— Позвольте мне остаться инкогнито, — усмехнулся боевик. — Скоро, госпожа С`аольенн.
— Позволю, если пообещаете, что потанцуете со мной, — согласилась малышка и тут же пожаловалась: — А то папа сказал, что я ещё маленькая для танцев и меня никто не пригласит.
— С удовольствием бы выполнил желание милой леди, но увы, дела не позволяют мне остаться во дворце этим вечером, — едва сдерживая смех, с преувеличенным огорчением в голосе сообщил Атор.
— Тогда в другой раз, — тут же нашлась девочка. — Ну же, обещайте, что непременно когда-нибудь потанцуете со мной, господин инкогнито!
— Обещаю, — согласился он. — Мы почти пришли, герцогиня.
— Это восхитительно, — обрадовалась Лидана и призналась: — А то у меня уже ножки устали ходить.
Атор улыбнулся столь милой непосредственности. Видно было, что девочку муштровали, готовя к визиту в Императорский дворец, но разве можно загнать в рамки ребёнка? Подвёл её к стоящим у дверей в тронный зал стражникам, холодно приказал одному из них:
— Проводи юную герцогиню С`аольенн к родителям.
— Слушаюсь, господин маг, — стражник почтительно склонил голову. — Следуйте за мной, юная леди.
— Благодарю вас за помощь, — вежливо и чопорно произнесла Лидана, вновь присев в реверансе. — Вы были очень добры.
— Счастлив оказаться полезным вашей милости, — вернул любезность мужчина. — Больше не теряйтесь.
Лицо девочки озарила улыбка. Идя вслед за стражником, она оглянулась на Атора и одними губами шепнула: «Вы обещали».
«Обещал… — держа тихо всхлипывающую Дану в объятьях, боевик криво улыбнулся. — Умеет Пересмешник шутить, ничего не скажешь. Пусть я буду подлецом, солнышко, но отпустить тебя в этот раз не смогу. И сдержу все обещания».
ГЛАВА 2
После того, как Дана выговорилась и выплакалась, ей действительно стало легче. И одновременно наступила полная опустошённость. Девушка сидела, уложив голову на плечо Атора, и не могла заставить себя пошевелиться. Почему-то он казался сейчас единственным оплотом надёжности в окружающем злом и жестоком мире.
— Спасибо, что выслушали, — она вздохнула, нехотя отпуская его. — Можно, я отлучусь на несколько минут?
— Разумеется, — разрешил боевик, всё ещё размышляя о коварстве Пересмешника.
Впрочем, коварным тот был исключительно в отношении юной герцогини. Именно её он обрёк на Атора. Ему как раз, можно считать, повезло. Пересмешник однозначно любил наёмников всех мастей, негласным покровителем которых являлся, военных и в меру порядочных сволочей. Атор был и тем, и другим, и третьим.
— Вернёмся к нашей беседе, — произнёс он, когда Лидана, умывшись холодной водой, вернулась. — Меня очень интересует один вопрос. Я настолько тебе неприятен, что ты готова была отдаться кому угодно, лишь бы не стать моей?
Он знал ответ, но хотел услышать его от девушки. Боевику было интересно, сумеет ли она признаться в том, что действовала, не думая, или попытается соврать. Дана ответила честно, смущённо глядя в кружку с остатками какао:
— Я благодарна вам, что вы удержали меня от этого поступка. Меня толкнули на него обида и злость. И безысходность…
Признаваться в том, что ей очень даже приятны прикосновения Атора, девушка не стала бы даже под пытками. И первую часть вопроса опустила, понадеявшись, что собеседник не станет настаивать.
— Чем конкретно я тебя обидел? — спросил мужчина. — Разве на тот момент я позволил себе что-то крайне неприличное?
— Вы лишили меня выбора, — Дана прерывисто вздохнула. — И считаете это нормальным. Поставили перед фактом, что я буду вашей любовницей, и всё.
— А у тебя когда-нибудь был этот самый пресловутый выбор? — Атор положил подбородок на переплетённые пальцы. — Допустим, если бы трагедия с твоей семьёй не случилась, родители непременно выдали бы тебя замуж за кого-то, выгодного роду. Не факт, что твои пожелания были бы учтены. К слову, твой отец вёл переговоры с несколькими знатными семьями, подбирая тебе жениха. И вероятно, муж требовал бы от тебя наследника в первый же год брака.
— Так это брак… — попыталась возразить девушка. — Освящённый Пресветлым, законный и честный.
Боевик лишь усмехнулся в ответ. Потянулся, взял её за руку, провёл большим пальцем по ладони, отпустил и спросил, спокойно и даже с любопытством:
— Хочешь, чтобы я на тебе женился?
— Упаси Пресветлый! — Дана осенила себя обережным знаком, вызвав у сидящего напротив мужчины искреннюю улыбку. — Нет, разумеется!
— Тогда в чём суть претензии? — поинтересовался он. — Быть моей любовницей даже выигрышней. По крайней мере, я не стану требовать наследника. И у меня нет матери, привыкшей быть единственной хозяйкой, болезненно реагирующей на появление в жизни сына значимой для него женщины и стремящейся превратить жизнь невестки в ад. У меня вообще никого нет. Зато и меня ни у кого нет. Никаких обязательств перед семьёй и родом.
Дана не решилась спрашивать дальше. Слишком категорично прозвучали последние слова Атора. Умолкла, зябко поёжилась. Почему-то на кухне стало прохладно. Заглянула в пустую чашку, подняла глаза на сидящего напротив мужчину и несмело попросила:
— Можно мне ещё какао?
— Разумеется, — боевик встал, подошёл к плите. Пока уже успевший остыть напиток разогревался, мужчина воспользовался моментом и обнял Дану за плечи. Почувствовав, как та подалась к нему, спросил: — Холодно?
— Немного, — призналась девушка, наслаждаясь ощущением горячих ладоней на плечах.
— Посмотри на меня, — Атор всмотрелся в серые глаза и кивнул: — Понятно. Боюсь, сегодня тебе придётся остаться у меня.
Вернулся к плите, снял кастрюльку с какао, молча налил Дане полную кружку.
— Вы же говорили, что отпустите меня ночевать в мою комнату! — испуганно охнула девушка.
— Обстоятельства поменялись, — пояснил мужчина. — Судя по некоторым признакам, у тебя сейчас пробуждается целительский дар. Авей не рассказывал, как это происходит?
— Он говорил, что разная магия пробуждается по-своему, но всегда достаточно неприятно для носителя, — Дана обхватила ладонями кружку, пытаясь согреться. — Без подробностей.
— Целительство и Свет — это озноб, — спокойно проинформировал Атор. — Дикий, пронизывающий холод, от которого не спасают ни горячая ванна, ни пять одеял. Длится от трёх до восьми часов. Единственное, что может немного согреть — живое тепло другого человека. Или животного. Но искать, где нынче ночуют кошки и отлавливать десяток самых пушистых я не намерен. Мне проще согревать тебя лично. Да и приятнее.
Он уловил момент, когда в глазах Лиданы засверкали уже знакомые упрямые огоньки. Малышка опять чего-то надумала и наверняка готовилась сказать ему необоснованную гадость. Значит, следовало дать повод и заодно отвлечь Лидану от нехороших мыслей. К тому же, Атору банально нравилось дразнить девушку.
— К слову, а ты помнишь, что за тобой должок? — ласково улыбнулся он.
— Какой? — непонимающе нахмурилась девушка.
— Поцелуй, — с нескрываемым удовольствием напомнил он и умолк, ожидая реакции.
— Да вы… вы чудовище! — щёчки Даны заалели. — Специально всё придумали, чтобы заставить меня остаться?
— Не специально, — уверил мужчина, любуясь возмущённой брюнеткой. — Я действительно хочу поцеловать тебя, Дана. А если есть повод, тем лучше. Иди ко мне, солнышко.
— Не пойду, — мстительно буркнула девушка.
— Если я подойду сам, не обещаю, что ограничусь только поцелуями, — Атор улыбнулся ещё ласковей. — Решать тебе.
— Будьте вы прокляты! — Лидана, допив какао, неохотно поднялась, подошла к нему. — Чтоб вас ночные и закатные твари унесли в свои подземные ущелья!
— Зачем я им? — усмехнулся боевик. — Пугать детёнышей?
Привлёк девушку к себе, усадил на колени, взял тонкую ладонь, коснулся губами каждого пальчика, поцеловал в середину ладони, медленно двигаясь к запястью, туда, где под нежной бархатистой кожей ритмично бился пульс. Поднял голову, глядя в серые глаза. У Даны перехватило дыхание. Настолько откровенными были эти безобидные прикосновения, столько обещаний таил в себе взгляд хаосита. Она смежила веки, ожидая, что теперь мужчина поцелует её в губы, но томительно медленно тянулись секунды, а он лишь поглаживал её ладонь.
— Поцелуи бывают разные, — улыбнулся боевик, когда девушка открыла глаза. — Если захочешь, потом поцелую иначе. Только попроси. Сегодня я не намерен тебя вообще ни к чему принуждать.
— Это не может не радовать, — пробормотала Лидана, чувствуя лёгкое разочарование.
Несколько секунд колебалась, решая, уйти с его коленей или остаться. Вздохнув, решила побыть ещё немного. Рядом с Атором было тепло. Хотелось прижаться к нему, как к большой грелке, и не отпускать. Но этого девушка себе позволить не могла.
— Почему тебя так тревожит перспектива провести ночь в моих объятьях? — поинтересовался боевик. Он намеренно не спешил уходить с кухни, понимая, что здесь Дана будет чувствовать себя свободнее, чем в комнате с кроватью. — Чего ты боишься на этот раз? Того, что воспользуюсь моментом и буду насиловать всю ночь с особым цинизмом?
— Не шутите так, — глухо попросила девушка. — Да, я боюсь, что вы… будете приставать.
— Не буду, — покачал он головой. — Просто хочу помочь. Рядом со мной у тебя есть шанс заснуть. В своей комнате ты будешь всю ночь дрожать от холода. Сейчас тебе теплее?
Дана кивнула. Сейчас, когда Атор обнимал её, озноб отступил. Но спать рядом с ним?.. К такому девушка была не готова. И обещание не приставать не успокаивало. Но мужчина принял решение, и спорить с ним было бесполезно. Кроме того, позволить ему обнимать себя было действительно меньшим злом, чем изнывать от холода. В том, что боевик не соврал, говоря о том, что пробуждение дара сопровождается диким ознобом, Дана не сомневалась.
Но всё оказалось не так страшно. Когда они перешли в комнату, Атор не стал настаивать на том, чтобы девушка разделась. Сел на кровать, устроил Дану в своих объятьях так же, как несколько дней назад в таверне, накрыл толстым пушистым пледом. Мягкий полумрак рассеивал лишь слабо мерцающая нить, протянувшаяся под потолком. Чистая энергия Света.