— Что вы со мной сделали? — Дана едва не плакала. — Это… это невыносимо!
— Это желание, солнышко, — хрипло шепнул боевик, продолжая ласкать её грудь второй рукой.
И вновь прильнул к губам девушки. Дальнейшее для Даны просто смешалось. Частое дыхание, одно на двоих, ласки, то едва ощутимые, то требовательные, настойчивые, от которых по телу шли волны жара. Сорочка давно куда-то делась, и девушка снова осталась в одних трусиках. А потом, в тот миг, когда Дане казалось, что она больше не выдержит этой пытки, огненный шар, концентрирующийся внизу живота, наконец-то взорвался, унося в сладкую пульсирующую бездну.
Когда девушка пришла в себя, обнаружила, что лежит на груди Атора, а тот лениво перебирает её волосы. Прикосновение обнажённой кожи к коже смущало. Дана потянула на себя одеяло, прикрываясь, огляделась в поисках сорочки.
— По-моему, твоя ночнушка где-то в другом углу комнаты, — усмехнулся мужчина, потягиваясь, словно сытый кот. — Зато теперь ты знаешь, что бывает с маленькими наивными девочками, которые пытаются играть со взрослыми мужчинами, не думая о последствиях. Урок усвоен, солнышко?
— Вы… — у девушки перехватило дыхание от обиды. — Вы…
— Негодяй, хам и что-то ещё, — согласился Атор. — Вроде беспринципная сволочь. Но тебе ведь понравилось. Впрочем, мне тоже.
Он повернулся на бок, скидывая с себя Лидану, предложил:
— Не желаешь составить мне компанию в душе? Нет? Так я и думал. Кстати, ещё одна подобная выходка с колюще-режущими предметами, и ограничиваться безобидными ласками я не стану. Пока я терпелив, Дана. Не заставляй меня об этом пожалеть.
Когда он вернулся, девушка лежала на самом краю кровати, подтянув колени к груди, маленькая, несчастная и потерянная. Даже не шевельнулась, услышав, как открылась дверь. Атор молча сгрёб девчонку вместе с одеялом, отнёс на кухню. Опустив на табуретку, щедро плеснул в кружку вина, пододвинул к ней.
— Пей, — приказал он.
Девушка послушно потянулась к кружке. Одеяло сползло, обнажив плечо и верхнюю часть груди. Сорочку малышка так и не надела. Боевик сходил в комнату, вернулся со своей футболкой, словно куклу, запихнул Лидану в неё, честно стараясь не смотреть на полуобнажённую фигурку. Сел напротив. Дана, глядя перед собой пустым, мёртвым взглядом, сделала маленький глоток и поставила кружку обратно на стол.
— У меня нет ни малейшего желания играть в «угадай, в чём проблема», — сухо заявил Атор. — Либо говоришь прямо, что не так, либо учишься говорить прямо. Понятно?
Медленный кивок в ответ. И тишина.
— Я жду, — поторопил мужчина.
— А какая вам разница, что я чувствую? — глухо спросила девушка, не поднимая взгляда. — Хватит меня мучить. Хотите получить моё тело — возьмите и оставьте, наконец, меня в покое.
— Солнышко, если я спрашиваю, значит, хочу получить чёткий и понятный ответ, — тон боевика был спокоен. — Что не так? Я тебя истязаю, обижаю, унижаю? Делаю больно?
— Не физически, — Дана вздохнула. — Вы не поймёте.
— Если будешь молчать — не пойму, — согласился Атор. — И хватит мне «выкать», когда мы вдвоём. Буду наказывать.
— Я так не могу, — прошептала она, рассматривая столешницу. — Вы… ты слишком торопишь меня. Вначале мне приятно, а потом, когда всё заканчивается, становится очень плохо из-за того, что я тебя не знаю, не люблю, и всё равно веду себя так бесстыдно.
— Короче говоря, физически ты меня уже хочешь, а психологически ещё нет, — помог боевик. — Можно было сказать об этом сразу, Дана.
— И вы… — увидев вопросительно поднятую бровь, девушка исправилась, — и ты бы вёл себя иначе?
— Представь себе, — холодно заметил Атор. — Как ты уже могла понять, я вполне способен контролировать свои желания. Хочешь узнать меня получше, прежде чем заняться любовью? Узнаешь. Но у меня тоже есть ряд условий. Плюс одна ночь в неделю к нашей предыдущей договорённости. Целовать тебя я буду. В том числе при свидетелях в неучебное время. Никаких провокаций с твоей стороны: больше сдерживаться не стану и в следующий раз пойду до конца. Всем интересующимся подтверждаешь, что мы любовники, за подробностями можешь отправлять ко мне. И все ночёвки за пределами Академии только со мной, разумеется. Вопросы?
— Почему? — Дана смотрела на него расширившимися от удивления глазами. — Почему ты так внимателен к моим просьбам? Почему не заставляешь, как грозился изначально? Я не понимаю.
— Я так хочу, — отрезал мужчина. Помолчав несколько секунд, добавил: — Возражений, так понимаю, нет. Проблема решена? Тогда идём спать.
Автор не желал разбираться, почему на самом деле ему так важно, чтобы Лидана пришла в его объятья добровольно и осознанно. Это казалось правильным, значит, решение пересмотру и обжалованию не подлежало. И принять последствия этого выбора, влекущего за собой определённые физические неудобства, он был готов. Боевик понимал, что Дана не похожа на меркантильных девиц, готовых раздвинуть перед ним ноги по первому требованию, чтобы получить что-то ценное взамен. Его привлекала светлая искренность этой девочки, её отчаянная вера в лучшее в людях, готовность до последнего сражаться за друзей и даже за недоброжелателей. Грязь, которой на ФБМ было в изобилии, её словно не касалась. И к ней тянулись, стремясь погреться в лучах душевного тепла. Она не боялась доверять и проявлять доброту. Как ни странно, сила Даны была в её уязвимости и открытости.
Глядя на настороженно замершую напротив девушку, мужчина окончательно убедился, что хочет оберегать её от проблем, а не быть самой главной из них. Быть рядом в самые беспросветные дни и беззвёздные ночи, согреваться радостью и тёплым светом в её глазах, и дать взамен всё, что только может, чтобы его девочка никогда не чувствовала себя одинокой и беззащитной.
— Чё кривишься, жри, что есть! — Кнор Квакс облизнул жирные пальцы и потянулся к замызганной сковороде.
— Я не стану жрать псину, — скривился Варджо.
— Нам больше будет, — хмыкнул Кастей, обсасывая косточку. — Ишь, какой нежный нашёлся. Ну сходи, купи себе говяжью вырезку. А, у тебя ж ни медяка, какая неудача!
Квакс хрипло засмеялся, едва не подавившись. Вытер руки об штаны. Он сидел на пустом деревянном ящике, прислонившись спиной к стене. Приятели обосновались на одном из заброшенных складов неделю назад, после того, как стало нечем платить за ночлежку. Выбрали этот, пусть со щелями в стенах, кое-как заткнутых газетами и листовками, зато с целой крышей. Пришлось, правда, турнуть с обжитого места десяток нищих и калек. Перевес в драке оказался на стороне молодости и силы. Обитатели соседних «апартаментов» смотрели на стычку равнодушно: передел территорий тут был обычным делом. Сегодня выгоняешь ты, завтра — тебя. Раз в несколько месяцев на склады наведывалась городская стража, устраивая облавы на бродяг, но Квакс с компанией надеялись, что успеют перебраться в более подходящее для зимовки место.
— Вот бы пощипать завтра пару жирных карманов, — мечтательно протянул Варджо, брезгливо выуживая со сковороды кусок картошки. — Фу, псиной воняет, мерзость какая!
— Ну и не жри, тебя заставляет кто? — беззлобно огрызнулся Кастей, выдирая из ближайшей щели листовку и разворачивая, чтобы утереть лицо. — Э, мужики, гляньте-ка, что я нашёл!
— Ну девку ищут, тысчонку обещают, — заглянул в листок Кнор. — Благородная дамочка. И чё?
— Ты на рожу глянь внимательно, зенки-то разуй! — Кастей едва не тыкал листовкой в нос Кваксу. — Глянь, как похожа на ту девку, из-за которой нас попёрли! Как её звали?
— Я помню? — приятель выхватил бумажку. — Ну да, смахивает. Только эта мелкая и благородная. А та, Дана вроде, не из благородных, простая девка.
— Покажи, — Варджо потянулся за листовкой. — А похожа! Мужики, может, она и есть?
— Предлагаю доставить девку опекуну, и пущай разбирается, — нехорошо улыбнулся Кастей. — Если не та, развлечёмся и в ближайший овраг скинем. Надо ж наказать тварюшку.
— Академия своих студентов защищает, — напомнил Варджо, вытянув ноги.
— А мы не обидим, — захохотал Квакс. — Если та, пусть декан предъявы бросает господам Бергенсонам. Если не та — надо доказать, что это мы её того. Мёртвые не болтают.
— Короче, завтра всё равно идём карманы щипать, — Кастей, взявший на себя роль главного, зевнул. — Я знаю, у кого купить артефакт с одноразовой телепортацией в любое место Империи, но он на полсотни потянет. На пятерых рассчитан. Девка никуда не денется. А как всё будет готово, в лунницу или соларис подкараулим в городе и провернём дельце. Не будет же она безвылазно сидеть в Академии.
На том и порешили. Листовку Кастей сложил вчетверо и спрятал за пазуху. Мечтательно прищурился, глядя в потолок. Делиться с подельниками парень не хотел, но понимал, что в одиночку не справится. «Варджо слабак, — бросив косой взгляд на приятеля, ковыряющегося в сковороде в поисках съестного, он поморщился. — Надо бы договориться с Кваксом и обуть этого олуха, всё равно толку от него немного. А пятьсот золотых на нос лучше, чем триста с гаком». Будущие подельники в это время размышляли о том же. Вот только Квакс, выбирая между лидером их банды и Варджо, однозначно выбрал первого. Поймав хитрый взгляд Кнора, Кастей понимающе ухмыльнулся. Варджо, в случае успешного окончания дела, предстояло исчезнуть в мутных водах какой-нибудь безымянной реки. С камнем на шее и как можно дальше от берега.
ГЛАВА 6
Дана проснулась, когда за окном едва-едва занимался тусклый, неласковый осенний рассвет. Тихо, стараясь не потревожить Атора, соскользнула с кровати.
— Убегаешь? — негромко осведомился мужчина.
— Хочу к себе зайти за конспектами, — девушка выпрямилась, держа в руках стопку одежды.
— Значок не забудь надеть, — боевик поднялся. — Будешь кофе?
— В другой раз, — мотнула головой Дана и ушла в ванную переодеваться.