— Не помешаю? — тихо спросила она.
— Не помешаешь, — Атор немного отодвинулся от стола и поманил Лидану к себе. — Иди сюда, солнышко. Я уже заканчиваю.
Устроившись у него на коленях, девушка положила голову на плечо боевика и прикрыла глаза. Мужчина легонько поглаживал её по спине, не говоря ни слова. Рядом с ним Дана обретала уверенность в том, что всё будет хорошо. Она справится. А если не справится, ей есть, кого попросить о помощи. Атор не откажет, в этом юная герцогиня была уверена. А ещё рядом с ним было безопасно и очень уютно.
Дочитав последний реферат, боевик отложил его в сторону и обнял девушку обеими руками. Та потёрлась об него щекой, будто ласковый котёнок. Доверчивая, тихая. Желанная… Сейчас особенно хотелось быть нежным с этой хрупкой девочкой. Не обидеть неласковой фразой, не ранить грубостью. Но Атор всегда предпочитал словам действия. Возможно, потому, что цена слов часто оказывалась дешевле старого медяка. И он молчал. Дана заговорила сама. Выпрямилась, взглянула в его глаза.
— Спасибо тебе. За какао и … и за этот вечер. И за поддержку.
— Мелочи, — боевик поправил плед на её плечах, всё яснее понимая, что не хочет никуда отпускать свою девочку. — Мне было несложно.
— А мне это было нужно, — тихо отозвалась Лидана.
— Знаю, — Атор провёл ладонью по её спине и нехотя убрал руку. — Но вечер закончился.
— Намекаешь, что мне пора возвращаться к себе? — не смотря на него спросила девушка.
— Предлагаю тебе сегодня остаться со мной, — спокойно ответил он.
Дана вначале не поняла, о чём он. Вскинула недоумевающий взгляд и так и замерла, поражённая желанием и страстью, плескавшимися в янтарных глазах хаосита. Он не торопил с ответом, молча ждал и смотрел на неё, как будто она была величайшей в мире драгоценностью.
— Атор, я… — Дана взволнованно облизнула враз пересохшие губы. — Я же… не хочу.
Почему-то сейчас эти слова прозвучали очень неубедительно. По губам боевика скользнула лёгкая улыбка. Медленно, словно боясь спугнуть сидящую у него на коленях девушку, он протянул руку и ласково погладил её ладонь кончиками пальцев. Дана прерывисто вздохнула. Он сын Бергенсона, её врага, ехидный, язвительный, опасный до кончиков ногтей. Но почему от его взгляда по коже прокатываются волны жара, сосредотачиваясь внизу живота? И почему даже сейчас, когда его взгляд потемнел от желания, не страшно? Но если она согласится остаться, пути назад не будет. Не зря ведь Атор ждёт её ответа.
— Это… больно, — смущённо выдохнула Дана, не в силах принять окончательное решение. — А я не брала настойку.
— Солнышко, я остановлюсь в любой момент, — пообещал боевик. — Только скажи. Но обещаю: сделаю всё, чтобы ты не захотела меня останавливать.
Сомнения все сильнее одолевали Дану. Она пыталась успокоить себя тем, что пока ещё может уйти, достаточно лишь подняться. Но так хотелось хотя бы на одну ночь забыть обо всём, позволить этому сильному и, чего уж скрывать, желанному мужчине любить себя. Девушка знала, что будет больно, но разве не глупо заранее бояться той боли, которая еще не наступила? К тому же сладостное и волнующее ощущение, возникшее у нее внутри, не проходило. А ведь Атор лишь смотрел на неё и легонько гладил по ладони. Страх перед близостью отступал, оставляя место только любопытству и возбуждению.
Дана ещё раз глубоко вздохнула и решилась:
— Хорошо, я останусь.
— Иди ко мне, — хрипло прошептал мужчина, и осторожно, словно боясь напугать, притянул девушку к себе.
Плед упал на пол. Боевик скользнул ладонью по спине Лиданы, запутался пальцами в каштановых волосах. Девушка несмело положила руки на его плечи, осторожно, готовая в любой момент отдёрнуть руку, погладила твёрдые бицепсы. Но когда Атор потянул вверх её футболку, вскинула на него испуганные глаза и тихо попросила:
— Потуши свет, пожалуйста.
— Моя маленькая скромница, — негромко рассмеялся он, но просьбу выполнил.
Провёл кончиками пальцев по спине, коснулся застёжки бюстгальтера. Дана замерла, затаив дыхание, но ладонь уже опустилась ниже. Похоже, с раздеванием мужчина решил не торопиться. Наоборот, поднял упавший плед, накинул на обнажённые плечи девушки.
— Солнышко, ты дрожишь так, что даже мне становится не по себе, — мягко упрекнул Атор. — Я до сих пор тебя пугаю?
— Мне кажется, — Дана поёрзала у него на коленях и смущённо продолжила: — мне кажется, ты не поместишься… Слишком большой. Госпожа Треаль на лекциях говорила, что женское тело приспосабливается к любому размеру, но я сомневаюсь.
Боевик мысленно вздохнул. Какой она всё-таки ещё ребёнок! Но проводить теоретический ликбез и объяснять, что страхи напрасны, было выше его сил. Сдержанно уверил:
— Тебе кажется.
Девушка недоверчиво умолкла, нервно теребя край пледа, и задала неожиданный вопрос:
— А можно, я переоденусь во что-нибудь более подходящее?
Вместо ответа Атор поднялся, держа её на руках, отнёс в соседнюю комнату и поставил перед шкафом.
— Выбирай.
Сам ушёл в душ. Вернулся, одетый в лёгкие свободные штаны из хлопка. Дана, не оборачиваясь, чуть подрагивающим голосом поинтересовалась:
— Атор, а в чём бы ты хотел меня видеть?
— Без всего, — боевик обнял её за плечи. — Надевай то, что нравится тебе.
Отошёл, чтобы не смущать девушку. Та взяла какую-то сорочку, поправила плед на плечах и ушла в ванную. Атор задёрнул шторы, приглушил свет. Он почти не сомневался, что в последний момент Дана испугается. Слишком явно сквозила в её голосе неуверенность. Странно, что она вообще согласилась остаться.
— Я вернулась… — девушка стояла на пороге, кутаясь в плед.
Лишь силуэт в мягком полумраке. Прикрыла дверь, медленно, словно сомневаясь, подошла к боевику, остановилась. Атор провёл ладонью по её щеке, развернул спиной к себе, обнял и коснулся губами макушки. Дана тихо и прерывисто вздохнула, опустила голову. Боевик отодвинул в сторону шёлковые пряди волос, поцеловал нежную шею. Тонкий аромат горечавки и белого вереска пьянил сильней рилантского рома. Мужчина коснулся языком пульсирующей жилки и почувствовал, как хрупкое тело в его объятьях вздрогнуло. Не спеша, спустил с плеч девушки плед и замер на миг, не веря собственным глазам. Сорочки не было.
Дана разжала ладони, и плед мягко упал к ногам. Прижалась спиной к горячей груди мужчины. Почувствовала, как его руки спустились на талию, лаская живот. Атор не торопился, словно впереди у них была целая вечность, хотя девушка чувствовала, как он возбуждён.
— Повернись ко мне, — хрипло приказал хаосит.
Продолжая держать её за талию, ласкал жадным взглядом мягкие изгибы тела, округлости груди, любовался матовой белизной кожи. Полумрак надёжно прятал румянец на щеках девушки, но не мог скрыть взволнованное дыхание. Атор легонько коснулся губ искусительницы, одновременно накрывая ладонями её грудь. Приласкал большими пальцами призывно торчащие соски. Лидана тихо всхлипнула, подалась навстречу.
Она знала, что Атор умеет быть потрясающе ласковым и нежным, но настолько бережного отношения не могла даже представить. За прошедшее время боевик прекрасно изучил её тело, знал, как сделать так, чтобы Дане было хорошо, но в эту ночь его прикосновения были особенно чувственными. Опустив её на кровать, он целовал девушку, чутко реагируя на каждый отклик, не спеша, так томительно медленно, что Дана сама выгибалась навстречу его ласкам, забыв о стеснительности. Яркий, сильный оргазм накрыл волной, унося к звёздам.
— Можем на этом остановиться, — негромко предложил Атор, поглаживая девушку по бедру и мысленно моля всех богов, чтобы она не согласилась.
— Не надо, — Дана повернулась в нему, уткнулась носом в шею. Тихо выдохнула: — Я тебе доверяю.
Больше он ни о чём не спрашивал. Продолжил ласкать её, снова разжигая огонь желания. Сбросив одежду, навис над девушкой. Провёл головкой члена по влажным складочкам, легонько толкнулся внутрь. Дана сжала зубы, когда он проник глубже. Едва сдержала вскрик, когда низ живота обожгла острая, резкая боль. Боевик замер, почувствовав, как напряглось под ним стройное тело. Ласково поцеловал, не торопясь двигаться дальше. Дождался, когда девушка снова немного расслабится, и только тогда продолжил. Он был осторожен, но Дана боялась даже шевельнуться, чувствуя, как мужская плоть неумолимо погружается в неё, распирает, наполняя узкое лоно. Наконец Атор остановился, заполнив её целиком. А потом медленно вышел. Ощущение наполненности исчезло, осталась лишь тупая, саднящая боль между ног. И кто-то ещё говорит, будто это может нравиться?
— Больше больно не будет, — прошептал мужчина, бережно стирая слёзинку с её щёки.
В темноте его ладонь внезапно покрылась бледно-фиолетовыми и белыми искорками. Магия Хаоса, соединённая с магией Света. Такого сочетания Дана ещё никогда не видела. Боевик положил руку ей на живот, и боль отступила. Искорки с ладони Атора впитывались в кожу, приятно щекотали. Потом он принёс из ванной и положил на её живот влажное тёплое полотенце. Предложил:
— Помочь?
— Я сама, — Дана осторожно села. Странно, но больно уже не было. Совсем. Провела влажной тканью по внутренней поверхности бёдер. Тихо призналась: — Уже не болит… Спасибо.
— Не за что, — мужчина перетянул её к себе на колени. Почувствовав, как девушка сжалась, попросил: — Доверься мне. Тебе понравится.
Лидана не поверила, но отбиваться не стала. Закрыла глаза, вздрогнула, ощутив, как на плечи легли горячие ладони. Пальцы боевика коснулись шейных позвонков, легонько прошлись по каждому из них. Одна рука осталась массировать шею, вторая зарылась в волосы, перебирая густые пряди. Дана расслабилась, наслаждаясь этой простой лаской без интимного подтекста, тая от приятных ощущений. Ей было так хорошо и уютно, что не хотелось ни о чём думать.
— Моя девочка, — прошептал Атор, поглаживая её по спине.
В его голосе было столько тепла, что Дана тут же открыла глаза, пытаясь рассмотреть в полумраке выражение лица боевика. Мужчина привлёк её ближе и коснулся губ лёгким поцелуем. Бережно. Нежно. Не настаивая и давая возможность отстраниться. Девушка колебалась лишь секунду, потом её руки легли на плечи хаосита.