— В городе полно мест, где мы с тобой могли бы поговорить наедине.
— Но не каждое из них может похвастать видом на Темзу, — сказал он, когда она вздохнула. — Я знаю, один вечер ничего не изменит.
— Проблемы, которые у нас были до моей аварии, никуда не исчезли, Томас. Невозможно щелкнуть пальцами и избавиться от них.
Сколько бы они ни сидели вдвоем под звездами, это ничего не изменит.
— А что, если возможно?
— Что возможно? Сделать так, чтобы «Коллиерс соуп» исчезла, и вернуться в Камбрию?
Томас сел рядом с ней.
— Именно об этом я и хотел с тобой поговорить. Что, если я сделаю так, чтобы «Коллиерс соуп» исчезла из нашей жизни?
— Ты готов уйти из компании?
— Готов, если это сделает тебя счастливой. — Повернувшись, он взял обе ее руки в свои. — Послушай, Рози, я знаю, что ты изо всех сил стараешься вспомнить свои чувства ко мне. Меньшее, что я могу сделать, — это доказать тебе, что я изменился. Если для этого мне нужно будет уйти из «Коллиерс соуп», я это сделаю.
Розалинд не поверила своим ушам.
— А как же насчет семейной истории, традиций, которыми ты так дорожишь?
— Даже если компанией будет управлять человек со стороны, она все равно будет принадлежать Коллиерам. Я найду надежного специалиста, который претворит в жизнь мой стратегический план. Когда Мэдди повзрослеет, «Коллиерс соуп» будет в полном ее распоряжении.
— Я… я не знаю, что на это сказать. Ты действительно пошел бы на это ради меня? Бросил бы работу, которую любишь?
Причем во второй раз.
— Пусть лучше у меня будет жена, чем компания. — Он взял в ладони ее лицо, и от блеска его глаз у нее защемило сердце. — Судьба дала нам второй шанс, Рози. Больше всего на свете я хочу сделать тебя счастливой.
Он придвинулся ближе и поцеловал ее.
— Что скажешь, Рози? Мы начнем все сначала?
Приняв ее молчание за согласие, он поцеловал ее снова.
Она хотела вернуться домой, и ее муж был готов исполнить ее желание.
Тогда почему на сердце у нее скребут кошки?
Глава 11
«Больше всего на свете я хочу сделать тебя счастливой».
Слова Томаса не выходили у Розалинд из головы. Они мешали ей получать удовольствие от ужина в романтической обстановке. Всякий раз, когда Томас улыбался, внутри у нее все сжималось. Она вот-вот получит то, чего хотела, но победа ее не радовала.
Ее не покидало ощущение, что часть истории по‑прежнему отсутствует.
На следующее утро она позвонила Ричарду, чтобы сказать, что она не может провести с ним целый день.
— Я думал, ты звонишь для того, чтобы пожаловаться на своего мужа. — Его тон был резче обычного.
— На самом деле Томас больше не ездил в офис. Он проводит с нами каждый день.
— Рад за него.
— Он правда старается быть внимательным и заботливым мужем и отцом.
— Главное, чтобы он продолжил быть таким после того, как снова завоюет твое расположение.
Розалинд тупо уставилась на ковер на полу. Она сидела в библиотеке у елки, а Томас и Мэдди находились в соседней комнате. Было бы так просто сказать Ричарду, что Томас собирается ради нее оставить работу, и положить конец его язвительным комментариям.
— Я позвонила лишь для того, чтобы сказать, что наш план отменяется, — сказала она вместо этого. — Я не хочу расставаться на целый день с Мэдди. Она все еще боится, что я могу снова исчезнуть.
— Может, посидим сегодня вечером в пабе?
— Только не сегодня, — ответила она, чувствуя себя неловко.
— Тогда, может, на следующей неделе?
— Не знаю. До Рождества остается совсем немного времени.
— Об этом и речь. Нам нужно поздравить друг друга с праздником и выпить за твое возвращение. Я надеялся, что мы сможем…
Перед внутренним взором Розалинд промелькнул образ.
Кафе на углу. Мэдди, рисующая на меню.
«Все проблемы исчезнут, если ты поедешь со мной…»
Боже, что она сделала?
— Розалинд? Ты еще на связи? — послышался в трубке голос Ричарда.
— Прости, я…
Она зажмурилась и увидела руку Ричарда, лежащую у нее на колене.
«В пятницу мы уже могли бы сидеть в самолете…»
Она убрала его руку. Ну слава богу.
— Мне пора идти, Ричард, — произнесла Розалинд, прерывая связь.
Она испытывала отвращение к самой себе. У нее есть муж. Как она могла позволить другому мужчине на что-то надеяться?
Ей нужно прилечь, обо всем подумать и решить, что делать дальше.
Направляясь в свою комнату, она услышала голос Томаса, доносящийся из детской, и заглянула туда. Томас сидел на стуле, склонившись над игровым столиком Мэдди. Зажав мобильный телефон между ухом и плечом, он катал между пальцами кусочки ваты.
— Скажи Мингу, что он получит такую скидку, о какой мы изначально договорились, — произнес он в трубку. — Если он будет упираться, отмени сделку. Мне все равно, сколько у него спа‑центров. Я не позволю, чтобы нам диктовали условия.
Он разговаривал по телефону еще несколько минут, уверенно называя по памяти количественные данные и одновременно с этим корча рожи, чтобы развлечь Мэдди. Прислонившись к дверному косяку, Розалинд наблюдала за ним.
— У тебя отлично получается, — сказала она, когда он закончил разговаривать по телефону.
Томас придвинул ближе к Мэдди кучку ватных шариков, затем протянул ей клей‑карандаш.
— Что? — обернулся он через плечо. — Отдавать распоряжения подчиненным или катать ватные шарики?
— Мы делаем открытку для Санты, — сообщила ей Мэдди. — Вата для бороды.
— Уверена, что ему понравится. А у тебя, Томас, отлично получается и то и другое.
Он широко улыбнулся, и Розалинд вдруг осознала, что он ее любит. Что он всегда ее любил. Она это поняла не умом, а сердцем.
Вдруг ей стало очевидно, как ужасно она себя вела после переезда в Лондон. Амнезия дала ей возможность взглянуть на ситуацию субъективно. Она увидела взрослую женщину, которая вела себя как капризный ребенок, вымещая свое недовольство из-за переезда и потери финансирования на своем муже. Вместо того чтобы попытаться понять Томаса, она жаловалась на него Ричарду Синклеру, позволяя ему настраивать ее против мужа. Все это было так несправедливо по отношению к Томасу.
— Ты не можешь уйти из «Коллиерс соуп», — сказала она ему.
Томас уставился на нее так, словно у нее выросла вторая голова.
— Что ты такое говоришь? Мы ведь обо всем договорились вчера.
В действительности она не ответила на его предложение, потому что ее разум затуманился от его поцелуев.
— Компания нуждается в тебе. Я только сейчас поняла, что ты должен ею управлять. — Отойдя от дверного косяка, Розалинд обхватила себя руками. — Я не смогла бы себя уважать, если бы ты ушел из «Коллиерс соуп» только для того, чтобы мне было хорошо.
— По-моему, это самая разумная причина.
Розалинд не сомневалась, что он говорит искренне.
— Это неправильно, — сказала она. — Ты должен остаться.
Убедившись, что Мэдди занята приклеиванием ватных шариков к листу бумаги, Томас поднялся и подошел ближе к Розалинд.
— Означает ли это, что ты передумала уезжать из Лондона?
— Я… — Что она могла ему ответить? Ей по-прежнему было некомфортно в большом шумном городе. Она хотела жить и растить дочь в тихой деревушке среди зеленых холмов. — Нет, — ответила она, отвернувшись.
— Понятно. — Его плечи опустились. — И как нам быть дальше?
Действительно, как? Они вернулись в исходную точку, в которой находились шесть месяцев назад.
Глава 12
Черт побери, это не может повториться!
Томас схватился за край дверного полотна. Он изо всех сил старался сохранить внешнее спокойствие, в то время как внутри у него все дрожало. Ему казалось, что они с Розалинд обо всем вчера договорились. Похоже, он ошибся.
— Что случилось? — спросил он.
— Ничего не случилось. — Повернувшись, она вышла в коридор и остановилась у балюстрады лестничной площадки. — В том-то и дело, что ничего. Мы вернулись туда, где мы были полгода назад.
— Нет, — возразил Томас. — Полгода назад я еще не решил уйти из «Коллиерс соуп».
— Я уже сказала тебе, что не хочу, чтобы ты это делал. Компания нуждается в тебе.
— Тебе это Сьюзан сказала?
— Нет, твоя сестра здесь ни при чем. Неужели ты не видишь, что мы зашли в тупик? Я не хочу жить в Лондоне, а ты…
— Я сказал, что готов переехать.
— Но ты этого не хочешь.
Розалинд повернулась, и он прочитал в ее влажных глазах покорность. Это подействовало на него как удар под дых. Она перестала бороться за их брак.
— Неужели ты не понимаешь? Я не могу построить свое счастье на твоем несчастье.
— Но я не буду чувствовать себя несчастным.
Он обязательно найдет себе какое-нибудь занятие.
— Будешь. Ведь ты откажешься от своего наследия, которое так для тебя важно.
— Тогда я буду управлять компанией из дома.
— Находясь на другом конце страны?
— Почему нет? Я мог бы распределять время между семьей и бизнесом. Я прилетал бы сюда периодически.
— И мы через какое-то время снова начали бы ссориться из-за того, что ты уделяешь недостаточно внимания семье. — Она покачала головой. — Это плохая идея.
— Значит, ты собираешься уйти, не попытавшись найти решение? Не дав мне никакого объяснения? — Томас чувствовал, что она что-то недоговаривает. Но что могло произойти между вчерашним вечером и ее приходом в детскую? Что заставило ее передумать?
— Я только что все тебе объяснила.
— Нет, ты только предложила свой вариант развития событий и приняла решение.
Глаза Розалинд блестели от слез.
— Что еще ты хочешь от меня услышать?
— Просто скажи мне, что я должен сделать, чтобы все исправить. Чтобы тебя вернуть. Чтобы спасти наш брак. Я пытаюсь, Рози, но я не могу сделать это в одиночку.
— Я знаю. — Она закрыла глаза, чтобы он не смог прочитать ее эмоции. — Есть еще одна причина, по которой мне нужна передышка. Мне нужно кое в чем разобраться. Для этого я должна кое-что вспомнить.