах преступлений. И в доме Рида.
Улыбка Хёрста превратилась в злобную ухмылку. Та больше подходила его лицу.
— И правильно сделал, да? Потому что если бы я не поставил там жучок, то никогда бы не узнал о тебе.
Произнося эти слова, Хёрст подошел ближе. Он все еще стоял недостаточно близко для удара, но теперь Майкл мог лучше его разглядеть. Подходя, он поднял пистолет и нацелил его на Майкла.
— И в этом-то вся ирония, Майкл. Потому что, когда я убивал твоего толстого друга, я думал, ты непричастен к тому, что случилось. Ты был всего лишь мальцом. Я думал, ты даже не знал.
— Что?
— Я думал, это были Рид, Блант и Лонгман. Что это они все подстроили. И девчонка. Конечно же, девчонка. Но я смирился с тем, что никогда ее не найду. Поэтому готов был после Рида со всем этим покончить. И тут в его дом заявился ты и во всем признался.
Майкл почувствовал, как в нем нарастает холодная ярость.
— Ты, тварь…
— Если бы ты только держал рот на замке, — не обращая на него внимания, продолжал Хёрст, — я бы так и не узнал, что дело еще не закончено. Что нужно убить еще одного ублюдка. Мелкого ублюдка, который на самом деле все подстроил.
— И Тина, — сказал Майкл отчасти самому себе, чувствуя, что гнев по мере того, как собирается пазл, все нарастает. — Я рассказал тебе, как добраться до Тины.
— Да. — Уродливая улыбка вернулась. — Ты подписал свой смертный приговор. И смертный приговор Тины. А потом еще своей маленькой подружки-барристера. И чтоб ты знал, все на этом не закончится. — Хёрст указал на большой мавзолей. — Есть еще кое-что, что ты должен узнать перед смертью. Я хочу, чтобы ты знал, что твоя сучка Сара Труман последует прямиком за тобой. Считай это особым бонусом. Исключительно ради тебя. Урода, который упрятал меня за решетку.
Эти слова поразили Майкла сильнее, чем смог бы физический удар. Вызвали у него в воображении череду мелькающих образов. Жестоко изуродованное тело Дерека. Одиннадцатилетняя Тина Баркер, травмированная и рассчитывающая на него. Дженни с ее уверенной позой. И Сара. Самый важный человек в его жизни. Его смысл существования. Ее жизни угрожало зло, что стояло перед ним.
Этого уже Майкл вынести не мог.
— Не смей приближаться к моей семье, больная сволочь, — произнес он низким голосом. Почти прорычал. Совсем как загнанное животное.
— Вот оно. — Насмешка в голосе Хёрста исчезла. Вместе с улыбкой. Осталась лишь жестокость. — То, что я видел вчера в переулке.
Хёрст начал кружить вокруг Майкла, тот не отставал. Мангуст и кобра. Оба готовые к броску. Только в этой битве у кобры был пистолет.
— Я был удивлен, Майкл, — продолжал Хёрст.
Майкл едва расслышал его слова. Как и Хёрст, он был полностью сосредоточен на противнике. Поэтому ни один из них не заметил, как тишину нарушил далекий звук.
— Меня удивило, на что ты способен. Слава богу, я это увидел, а то уже собирался использовать вот это.
Хёрст вытащил левой рукой из-за спины двадцатисантиметровый охотничий нож и взмахнул им.
— Но когда я увидел, как ты за несколько секунд расправился с теми тремя парнями, решил, что лучше подстраховаться.
Он кивнул на пистолет. Который все еще держал в правой руке. Все еще нацеленный на Майкла.
— Тебя не волнует, достаточно ли ты хорош без пушки? — Концентрация Майкла не ослабевала ни на секунду. Задавая вопрос, он придвинулся ближе к Хёрсту.
— Не могу сказать, что я не заинтригован, — ответил Хёрст, не сводя с него взгляда. Подмечая каждое движение Майкла. — Но, думаю, я пойду легким путем.
Его слова были идеальным сигналом. Давшим Майклу понять, что сейчас он выстрелит. На таком расстоянии Хёрст не мог промахнуться. И Майкл никак не мог его остановить.
Но мог хотя бы попытаться.
Наверняка Хёрст заметил, что Майкл собирается броситься на него, еще до того, как тот успел это сделать: напряжение мускулов перед рывком невозможно скрыть. Но даже если он ничего не заметил, разница в скорости между броском тела и полетом пули слишком уж велика.
Для Хёрста все шло в соответствии с планом.
До того момента, как план полетел к чертям.
Семьдесят пять
Путь от стола Джоэль Леви до здания МИ-6 в Воксхолле занял семь минут. Демпси позвонил туда до ее прибытия, как и обещал. Использовал свое служебное положение, чтобы ее пропустили без проверок, что позволило ей, не мешкая, пройти на вертолетную площадку и сесть на ожидающий ее вертолет Бюро международной безопасности.
В целом между звонком Демпси и вылетом Леви прошло двенадцать минут.
Леви никогда еще не видела таких вертолетов. Что и неудивительно, ведь официально проект RAH-66 «Команч» не продвинулся дальше создания прототипов. Семь миллиардов было вложено в создание передового вертолета-невидимки, однако цена оказалась слишком высокой даже для армии США, поэтому проект закрыли. Но шесть созданных прототипов никуда не делись. Три были выставлены в летных музеях по всему миру. Еще тремя теперь владело Бюро международной безопасности.
Путь до Бруквуда займет всего двадцать три минуты. Гораздо меньше, чем потребовалось Майклу на машине. Но достаточно, чтобы Леви успела подготовиться.
К «Команчу» прилагался большой набор вооружения. Все, о чем могла бы попросить Леви. Уж точно больше того, что ей могли бы выдать в Скотленд-Ярде.
Осмотрев доступный арсенал, Леви остановилась на полуавтоматической снайперской винтовке L129A1 калибра 7,62 мм. Стандартная винтовка для фронтовых подразделений британской армии, наиболее близкая к тому оружию, которым Леви пользовалась в Армии обороны Израиля, а потом в Шин-Бете.
Далее Леви выбрала оптический прицел. Trijicon ACOG 6х48. Опять же стандартный. И наиболее близкий к тому, каким Леви пользовалась раньше. Установив прицел на винтовку, она взяла последнюю необходимую деталь — прибор ночного видения MilSight S135. Без него винтовка была бы попросту бесполезна в темноте.
На сбор оружия ушло меньше минуты. Немалое достижение, учитывая, что Леви имела дело с незнакомым стволом. Тем более в темноте, в вертолете на полной скорости. Следующие пять минут полета она провела, инспектируя механику. Чтобы проверить, все ли работает как надо, до того, как началась стрельба.
Убедившись, что все в порядке, Леви вставила магазин на двадцать патронов и вернулась на свое сиденье.
— Два километра до цели, мэм.
Леви открыла глаза и посмотрела на часы. С того момента, как она закончила с подготовкой винтовки, прошло пятнадцать минут. Она использовала это время, чтобы подготовиться самой. В Израиле Леви научилась дыхательным упражнениям, помогающим замедлить биение сердца. Навык, необходимый для снайпера, но она не ожидала, что ей когда-нибудь придется снова к нему прибегнуть.