И вообще, о чем он говорит?
– Что?
Отец подошел ближе и присел на край больничной кровати. Он был в рубашке и джинсах. Очевидно, новость его застала дома. Усталость тоже читалась в карих глазах.
– Ты не знал, Картер? – мягко спросил он.
Я все еще не мог поверить в то, что услышал.
Кейли была беременна?
Шок на моем лице заставил отца не ждать от меня ответа. Он вздохнул и продолжил:
– Срок был небольшой. Но именно этот выкидыш нанес большой урон ее здоровью.
Лукас сжал мою руку.
– Что вы творите, Картер?
У меня не было слов и оправданий. Да и откуда они могли быть?
Я прижался к плечу брата, и в глазах образовались предательские слезы. Я оплакивал то, о чем даже не подозревал.
Я посмотрел на себя в зеркало в ванной комнате. На скуле огромный синяк. Многочисленные царапины на лице и руках. Каждый вздох причинял порцию неприятной боли в ребрах, но это мелочь с тем, что я чувствовал внутри.
Отец уже поговорил с Оуэном и Зоуи, пока меня обследовали. Затем он ушел поговорить об этом с полицией.
Я оделся в чистую рубашку и брюки, привезенные Лукасом.
– Спасибо.
– Не вини себя. – Лукас помог мне встать, и мы вышли из палаты.
– Не могу, – ответил я, пока мы шли по коридору.
Палата, в которой лежала Кейли находилась рядом. Возле двери мы остановились, услышав голос Зоуи.
– Видишь, к чему это привело? Мы сделали все, чтобы защитить ее. А что в итоге? Она лежит здесь, – ее голос перешел на плач.
Оуэн прижал ее к себе.
– Я это так не оставлю, – продолжила она.
– Мама. – Лукас вошел первым, а я остался стоять на пороге, глядя на Кейли.
– Как ты, Картер?
Я повернулся на голос и увидел обеспокоенное лицо Оуэна. Зоуи отошла к окну и повернулась к нам спиной.
– Со мной все хорошо, спасибо.
– Как ты позволил этому случиться? – Зоуи резко развернулась на каблуках и пронзила меня злым взглядом своих голубых глаз. – Она была беременна твоим ребенком?
Вина и стыд с новой силой захлестнули меня.
– Моим.
Лукас посмотрел на меня сочувствующе. Оуэн взял за руку Зоуи.
– Пойдем выпьем кофе, милая.
Она подошла к больничной кровати и провела ладонью по волосам Кейли. Я подошел ближе и увидел ее лицо.
Кожу покрывали многочисленные ссадины. Мягкие пушистые локоны обрамляли ее маленькое фарфоровое личико. Ее глаза были закрыты, и она казалась такой умиротворенной.
– Малышка. – Дрожащими руками я провел по любимому лицу. – Почему ты не сказала?
– Я думаю, она сама не знала.
Подняв голову, я увидел лишь одного Лукаса, внимательно наблюдавшего за мной.
– Кейли бы обязательно сказала одному из нас, – сказал он.
Я ничего не ответил и снова повернулся к ней. Ее веки слегка пошевелились, но она продолжала спать. Бесконечные присоски и трубки не оставляли и клочка свободного места на ее коже.
Рука Лукаса легла на мое плечо.
– Не вини себя, – в который раз повторил он.
Я сжал его руку на своем плече. Что-то похожее на облегчение заполнило тело.
– Спасибо.
Глава 29
Кейлин
Врач что-то говорила и говорила, но я ее не слушала. Она задавала вопросы, но я не могла ответить.
– Кейли, детка, ответь, пожалуйста. – Мама водила теплой рукой по моему лицу и волосам.
– Я… не поняла вопроса. – Мой голос был сухой и безжизненный.
С тех пор как я очнулась и узнала все то, что произошло, мне не хотелось верить.
Я едва не убила нас с Картером.
Мы выжили, но погиб тот, о ком я даже не подозревала.
Я подняла глаза на маму и ждала очередного вопроса.
– Кейлин. – Светловолосая женщина в белом халате и очках подошла ближе и улыбнулась. – Очень жаль, что все это произошло, милая. Ты должна поговорить со мной об этом.
– Я уже говорила о том, что произошло.
Женщина и мама переглянулись.
– Я не имею в виду аварию, – продолжила доктор. – Были ли у тебя хоть малейшее подозрение по поводу твоей беременности?
При этом слове мама прикрыла рот рукой.
Беременность. Я никогда в жизни о ней не думала.
Мне скоро исполнится только девятнадцать, а я уже потеряла ребенка.
Делает ли это меня безответственной? Думаю, да.
Мне некого в этом винить.
– Нет.
– Замечала ли ты какие-либо симптомы?
Автоматически я хотела ответить «нет», но тут же прикусила язык.
– Меня тошнило. Несколько раз. Но я думала, это мексиканская еда.
Папа сидел в дальнем углу палаты в кресле и смотрел в одну точку.
– Ты заметила задержку? – Задала очередной вопрос доктор.
Меня раздражали ее вопросы. Почему она не могла их задать двадцать минут назад в своем кабинете, когда шарила железяками между моих ног?
– Да, но у меня всегда были нерегулярные месячные.
Она тыкала стилусом по планшету и кивала головой.
– Ты регулярно принимала таблетки?
– Господи, Зоуи. – Папа соскочил с кресла и подошел к моей кровати. Его сильная рука сжала мою, и я почувствовала опору. – Она могла бы поговорить с доктором наедине.
– Мы ее родители, Оуэн, – возразила мама. – И имеем полное право знать все, что происходит в жизни нашей дочери.
– Ты намерена продолжать так всю жизнь? – спросил папа.
– Я это так не оставлю.
– И что ты сделаешь?
– Хватит! – Я не могла больше это слышать. Будто меня здесь не было. Посмотрев на растерянную докторшу, я выпалила: – Можете назвать меня безответственной, но иногда я забывала принимать таблетки. Какой был у меня срок?
Доктор посмотрела на меня с сочувствием. Ей и самой было неловко находиться посреди семейной драмы.
– Пять недель. Мы поговорим об этом позже.
Она извинилась и вышла из палаты.
– Ты достаточно меня унизила? – Я посмотрела на маму.
Она хотела возразить, но я не дала ей шанса:
– Только не смей винить Картера. Это моя вина.
Мама не верила своим ушам.
– Но он старше! Он должен был…
– Он ничего не должен был!
– Почему ты не принимала вовремя таблетки? – Голос мамы снизился и задрожал. – Ведь именно от таких ситуаций я хотела уберечь тебя.
Хмурое лицо папы разгладилось. Он подошел к ней ближе и притянул за талию. Несмотря на их бессонные ночи, мои родители оба выглядели как обычно. Папа в джинсах и белой рубашке, а мама в светло-розовом платье, которое четко подчеркивало ее изящные изгибы тела и длину ног, обутых в лабутены.
– Не нужно было ее садить на таблетки, – спокойно сказал папа. – Тогда бы она больше понимала свою ответственность.
Он был прав. Я молчала, молясь, чтобы наконец-то это прекратилось. Я все еще не видела Картера. Мне нужно было многое ему сказать. Но у меня постоянно болела голова. Либо от сотрясения, либо от маминых причитаний.
Дверь в палату тихонько открылась, и показалась копна черных волос. Мои глаза встретились с его глазами, и мир вокруг перестал меня волновать.
Я больше его не отпущу.
– Входи, Картер. – Папа тепло ему улыбнулся.
Мама демонстративно отвернулась. Я злилась на нее, а она злилась на Картера. Картер это прекрасно понимал. Весь его вид говорил об этом.
Но когда он посмотрел на меня, его темные глаза наполнились тоской и нежностью. Мое сердце было готово выпрыгнуть из грудной клетки.
– Поговорите, – сказал папа и потянул маму к выходу.
– Нет. Я останусь. – Она мотнула головой.
– Зоуи, не устраивай сцен.
Картер молча смотрел на меня. Мы оба не замечали перебранку моих родителей. Даже если они оба решат остаться, мы их даже не заметим.
Но по всему видимому, папа убедил маму. Все еще держа дверную раму, она бросила на нас еще один взгляд и вышла.
Картер делал нерешительные шаги, приближаясь ко мне. Его красивое и мужественное лицо покрывала темная щетина и бесконечные царапины.
– Как ты? Мой чертенок…
Как только эти его слова сорвались с его губ, я заплакала. Он тут же оказался рядом. Я плакала, цепляясь за его футболку, и крепче прижимала к себе.
– Прости, прости…я такая дура. Я ничего не знала.
– Тише, тише.
Он вытирал мои слезы и что-то нежно шептал. Когда Картер рядом, я прекращаю сдерживаться. Все мои маски слетают с лица, и все эмоции выходят наружу: боль, гнев, стыд. Я чувствую себя самой собой.
Он задрал на мне больничную рубашку и стал покрывать поцелуями мой живот.
– У нас будет еще, – шептал он. – И в следующий раз я сберегу вас.
Его поцелуи и слова ранили и исцеляли одновременно.
– Ты не оставишь меня? – сквозь слезы спросила я.
Картер поднял лицо и покачал головой.
– Никогда, Кейли. Никогда я тебя не оставлю.
Лукас появился чуть позже. С ним была Эмили и я надеялась, что они тоже решили все свои недомолвки. Но интересоваться этим у меня сейчас не было сил. Тело все еще болело. Самую тугую и ноющую боль я чувствовала в области низа живота. И это пугало.
– Оуэн вернулся в Ла Хойя, – шепнул мне Лукас, когда Картер вышел, а Эм говорила по телефону.
– Слава богу. – Я облегченно вздохнула. Хоть что-то действительно приятное.
– Совсем недавно я думала совершить безумную вещь, которая бы их снова свела вместе, – сказала я.
Лукас посмотрела на меня укоризненно, сведя брови.
– Не такую, – быстро добавила я.
– Все будет хорошо, крошка. – Лукас прикоснулся губами к моему лбу. – Тебе больно?
– Все в порядке, – солгала я. – Вы уже связались с миссис Бейтс?
Я ужасно переживала, что пропускаю первый семестр своего первого года в колледже. Я так долго этого ждала. Это еще одна причина, которая сводила меня с ума.
– Не волнуйся. Мама решила этот вопрос. Ты умная и все догонишь.
Я подарила брату слабую улыбку и закрыла глаза.
Когда я их открыла, то подумала, что все еще сплю. Напротив моей кровати в кожаном кресле сидел Макс. Скрестив руки, он положил на них голову. В комнате было ужасно душно. Кондиционер мне не включали, так как моя температура скакала с бешеной скоростью. Несмотря на духоту, Макс сидел в кожаной куртке, под которой четко очерчивались его сильные руки.