Если я когда-нибудь влюблюсь, то только если сама так решу!
Нельзя забываться! Клоинфарн “заботится” потому что он, как и змей из истории, ждёт когда я растолстею. А потом спокойненько отужинает мною, даже косточек не оставит! Он сразу сказал мне – я лишь его инструмент для достижения цели.
Нас связала странная метка! Может быть, это она пудрит мне мозги? Нет, всё! Я ей не сдамся! Больше не потеряю голову! А свидание – это только слово, моя цель – передать весточку родителям. Если мы, конечно, правда отправимся в Аштарию… Потому что с этим демоно-драконом расслабляться нельзя!
Встряхнув головой, оглядываюсь. Я стою в центре пустующего сухого сада, солнце катится к горизонту, а я так и не потренировала магию.
Что ж, сейчас самое время! Собрав из души всю злость на себя и на Клоинфарна, ударяю воздух раскрытой ладонью.
С шипением из моей руки вырывается белая вспышка. Она врезается в сухое дерево, и то неожиданно вспыхивает как смоляной факел.
“Ой”, – отшатываясь, пугаюсь я. И только потом понимаю – нет ни дыма, ни жара! Дерево не горит… Вместо этого оно, объятое странным белым пламенем, вдруг покрывается свежими веточками, на которых набухают почки, чтобы затем превратиться в зелёные влажно поблескивающие листья. Следом на ветках распускаются крохотные белые цветы.
Огонь гаснет… а я продолжаю стоять и в растерянности смотреть на дерево – единственное живое во всём саду. В рыжеватом свете вечернего солнца оно выглядит одновременно чужеродно и сказочно. Обоняния касается сладкий аромат, и я вдыхаю его полной грудью.
Протянув руку, касаюсь бархата листьев.
Настоящие…
Но разве это нормально? Разве я не швырнула гнев? Больше похоже на мою обычную магию, но раньше я могла уговорить распуститься лишь пару листиков… но уж никак не вернуть к жизни целое дерево!
Может, я случайно усилила свою “магию роста“? Но чем? Злостью?!
Неужели Клоинфарн прав, и моя сила, как и у хищников, в эмоции гнева? Это полностью противоречит всему, чему меня учили!
– Ты испортила мой сад, – вдруг раздаётся за спиной шелестящий женский голос, дрожащий от ненависти.
Я вздрагиваю и оборачиваюсь. В пяти шагах от меня между сухими скрюченными деревьями стоит тень. Её чёрные волосы развеваются на ветру, старинное платье раскачивается на худых плечах, лицо смазано, а в провалах глазниц горят алые злые огни.
Тень передо мной – будто продолжение мёртвого сада. Такая же пустая, усохшая, безжизненная. “Опасная”, – подсказывает инстинкт.
Озноб пробирает спину, но я не собираюсь сбегать.
– Чего тебе нужно, Эйда? – спрашиваю, сжав кулаки.
– Всё повторится, – зловеще шепчет тень, наклонив голову. – Он предаст тебя. Если ты не предашь его раньше. Он погубит тебя. Если ты не погубишь его раньше. Будущее не врёт. Оно неизменно. Хочешь посмотреть? – и она протягивает руку.
Налетевший ветер качает мёртвые ветви, подталкивает меня в спину – навстречу к тени.
Кисть Эйды худая, чёрные пальцы неестественно длинные. Желудок скручивает лишь от одной мысли, что я их коснусь.
– Ты хочешь показать мне будущее? Как тогда, в тумане? – Напряжённо спрашиваю я.
Тень не отвечает, только глаза её вспыхивают ярче, да чёрный зев рта растягивается в жуткой улыбке. Разве такое существо может желать мне добра?
Мои звериные инстинкты вопят – нельзя к ней прикасаться! Это ловушка! И я решаю к ним прислушаться.
– Уходи!
Но тень качает головой и плывёт в мою сторону. Её жуткая ухмылка становится шире.
– Уходи, Эйда! Иначе будет хуже!
Но тень лишь смеётся. Для неё мои слова – писк беспомощной мышки! “Что ты мне сделаешь?” – будто спрашивает тень.
Тогда, сжав зубы, я собираю из своей души искры злости, концентрируя их на кончиках пальцев. Резко вздохнув, я вскидываю ладони и выплёскиваю энергию наружу – направляя её на жуткую женщину.
Вспышка магии совсем слабая, но когда она ударяет Эйду в грудь – та изумлённо отшатывается. В её дымчатом теле расползается сквозная дыра. Чёрное лицо перекашивает гримаса гнева. Скрюченные пальцы пытаются схватить меня. Но я уворачиваюсь и снова швыряюсь магией.
– Ты пожалеешь! Он мой! Навсегда м… – шипит тень, растворяясь дымкой, которую тут же рассеивает ветер.
Я остаюсь одна.
“Получилось”, – думаю удивлённо и оседаю на холодную землю. Тело наполняется такой слабостью, будто я пробежала марафон. Оказывается, злость ужасно изматывает. Но чувство победы всё ещё невероятно сладкое.
Впервые я заставила тень исчезнуть!
Но правильно ли поступила? Может, стоило коснуться протянутой руки?
"Нет, не стоило! – решаю в уме. – Я и сама могу разобраться, без участия бывшей жены Клоинфарна”.
Запрокинув голову назад, улыбаюсь вечернему небу. Почему-то мне делается тепло и спокойно, будто прогнав Эйду – я прогнала тьму из собственной души.
Закатное солнце, последний раз мазнув лучом по моему лицу, исчезает за горизонтом, погружая сад в сумрачную темноту. Какое-то время я неподвижно сижу, вдыхая ночной воздух. А затем слух улавливает хруст веток вдалеке.
– Тиара! Где вы? – раздаётся голос Тиса. – Тиара, отзовитесь!
– Я здесь! – кричу, кое-как поднимаясь на ноги и отряхивая юбку от сухих листьев. А потом иду навстречу голосу.
– Ох, я вас обыскался! – Тис бежит ко мне. Возле его плеча горит магический огонёк. – Пойдёмте скорее в дом!
– Пойдём, – легко улыбаюсь я.
Под скрип ветвей мы идём через сад к выходу. Я искоса поглядываю на слугу.
Он выглядит здоровым, хоть и слегка бледным. Спина неестественно прямая. Чёрная чёлка падает на глаза, скрывая их в тени. Губы упрямо сжаты. Острый подбородок решительно выдвинут вперёд.
Ну чисто упрямый подросток. Но сколько ему на самом деле лет? Я решаю, что это отличный шанс, чтобы расспросить нелюдимого фамильяра. Но прежде чем успеваю задать вопрос, Тис начинает говорить первый.
– Тиара, спасибо за всё, что вы сделали для меня. Если бы не вы… Это много значит для меня… больше чем вы можете себе вообразить, – он останавливается и, обернувшись, заглядывает мне в глаза. Сейчас этот худой нескладный парень как никогда похож на щенка, который ищет расположения хозяйки. – Спасибо, – выдыхает он.
– Не стоит, Тис. Я не могла поступить иначе, – улыбаюсь я, касаясь напряжённого плеча парня. Жест должен был его расслабить, но бедняга вытягивается по струнке, стремительно краснея до вишнёвого оттенка.
– Вот об этом я и говорю! – горячечно шепчет он, схватив мою ладонь двумя руками. – Вы сказали, что видели будущее! Видели монстра, но какого шираста тогда зашли со мной в комнату?! Почему вы подвергли себя опасности, ради такого, как я?
– Да ладно, я ничего такого не сделала, – теперь уже смущаюсь я.
– Сделали! – возражает Тис, сверкая глазами. – Вы настоящая. Живая! Вы добрая и светлая. Вы то солнце, которого так не хватало этому дому. И этому миру. И моему хозяину! Глядя на вас, я верю, что ещё всё можно исправить. Что вы не станете, как она!
– Как Эйда?
Тис торопливо прикладывает палец к моим губам и испуганно оглядывается.
– Не называйте её имя в этом саду, – шепчет он.
– Почему?
Парень кивает на окружающие нас сухие деревья.
– Раньше хозяин проводил тут много времени, но она захватила это место и уподобила себе. Теперь здесь нет жизни и нет надежды… Раньше я почти не ощущал её присутствия, но сейчас она стала куда сильнее. Умоляю, держитесь от неё подальше, тиара! Иначе… иначе… – он сглатывает, но не может продолжить. Встряхнув тёмной чёлкой, он поворачивается и идёт к выходу, но не отпускает мою руку – тянет за собой.
– Иначе? – встревоженно уточняю я, едва поспевая следом.
– Извините, я не могу сказать, – задушено бормочет Тис. – Не могу нарушить прямой запрет.
“Значит Клоинфарн запретил”, – понимаю я.
В молчании мы выходим из сада и идём через сумрачный двор. В небе уже зажглась россыпь ярких звёзд. Магический огонёк мерцает над плечом парня, ложась на его спину и затылок жёлтыми бликами.
– А ты, получается, фамильяр? – решаю спросить я, а заодно перевести тему.
– Да. Не человек. Вы разочарованы?
– С чего бы? Хотя я никогда не думала, что бывают человекоподобные фамильяры. Ты можешь трансформироваться в зверя?
– Да. В койота, ну и в антропоморфную его форму… – глухо отвечает он. А спустя секунду, добавляет. – А ещё раньше я был тенью.
– Ого! – я даже останавливаюсь от неожиданности. – Тень может стать фамильяром?!
Тис оборачивается.
– При некоторых стечениях обстоятельств… – говорит он, – и только в том случае, если тень сформирована не от человека, а от магического существа.
– А ты помнишь что-то о времени, когда был зверем?
– Да, – кивает парень. – Но это долгая история.
– Расскажи. Мне интересно послушать.
Тис окидывает меня недоверчивым взглядом. Я всем видом изображаю заинтересованность.
– Ну хорошо, – вздыхает он. – Но если вам наскучит – скажите.
– Не наскучит! Так ты, получается, в прошлом был зверем?
– Да. Я тень зверя. Тень койота. Тот, благодаря кому я появился, был совсем юным зверьком с толикой магии в груди. У него была семья… отец, мать, братья и сёстры. И тёплый дом – нора под старым деревом, – голос Тиса делается грустным, а взгляд отстранённым. Будто пытаясь скрыть чувства, он проводит рукой по тёмным волосам. – У койота были острые зубы, ловкие лапы и чуткий нюх, но всё же они не помогли ему уберечь то, что дорого… Охотники выследили его и убили всех, кого он знал. И будь то обычный койот, ничего бы не случилось… но в нём был скрытый магический дар. И поэтому, когда койот умирал, глядя на своих мёртвых родителей… на убитых братьев и сестёр… на разрушенный дом – его ненависть взвилась до небес. И сотворила меня – тень.
– И что ты сделал? – заворожённая историей, спрашиваю я.
Глаза Тиса вспыхивают алым, а тон становится отрывистым:
– Я напал на обидчиков. И погубил их всех! Пока они умирали, я до дна испил их ужас и боль. И стал сильным теневиком! Много лет я бродил в тумане с дырой в груди. Меня сжирали ненависть и невозможность защитить то, что дорого. Я желал всех и каждого заставить испытать ту же кошмарную боль, что породила меня! Я наводил ужас на тех, кто попадался на пути… Ну что, после такой истории, вы пожалели, что защитили меня, тиара? – резко спрашивает Тис, глядя на меня из-под чёлки.