Я покачал головой.
- Церберы. Представляешь, цепные псы с тремя головами и змеиными хвостами, стерегущие вход в подземное царство. Уж лучше просто, псы,псяры, зубастики, в конце концов. Что тебе больше нравится?
- Псы.
- Так и будем между собой их звать. А то церберы, у них-то и одной башки нет. - Андрей помолчал, потом сказал, - схожу позже в штаб. Ты со мной?
- Конечно.
- Тогда больше не пьем.
- Договорились.
- Мэр обещал дать «ахила» попробовать. Руки чешутся, не терпится. Столько раз видел и ни разу не попользовал. Оператор Санек говорит, им управлять просто, на интуитивном уровне. Сконструирован на базе экзоскелета. Прикрепляешь к себе, и он начинает повторять твои движения. Только увеличивает их раз так в надцать. А стрельба, наведение, не сложнее прочего. Главное, габариты почувствовать, равновесие. Хотя он и сам не позволит тебе упасть, даже если захочешь. Тебе тоже стоит потренироваться.
- Нет, уж спасибочки. Мне бы из пистолета научиться стрелять. Забыл, - я полез и достал из кармана ТТ, протянул Андрею.
- Оставь себе. Смотри, какую мне цацку дали. - Из-за пояса он вытащил новенький пистолет, без потертостей и царапин. Пистолет был больше того, что у меня, ствольная рама квадратная. - «Гюрза», он же «Вектор», он же Сп-10, он же СПС - Самозарядный Пистолет Сердюкова, калибр 9*21. - Декламировал Андрей. - Способен поражать цели в бронежилетах третьего класса на дальностях до пятидесяти метров и даже более. Магазин восемнадцать патронов. Хороший пекаль, - с гордостью заключил он. - Думаю, мэр начинает мне доверять. Хотя, что с того. Керосина не дает. - Андрей замолчал, нажал на кнопку в рукоятке, в раскрытую ладонь прыгнула обойма. Не глядя, он задвинул ее обратно. - Испытаем «ахила»? Час, точно, у нас есть.
Я пожал плечами, как-то быстро у Андрея менялось настроение. С приближением псов, в него, словно бес вселился. Все его тянуло к деятельности, даже там где не просили. Наверное, выше его сил ждать у моря погоды. Андрей бурлил энергией. Оборона, подготовка к боевым действиям, оружие, техника, люди и все это вертелось вокруг него. Его ценили, звали в командиры. Он, наверное, сам не заметил, как втянулся в эту нешуточную игру. Хотя и говорил, что шансов выжить нет. Процесс его поглотил. Это чувствовалось в его рассказах о вылазках, о подготовке анклава к обороне.
Испытать «Ахила» Андрею не удалось - прилетели разведчики. Они как раз подходили к штабу ополчения, когда мы проезжали мимо. Все вместе зашли в кабинет мэра. Новости услышали недобрые. Слова беженцев подтвердились. Со стороны Волгограда надвигалась вторая волна псов. Правда, не прямо на нас, немного левее, но это ничего не меняло. Они в любой момент могут свернуть. На откидном экране видеокамеры разведчики продемонстрировали отснятый материал. Картинка впечатляла, потрясала и пугала одновременно. Черная, перекатывающаяся масса, тянулась бескрайней рекой. У меня внутри похолодело от мысли «и это все прет на нас». Вмиг та возня, что называлась подготовкой к обороне и отражению удара показалась абсолютно бесполезной. Все равно, что веером остужать раскаленную лаву.
Видимо, не меня одного посещали такие мысли. Мэр сидел темнее тучи, крутил в руках ручку и о чем-то напряженно думал. Летчики, я их видел впервые, спросили разрешения пойти умыться и поесть. Мэр отпустил их, но предупредил, чтобы лишнего не болтали. Нас в кабинете осталось трое. Альберт Яковлевич все хмурился и молчал. Упер локти в стол, кисти сцепил под подбородком в замок. В кабинете висела тревожная тишина. Наконец он ожил, наклонился, достал из выдвижного ящика сигару, с хрустом помял в пальцах, секунду колебался, положил обратно. Посмотрел на Андрея, на меня, словно прицеливаясь к разговору, затем произнес скорбным голосом.
- Дела складываются не лучшим образом. Наших сил явно мало, чтобы справиться с нашествием.
Последовала пауза.
- Я вынужден воспользоваться вашим вариантом с бомбардировщиком. Хотя сразу скажу, особых надежд на него не возлагаю. Очень много тонких мест. Но обстоятельства заставляют хвататься даже за самую хрупкую соломинку. Я заправлю ваш чудо-самолет и поверю на слово. За то время, что мы с тобой, Андрей, общались, я понял, тебе доверять можно. Ты держишь слово. Как ни как офицер Российской армии. Не буду напоминать, что от вас и ваших действий зависят жизни сотен людей. Многие пришли к нам за защитой, за спасением и мы должны им это дать. Вы и без меня все прекрасно понимаете. По времени успеваем?
- Вы бы господин, мэр … - Андрей осекся, зло зыркнул на градоначальника, через секунду продолжил, - если сработаем быстро и стартанем сегодня, то можем успеть. Но времени мало и не моя в этом вина… В спешке можем накуролесить. Заправщиков заливайте прямо сейчас. Семьдесят тонн, ни каплей меньше. Я со вторым пилотом на аэродром. Обеспечьте освещение. Хорошее освещение всей взлетной полосы. В ангар подведите электричество, дайте хорошего сварщика, удлинители обязательно. Еще нужны люди, чтобы открыть ворота. Мощный тягач. Скотч обязательно, не забудьте.
- Скотч?
- Да, скотч.
- Ладно, все будет, - заверил мэр, поднимаясь из-за стола.
Через две минуты мы уже сидели во внедорожнике, Андрей замыкал провода раскуроченного замка зажигания. Хмель выветрился, словно я и не пил. Предчувствие чего-то грандиозного, рискованного заставляло волноваться, все внутри трепетать, а сердце биться быстрее.
- Ягодка созрела, - тихо проговорил Андрей, выруливая с территории школы. Оставшуюся дорогу до аэродрома ехали молча. Я не сомневаюсь, что весь порядок действий в подобном исходе он продумал заранее, поэтому теперь не выглядел растерянным. Знал, что делать, это было видно по его целеустремленному взгляду, мрачному спокойствию.
Уже на аэродроме, подъезжая к ангару, Андрей сказал.
- Михалыч, все у нас получится. Ты даже не представляешь, как это просто. Карты легли козырно и нам надо их правильно разыграть. Сейчас со мной забираешься в самолет на место второго пилота. Там есть небольшой монитор, я тебе его включу и выведу на экран обучающую программу. Пока подготавливают птичку, внимательно читай и запоминай. До самого старта ни на что не отвлекайся. Помни о моих закидонах, могу отключиться в любую минуту, тем более при перегрузках. Может, тебе придется сажать самолет без меня. Хотя там все на автомате, но все равно.
У двери в ангар нас встретили два полицейских. Андрей сказал им с какой целью мы здесь, попросил фонарь. Генераторы еще не подвезли, и за железными стенами царила темнота.
- В дерьмо не вляпайся, - предупредил меня Андрей. Эхо унесло его слова под свод. - Держись правее. Наверное, в кабине еще воняет.
- Ничего, потерпим.
Трап стоял, где его оставили. По железным ступеням забрались на крыло. Андрей сдвинул колпак, указал мне на место второго пилота.
- Там сядешь. У Б-2 в отличие от нашего нет заднего оперения и в кабину летчики попадают через нижний люк, форма планер-крыла немного другая, а так внешне очень похож, - говорил Андрей, усаживаясь в кресло первого пилота. Он некоторое время возился под передней панелью, после чего приборы вспыхнули огоньками, с обеих сторон от меня зажглись фонари освещения.
- Михалыч, смотри, у тебя в правой панели загорелся экран, сейчас выведу текст, вот, с ним и работай.
Андрей объяснил, как прокручивать страницы, открывать папки, вводить запрос и прочее. На самом деле все оказалось просто, как на обычном компьютере. Скоро мы погрузились в гробовое молчание. Каждый был занят своим делом.
Через полчаса захрипела рация, которой мэр нас снабдил.
- Андрей, - послышался с хрипами и треском голос мэра, - прием.
- Слушаю.
- Машина с генератором уже на взлетке, куда ее ставить?
- Пусть подгоняют к ангару. Я их встречу.
- Добро.
Радиостанция смолкла.
- Михалыч, я спущусь, покомандую, а ты сиди и штудируй.
Что я и делал в течении следующих двух часов. Андрей помог трем парням (одного из них, я узнал, он входил в группу захвата на квартире у Федора Игнатьича) открыть массивные ворота. Но прежде, один из помощников нацепил маску сварщика и срезал стопоры с замками.
Мощный генератор помещался на двухосном прицепе. От него в дальнейшем запитали прожектора вдоль взлетной полосы. Андрей оставил агрегат на улице, чтобы тот не мешал мне своим тарахтением. Хотя я и одел наушники, гул от установки прорывался сквозь уплотнители. Андрей подключил борт к внешнему питанию и огони на приборной панели загорелись ярче.
Перед глазами на светящемся экране проплывали массивы информации, многое было непонятно, но суть в целом я улавливал. Как никак, четыре года отучился в летном училище и потом работал по специальности почти тридцать лет. Плохо, что в бортовой библиотеке не было азов и словаря, поясняющего термины. Выручали ситуационные карты и схемы, выводимые на экран. И чем дольше я сидел, тем понятнее мне становился самолет. Устройство и управление очень походили на самолеты гражданской авиации. А вся физика, динамика и прочая химия вообще один в один.
Андрей поднимался ко мне несколько раз и спрашивал все ли понятно. Я задавал вопросы, порой, казалось, глупые. Он не удивлялся. Быстро, доходчиво объяснял и снова исчезал по делам. Вокруг меня кипела работа. В какой-то момент меня вместе с самолетом качнуло, почувствовал, что двигаюсь. От неожиданности я подскочил в кресле. Ужасающая мысль вспыхнула в голове, «Что-то задел и привел самолет в движение». Умом понимал, что такого быть не может, я лишь сидел и смотрел в монитор, но бомбардировщик, тем не менее, медленно катился назад. Я вцепился в рукоятку, откинул колпак. Словно кот, соскальзывающий с подоконника, заскрежетал ногтями по металлу, выбираясь из кабины. Готов был заорать, взывая о помощи. Неуправляемый самолет в любую секунду мог врезаться в ангар и повредить конструктивные элементы, тем самым отсрочить или вовсе перечеркнуть шанс на спасение.
Мгновение спустя все стало понятно. Я снял наушники, и услышал гул тягача. Сзади на платформе стоял Андрей с раскрытым ртом, содрогался телом и тыкал в меня пальцем. Его голос тонул в дизельном басе, но по мимике и позе я понял, он ухохатывается.