Наконец он поднимает взгляд.
– Откуда вы знаете Саманту Грегори?
– Все в школе знают Сэм. И меня попросили дополнительно с ней позаниматься.
– Вы дружили, – это утверждение, а не вопрос.
– Немного. Мы ведь из разных социальных кругов. Как только я переехала в пансион, мы почти перестали видеться.
Это правда.
Пауза.
– Но вы сблизились. Ты жила у нее дома после смерти отца.
– Да. Ее мама и домоправительница попросили меня остаться. Сэм не было дома, когда я звонила.
– Но после смерти отца первой ты позвонила именно Сэм.
– Я же не напрашивалась пожить. Я хотела просто поговорить.
Лицо у лордера непроницаемое.
– Расскажи, что тебе известно о «Слово-Джульетте999», – наконец просит он, и мысли начинают прыгать. Признаться? Всем о ней известно, нет смысла отпираться.
– Это аккаунт в социальных сетях. Выкладывают разное о правительстве.
– Знаешь, кто за этим скрывается?
– Понятия не имею, – говорю я.
– Ясно, – отвечает он и умудряется в одно слово вложить все сомнение в мире. – Когда последний раз ты говорила с Самантой Грегори?
Знают ли они, что она приходила ко мне? Не исключено. Многие видели, как она меня навещает.
– Вчера. Она заглядывала ко мне в комнату.
– Зачем?
– Просила о дополнительных занятиях, – вновь вру я.
Он медленно кивает, не отрывая от меня взгляда, и по его лицу я вижу – не верит. Я боюсь и тут же злюсь на себя, что испугалась их самих и их вопросов. Но может, они просто пытаются подцепить нас на крючок – проверяют, кто испугается и все выложит?
– Это очень серьезное преступление – лгать следователю. Не хочешь ничего рассказать?
– Нет, – говорю я.
– Можешь идти. Но если услышишь о ней, позвони. – Он протягивает мне карточку.
Я беру ее, иду к двери, стараясь сдерживать шаг, хотя хочется сорваться на бег.
– И, Ава… – Я оборачиваюсь. – Если мы выясним, что ты нас обманула, ты понесешь наказание.
Другой лордер открывает дверь, и я выхожу. Прохожу через приемную и выхожу на улицу.
Я делаю глубокий вдох, с жадностью вдыхаю свежий воздух. Постепенно я успокаиваюсь, становлюсь собой.
Если они мне не верят, то могут следить за мной.
И моей квартирой.
Я вернулась в комнату и написала Лукасу, сменив IP-адрес и воспользовавшись вай-фай. Надеюсь, я права и его не могут отследить.
В квартире оставаться опасно. Уходи.
36. Сэм
Наконец машина остановилась.
Багажник со скрипом открылся, и миссис Дженсон сдвинула мольберты и испачканные краской тряпки, за которыми я пряталась.
– Ты в порядке?
– Кажется, – говорю я и сажусь. Меня трясет, но все же я радуюсь свежему воздуху и свету, хоть и тускнеющему.
Сколько времени? Комендантский час начинается в шесть. До этого нужно найти укрытие.
Миссис Дженсон помогает мне выбраться.
– Я вывезла тебя за центральные пропускные пункты. Тебе есть куда идти?
– Да.
Но я не знаю, что делать дальше. Где я? Как добраться куда хочу? Но я не задаю вопросов – она и без того напугана и мечтает сбежать, оказаться подальше от меня и всех неприятностей, да и кто ее обвинит.
Она коротко, но крепко обнимает меня.
– Спасибо. За все, – говорю я.
– Береги себя, Сэм.
Она возвращается в машину, выезжает из переулка и вскоре исчезает из вида.
Немного выждав, я иду на угол улицы и оглядываюсь. Вокруг кафе и магазины. Рабочий день почти закончился, и люди спешат домой или по делам. Я так давно никуда не ходила сама, что, оказавшись на улице, испугалась.
Прохожие меня не замечают. Они проносятся мимо с озабоченным видом, и, пока я веду себя нормально, никто не обратит на меня внимания.
Что дальше?
На случай, если меня разыскивают не только в школе, стоит изменить внешность. В первую очередь нужно избавиться от школьной формы.
Вверх по улице отыскивается магазин подержанной одежды. В таком не продают винтажные шмотки, которые так любит Энджи – только дешевые простые вещи, возможно, даже не очень чистые.
Я отыскала джинсы почти по фигуре, свитер и шапку, чтобы прикрыть волосы. Такой наряд привел бы маму в ужас. Мама. Ей и без того сейчас несладко.
Последний раз взглянув на свое отражение в примерочной, я попыталась придать себе более взрослый и независимый вид. Будь я повыше, это бы удалось. Порывшись в школьной сумке, я достала кошелек. Кредитками лучше не пользоваться. Я подсчитала наличные. После покупки вещей останется только 90 фунтов. Я сунула деньги в карман и переложила удостоверение в кошелек – нужно избавиться от него.
Уже почти шесть. Если оставлю красное удостоверение, любой поймет, что мне нет шестнадцати и положено соблюдать ранний комендантский час. До дня рождения осталось всего пару недель, но после шестнадцати в любом случае положено носить голубое удостоверение. Восемнадцать мне точно не дашь – меня заподозрят с первого же взгляда.
И что теперь? Прятаться до утра? А потом? Понятия не имею, как добраться до квартиры Авы. Я вообще не знаю, как быть самостоятельной.
Интернет – вот что мне сейчас нужно. Девушка-продавец в магазине подержанной одежды объяснила, как найти кафе с бесплатным вай-фаем и планшетами для посетителей.
Я тороплюсь, стараясь успеть до шести. В кафе меня встречает успокаивающий полумрак. Я беру кофе, планшет и занимаю стол в дальнем углу, откуда хорошо видна дверь.
Я захожу на сайт с картами, ввожу адрес Авы и запрашиваю маршрут от текущего местоположения… ого, двенадцать миль.
Стоит ли ехать на метро? Вряд ли мне самой с этим справиться. Насколько же я жалкая. Я вспоминаю, как мы ехали на метро с Авой: билеты, рамки металлоискателей. А еще охрану и пересадки. Не смотреть людям в глаза.
Я перешла на сайт «Лондонский транспорт», чтобы составить маршрут. Кажется, придется возвращаться в центр и оттуда уже ехать дальше, а это значит пропускные пункты и проверка удостоверений. А что под землей? Не знаю, но рисковать не стоит.
Если нужно, я могу пройти и двенадцать миль, но уже почти шесть. Даже если меня не поймают в это время, то после девяти улицы пустеют. Смогу ли я одолеть двенадцать миль за три часа? Не знаю, но я на всякий случай запоминаю маршрут по карте.
Меня мутит. Нужно умудриться пережить сегодняшнюю ночь и добраться до квартиры Авы. Надеюсь, Лукас дома или я хотя бы смогу вспомнить код от двери. Что-то про Аристотеля. А потом мы продумаем следующий шаг, добавим больше постов под тегом #БЕДА и будем надеяться, что ситуация изменится, пока нас не арестовали.
Все это маловероятно. Кажется, мы сошли с ума. Сегодня меня могут арестовать, и на этом все закончится, никто так и не узнает, чего я добивалась и почему. Я просто исчезну.
Художники подписывают свои работы, чтобы сказать: «Это мое, я это сделал». Я тоже хочу оставить свою подпись, показать, что это – мое.
Я вошла во все социальные сети под именем Джульетты, соединила их между собой и добавила в свой профиль.
Теперь все имена высвечиваются под ником «СловоДжульетте999».
Я ведь хочу этого, правда? Хочу. Хуже уже вряд ли будет.
И это я, это мое. Я это сделала. И мне немного помогал Ромео. Я изменила имя профиля на Сэм Грегори. Нашла в сети самое приличное свое фото и поставила на аватар, а изображения Вестминстера и Биг-Бена – на заставку вверху страницы.
Вот и все. Сохранить или отменить?
Сохранить.
И я пишу новый пост.
Я – Джульетта. А еще я – Сэм Грегори. Сегодня лордеры пришли в школу, чтобы арестовать меня, но я сбежала. В чем виновата? Писала в соцсетях неугодные посты. И это в Британии?
Я быстро вышла из всех аккаунтов и стерла историю просмотров. Не знаю, отследят ли пост, но на всякий случай нужно уносить ноги, и побыстрее.
37. Ава
Перед ужином я заглянула в комнату, чтобы проверить сообщения – ответа от Лукаса нет. Надеюсь, они с Ники в порядке.
Я лениво пролистываю посты «БЕДЫ», когда появляется новый.
От Джульетты.
Это Сэм? Она выбралась! Я испытываю такое облегчение, что с ней все в порядке, поэтому смысл сообщения не сразу доходит до меня.
На глазах наворачиваются слезы. Она переступила черту, достигла точки невозврата. Пути назад больше нет.
Пост только вышел. Она еще в сети?
Живее, Ава. Я создаю новый профиль. После недолгих раздумий называюсь «СловоАристотелю999» и надеюсь, что она вспомнит код от двери и догадается, что это я. Я посылаю запрос на дружбу.
И жду.
Жду.
Но ответа нет.
38. Сэм
В отдалении бьют часы, наверное, на церковной башне, и я считаю удары, хотя заранее знаю, сколько их будет.
Шесть.
Уже шесть вечера.
Я не знаю, что делать, поэтому просто иду в квартиру Авы.
На улице холодно, и я теснее запахиваюсь в поношенный джемпер, жалея, что не надела под него школьную блузку или не купила что-то потеплее.
Главный комендантский час только в девять, и на улицах все еще полно народу – на меня бросают любопытные взгляды, видимо, интересуются, сколько мне лет и почему я не ношу удостоверение.
Улочки сужаются. На тротуарах растут кучи мусора, попадаются магазины с заколоченными витринами. Я задерживаюсь у открытого канализационного люка, наклоняюсь, притворившись, что зашнуровываю ботинки, и выкидываю кошелек с карточками и удостоверением. Многие фонари не работают, и темнота вместе со страхом вновь подкрадываются ко мне. Я с трудом сдерживаю шаг. Теперь люди разглядывают меня без стеснения. Я не останавливаюсь.
Впереди какая-то суета, люди толпятся на тротуаре. Инстинкт велит разворачиваться, искать обход, и я принимаюсь проталкиваться обратно, но вскоре и здесь случается затор.
Полицейские машины. Две на следующем перекрестке. Я подхожу к краю тротуара и смотрю в другой конец дороги, но и там машины. Дорога перекрыта с обеих концов.
Кого-то ищут? Не меня ли?