Пименов осторожно повернул голову и увидел высокого блондина с правильными чертами лица, который о чем-то разговаривал с девушкой лет шестнадцати.
— Жертву выбирает, — заметил Сергеев. — Но сегодня ему не повезет. Возможно, уже назначил ей свидание.
Девчонка отошла к своему столику с бокалом коктейля, и ее место возле стойки заняла та самая официантка, которая принимала их заказ. Они стали о чем-то шептаться, и оба несколько раз посмотрели в глубину зала. Ни Сергеев, ни Пименов не придали этому значения. Мало ли, зачем официантка подошла к бармену. Скрипнула входная дверь, и в зал ввалилась большая компания молодежи. Девушка сразу же отошла, и подростки, в основном девчонки, завалили Шаманова заказами. Он едва успевал наполнять бокалы и рюмки. Новые знакомые наблюдали за этой картиной. Они ожидали, что потенциальная жертва Петра окажется среди этой толпы, однако он никого не выделял, и в конце концов они отошли к высоким стульям и с трудом разместились на них.
— Уверен, он станет крутиться возле них, — шепнул Пашка. — А потом назначит свидание. Будь начеку.
Красивая официантка, на бейджике которой они разглядели имя Инна, принесла им салаты, и оба с удовольствием принялись работать вилками. Горячее тоже вскоре появилось на их столе. Мясо было необыкновенно вкусным, и молодые люди на короткое время забыли о цели своего визита. Впрочем, беспокоиться им было не о чем. Петр выполнял свои обязанности, обслуживая новых посетителей. Из уже находившихся в зале к нему очень часто подходил хорошо одетый мужчина средних лет, восседавший за двухместным столом в гордом одиночестве. Он бросал на стойку деньги, и Шаманов услужливо наполнял коньяком рюмки одну за другой. Наконец этот господин набрался до поросячьего визга, оперся о стойку, и перед ним тут же нарисовалась официантка Инна. Она подмигнула Петру, что заметили и журналист, и полицейский, и оба стали о чем-то спрашивать хорошо выпившего мужчину. Он лишь кивал и соглашался. Шаманов поставил на полку бокал, который протирал с каким-то остервенением, и они с девушкой подхватили посетителя под руки и повели к выходу.
— Возможно, пустой номер, но я прослежу за ними. — Павел встал со стула.
— Я с тобой, — откликнулся Александр.
Они подоспели вовремя. Инна и Петр усаживали господина в золотистую иномарку.
— Наверное, вызвали ему такси, — пробормотал журналист. — Это практикуется.
— Я так и думал, это пустой номер, — отозвался полицейский. Однако то, что произошло дальше, поразило обоих. Затолкав наконец клиента в салон, и официантка, и бармен уселись на заднее сиденье, и автомобиль медленно тронулся с места.
— А может, и не пустой, — вставил старший лейтенант. — За мной. Моя машина стоит на стоянке. Белые «Жигули».
Пименов послушно уселся на пассажирское сиденье, и «Жигули», жалобно взвизгнув, тронулись с места и двинулись за золотистой иномаркой. Такси быстро выехало на окружную дорогу и помчалось к промзоне. Паша посмотрел на Александра.
— Что им там понадобилось? — поинтересовался Пименов.
— Кажется, знаю, — отозвался Сергеев. — Однако это не имеет никакого отношения к педофилии.
Золотистая иномарка въехала на территорию заброшенного мусорозавода. Павел свернул в лесок и спрятал машину в кустах.
— Скорее, — махнул он рукой, и они побежали к забору. — Только не спугни их, — прошептал старший лейтенант, — по всей видимости, они не первый раз проделывают это.
— Что — это? — спросил Александр.
— Сейчас увидишь.
Ждать долго не пришлось. Сначала из автомобиля выскочил Петр и осмотрелся по сторонам, потом кивнул, и водитель с Инной вытащили с заднего сиденья пьяного пассажира. Тот не мог идти, сразу сел на землю и замычал, вращая головой.
— Крепкий, зараза, — послышался голос Шаманова. — Первый раз средство, которое я ему подсыпал, не вырубило нашего клиента.
— Стукни его по башке, — посоветовала Инна.
— Нет, — воскликнул мужчина.
— Иначе он будет сопротивляться и, чего доброго, поднимет шум, — твердо заметила девушка. Водитель беспокойно ходил вокруг них.
— Давайте скорее, — буркнул он.
— Одного легкого удара будет достаточно, — настаивала Инна, и Петр сдался. Ребром ладони он уложил господина на землю, и все трое бросились к нему, шаря по карманам.
— Нашел! — шофер поднял вверх увесистый бумажник.
— Открывай! — дал команду Шаманов.
— Обалдеть! — присвистнул водитель. — Тут доллары и евро. Мы взяли хороший куш.
— Пора, — шепнул Сергеев и выбежал из укрытия. — Руки за голову. Вы задержаны.
От неожиданности шофер выронил бумажник, и он упал к ногам Шаманова. Тот дернулся в сторону, но тут же застыл, пригвожденный к месту окриком Сергеева:
— Стоять или стреляю!
Звякнули наручники. Инна истерически зарыдала. Петр повернулся к оперативнику:
— Слушай, командир, может, договоримся?
Павел усмехнулся и показал на шевелящееся тело:
— А давай спросим его, когда он протрезвеет. Слово гражданина для нас закон.
Шаманов что-то пробормотал и закусил губу. Водитель заискивающе улыбался старшему лейтенанту:
— Когда мне дать показания — сейчас или в отделении? Я всячески готов помогать следствию и прошу это учесть.
— Суд учтет, — отозвался полицейский.
Инна прерывисто дышала и выпячивала красивую грудь:
— Может быть, господам полицейским не нужны деньги?
— Твое тело нам тоже не понадобится, — буркнул Сергеев. — Пройдите к моей машине.
Задержанные, спотыкаясь, побрели к «Жигулям», спрятанным за деревьями. Сергеев достал телефон.
— Иван? Это мы. В общем, думали поймать одного за педофилию, а поймали целую банду за грабеж. Где мы? Возле мусорозавода. Да, ваша помощь понадобится. Единственный, кого мы не сможем сейчас доставить в отделение, — это потерпевший, но пока он об этом не догадывается. Что? Нет, не ранен. Без сознания, однако наши задержанные почти не прилагали к этому усилий. Виновата тяга к спиртному. Короче, его надо забрать. Думаю оставить с ним журналиста.
Александру стало не по себе. Заброшенное здание с зияющими черными глазницами разбитых окон вызывало страх.
— Я умею водить машину, — встрял он. — Давайте я сяду за руль такси, а гражданина мы погрузим на заднее сиденье и доставим всю компанию в ваше отделение.
Павел бросил на него удивленный взгляд:
— Ты смотри, соображаешь. Отлично. Иван, — снова заговорил он в трубу, — мы справимся своими силами. Сейчас разместим последнего пассажира и начинаем движение. В общем, жди. — Сергеев кивнул Пименову: — Идем к клиенту.
Они направились к пьяному мужчине и вскоре уложили его на сиденье золотистой иномарки.
— Как бы он не запачкал мне чехлы, — забеспокоился водитель.
— Все претензии к товарищу, который поил его какой-то дрянью, — отозвался Павел. — Кстати, машина тебе еще долго не понадобится.
Тот заскрипел зубами, но промолчал. Усадив задержанных в «Жигули», оперативник скомандовал Александру:
— Поехали.
Иван Истомин встретил преступников с улыбкой.
— Допрыгались? — поинтересовался он.
Таксист кивнул в сторону подельников:
— Это все они. Дайте мне бумагу и ручку, я все напишу.
— И нам тоже, — вставила Инна. — Решил все повесить на нас? Не получится. Мы тоже напишем чистосердечное. — Она снова выпятила грудь. — Гражданин следователь, не верьте ему. Нам с Петром такое и в голову бы не пришло. А этому козлу давно надоело крутить баранку. Полгода он рассказывал нам, как просто обчистить пьяного. Мол, он уже это сделал, и ни один не пожаловался, потому что не мог вспомнить ни водителя, ни машины.
— Клевета! — заорал шофер.
Девушка лишь дернула плечиком:
— Получил? А теперь отмывайся.
— Сейчас вас отведут в камеру и принесут бумагу и ручки, — обратился к ним майор. — Пишите, сколько влезет, хоть до утра. Петров! — кликнул он сержанта, ждавшего указаний в коридоре. — Уведите задержанных. Всех, кроме Шаманова.
Петр заметно занервничал.
— Значит, вы считаете меня организатором? — запинаясь, пробормотал он. — Клянусь вам, это не так. Инна сказала правду.
— Возможно, — кивнул майор, провожавший глазами Инну, которая у двери немного задержалась и подмигнула Петру.
— Хотите, поклянусь здоровьем дочери? — умоляюще проговорил он.
Истомин вздохнул:
— Эти преступники и собственных детей не жалеют. Вы бы лучше молились о потерпевшем. Судя по его одежде, он богат и влиятелен.
Шаманов опустил голову.
— Но у нас к вам будет другой разговор, — сказал майор. — Советую говорить правду.
— Да, конечно, — откликнулся задержанный.
— Какие отношения связывали вас с Алиной Вихляевой?
Шаманов побледнел:
— Она дочь женщины, на которой я собирался жениться.
— Почему же не женились?
— Эльвира, мать Алины, выгнала меня. — Мужчина прятал глаза. — Но какое отношение это имеет к делу? Алина погибла полгода назад, а ее мать я не видел очень давно. Но почему вы спрашиваете о них? Какая связь?
— Никакой, — согласился Истомин. — Я же предупредил: сейчас речь пойдет о другом. В деле об ограблении все ясно, как солнечным днем. Вас застали на месте преступления. Даже если не появятся новые факты, то есть другие выпившие пострадавшие не вспомнят ни официантку с барменом, ни водителя и такси, вас осудят. А вот в деле Алины Вихляевой открылись новые обстоятельства, вот почему мы вновь начали расследование. Одна из подруг Алины указала на вас как на возможного отца ребенка девушки и предполагаемого убийцу.
Губы Шаманова задрожали:
— Вы хотите сказать… Алину убили?
— Вот именно.
— Но кто? — он нервно заморгал. — Впрочем, зачем я спрашиваю… Вы подозреваете меня, — он провел рукой по вспотевшему лбу. — У меня много вопросов. Значит, Алина была беременна? И вы думаете, отец ребенка убил ее, не пожелав жениться?
— Допустим, — коротко ответил Иван.
Шаманов сжимал и разжимал пальцы:
— Я тут ни при чем. Я любил эту девочку. И если бы я только знал, что она ждет ребенка от меня, я бы не задумываясь повел ее в ЗАГС.