В парке «Сокольники» в 11.00 собралось около 20 тысяч школьников на детский праздник. Именно к этому часу немцы сумели уже продвинуться вглубь нашей территории на 15–20 километров. И скорость их продвижения нарастала.
Одним словом, все 4 миллиона 600 тысяч «простых» жителей и около 1 миллиона гостей столицы СССР до обеда 22 июня 1941 года не знали, что с ночи началась большая война с гитлеровскими захватчиками, самая кровопролитная в истории страны.
О том, что война началась, знало только высшее руководство страны.
В 6.30 кандидат в члены Политбюро, секретарь ЦК и первый секретарь Московского горкома ВКП(б) Александр Сергеевич Щербаков собрал экстренное заседание ключевых руководителей столицы с участием высших офицеров НКО, НКВД и директоров крупнейших заводов.
Кстати, он и председатель горисполкома Василий Прохорович Пронин к тому времени имели генеральские звания. На совещании были выработаны первоочередные меры обеспечения жизнедеятельности Москвы в военное время. Вводился запрет въезда в столицу всем, кто не имел московской прописки. Под эти санкции попали и жители Подмосковья, работавшие в Москве.
Вторжение…
…Врага надо знать! Потому что видеть его сильные стороны — не значит его оправдывать!
Потому что, принижая Гитлера, мы принижаем и подвиг наших дедов, победивших самого одаренного и страшного противника от начала времен!
Отечественная война началась для Красной армии тяжелыми поражениями. Уже к концу первого дня гитлеровцы добились ощутимых успехов и стремительно наращивали темпы наступления. Наркомат обороны и Генеральный штаб стали утрачивать нити управления войсками. На второй день войны произошли изменения в руководстве Наркоматом обороны. Во главе созданной 23 июня 1941 года Ставки Главного Командования встал Тимошенко. Важная роль принадлежала и Жукову, возглавлявшему Генеральный штаб.
Главная ответственность за поражение первого периода войны лежит, конечно, на Сталине. Но спрос с бывшего наркома обороны Ворошилова также очень велик. Он виновен в том, что допустил избиение военных кадров. Он успокаивал страну речами, что Красная армия якобы имеет более мощные огневые средства, чем любая другая армия. Между тем, наша разведка располагала данными, что вермахт имеет преимущество по большинству видов вооружения. Ворошилов как нарком обороны преувеличивал роль конницы в будущей войне в ущерб развитию танковых соединений и войск ПВО.
После бездарно проведенного Ворошиловым руководства боевыми действиями в ходе советско-финской войны (это он приказывал бросать в атаку кавалерийские эскадроны по метровым снежным наметам) Сталин понял, что нарком не «тянет».
Отданные им кавалерии приказы — атаковать противника в условиях метровых снегов и жутких морозов с последующими громадными потерями личного состава, говорят сами за себя. Они показывали уровень тактического мышления «сабельного рубаки» эпохи гражданской войны. 7 мая 1940 года он сдал должность Наркома обороны Тимошенко.
Не справился он на должностях командующего Северо-Западного направления и Ленинградским фронтом. Пришлось в Ленинград направлять Жукова.
Никаких формальностей при сдаче командования фронтом, как писал Рой Медведев, не было. Жуков по прямому проводу сухо доложил Сталину: «В командование вступил». Ворошилов собрал генералов штаба, чтобы попрощаться. «Отзывает меня Верховный, — с горечью сказал маршал. — Ныне не гражданская война — по-другому следует воевать…»
Ворошилов хотел перед отлетом в Москву дать Жукову какие-либо советы, но последний довольно резко отказался от разговора с ним. Начавшийся уже через несколько дней новый штурм Ленинграда был отбит под командованием Жукова.
Ворошилова Сталин пощадил…
Зимой 1942 года Ворошилова как представителя Ставки направили на помощь Волховскому фронту. Но он и там проявил себя не с лучшей стороны — снова посоветовал командующему бросить кавалерию в наступление по глубоким снегам. Итог оказался печальным — немцы уничтожили почти весь отряд красных конников. В Москву он прибыл с опущенной головой.
Сталин и тут остался без жесткой реакции.
Итак, слова Гитлера: «Горе тому, кто слаб!» обрели реальные очертания. Военный атташе Германии в Москве генерал Кестринг и его помощник полковник Кребс после майского празднества 1941 года, прибыв в посольство, составили обобщенную справку по военной части парада. Кестринг сразу же отбыл по шифровке в Берлин. При встрече с фюрером он заявил ему, что РККА по технической оснащенности серьезно уступает Третьему рейху. По его наблюдению это показал прогон по Красной площади боевой техники.
Слова Кестринга убедили Гитлера в правильности выбора момента для нападения на СССР. И все же в данное время вызывающая воля фюрера к войне с Советской Россией находилась в примечательном противоречии с реальным соотношением сил по другим параметрам — территория, население, индустриализация Советской России и возможные союзники в лице США и Великобритании.
Но такое решение можно рассматривать как первый признак начавшейся у него психологического недуга — утраты чувства реальности. Канатоходец шел по тросу без страховки, но на свою беду действовал в русле индивидуального кредо: «Во мне всегда жила мысль о том, чтобы бить».
И он ударил…
А бить у него было чем.
153 дивизии, 600 000 моторизованных единиц, 3580 танков, 7184 орудия и 2740 самолетов — с такими силами Гитлер на рассвете 22 июня 1941 года, около 3 часов 15 минут, начал наступление на Советский Союз. Как писал Иоахим К. Фест, автор трехтомника по исследованию Третьего рейха и его фюрера, это была самая огромная сосредоточенная на одном театре военных действий вооруженная мощь, которую когда-либо знала история.
Наряду с немецкими соединениями стояли 12 дивизий и 10 бригад Румынии, 18 финских дивизий, 3 венгерские бригады и 2,5 словацкие бригады, позднее к ним присоединились 3 итальянские дивизии и испанская «Голубая дивизия».
Воевали на стороне Третьего рейха индусы — воины легиона «Свободная Индия» во главе с лидером левого течения колониального правительства Субхасом Чандра Босом, который прибыл в Германию 3 апреля 1941 года. Индийский легион входил в состав Абвера. В августе 1942 года индийские легионеры приняли присягу Гитлеру и Босу. К концу этого года численность легиона достигла 3155 человек…
По примеру большинства предыдущих кампаний нападение последовало без объявления войны, и опять оно было начато внезапным массированным налетом люфтваффе, одним ударом уничтожившим половину из почти 10 тысяч самолетов Советской России. Потом пошли быстроходные танки, клиньями рассекающие части и соединения РККА, а затем вместе со своей пехотой они создавали котлы для красноармейцев. Стремительность вражеского наступления приводила к окружению не только частей, соединений и объединений Красной армии, но и появлению верениц советских военнопленных. Это был результат потери управляемости войск.
За дивизиями вермахта следовали как вторая волна наступательного эшелона специальные подразделения — «айнзацгруппы», перед которыми Гитлер еще 3 марта поставил задание истреблять «еврейско-большевистскую интеллигенцию» по возможности уже в районах операций. Эти специальные команды и придали войне с самого начала беспримерный по античеловечности, не имеющий аналогов характер. И если в стратегическом плане эта кампания и была тесно связана с войной в целом, то по своей сути и морали она представляла собой нечто совершенно новое — она была как бы Третьей мировой войной. В любом случае она не соответствовала понятию «нормальной европейской войны».
Двойственный характер войны заключался еще и в следующем: с одной стороны, она была мировоззренческой — борьбой против коммунизма, с чертами крестового похода эпохи средневековья, с другой — колониальной и захватнической войной в стиле войн ХIХ века. Перед самым началом похода на Восток Гитлер на одной из встреч в узком кругу своих единомышленников образно пояснил цель войны:
«В принципе, таким образом, речь идет о том, чтобы умело разрезать на куски этот гигантский пирог, дабы мы, во-первых, могли его покорить, во-вторых, им управлять и, в-третьих, его эксплуатировать».
Для нападения на Советский Союз были созданы три группы армий:
— группа армий «Юг» под командованием фельдмаршала фон Рундштедта, которая должна была наступать южнее Припятских болот;
— группа армий «Центр» под командованием фельдмаршала фон Бока, наступавшая между Припятскими болотами и Сувалки;
— группа армий «Север» под командованием фельдмаршала Риттера фон Лееба, которая сосредотачивалась в Восточной Пруссии.
Эти три группы армий должны были наступать по территории России с задачей прорвать оборону советских войск, расположенных близ границы, окружить их и в «котлах» уничтожить.
Гитлер планировал именно этими тремя броневыми клиньями-ножами групп армий «Север», «Центр» и «Юг» разрезать пирог под названием Советский Союз. Первым делом он решил удушить Москву и Ленинград голодом, а потом сравнять оба города с землей, и на том месте, где когда-то стояла Москва, устроить гигантское водохранилище. Он заранее дал задание на подвоз розового житомирского гранита для сооружения на одном из высоких холмов «Памятника Победы» над русскими. Доставили эшелонами каменные глыбы к Подмосковью, но использовали его советские строители и архитекторы для облицовки цокольных частей зданий на одной из центральных улиц города — Тверской (Горького), и для других нужд.
В планах Гитлера было срочное снесение мавзолея Ленина. Тело советского вождя после захвата Москвы могло стать ценным трофеем немецких войск и экспонироваться на грандиозной выставке, которую фюрер хотел организовать в Берлине после победоносного завершения войны с Советским Союзом.