Робин долбил по ударным, папочка Боб и Стоун уже скакали по сцене. Появился мой отец, и я забыла обо всем. К черту все! Вот мой папа, который заставляет биться в унисон все эти сердца, находящиеся в зале.
Нас пихали и толкали, но нам было плевать. Мы с Лукасом прыгали вместе со всеми, наслаждаясь музыкой. Я никогда этого не делала. Никогда не танцевала здесь, среди всех этих людей, которые любят песни моего отца.
В голове все еще шумело. Я смотрела на себя в зеркале туалета и старалась снять тонну макияжа с лица. Тушь растеклась, черный карандаш образовал вокруг моих глаз черные круги. Боже, я похожа на наркоманку.
После концерта мы пробились за кулисы, и я сразу же побежала в уборную. Прежде всего для того, чтобы снять с себя порванные колготки. От них остались лишь лохмотья. Выкинув их в мусорное ведро, я натянула черные шорты обратно и уже на голые ноги вернула ботинки. Худи я потеряла в приступе экстаза, размахивая ей вокруг головы в одной лишь майке.
Выйдя из уборной, я направилась к двери с табличкой «Имитация». Папа все еще взмыленный от пота громко смеялся, что-то обсуждая с приятелями.
– Бэбик.
Папа повернулся в мою сторону и раскрыл объятия. Через секунду я оказалась в них.
– Папа, это было волшебно. Ты – лучший.
– Девочка моя. Ты после каждого концерта мне это говоришь.
– Но в этот раз все было по-другому.
– Я видел.
– Ты врешь. – Я прищурилась.
Он покачал головой, и я поверила.
– Только маме ни слова.
– Ни слова.
– Кейли! Отпусти своего отца и обними папочку Боба.
Папин друг детства – Боб. Он был таким большим, что когда я оказывалась прижатой к нему, меня можно было и не увидеть.
Я сказала папе, что поеду с Лукасом, и мы еще не решили где останемся. Затем вышла из гримерки. Секьюрити сказал мне, что Лукас в зале вместе с мамой. Пробегая зеркальные двери, я услышала знакомые голоса.
– Ну хватит, мама. Ничего с ней не случилось.
– В зале всегда опасно. Ее могли ударить или сильно толкнуть.
Мама и Лукас спорили в какой-то комнате. В коридоре никого почти не было, я заглянула в маленькую щель двойных дверей и ничего не увидела. Только слышала, как мама отчитывает Лукаса.
– Я был рядом. Это ведь концерт. Мы веселились, – пробурчал он.
– Ты должен быть ответственней, Лукас. Кейли твоя младшая сестра.
– Вот именно. И я позволяю ей веселиться, а не держу в клетке.
– Не преувеличивай. Я забочусь о ней.
– Да, но при этом она всегда скучает по тебе. – По голосу было слышно, что Лукас немного пьян. – Тебе нет нужды таскаться за Оуэном на все гастроли. Боишься, что он поступит с тобой так же, как и ты с папой?
Я никогда не слышала, чтобы Лукас так разговаривал с мамой. Да, он мог сказать грубо или слишком заносчиво, но я всегда считала, что это часть его характера. Но я и подумать не могла, что он злится на нее за что-то.
О чем они вообще говорят?
– Что ты несешь? – голос мамы заметно дрожал.
– Не волнуйся, мамочка. Оуэн так не поступит. Он любит Кейли и никогда не бросит своего ребенка.
Звук пощечины.
Не понимая, что происходит, я раскрыла двери, которые разъехались в разные стороны, и вошла внутрь. Мама и Лукас сразу же повернули головы в мою сторону. Лукас держался за щеку, а мама тряслась как осиновый лист.
– Что происходит?
Мама поправила блузку и выдавила улыбку.
– Ничего, милая. Лукас перебрал сегодня. Поезжайте домой.
Она предупреждающе посмотрела на Лукаса и вышла.
Мы остались одни. Мой брат молчал. Я оглядела комнату, в которой находилась. Это оказалась какая-то гримерная с кучей зеркал на стенах.
– Поедем домой? – Он посмотрел на меня, и видя мое лицо, тяжело вздохнул. – Это наше с мамой дело. Я не хотел, чтобы ты слышала.
– Но я слышала.
– Тебя это не касается.
– Но касается тебя и мамы. Что между вами произошло? О чем я не знаю?
– Я расскажу тебе потом. – Лукас нахмурился еще больше.
– Нет, – уперлась я.
Лукас схватился за голову.
– Когда наша мама встретила твоего отца, она сбежала от моего.
– Я это знаю, – пробормотала я.
– Но она не забирала меня, Кейли. Она меня бросила и обманом прихватила кругленькую сумму. Это было в прошлом. Мой отец больше не злится.
– Почему ты мне не рассказал? – Мне даже не хотелось верить в то, что я только что услышала.
– Она запретила. Они вернулись, и все как-то встало на свои места.
– Но… – у меня не укладывалось в голове, я качала головой. – Но папа…
– Сомневаюсь, что он знает всю правду. Так же, как и ты. Даже если бы и знал, какая разница? Ему было восемнадцать, он влюбился в замужнюю женщину. Это ничего не изменит, Кейли. Все в прошлом. Едем домой, – устало повторил он.
Моя рука оказалась в руке брата, и пока он вел меня через здание, я переваривала все, что только что узнала. Моя мама бросила моего брата. Она подло поступила с Джеком. Она … Как он мог простить ей это? И принимать в своем доме меня? Я ничего не понимаю. Что эти люди творят? Как они так могут жить?
Мы вышли через черный ход, и на улице я выдернула свою руку.
– Я никуда не поеду, пока не поговорю с папой.
– Я не должен был тебе этого говорить сегодня. Проклятье! – Лукас пнул колесо своей машины. – Поговори с ним завтра. Хорошо?
Он снова потянул меня к себе, но я оттолкнула его.
– Вы врали мне всю жизнь. Притворялись, что все просто идеально. Сейчас ты разом выплескиваешь на меня все наше семейное дерьмо и ждешь, что я спокойно отреагирую?
– Я понимаю, Кейли. Пойми, я не хотел, чтобы ты знала и мама тоже. Я простил ее ради тебя. Она любит нас.
– Ради меня?! Не нужно ничего делать ради меня. Тебе больно и обидно, что она так поступила. Почему ты не ненавидишь меня?
– Ты рехнулась? – На лице Лукаса отразился ужас. – Ты тут не причем!
Я сбита с толку, мне нужен воздух. Я глубоко вздохнула и поежилась от ночного холода.
– Я поеду с родителями, Лукас.
Он неохотно кивнул и прижал меня к себе.
– Чтобы ни случилось в прошлом, я счастлив, что у меня есть ты.
– Я знаю. – Я уткнулась в его грудь. – Люблю тебя.
Он поцеловал меня и сел в свою машину. Я еще провожала его взглядом, пока позади не раздались голоса.
– Вот же она.
Папа вышел рука об руку с мамой. Мама была напугана и смотрела на меня, словно изучая. Она сразу же поняла, что Лукас все мне рассказал. Она поджала губы и опустила глаза.
– Милая, все было не так, как… – прошептала она, пока папа отошел к охране.
– Он не знает? – спросила я, глядя на отца.
Мама проследила за моим взглядом.
– Нет, Кейли. Он и не должен.
Я покачала головой и села в подъехавшую к нам машину.
По дороге до Ла Хойя, папа что-то рассказывал, но мы с мамой не слышали. Она виновато смотрела на меня. Мне захотелось накричать на нее: «Ты должна смотреть так не на меня, а на Лукаса!»
Выходит, что все деньги, что у нее были, оказались краденными. Джек бы дал ей их сам, Но Лукас сказал, что она получила их обманом. И о какой сумме еще может идти речь?
– Что-то вы молчаливые сегодня, мои девочки.
Папа вышел из машины, когда мы въехали в ворота у нашего дома, и подал маме руку. Я зашла внутрь и поняла, что не хочу здесь находиться. В кармане моих шорт звякнули ключи от лофта Картера. Они всегда были со мной. Болтались на брелке телефона. Мама следила за каждым моим движением.
– Папа поговори с мамой. Я поеду к Лукасу.
– Кейли, – умоляюще прошептала мама.
– Что происходит? – Папа посмотрел на нас.
– Папочка, поговорите с мамой. Я скажу водителю, чтобы отвез меня. Хорошо?
– Хорошо поезжай, – ответил он. – Но я не понимаю.
Мама тихо заплакала, а я вышла из дома. Пусть разбираются сами. Мама не должна всю жизнь скрывать от него, как обманула когда-то. Нам просто нужно как-то это пережить.
Я назвала адрес водителю и нажала на кнопку. Тонированное стекло опустилось между водителем и мной.
И я заплакала.
Не знаю, может от того, что была плаксой. Но мне стало так обидно за Лукаса. Представив его малышом, которого бросила мама, мне захотелось выть от тоски. Дрожащими руками я достала телефон.
– Чертенок.
От звука этого голоса все мое тело, до этого находившееся в болезненном напряжении, моментально расслабилось.
Мне нужен Картер. Он так мне нужен сейчас.
– Ты мне нужен, – тихо озвучила свои мысли.
– С тобой все в порядке? – Его голос был взволнованным.
– Нет, – мой собственный голос дрожал, и я не могла притворяться, что не плачу.
– Кейли…
– Я не вру. Ты мне нужен. Они мне лгали, прикидывались, что ничего не было. А мама, она бросила его. Лукаса. Он ведь был такой крохой.
Я снова всхлипнула.
– Чертенок. Не плачь. Боже мой, я так далеко.
– Да ты далеко. Ты убежал от меня. Я еду к тебе в студию.
На линии повисла тишина.
– Картер?
– Оставайся там. Я прилечу первым же рейсом. Никуда не уходи.
И он отключился.
Мы переписывались с Лукасом, и я ничего не сказала о том, что Картер обещал вернуться в Сан-Диего ближайшим рейсом. Он вернется ко мне.
Лукас волновался, но я убедила его, что со мной все в порядке, что мне нужно просто побыть одной. Я люблю его. Но он не делился эти годы со мной тем, что ему пришлось пережить.
Папа позвонил, когда я уже засыпала на кровати, постель которой пропахла Картером.
– Папа? – Я моментально ответила на его звонок.
– Прости, что разбудил, милая. Просто хотел убедиться, что ты в порядке.
– Я у Картера. Вы поговорили?
– Да. – Его голос был грустным. Он был разбит. – Мне так жаль. Твоя мама, она… Боже.
– Папочка.
– Побудь пока там, ладно?
– Конечно. Ты оставишь ее? – Одна мысль приводила меня в ужас.
– Она обманула меня, Кейли. Я пока ничего не могу решить.