о» он разразился таким патриотическим спичем:
«Мысль предшествует действию, как молния грому. Правда, немецкий гром — тоже немец и не очень-то подвижен. Он приближается не спеша, но он разразится, и если вы однажды услышите грохот, какого еще не слыхивала немецкая история, то знайте — немецкий гром наконец-то достиг своей цели».
Сидящие в знак согласия услужливо закивали головами, понимая, какие гениальные мысли он высказал и как после ярких молний по всей Европе прокатился немецкий гром.
Наверное, они не знали, что эти слова высказал крамольный германский поэт и публицист Генрих Гейне более 100 лет назад — в 1834 году. Знали они одно: после прихода Гитлера к власти творчество Гейне оказалось в Третьем рейхе под запретом с главной мыслью, что «там, где сжигают книги, в конце сжигают также людей».
Крематории многочисленных концлагерей тому доказательство…
Что касается принятия решения о войне с СССР, то оно стало актуальным после позорного и предательского поражения Франции в 1940 году. Конечно, у Гитлера существовали некоторые колебания, но потом они были отброшены.
Начальник генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Франц Гальдер был не против войны с Советами, но в одном стратегическом вопросе он расходился во мнениях с Гитлером. У фюрера разгорелся аппетит: ему захотелось захватить по идеологическим соображениям Ленинград — колыбель большевистской революции, и Украину, где был хлеб и крупные промышленные центры.
Гальдер, как и его единомышленник танковый стратег Гудериан, с учетом реалий и ограниченных возможностей вермахта считали, что вначале следует взять столицу Советского государства — Москву. Но Гитлер их на свою беду и на наше счастье не послушал. Этот конфликт остался неразрешимым.
Звучали настораживающие мысли генералов о проблемах, которые могут возникнуть при снабжении немецких войск боеприпасами, амуницией и продовольствием. Но когда начальник хочет войны, предупреждения об опасностях нежелательны. Тут у них и возникла своеобразная абберация, как в вульгарном анекдоте: я начальник — ты дурак, ты начальник — я дурак.
Войну Гитлер с Советской Россией запланировал еще в «Майн кампфе», а вот подготовка к ней была спешная, и техническое превосходство, кроме быстроходных танков, оказалось фейковым. Снабжение немецких войск наполовину осуществлялось при помощи повозок, запряженных лошадьми. Они часто запаздывали с доставкой необходимого фронту «товара». Именно на тыловые обозы часто охотились партизаны, разведывательно-диверсионные группы и отряды НКВД и РККА.
И уже к концу 1941 года силы немцев были истощены, но они все же двинулись по бездорожью на Москву. Вот тут ястребиные коготки, а если без аллегории — кованые сапоги арий, и увязли в глиноземной кашице. Буксовали колеса автомашин, а гусеницы скоростных танков месили на местности песочную жижицу. А на лошадках широкому и далекому фронту много не навозишь. Темп наступления снизился. Ударили ранние достаточно крепкие морозы и стали возникать проблемы с обмундированием. Фрицев зимы 1941–1942 годов уже нельзя было узнавать по званию. Погоны и кресты закрывали женские платки и одеяла, а вместо сапог в ходу были самодельные чуни, бурки или валенки, отобранные у местных жителей.
По заявлению профессора Бернда Бонвеча, немецкого историка, основателя и первого директора Германского исторического института, в Москве переломный момент в войне обозначился уже в ноябре 1941 года. Трезвомыслящие генералы делали неутешительные прогнозы. Тем более, что советские танки, как Т-34, так и тяжелые танки «ИС» и «КВ» превосходили немецкие модели по мощи, но были тихоходны.
Известно, что уже после первых танковых сражений в 1941 году конструктор Фердинанд Порше был отправлен на фронт в составе комиссии, чтобы изучать советские танки. Немцы были очень удивлены. Они были уверены, что их техника намного лучше. Выиграть эту войну Германия не могла никак. Была лишь возможность договоренности на определенных условиях. Но Гитлер был Гитлером. И под конец войны он вел себя все более безумно, как и Сталин в отдельных случаях в начале войны. То есть был отдан приказ — ничего не сдавать врагу. Но цена была слишком высока. Немцы не могли себе этого позволить в отличие от Советского Союза в начале войны. СССР потерял миллионы людей, но резервы остались и система продолжала работать. А вот у Третьего рейха она давала сбои, несмотря на то, что на Германию против Советской России работала почти вся экономика Западной Европы.
И опять, ну как не вспомнить грамотные слова «железного канцлера» Второго рейха Отто фон Бисмарка:
«Никогда не воюйте с Россией!»
Гитлер и «Большая тройка»
В Иране должны были уничтожить Сталина, Черчилля, Рузвельта. Либо похитить, чтобы потом фашистская Германия, образно говоря, могла выставлять их в клетках миру напоказ. Желание вполне в духе Адольфа Гитлера, который в успехе «убийственного» плана не сомневался.
Чего стоит его претендующая на пророчество фраза, сказанная в 1943-м: «Звезды говорят мне, что враги сгинут в конце года на Востоке! Я верю в свои предчувствия, они просто не могут обмануть меня!
Гитлер и Рузвельт
Сопоставление двух политических деятелей — Рузвельта и Гитлера — интересно тем, что оба возглавляли свои государства в один срок. Франклин Рузвельт принял пост президента 4 марта 1933 года и завершил свое правление со смертью (по болезни) 12 апреля 1945 года. Адольф Гитлер 30 января был назначен рейхсканцлером и прекратил руководить Германией тоже со смертью (в результате самоубийства) — 30 апреля 1945 года.
США внимательно следили за событиями, разворачивающимися в Европе. Американского президента волновала распоясавшаяся нацистская Германия во главе с Гитлером. Только поэтому Рузвельт направил телеграмму рейхсканцлеру Германии А. Гитлеру с предложением посреднической межгосударственной миссии для предотвращения войны и сохранения мира в Европе. Вот фрагменты из его послания:
Вашингтон, Белый дом
15 апреля 1939 г.
Его превосходительству Адольфу Гитлеру
Канцлеру Германской империи
г. Берлин
Уверен, Вы понимаете, что сегодня сотни миллионов людей по всему миру живут в постоянном страхе новой войны или даже серии войн. Присутствие этого страха и возможность такого конфликта очень беспокоит народ Соединенных Штатов, от имени которого я к Вам обращаюсь, а также, наверняка, народы других государств всего Западного полушария…
Я отказываюсь верить в то, что нашему миру суждено стать узником судьбы. Напротив, ясно, что лидерам великих держав подвластно освободить свой народ от нависшей катастрофы. Не менее ясно, что в своих умах и в своих сердцах люди жаждут положить конец своим страхам…
Очевидно, мир движется к такому моменту, когда ситуация окончится катастрофой, если не будет найден более рациональный способ видения событий. Вы много раз утверждали, что Вы и германский народ не хотите войны. Если это правда, то войны быть не должно. Ничто не убедит население нашей планеты в том, что какие-либо правящие силы имеют право или необходимость навлекать последствия войны на свой собственный народ или на любой другой народ, за исключением случаев очевидной самообороны. Данное заявление мы, американцы, делаем не из чувства эгоизма, страха или слабости. Сейчас мы говорим голосом силы и с пожеланием дружбы для всего человечества…
Готовы ли Вы гарантировать, что Ваши вооруженные силы не нападут и не вторгнуться на территорию или владения следующих независимых государств (далее Рузвельт перечислил 31 государство, в том числе и Россию. — Авт.)?
Мы признаем наличие сложных мировых проблем, затрагивающих все человечество, но мы понимаем, что их изучение и обсуждение должно проходить в мирной атмосфере… В этот час главы великих государств буквально решают судьбу человечества на ближайшие годы. Они не могут не слышать мольбу своих народов о защите от осязаемого хаоса войны. С точки зрения истории именно они будут ответственны за всеобщую жизнь и счастье — до последнего. Я надеюсь, что Ваш ответ позволит человечеству оставить страхи и ощутить безопасность на многие годы вперед.
Аналогичное послание адресовано главе итальянского правительства.
Франклин Д. Рузвельт
Если Муссолини поначалу отказался вообще принимать к сведению это послание, то Гитлер испытал глубокое удовлетворение тем, что к нему вполне корректно обратился глава самой мощной страны в Западном полушарии. Видимо, теперь он считал самым сильным государством в Восточной части планеты великую Германию — Третий рейх. Он долго изучал письмо, а потом через свой идеологический рупор в лице Геббельса дал команду, чтобы в СМИ была опубликована информация, что он даст ответ Рузвельту в выступлении перед рейхстагом.
Это произошло 28 апреля 1939 года. Его речь была полна заверений в миролюбии, но хранила молчание о всех подлинных намерениях. В своем выступлении, обращаясь к американскому президенту, он успокаивал его перечислением всего того положительного, что он достиг за неполные шесть лет руководства Германией. В своей речи он касался сравнительных характеристик положения США и Германии и их руководителей:
«…Господин президент Рузвельт!
Я вполне понимаю, что внушительные размеры Вашего государства и колоссальное богатство Вашей страны позволяют Вам чувствовать себя ответственным за судьбы всего мира, за судьбы всех народов.
Я, господин президент Рузвельт, поставлен в гораздо более скромные и ограниченные рамки. Я не могу чувствовать себя ответственным за судьбу того мира, которому была безразлична плачевная судьба моего собственного народа. Я считаю себя избранным Провидением для того, чтобы служить моему родному народу и вывести его из страшной нужды…
Я преодолел хаос в Германии, восстановил порядок, добился огромного роста производства во всех сферах нашей национальной экономики…