– Тут очень много споров вокруг вашего сценария, – сказала редактор. – Те из нас, кому он нравится, хотят кое-что изменить здесь, на студии, чтобы все остались довольны. Мы не уверены, что это возможно, но мы попытаемся.
В течение следующего месяца мне сообщали, что сценарий был еще жив, что он уже похоронен и что он существует где-то между жизнью и смертью. Редакторы попытались изъять из повествования вину отца за его отношение к сыну, но в этом случае вся структура истории распалась бы, так как идея вины была основной, поэтому идею пришлось вернуть. Возникло множество вариантов, многие из которых радикально отличались друг от друга, другие были абсолютно идентичны моему варианту, а третьи звучали острее, но были пусты с эмоциональной точки зрения.
Я уже примирился было с мыслью, что мой сценарий так никогда и не превратится в фильм, когда мне позвонили в очередной раз и сказали, что выбор пал на вариант, который был очень близок к оригиналу. Сценарий запустили в производство.
По настоянию Фила из истории был убран момент, когда отец осознает, что он поступал с сыном так, как поступали когда-то с ним самим. Дух просто был. Он когда-то был другом отца, а теперь пытался стать другом для сына, завлекая его в свой мир, а потом отпускает мальчика, полагая, что это и есть настоящая дружба. На студии переименовали сценарий, назвав его «Для чего нужны друзья?», чтобы название подходило новой концепции.
Я УЖЕ ПРИМИРИЛСЯ БЫЛО С МЫСЛЬЮ, ЧТО МОЙ СЦЕНАРИЙ ТАК НИКОГДА И НЕ ПРЕВРАТИТСЯ В ФИЛЬМ, КОГДА МНЕ ПОЗВОНИЛИ В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ И СКАЗАЛИ, ЧТО ВЫБОР ПАЛ НА ВАРИАНТ, КОТОРЫЙ БЫЛ ОЧЕНЬ БЛИЗОК К ОРИГИНАЛУ.
Эпизод вышел на телевизионные экраны 4 октября 1986 года. Общее мнение сошлось на том, что это была самая обычная серия.
Я не хочу оспаривать это мнение хотя бы потому, что основная идея, которую я вложил в эту историю, была уничтожена. Как оказалось, я был не единственным, кто предпочитал сказки о морали, ведь именно ударение на мораль было основной особенностью концепции оригинальной «Сумеречной зоны». После отказа от нее аудитория сериала пошла на убыль, рейтинги слетели вниз, а шоу прекратило свое существование.
«Как было бы здорово хоть еще немного поработать над „Сумеречной зоной“, – думал я, бережно упрятывая видеокассету с копией фильма на полку. – Но, наверное, некоторым вещам просто не суждено случиться».
Через несколько недель мне позвонила тетя Тереза и сообщила, что разводится с Тедом из-за того, что у него роман на стороне. Да уж, такой неожиданный поворот сюжета был достоин лучших эпизодов «Сумеречной зоны».
Конечно, это известие неприятно удивило меня, но следующая новость просто шокировала. Мои родители, которые притворялись, что были женаты, начиная с официального аннулирования их брака в 1952 году, вдруг решили пожениться! Свадебной церемонии не будет, равно как и всяких официальных заявлений по этому поводу и торжественных ужинов. Что еще более странно, их бракосочетание было не просто частным событием, оно было конфиденциальным событием. По законам Калифорнии документы о конфиденциальных бракосочетаниях не были доступны в публичных архивах, для того чтобы получить к ним доступ, нужно официальное решение суда или разрешение вступавших в брак.
– Почему он хочет держать все в секрете? – удивился я. – Или он боится, что все узнают, что все эти годы они не были официально расписаны?
– Да ему насрать на то, что другие думают. Здесь другое интересно: почему он задумал это именно сейчас?
– Ну, он стареет, может, хочет, чтобы мать получила доступ к его счетам, если он вдруг заболеет.
– Да он в жизни не позволит кому-либо даже дотронуться до своих денег, а уж тем более твоей матери. Давай, подумай еще.
Все это звучало обескураживающе. Тетка знала много отцовских тайн, но он долгие годы терроризировал ее угрозами насилия и судебными тяжбами, и поэтому не хотела рассказывать ничего такого, по чему можно было бы понять, что информация от нее.
Это ставило меня в крайне раздражающее положение:
мне приходилось выяснять почти все самому по тем крупицам информации, которые она была готова предоставить. Я чувствовал себя Бобом Вудвордом на встрече с Глубокой Глоткой[67] где-то на подземной парковке, где мне скармливали информацию маленькими порциями, чтобы подвести к правильным выводам.
А что, если дело в свидетельстве о браке?
– Он что, женится из-за того, что жена не может свидетельствовать против своего мужа?
– Уже ближе, но это лишь часть того, что он затеял.
Твой отец хочет быть уверен в том, что официально ее никто не сможет заставить говорить о том, что она видела или слышала о нем.
– Но она ведь все равно сможет рассказать о том, что видела или слышала, если захочет сделать это по доброй воле.
– Вот, уже теплее. Ну, давай, думай!
И тут до меня дошло.
– Он хочет, чтобы она подписала брачный контракт в качестве условия их официальной женитьбы?
– Ну наконец-то. Конечно же, сам он ей сказал не это, а то, что хочет жениться, чтобы она унаследовала его деньги в случае его смерти. Но ведь этот сукин сын ни гроша ей не оставит. Это просто уловка, чтобы заставить ее подписать нужные бумаги. Он знает, что регистрация брака может усложнить его жизнь в будущем, но если нет брака, то нет и брачного соглашения, а без брачного соглашения он не защищен.
В течение многих десятилетий отец делал все, чтобы у матери не было никакой юридической защиты. У нее не было ни официального статуса жены, ни доступа к его счетам, вообще ничего. То, что он вдруг столь неожиданно озаботился этой проблемой, говорило только о том, что произошло что-то, о чем никто из нас не знал.
– А что, если другие заинтересуются тем, почему он вдруг заварил всю эту кашу? И, как ты говоришь, почему именно сейчас?
– Если я переживу этого говнюка, спроси меня обо всем, и я отвечу, но только после того, как он сдохнет, – ответила тетка, заканчивая разговор.
Появление еще одной семейной тайны только сильнее убедило меня в том, что я и знать ничего не хочу обо всей этой грязи. У меня не было ни времени, ни желания играть с теткой в вопросы и ответы. Я понимал, что секреты в нашей семье были главной движущей силой, но если тетка хочет мне что-то сказать, то пусть так и сделает. Иначе нет никакого смысла вовлекать меня во всю эту грязь.
ПОЯВЛЕНИЕ ЕЩЕ ОДНОЙ СЕМЕЙНОЙ ТАЙНЫ ТОЛЬКО СИЛЬНЕЕ УБЕДИЛО МЕНЯ В ТОМ, ЧТО Я И ЗНАТЬ НИЧЕГО НЕ ХОЧУ ОБО ВСЕЙ ЭТОЙ ГРЯЗИ.
Если бы я знал хотя бы немного больше о прошлом отца, то, наверное, смог бы соединить все звенья цепочки, тянувшейся от тайной женитьбы до того, что случилось в Патерсоне за несколько месяцев до описываемых событий: взрыв самодельной бомбы убил одного из местных жителей. Но сложить все кусочки пазла в единую картину я смогу только через пару десятков лет.
Первый сезон «Настоящих охотников за привидениями» на канале АВС закончился номинацией на премию «Эмми» за лучший анимационный сериал года и решением продлить шоу на второй сезон. Шоу работало, рейтинги были высоки, и сериал стал абсолютным хитом сезона.
Понятно, что кое-кому все это не понравилось.
С самого начала проект подвергался атакам цензуры и прочих блюстителей правил в СМИ. Они обвиняли шоу в продвижении левых взглядов и радикального феминизма с одной стороны, и в пропаганде черной магии и сатанизма – с другой. (Как выяснилось, я, сам того не зная, работал на самого Сатану вот уже целых три года, как в период «Хи-Мена» и «Ши-Ры», так и после. Очевидно, тут есть все основания подать в суд за задержку зарплаты.) Вместо того чтобы дать отпор всем безосновательным обвинениям, цензоры телесети использовали поступавшие жалобы для того, чтобы изменить сериал в соответствии с собственными представлениями. Это привело к тому, что в DIC провели совещание, в котором участвовали продюсеры Джо Медьяк, Майкл Гросс, Эйм Саймон и Дженни Трайас из АВС, а также сценаристы и некоторые «эксперты» из консалтинговых компаний, специализировавшихся на вопросах развлечений для детей.
ПЕРВЫЙ СЕЗОН «НАСТОЯЩИХ ОХОТНИКОВ ЗА ПРИВИДЕНИЯМИ» НА КАНАЛЕ АВС ЗАКОНЧИЛСЯ НОМИНАЦИЕЙ НА ПРЕМИЮ «ЭММИ» ЗА ЛУЧШИЙ АНИМАЦИОННЫЙ СЕРИАЛ ГОДА И РЕШЕНИЕМ ПРОДЛИТЬ ШОУ НА ВТОРОЙ СЕЗОН.
Один из консультантов начал собрание заявлением о том, что «нам надо изменить или заменить Джанин».
Джанин была одним из наших самых популярных персонажей, она была сильной, умной, модной, остроумной и независимой. Цензоров и консультантов абсолютно не устраивали все эти характеристики. Им казалось, что ее стильные, облегающие одежды делали ее «грубой и шлюховатой». Эта оценка больше говорила не о Джанин, а о том, что они сами думают о сильных женщинах.
– Она должна относиться к другим персонажам по-матерински, – говорили «эксперты». – Она должна быть добрее и заботливее. Она должна носить более нежную одежду, платья, а не юбки, никаких украшений, никаких очков и лохматых волос.
А при чем здесь очки?
– У них острые углы, а детей пугают острые предметы, поэтому очки должны быть круглыми и безобидными.
Я попросил их показать данные, подтверждающие тезис о том, что заостренные углы очков пугают детей.
Вместо ответа мне было заявлено, что результаты их исследований могут быть понятны только дипломированным психологам.
– А я и есть дипломированный психолог, – сказал я. – И я хочу взглянуть на ваши данные.
Встретив человека, который легко мог поймать их на вранье, консультанты перешли к обороне и в поисках поддержки стали поглядывать на продюсеров и исполнительных директоров, сидевших за столом, словно это не они, а я нес всякую чушь. Словом, повторилась ситуация с тем самым баптистским чуваком из «Дома Аббы».
Почему бы взять и не сказать, что ты взял и воскресил какого-то парня на маленьком полинезийском острове, это же сразу отменит все вопросы и сомнения? Никто ведь не проверит.