— Поверили?
— А чего нет? В кулуарах некоторые настырные прямиком наших спрашивали. «Такое на самом деле в будущем произошло? Из-за этого люди оттуда сюда попали?» Вот будет их ученым задачка. Пусть сразу не поверят, но ведь где-то глубоко внутри страх останется?
— И что мы ответили? — буравчики маленьких глаз Кириленко так и впились в лицо Генерального секретаря.
— Да ничего! Все были заранее предупреждены. Тем более что мы и нашим доселе этот фильм не показывали. Кое-кого из старых фронтовиков даже пришлось позже медикам откачивать. Извини, из виду как-то этот фактор упустил. Но ничего, умнее будут! Не то некоторые генералы заигрались, понимаешь, в штабные игры. Вот они на экране! Мать их перемать! Весь мир в труху!
Андрей Павлович задумчиво качал головой. Отличный ход! Генсек опять в хорошей форме. Значит, у них должно все получиться. Черт возьми!
После сытного обеда сидели на веранде в теньке. На столе стояли запотевший графин, жбан с брусничным морсом и легкие закуски.
— Ко мне тут Черненко зачастил. Пронюхал что-то змей и постоянно на вас наговаривает. Надоел хуже горькой редьки!
— Они и у нас на Старой площади воду мутят, мешают работе.
— Может, того, убрать его да Капитонова. Последний же на моей почте сидит.
— Пусть пока сидит, — веско ответил Кириленко. — Почту мы с тобой уже в разные потоки перевели. Пусть читают то, что им будет позволено.
— Тогда чего ждем?
— Пусть проявят себя, скомпрометируют полностью и разоблачатся перед партией. Черненко в последнее время весьма активно общается с руководителями республик и русских регионов. Мы же все это внимательно отслеживаем.
— Сеть расставляешь? — понимающе кивнул Брежнев.
— Недавно в Крыму они с Щербицким встречались.
— Тот и меня к себе звал, но врачи не советуют.
— Летом да, жарко там. Ну а в бархатный сезон?
— Тогда, наверное, можно. Думаешь, стоит съездить?
— Нам Щербицкий пока нужен. Лёня, вообще, как он тебе?
Генеральный секретарь склонил голову, затем размеренно ответил:
— Умный, деловой. Если по шапке настучать, то работать неплохо будет. Кадрами, понимаешь, тоже разбрасываться не стоит. Их еще пойди вырасти.
— Если ему предложить в будущем пост в Москве?
— Наш, думаешь, тогда будет? Наверняка к успеху Машерова ревнует. Ради будущей карьеры в Москве всю республику раком поставит.
— И с националистами разберется?
— Здесь сложнее. Не торопись, Андрюша. Я бы посоветовал тебе дать им полнее раскрыться. Отдай это поручение самому Щербицкому. Хочешь наверх, сделай сначала грязное дело! Да не бойся, наш он человек, просто берега попутал. Я с ним на эту тему подробно побеседую. Эти сволочи нам в войну в спину стреляли, а мы с ними до сих пор цацкаемся! Хрен им, а не незалежна Крайна.
— Набрать компромата и разоблачить? Чтобы показательным судом?
— Видишь, понимаешь меня с полуслова. На съезде ведь так и планировал поступить? — Леонид Ильич бросил такой полный искрящего ехидства взгляд, что Кириенко аж закашлялся. — Вот так вот! Обойти аппарат сложно, но можно. В принципе правильным курсом идешь, не мне тебя учить. Но совета спросить бы по старой дружбе мог. Я не кусаюсь.
— Да я…
— Головка от… Бросил, понимаешь, старого товарища, — довольный произведённым эффектом Брежнев снова широко улыбнулся и потянулся к бутылочке. — Что там Шелепин накопал? Зубы у него еще железные?
Кириленко до приезда сюда не желал ни с кем делиться полученными от "Железного Шурика" знаниями, но сейчас не мог никуда деться. Припер его к стенке старый хрыч. Пришлось отвечать.
— Там в Средней Азии на сотню другую уголовных дел материала хватит.
— Ого! Из будущего?
— Не только. Гэбэ проснулось и вспомнило, зачем туда поставлено. Местным ведь также хочется остаться в обновленной структуре, вот грехи и замаливают. Завалили прокуратуру доносами.
Леонид Ильич молча пошамкал губами, переваривая полученную информацию.
— Ваши эти идеи с реформами органов не самым законным способом проведены, Андрюша.
— Времени попросту нет.
— Когда планируешь?
— Перед Новым годом.
— Не слишком жестоко? Дай людям напоследок с родными праздник встретить.
— Зато неожиданно! И помнишь, чем доброта в том времени закончилась?
Брежнев насупился, но в итоге согласился.
— Даю свое предварительное одобрение. Только сначала материалы ко мне на стол!
— Обязательно. Сейчас «Шурик» их готовит. Просто их так много, что некоторое время потребуется. Зато потом, пока там их приспешники после праздников очухаются, уже поздно будет. В итоге перед съездом мы будем иметь неоспоримое преимущество, да остальные поутихнут. Одно дело слететь с поста, другое — сесть.
— Ага, — снова нахмурился Леонид Ильич. — Силовое преимущество, а не политическое!
— Для того партийным массам нашу новую политику требуется объяснить. И выборы на съезд провести по-новому.
— Правильно мыслишь. Давай так. После Октябрьского пленума организую рабочие поездки по стране. Засиделся что-то в последнее время я. На людей посмотрю, а они на меня. Заодно с ответственными товарищами на местах побеседую. Что скажешь?
— Отличная идея! — одобрительно покивал Кириленко. Такой настрой Ильича ему понравился. От мрачного, закрытого от всех человека полугодовой давности не осталось и следа.
— Насчет здоровья не сомневайся! Потяну. Да и доктора того с собой прихвачу. Никаких банкетов и возлияний. Не смотри так, мы с тобой настойку на травах пьем, — засмеялся Брежнев.
— То-то я и гляжу, что ни в одном глазу.
— Двадцать восемь градусов. Ни о чем.
— Вкус интересный, — Кириленко замолчал.
— Чего тянешь? Спросить ведь что-то хотел важное?
— Да Миша Суслов в последнее время больно не нравится, не соблюдает договорённости.
— Миша-то? То-то думаю, чего это он зачастил звонками. Все к себе на Старую площадь зовет. Говорит, что Генсек совсем позабросил Центральный комитет. Никак наши оппозиционеры его накручивают.
— Мы же с ним вроде договорились: он не лезет в наши дела, мы даем ему досидеть до добровольной отставки. Уйдет с почетом!
— Усиди тут на месте, когда такие дела творятся! Ему ж наш поворот, как серпом по яйцам.
— Лёня, забыл к чему его замшелые бредни привели? Развели в итоге в академических институтах мелкобуржуазный бардак! Где новая идеология? Где идеи? Они просто так не появляются! Да из нашего партаппарата надо каждого второго гнать. Зажрались сволочи!
— Вот ты какой? — Брежнев даже немножко отодвинулся, чтобы лучше рассмотреть собеседника. — Вижу, искренне переживаешь за дело. Молодец, так держать! Давно не видел такого энтузазизма!
Кириленко ошеломленно уставился на Генсека и только позднее понял, что тот над ним подтрунивает.
— Леонид Ильич!
— Уже семьдесят лет, как Леонид Ильич. Все, хватит о делах! Мне твоих бумаг было достаточно, чтобы мозги вскипятить. Надо же додуматься строить коммунизм с помощью математики! А как же человек? Его куда девать? Нам тут один новый фильм привезли. «Афоня» называется. Пойдешь со мной смотреть? Супруга с зятем также подойдут. Потом поужинаем по-домашнему.
— Почему бы и нет? Надо же когда-то отдыхать!
Глава 14. Какие люди! 21 августа 1975 года. Мастерская художника Рашко. Улица Короленко 8. Москва
Они ворвались в мастерскую ярким смерчем. Освеженные недавно прошедшим летним дождем и утренними неспешными эротическими упражнениями, оба сияли радостью, как начищенные самовары. Степан приехал в ночь, поэтому первая их близость была излишне горяча и быстра, затем он заснул, здорово уставший с дороги. Путешествие на автомобиле «Москвич» в семьдесят пятом, это не по скоростному шоссе будущего в комфорте, предоставляемом современной иномаркой. Для Холмогорцева экспедиция была закончена, тем более что дальше на Смоленщине обещали затяжные дожди.
Авдусин сжалился и отпустил человека из будущего в отпуск, честно выплатив небольшие деньги за археологическую практику. Историки никогда не зарабатывали хорошо в поле. Но за открытия, сделанные этим летом, могли простить судьбе многое. И далеко не все из археологов догадывались, что обязаны сенсационным находкам этому крепкому и скромному пареньку. Степан же по понятным причинам о своем послезнании помалкивал, снискав уважение начальства.
Даниил Антонович занимался раскопками Гнездова еще с 1949 года, снискал славу грамотного археолога, был редкостным трудягой. И поэтому, когда врезавшиеся в память Холмогорцева факты подтвердились, именно он настоял на зачислении Степана прямо на третий курс исторического факультета. Зачем полагаться на не самое объективное мнение приемной комиссии, если есть официальная квота? Вот Холмогорцев и рыл, в буквальном смысле этого слова. Хотя чаще археологи работали щеточками, скребками, просеивали каждый квадратный метр раскопок. Ведь иногда мелкие черепки или остатки бусинок от женских украшений могли сказать больше, чем более крупные находки.
Молодая пара быстро нашла этот старинный трехэтажный дом и поспешили войти. Так, с блестящими от счастья долгожданной встречи глазами они и спустились по лестнице в так называемый цокольный этаж, где и располагалась единственная в Москве «подвальная» мастерская Димы Рашко. Их радостно встречали хозяева. Они любили гостей, и к ним зачастую приходили весьма известные люди. Творческий круг знакомств Дмитрия был довольно широк. Благо, работа на Мосфильме позволяла общаться с очень разными людьми и находить сердца, которые бились в унисон.
— Здравствуйте! — Ирина, жена Рашко, — приятная пухленькая блондинка, искрилась широкой улыбкой и голубыми глазами. — Проходите. Скоро я вас угощу своими фирменными блинами с селедкой!
И в самом деле, на стоявшей в углу плите что-то уже аппетитно шкворчало. Дмитрия стоял чуть в стороне и радостно улыбался. Странно, они виделись только раз, но так понравились друг другу, что их уже встречают как старых друзей.