[491]. Постепенно и неуклонно вытесняя Соединенные Штаты Америки из этих вод, Китай заодно втягивает страны Юго-Восточной Азии в свою экономическую орбиту, причем это касается в том числе Японии и Австралии. До сих пор удавалось обойтись без насилия. Но если придется сражаться, Си намерен победить.
Несмотря на все прочие в текущей повестке дня, Си одновременно реорганизовывает и модернизирует вооруженные силы Китая. Ведущий российский эксперт по китайской армии Андрей Кокошин[492] говорит, что эти реформы «беспрецедентны по масштабу и глубине преобразований». Вопрос, который задают многие, заключается в следующем: почему именно сейчас? Столь крупная реорганизация сулит отстранение сотен влиятельных генералов, которые превратили армию в личное «хозяйство», и это чревато значительными политическими рисками для Си. А тысячи солдат в униформе, протестующих против безработицы и сокращения пенсий, как было в 2016 году, – вовсе не та картина, которую желает видеть любой китайский лидер[493][494].
Но Си счел необходимым обеспечить беспрекословную лояльность армии партии в целом и ее высшему руководителю в частности. Ожидая, что другие далеко идущие инициативы неизбежно столкнутся с сопротивлением, он хочет быть уверенным, что может рассчитывать на людей с оружием (ведь от них в конечном счете зависит политическая власть). Как отмечает специалист по Китаю Уильям Кирби, «военные играли решающую роль при каждом важном повороте в политической истории Китая»[495]. Целью Си является военная командная структура, которая гарантирует партии эффективный контроль над вооруженными силами. Он стремится к тому, чтобы командиры «беспрекословное подчинялись партийному руководству» и приказам своего главнокомандующего[496]. В разгар антикоррупционной кампании и последующей реорганизации высшего военного руководства страны Си тщательно отобрал лояльных офицеров, которым доверяет и в которых не сомневается.
Еще он считает, что военные, которые «способны сражаться и побеждать в войнах», насущно важны для реализации всех остальных составляющих «китайской мечты». «Чтобы добиться великого возрождения китайской нации, – утверждал он, – мы должны обеспечить прочный союз между процветающей страной и сильной армией»[497]. Все великие державы располагают сильными армиями, для Китая же такая армия имеет первостепенное значение, поскольку КНР мечтает однажды отплатить за унижения, понесенные ею от иностранных держав.
В 1991 году китайских лидеров поразила ошеломляющая и разрушительная эффективность вооруженных сил США, продемонстрированная в ходе операции «Буря в пустыне» в Ираке. Это ощущение усугубилось в 1999 году, во время косовской кампании НАТО (когда американские стелс-бомбардировщики случайно сбросили бомбу на китайское посольство в Белграде). Китайские военные продолжают изучать последние достижения Америки, в том числе использование беспилотных летательных аппаратов для разведки и ударов с воздуха. В 1991 году США разгромили военные силы Саддама Хусейна всего за месяц, а невозвратные потери на поле боя составили менее 150 человек. В этой короткой и по сути «однобокой» войне американцы воспользовались, как говорят военные планировщики, «технологическим доминированием полного спектра», сочетая новые технологии наподобие спутниковых систем навигации и наблюдения, высокоточных бомб и ракет и взломостойкие, неуязвимые для хакерских атак беспилотные летательные аппараты. Применение этих новых военных инструментов подкреплялось организационными изменениями, которые позволили трем военным структурам – армии, флоту и ВВС – действовать более слаженно. Кроме того, американцы буквально хирургически выцеливали и уничтожали системы командования и управления иракскими вооруженными силами, фактически ослепляя иракских командиров[498]. Узрев эти возможности на практике, китайские лидеры посчитали необходимым добиться аналогичных успехов в военном отношении, чтобы успешно противостоять, как порой говорят в Китае, «американской магии» и в конечном итоге ее превзойти. Данные устремления Китая фиксирует в своем часто цитируемом докладе для Пентагона исследователь Майкл Пиллсбери[499].
Другой урок китайским военным преподнесли события в Тайваньском проливе в 1996 году. Опасаясь, что Тайвань вот-вот обретет независимость, Пекин решил призвать Тайбэй к порядку демонстрацией силы, проведя вблизи острова «ракетные испытания» и поставив под угрозу коммерческое судоходство, от которого зависит экономика Тайваня. Когда президент Клинтон ответил отправкой в прилегающие воды двух авианосцев – это было наиболее крупное развертывание военной силы США в Азии со времен войны во Вьетнаме, – китайскому правительству пришлось отступить. Указанный эпизод остался почти незамеченным в самих Соединенных Штатах Америки. Но в Китае он возродил мучительные воспоминания о столетии унижения и заставил военное руководство страны пообещать, что они сделают все, чтобы подобное унижение не повторилось.
Военные реформы Си в настоящее время в значительной степени воспроизводят американский закон Голдуотера – Николса[500] (1986), который США успешно применяли для осуществления совместных операций перед войной в Персидском заливе и в ходе других военных конфликтов 1990-х годов. Китай интегрирует свои разведывательные и наблюдательные возможности во всех родах сухопутных, воздушных и морских вооруженных сил. Уже состоялась реформа командования, и семь традиционных внутренних округов заменили пятью новыми командованиями, в обязанность которых входит координация совместных действиях против внешнего врага.
Рассматривая коррупцию как экзистенциальную угрозу армии, Си предпринял смелые шаги по ликвидации прежней порочной системы, в рамках которой была возможна даже прямая покупка званий и должностей. Под знаменем борьбы с коррупцией он сделал исторические – ранее автономные – «центры власти» в Народно-освободительной армии Китая полностью подотчетными партии. Он ликвидировал четыре общих департамента вооруженных сил, которые при Ху Цзиньтао обрели опасную степень независимости и печально прославились своей коррупционностью. Грандиозное преобразование привело к появлению пятнадцати отдельных структур, каждая из которых подчиняется непосредственно Центральному военному совету, а во главе этого совета стоит не кто иной, как Си Цзиньпин.
Подобные бюрократические реорганизации, как правило, не рассматриваются как значимые события. Но в данном случае они отражают неуклонный курс Пекина на создание современной армии, способной успешно воевать и побеждать любых противников, в том числе американцев. Хотя китайские военные планировщики не прогнозируют войну, война, к которой они готовятся, грозит столкнуть Китай с США на море. Те, кто доминировал в Китае на протяжении столетия унижения, все опирались на господство на море. По словам одного местного аналитика, «мы допустили историческую ошибку, игнорируя океан, и до сих пор… платим и еще будем расплачиваться за эту ошибку»[501][502]. Си не намерен повторять ошибки прошлого, поэтому он укрепляет морские, воздушные и ракетные силы НОАК, которые принципиально важны для обеспечения контроля над морской акваторией, зато сократил сухопутные войска на 300 000 человек и уменьшил традиционное доминирование этих войск в структуре вооруженных сил[503]. Китайские военные стратеги между тем готовятся к морскому конфликту на основании методики «активной обороны», что предусматривает полный контроль ближайших к Китаю морей в пределах «первой цепи островов», проходящей от Японии через Тайвань к Филиппинам и островам Южно-Китайского моря[504]. Профессора Военно-морского колледжа США Джеймс Холмс и Тоши Йосихара отмечают, что, подобно немецкому кайзеру и Теодору Рузвельту до них, многим китайским стратегам свойственна «мэхэновская уверенность в том, что национальное величие зиждется на владении морями». Поэтому следует ожидать, что Китай «будет придавать чрезвычайную важность победе в тех водах, которые относятся к его ближним морям»[505].
Советник президента США по национальной безопасности Брент Скоукрофт первым объяснил потенциальные последствия «унижения 1996 года», когда американские авианосцы вынудили Китай отступить. Перечень новых военных технологий оказался вполне предсказуемым: требовалось оружие, которое гарантировало бы, что в новом противостоянии с США Пекин выйдет победителем. Сегодня арсенал Китая насчитывает более тысячи противокорабельных ракет на материке и морского базирования, что делает невозможным безопасное плавание любого военного корабля США в пределах тысячи миль от побережья Китая. Шестьдесят две подводные лодки патрулируют прилегающие воды, они вооружены торпедами и ракетами, способными поражать надводные корабли. Противоспутниковое оружие позволяет Китаю глушить и даже уничтожать американские разведывательные спутники и спутники связи в этом регионе. В совокупности все это подорвало военное господство в Тихом океане, к которому США привыкли после битвы за Мидуэй в 1942 году. Америка больше не обладает неоспоримым приоритетом на море и в воздухе в пределах коридора шириной в тысячу миль близ границ Китая. Используя свои асимметричные преимущества, Китай сыграл на географической близости к потенциальному полю битвы, равнозначному по площади, как отмечает один морской планировщик, миллиону авианосцев, поставленных рядом. Имея арсенал дорогостоящих ракет, КНР теперь может атаковать и топить куда более дорогостоящие авианосцы.