Друзья синхронно кивнули. Через несколько минут Террен осторожно спросил:
— А что нам надо было делать?
— В библиотеке достаточно литературы, — прохладно отозвался Атор.
На этом тема была закрыта. Вскоре Террен ушёл будить двоих сменщиков — Витора и Лаира, вызвавшихся дежурить вторыми. Дана зевнула, деликатно прикрыв рот ладошкой. В глаза словно насыпали песка.
— Пойдём, — Атор легко поднялся и протянул ей руку.
В доме было тихо. Измотанные парни спали, как сурки. В этот раз все легли отдельно, но спальных мест хватало с избытком: база была рассчитана на группу в полсотни человек. Боевик мягко подтолкнул Дану к ближайшей свободной кровати. Можно было увести её на второй этаж, в комнату для преподавателей, но Атор небезосновательно полагал, что в таком случае заснёт девушка ещё не скоро. Слишком велик окажется соблазн.
Дана меж тем разулась и с наслаждением вытянулась на похрустывающем и пахнущем свежей соломой тюфяке. Пресветлый, радость-то какая — просто лечь. А когда Атор опустился рядом с ней и накрыл их обоих колючим, зато тёплым шерстяным одеялом, счастье стало почти абсолютным. Мужчина привычно уложил руку на талию Даны, прижал девушку ближе.
Тело боевика отреагировало моментально. В паху потяжелело, а коварная девчонка, устраиваясь поуютнее, словно специально, тёрлась об него ягодицами.
— Дана, не провоцируй, — шёпотом предупредил Атор, подозревая, что юная искусительница не случайно уже в пятый раз прижалась к нему. — В эти игры можно играть вдвоём. Потом ты пожалеешь, но тебе понравится.
— Я уже сплю, — смущённо пробормотала девушка, тут же притихнув, как мышка.
Дана не сомневалась, что боевик вполне может привести угрозу в исполнение. А ей сейчас хотелось тепла и нежности. Атор обнимал её за талию, согревая своим теплом, от него пахло костром и лесом, и эти запахи сейчас казались юной герцогине самыми близкими. В объятьях боевика она чувствовала себя защищённой и почти любимой. Жаль, что Атор был с ней ласков только в определённые моменты, а в остальное время на смену чуткому и заботливому любовнику приходил холодный, сдержанный и жестокий имперский маг. Девушка вздохнула и закрыла глаза.
Боевик же спать не намеревался. Мысленно отыскал за воздушными стенами, окружавшими дом в радиусе километра, волчью стаю и «приказал» одному из хвостатых двинуться к дому. Вёл его, не позволяя свернуть. Для мага земли это было несложно.
Зверь жалобно поскуливал, не понимая, зачем он бежит туда, куда совершенно не желает. Атор пропустил волка за стену, ослабив на несколько секунд защиту, и привёл к самой стене дома, позволив остановиться у поленницы, в тени. Хищник нервничал. Тут пахло людьми и костром. А ещё — железом. И буквально в сотне метров от ненадёжного волчьего убежища горел огонь. Волк дёрнул ушами и попытался отступить обратно к лесу. Но чужая воля держала крепко.
— А я говорю, с препода станется нас с утра ещё чем-то озадачить, — Лаир зевнул. — Ночные твари, как же спать охота! Какого ляду мы вообще тут сидим? Кто сюда придёт?
— Не поминай ночных тварей, — поёжился Агерьен. — Кто придёт, кто придёт… А пёс его знает! Вальтормар зверь, с него станется и среди ночи всех поднять. Вдруг и придёт кто. И вообще, сходи за парой поленьев, надо бы подкинуть в огонь.
— Нахрен? — одногруппник и не подумал подняться. — Нормально горит. Тебе надо, сам и топай.
Агерьен машинально глянул в сторону поленницы у стены и вздрогнул так, что едва не свалился с бревна.
— Ты чего? — хмыкнул Лаир. — Не сидится тебе спокойно.
— Мне показалось… — приятель всматривался в темноту. — Показалось, что там глаза… Два зелёных огонька.
— Сбрендил? — хохотнул парень, оборачиваясь. — Ну и где там глаза?
Атор позволил волку тихо отступить и опустить морду к земле. Зверь нервничал всё сильнее. Ему здесь не нравилось. Особенно волк опасался топора, пахнущего смертью. Так пах наконечник злой стрелы, которой несколько месяцев назад хищнику пропорол бок пастух, не пожелавший угостить голодающую стаю хотя бы одной овцой. Зверь помнил тихий свист и резкую, пронзительную боль. И запах железа он тоже запомнил.
— Лаир, а если это был волк, а? — испуганно спросил Агерьен. — Давай разбудим препода, а?
— А ничего, что тебе придётся в дом идти мимо твоего волка? — не проникся собеседник. — Ну, охота дураком быть — поори, разбуди всех.
— Показалось, наверное, — неохотно буркнул парень. Ещё раз присмотрелся к тёмной поленнице, не увидел ничего подозрительного и сплюнул. — Точно, привиделось спросонья. Откуда тут волку взяться-то? И это, прав ты. И так костёр хорошо горит.
— То-то же, — Лаир зевнул. — Ох, скорей бы смениться. Спать охота. И жрать. Но спать сильнее.
Упомянутый волк тем временем под чутким контролем имперского мага тихой трусцой бежал к лесу, скрывшись от глаз «сторожей» за домом. Атор вывел его за воздушную стену и наконец-то отпустил. Серый хищник, имевший сейчас очень жалкий вид, почуяв свободу, рванул подальше от страшного места.
Боевик беззвучно усмехнулся. Желторотики, что с них взять? Третьекурсники, которым он устроил учебную вылазку месяц назад, увидев подозрительные огоньки глаз, для начала швырнули в насильно приведённого лиса, на свою беду попавшегося Атору раньше, чем волки, поленом, а затем с диким гиканьем бросились догонять улепётывающее животное. Не догнали: дорожащий своей шкурой лис бежал быстрее, чем парни, и юркнул в росшие возле ручья кусты, спасаясь от погони. А наутро ребята сокрушались, что запрет на использование магии студентами действует и во время таких занятий.
Атор повернулся на бок, с удовольствием вдохнул тонкий аромат горечавки и вереска, исходивший от волос Лиданы. Сейчас к ним примешивался ещё запах костра и дождя. Девушка вздохнула во сне и прижалась ближе к боевику. Маленькая, уставшая, но не позволившая себе ни единой жалобы. У девочки был характер. И неумение принимать помощь тоже было. Атор прекрасно понимал, что Дана согласилась спать рядом с ним лишь потому, что вымоталась до предела и, пусть даже неосознанно, тянулась к тому, кто сильнее и может защитить. Наступит утро, и маленькая герцогиня снова попытается сбежать подальше от него, стесняясь демонстрировать их близкие отношения.
Боевик поймал себя на том, что настойчиво поглаживает девичье бедро, и неохотно убрал руку. Всё-таки нужно было увести Дану на второй этаж. Ну повозмущалась бы немножко для порядка, а потом сладко стонала в его объятьях. Атор умел понимать, когда сказанное женщиной «нет!» действительно значит «нет!», и когда это самое «нет!» значит «да, но не сразу». Так и быть, сейчас он позволит своей девочке отдохнуть. Но когда они вернутся в Академию, Дана будет принадлежать ему много, очень много раз…
Утро, по мнению маленькой герцогини, наступило безбожно быстро. Казалось, она едва ли с полчаса назад засыпала в надёжных объятьях Атора, и вот её уже аккуратно тряс за плечо Алехно. Боевика рядом уже не было. И хвала Пресветлому, иначе девушка сгорела бы от смущения.
— Просыпайся, — шепнул друг. — Через десять минут всех поднимут. Ниэль там котелок тёплой воды сторожит — тебе умыться. Иди.
— Спасибо, — Дана слегка смутилась такому проявлению заботы. — Я и холодной бы умылась…
— Да ладно, — барон белозубо улыбнулся. — Успеешь ещё замёрзнуть.
И отошёл. Девушка опустила ноги на пол, нащупывая ботинки. Обуваясь, пыталась вспомнить, что снилось ей ночью. Что-то хорошее, ласковое… Но подробности ускользали. Дана поднялась, вышла на крыльцо. Ниэль, увидев её, тут же подошёл с обещанным котелком с тёплой водой. Маркиз выглядел вполне бодрым и даже выспавшимся.
— Давай полью на руки, — предложил он и мягко улыбнулся.
Умывшись, Дана почувствовала себя намного бодрее, и вслед за Ниэлем пошла к костру. Холодное осеннее солнце, поднимавшееся над горизонтом, почти не грело, утро выдалось зябким. Потихоньку из дома, сонно зевая и потягиваясь, выползали разбуженные одногруппники. Алехно, взявший на себя роль «будильника», вышел последним, легко сбежал по ступенькам, опустился на бревно, касаясь Даны плечом.
— Если я правильно понял, образцово-показательная порка всех вместе и каждого по отдельности ждёт нас до завтрака, — негромко сообщил он. — Голодное брюхо, конечно, к мудрым словам глухо, но я полагаю, у нашего любимого преподавателя найдутся способы достучаться до самых непробиваемых.
— А где он, кстати? — спросил Феб. — Я его сегодня с утра не видел.
— Ушёл, — Бретон просил в огонь лежащую под ногами щепку.
— Куда? — вяло поинтересовался Террен.
— Ты представляешь, не сказал! — Алехно хлопнул себя по коленям. — Такая досада!
— Не ёрничай, — поморщился Ниэль.
— Это был сарказм, — хмыкнул барон. — Может, розги пошёл выламывать. Чтобы самым отличившимся сразу награду полной мерой всыпать. Я тут с утра волчьи следы видел у поленницы, чую, зверь ночью приходил, а мы его проспали. Я бы на месте Атора тем, в чьё дежурство волк пришёл, точно бы промеж ушей треснул. А вдруг бешеный зверь? Мог перерезать всех, как овец.
— А если в наше дежурство? — Феб выпрямился.
— Тем более! — в глазах Бретона сверкнул упрямый огонёк. — Кто виноват, тот и должен понести наказание!
— Слыш, Алехно, откуда в тебе столько кровожадности? — пробасил Маттис. — Я тебя бояться начинаю, такой требовательный стал. Нам и без того налимонят жопы по всей строгости. Данка, прости, я по-простому сказал. Зато как есть.
— Ай, ну тебя, — отмахнулся барон. — Кровожадный я ему… А тут иначе никак.
— С волками жить — по-волчьи выть, — согласился Террен. — Так отец говорил.
— Никс, вот не надо о волках, — Феб страдальчески поморщился. Осторожно спросил: — Алехно, ты ведь пошутил насчёт того, что Атор за розгами пошёл? С него же станется…
— Как — за розгами? — оказавшийся рядом Люсьен побледнел. — Не имеет права!
— Розги? — возмутился Витор. — За что?
— Ребята, вы не так поняли… — попытался остановить зародившуюся волну возмущения и всеобщего страха Алехно, но его уже никто не слушал.